21 декабря 2010 slon.ru
Подозрительные сделки с бумагами «Вимм-Билль-Данн» проще всего было провести на NYSE
Американская комиссия по ценным бумагам и биржам (SEC) начала расследование по подозрению в инсайдерской торговле в связи с АДР «Вимм-Билль-Данна». О приобретении PepsiCo 66% акций ВБД за $3,8 млрд было объявлено 2 декабря, котировки сразу же взлетели на треть. Накануне объемы торгов росли как на американской, так и на российских площадках. Подозрительные сделки на NYSE, по данным SEC, велись со счета SG Private Banking и позволили заработать неизвестным покупателям $2,7 млн. Наш регулятор заявил, что рост активности на российских площадках находится в пределах уровня, который не вызывает вопросов.
По итогам первого судебного заседания принято решение выявить неустановленных лиц, инициировавших сделки. Это в Нью-Йорке, а у нас регулятор необходимости в дополнительной проверке пока не видит, и не без оснований. Во-первых, в последние три года крупные корпоративные события, предполагающие существенный рост акций, происходят редко. Во-вторых, когда они происходят, крайне трудно получить какую-то заметную прибыль на инсайдерской информации и при этом не попасться. В-третьих, объем обращающихся в России бумаг ВБД незначителен, а это значительно упрощает задачу выявления подозрительных сделок, если они все же имели место.
На нашем рынке есть три барьера для такого рода сделок. Это закон об инсайде, предусматривающий существенную ответственность за подобного рода нарушения, постоянный контроль за сделками на РТС и на ММВБ, а также дополнительная система контроля за биржами в виде автоматического мониторинга подозрительных сделок: установленная недавно ФСФР. Система контроля на биржах работает много лет, и за все время на ММВБ было выявлено лишь несколько подозрительных сделок. Однако в ходе последующего разбирательства подозреваемые смогли доказать, что они носили рыночный характер.
У нас подозрительные операции с крупными пакетами акций, приводящие к росту объема торгов, достаточно просто выявляются. Особенно когда происходят в связи с каким-либо событием внутри компании или в ее руководстве. Даже если операции проводятся от имени офшорных компаний, так как специально подготовиться к инсайдерской сделке и создать под нее специальную структуру практически нереально. Обычно их проводит брокер от чьего-то имени, и отследить этого человека не так уж трудно.
Наш рынок невелик, и любое корпоративное событие здесь находится «под фонарем», так как отслеживается большим количеством участников, так что инсайдеров обнаружат быстро. Другое дело — американский рынок, несопоставимый с нашим ни по количеству сделок, ни по объему. Там, несмотря на все системы контроля, отследить подозрительные сделки гораздо труднее, а цепочки, которые можно выстроить, длиннее. О готовящейся сделке знали 150—200 человек, но именно у покупателя была вся информация о том, как это все произойдет и будет выглядеть на практике. В случае с подозрительными сделками с расписками ВБД, скорее всего, концы нужно искать не в Росси, а в PepsiCo.
Конечно, это не означает, что для российского рынка проблема инсайдерской торговли менее значима. Рынок меньше, но последствия таких сделок несут огромный негатив как для развитых рынков, так и для развивающихся. Незаконное использование инсайда имеет две стороны: криминальную и имиджевую, и оно везде отталкивает инвесторов, которые не хотят вкладывать там, где кто-то манипулирует информацией.
Валерий ПЕТРОВ
https://slon.ru/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Американская комиссия по ценным бумагам и биржам (SEC) начала расследование по подозрению в инсайдерской торговле в связи с АДР «Вимм-Билль-Данна». О приобретении PepsiCo 66% акций ВБД за $3,8 млрд было объявлено 2 декабря, котировки сразу же взлетели на треть. Накануне объемы торгов росли как на американской, так и на российских площадках. Подозрительные сделки на NYSE, по данным SEC, велись со счета SG Private Banking и позволили заработать неизвестным покупателям $2,7 млн. Наш регулятор заявил, что рост активности на российских площадках находится в пределах уровня, который не вызывает вопросов.
По итогам первого судебного заседания принято решение выявить неустановленных лиц, инициировавших сделки. Это в Нью-Йорке, а у нас регулятор необходимости в дополнительной проверке пока не видит, и не без оснований. Во-первых, в последние три года крупные корпоративные события, предполагающие существенный рост акций, происходят редко. Во-вторых, когда они происходят, крайне трудно получить какую-то заметную прибыль на инсайдерской информации и при этом не попасться. В-третьих, объем обращающихся в России бумаг ВБД незначителен, а это значительно упрощает задачу выявления подозрительных сделок, если они все же имели место.
На нашем рынке есть три барьера для такого рода сделок. Это закон об инсайде, предусматривающий существенную ответственность за подобного рода нарушения, постоянный контроль за сделками на РТС и на ММВБ, а также дополнительная система контроля за биржами в виде автоматического мониторинга подозрительных сделок: установленная недавно ФСФР. Система контроля на биржах работает много лет, и за все время на ММВБ было выявлено лишь несколько подозрительных сделок. Однако в ходе последующего разбирательства подозреваемые смогли доказать, что они носили рыночный характер.
У нас подозрительные операции с крупными пакетами акций, приводящие к росту объема торгов, достаточно просто выявляются. Особенно когда происходят в связи с каким-либо событием внутри компании или в ее руководстве. Даже если операции проводятся от имени офшорных компаний, так как специально подготовиться к инсайдерской сделке и создать под нее специальную структуру практически нереально. Обычно их проводит брокер от чьего-то имени, и отследить этого человека не так уж трудно.
Наш рынок невелик, и любое корпоративное событие здесь находится «под фонарем», так как отслеживается большим количеством участников, так что инсайдеров обнаружат быстро. Другое дело — американский рынок, несопоставимый с нашим ни по количеству сделок, ни по объему. Там, несмотря на все системы контроля, отследить подозрительные сделки гораздо труднее, а цепочки, которые можно выстроить, длиннее. О готовящейся сделке знали 150—200 человек, но именно у покупателя была вся информация о том, как это все произойдет и будет выглядеть на практике. В случае с подозрительными сделками с расписками ВБД, скорее всего, концы нужно искать не в Росси, а в PepsiCo.
Конечно, это не означает, что для российского рынка проблема инсайдерской торговли менее значима. Рынок меньше, но последствия таких сделок несут огромный негатив как для развитых рынков, так и для развивающихся. Незаконное использование инсайда имеет две стороны: криминальную и имиджевую, и оно везде отталкивает инвесторов, которые не хотят вкладывать там, где кто-то манипулирует информацией.
Валерий ПЕТРОВ
https://slon.ru/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter