26 марта 2011 Архив
Так называемый кризис евро, как правило, связывают исключительно с кризисом валюты, но мы имеем дело также с кризисом государственного долга и, даже более того, с банковским кризисом. Сложность ситуации внесла немалую путаницу, которая будет иметь серьезные политические последствия. На самом деле, Европа находится в самой гуще экономического и финансового кризиса, к которым добавится еще и политический. Страны участницы валютного союза придерживались слишком разных политики, которые отражают их взгляды на жизнь и на национальные интересы - противоречие мировоззрение, которое сеет семена серьезного политического конфликта. Решение, принятое Европой в конечном счете будет продиктовано Германией, которая, по сути, будет оплачивать его реализацию. В данном случае не учитывается доля ответственности Германии за валютный и банковский кризисы, а также, вероятно, и долговой. Попытки Франции повлиять на исход переговоров ограничены ее зависимостью от тесного альянса с Германией из-за суверенного рейтинга высшей бробы на уровне ААА. Германия обвиняет в кризисе страны, которые утратили свою конкурентоспособность и накопили огромные долги. Таким образом, Германия возлагает бремя корректировок на должников. В данном случае не учитывается доля ответственности Германии за валютный и банковский кризисы, а также, вероятно, и долговой.
Когда евро был введен в обращение, ожидалось, что единая валюта объединит страны Европы. Вместо этого он принес лишь новые различия. Европейский центральный банк рассматривал все государственные долги стран Еврозоны как безрисковые по умолчанию, принимая государственные облигации в своем дисконтном окне на общих основаниях, не делая никаких различий. Это побуждало банки, обязанные держать на своих балансах безрисковые активы, чтобы удовлетворять требованиям ликвидности, зарабатывать дополнительные проценты, скупая гос. облигации фискально слабых стран. Это привело к снижению процентных ставок в так называемых странах PIIGS (Португалия, Ирландия, Италия, Греция, Испания), и спровоцировало формирование спекулятивного пузыря, тогда как Германия затягивала пояса после затрат на объединение. В результате Европа получила дивергенцию конкуретноспособности и банковский кризис, который ударил в первую очередь по немецким банкам.
На самом деле, Германия спасала задолжавшие страны, чтобы защитить свою банковскую систему. Например, огромный государственный долг Ирландии возник потому, что власти Еврозоны, вознамерившиеся спасти банковскую систему, вынудили ирландцв национализировать банки, чтобы не дать им пойти по миру. Теперь получается, что из-за этих правил, навязанных Германией для защиты банковской системы, и из-за отношения к непогашенному гос. долгу, как к чему-то неприкосновенному, страны должники должны взять все бремя корректировок на себя. Все это напоминает международный банковский кризис 1982 года, когда Всемирный банк и Международный валютный фонд давали странам-должникам деньги на обслуживание долгов, до тех пор, пока на счетах в банках было достаточно резервов, чтобы обменять их плохие долги на так называемые бреди-бонды в 1989 году. Для экономик Латинской Америки это закончилось "потерянным десятилетием". На самом деле, нынешние соглашения накладывают на должников еще более суровые штрафы, чем в 1980-х - после 2013 года им придется платить солидную премию за риск.
Как-то странно и нелогично спасать банковскую систему, а затем "подсаживать на крючок" держателей государственных облигаций после 2013 года, путем введения коллективных штрафов. Более того, требования к поддержанию конкурентоспособности, на которых настаивает Германия, будут внедряться в неравных условиях. Страны с дефицитом окажутся в незавидном положении, даже Испания, скорее всего, окажется под ударом, хотя она вступила в эпоху кризиса евро с уровнем долга даже ниже, чем в Германии. В результате, в Европейском Союзе начнутся дела пострашнее потерянного десятилетия; Хроническая дивергенция приведет к тому, что профицитные страны всегда будут в более выгодном положени, тогда как страны с дефицитом будут вынуждены плестись в хвосте, сгибаясь под берменем своих долгов. Германия вводит эти меры в условиях серьезного внутреннего давления, но немцам не говорят всей правды, поэтому происходит такая путаница. Правила, которые должны быть приняты в конце марта, увековечат в камне двухуровневое развитие в Европе. Они приведут к усилению недовольства и поставят под сомнение возможность политического единства Европы.
Требуется внести два фундаментальных изменения. Во-первых, Европейский стабилизационный фонд предназначен для спасения банковской системы и стран-участниц. Это позволит реструктуризовать государственный долг, не навредив банковской системе. Несмотря на эти новые задачи, размер фонда спасения может остаться прежним, потому что любая сумма, потраченная на реструктуризацию или ликвидацию банков, сократит сумму, необходимую для правительства. Передать надзор за банковской системой европейским органам, а не оставлять его в руках национальных властей - эта мера поможет фундаментально повысить доверие инвесторов. Кроме того, она поможет скрыть от немцев истиную цель этой операции по спасению. Во-вторых, чтобы создать для всех равные условия, необходимо будет отказаться от правил, устанавливающих премию за риск на кредитные инструменты различных стран. Этого можно добиться, конвертировав большую часть государственного долга в еврооблигации. В этом случае, отдельные страны будут выпускать свои собственные облигации на общих условиях и платить премию за риск только на суммы, превышающие лимит гос. долга (60% от ВВП), установленный в рамках Маастрихского договора.
Первый шаг нужно предпринять немедленно. Второй может подождать. Конечно, немцы будут против; и все же эти меры крайне необходимы, чтобы выровнять условия игры для европейских стран. Евросоюз создавался шаг за шагом, при этом его создатели знали наперед, что этих шагов недостаточно, что потребуются новые. Они были уверены, что, когда настанет время исправлять недостатки, у стран-участниц хватил на это политической воли. На этот раз, однако, перспективы двухуровневой Европы подрывают политическое единение Европы, а значит и способность действовать сообща, когда это необходимо. Именно поэтому необходимо четко осознавать необходимость в следующем шаге на пути к европейской интеграции, принимая решения о выходе из кризиса. В противном случае, у стран с дефицитом не останется надежды на то, чтобы избежать жалкой участи, как бы они не старались.
Подготовлено Forexpf.ru по материалам Project Syndicate
/templates/new/dleimages/no_icon.gif (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Когда евро был введен в обращение, ожидалось, что единая валюта объединит страны Европы. Вместо этого он принес лишь новые различия. Европейский центральный банк рассматривал все государственные долги стран Еврозоны как безрисковые по умолчанию, принимая государственные облигации в своем дисконтном окне на общих основаниях, не делая никаких различий. Это побуждало банки, обязанные держать на своих балансах безрисковые активы, чтобы удовлетворять требованиям ликвидности, зарабатывать дополнительные проценты, скупая гос. облигации фискально слабых стран. Это привело к снижению процентных ставок в так называемых странах PIIGS (Португалия, Ирландия, Италия, Греция, Испания), и спровоцировало формирование спекулятивного пузыря, тогда как Германия затягивала пояса после затрат на объединение. В результате Европа получила дивергенцию конкуретноспособности и банковский кризис, который ударил в первую очередь по немецким банкам.
На самом деле, Германия спасала задолжавшие страны, чтобы защитить свою банковскую систему. Например, огромный государственный долг Ирландии возник потому, что власти Еврозоны, вознамерившиеся спасти банковскую систему, вынудили ирландцв национализировать банки, чтобы не дать им пойти по миру. Теперь получается, что из-за этих правил, навязанных Германией для защиты банковской системы, и из-за отношения к непогашенному гос. долгу, как к чему-то неприкосновенному, страны должники должны взять все бремя корректировок на себя. Все это напоминает международный банковский кризис 1982 года, когда Всемирный банк и Международный валютный фонд давали странам-должникам деньги на обслуживание долгов, до тех пор, пока на счетах в банках было достаточно резервов, чтобы обменять их плохие долги на так называемые бреди-бонды в 1989 году. Для экономик Латинской Америки это закончилось "потерянным десятилетием". На самом деле, нынешние соглашения накладывают на должников еще более суровые штрафы, чем в 1980-х - после 2013 года им придется платить солидную премию за риск.
Как-то странно и нелогично спасать банковскую систему, а затем "подсаживать на крючок" держателей государственных облигаций после 2013 года, путем введения коллективных штрафов. Более того, требования к поддержанию конкурентоспособности, на которых настаивает Германия, будут внедряться в неравных условиях. Страны с дефицитом окажутся в незавидном положении, даже Испания, скорее всего, окажется под ударом, хотя она вступила в эпоху кризиса евро с уровнем долга даже ниже, чем в Германии. В результате, в Европейском Союзе начнутся дела пострашнее потерянного десятилетия; Хроническая дивергенция приведет к тому, что профицитные страны всегда будут в более выгодном положени, тогда как страны с дефицитом будут вынуждены плестись в хвосте, сгибаясь под берменем своих долгов. Германия вводит эти меры в условиях серьезного внутреннего давления, но немцам не говорят всей правды, поэтому происходит такая путаница. Правила, которые должны быть приняты в конце марта, увековечат в камне двухуровневое развитие в Европе. Они приведут к усилению недовольства и поставят под сомнение возможность политического единства Европы.
Требуется внести два фундаментальных изменения. Во-первых, Европейский стабилизационный фонд предназначен для спасения банковской системы и стран-участниц. Это позволит реструктуризовать государственный долг, не навредив банковской системе. Несмотря на эти новые задачи, размер фонда спасения может остаться прежним, потому что любая сумма, потраченная на реструктуризацию или ликвидацию банков, сократит сумму, необходимую для правительства. Передать надзор за банковской системой европейским органам, а не оставлять его в руках национальных властей - эта мера поможет фундаментально повысить доверие инвесторов. Кроме того, она поможет скрыть от немцев истиную цель этой операции по спасению. Во-вторых, чтобы создать для всех равные условия, необходимо будет отказаться от правил, устанавливающих премию за риск на кредитные инструменты различных стран. Этого можно добиться, конвертировав большую часть государственного долга в еврооблигации. В этом случае, отдельные страны будут выпускать свои собственные облигации на общих условиях и платить премию за риск только на суммы, превышающие лимит гос. долга (60% от ВВП), установленный в рамках Маастрихского договора.
Первый шаг нужно предпринять немедленно. Второй может подождать. Конечно, немцы будут против; и все же эти меры крайне необходимы, чтобы выровнять условия игры для европейских стран. Евросоюз создавался шаг за шагом, при этом его создатели знали наперед, что этих шагов недостаточно, что потребуются новые. Они были уверены, что, когда настанет время исправлять недостатки, у стран-участниц хватил на это политической воли. На этот раз, однако, перспективы двухуровневой Европы подрывают политическое единение Европы, а значит и способность действовать сообща, когда это необходимо. Именно поэтому необходимо четко осознавать необходимость в следующем шаге на пути к европейской интеграции, принимая решения о выходе из кризиса. В противном случае, у стран с дефицитом не останется надежды на то, чтобы избежать жалкой участи, как бы они не старались.
Подготовлено Forexpf.ru по материалам Project Syndicate
/templates/new/dleimages/no_icon.gif (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter