31 мая 2011 РБК
История с имуществом НП РТС притормозила процесс объединения двух бирж. Почему «ребята» не заметили подводных камней, в интервью корреспондентам РБК daily КИРИЛЛУ ЯЧЕИСТОВУ и МАРИНЕ МАКСИМОВОЙ рассказала зампред правления Сбербанка БЕЛЛА ЗЛАТКИС.
— В этом году Сбербанк принял решение повысить дивиденды до 12%. В каком году дивиденды Сбербанка могут достигнуть 25%?
— Я не слышала и не знаю ни о каком решении, при котором бы обсуждались конкретные цифры, 20 или 25% — можно назвать любую цифру. Дивидендная политика — это не только размер дивидендов. Это значительно более серьезный документ, который говорит о том, куда банк двигается, получая ту или иную прибыль, что куда направляет и по какой причине. Поэтому до того момента, пока мы в банке не обсудим подробности этой дивидендной политики, мы уж точно не называем, какую часть прибыли мы будем направлять на выплату дивидендов. Поэтому мы объявляем только о том, что уже у нас состоялось.
— Вы сказали, что попросите, чтобы решение о выкупе акций могло принимать не собрание акционеров, а наблюдательный совет, почему?
— Да, мы предлагаем внести такое изменение в устав. Здесь нет ничего экзотического — большинство обществ так и поступает. Мы никогда об этом сильно не задумывались и когда приступили к ревизии устава, пришли к выводу о том, что собрать собрание из 245 тыс. акционеров — это всегда сложная вещь. Поэтому мы приняли решение: предложить акционерам передать это наблюдательному совету, ведь его собрать намного проще. Сейчас мы не можем выкупить даже одну акцию, потому что для этого требуется решение собрания акционеров, а всякое может случиться.
— В свое время была идея объединить привилегированные и обыкновенные акции. Связано ли это решение в том числе и с этим?
— Сегодня не связано. Такая идея была, в прошлом году ее предлагали западные акционеры. Любая идея имеет право на жизнь.
— Почему Сбербанк принял решение об обращении расписок на 25% своих акций не только на LSE, но и на Deutsсhe Boerse?
— Это не решение, а наши планы. Зачем изначально себя ограничивать? Мы предполагаем, что часть акций мы будем менять или листинговать на Франкфуртской бирже. Очень неплохая биржа.
— В свое время Дойче Банк сделал расписки Сбербанка. И в Сбербанке были очень этим недовольны. Сейчас успокоились?
— Совсем недовольны. Эти расписки существуют, предполагаю, что они объединятся. Сейчас Дойче Банк работает с BoNY на предмет объединения двух программ, чтобы программа наших расписок с BoNY была более ликвидная.
— А какой размер расписок сейчас торгуется на Deutsсhe Boerse?
— 2,5%.
— Относительно объединения ММВБ и РТС: доля Сбербанка в объединенной бирже может составить 15%. Вы не рассматриваете вариант покупки доли у ЦБ?
— Доля ЦБ будет уменьшаться по другой причине. У нас идет сразу два процесса. Первый, который завершается буквально на днях, — это процесс объединения биржи ММВБ и ЗАО «ММВБ». В ходе этого объединения доля ЦБ должна быть уменьшена с 36 до 20%, появляются новые акционеры в виде брокеров. Следующее действие — объединение ММВБ с РТС, у нас все идет одновременно. Это достаточно сложное мероприятие, при котором есть разные интересы у акционеров, поэтому мы купили акции РТС (5,8%). Плюс сейчас завершается сделка, по которой всем акционерам ММВБ было предложено купить маленькую долю, примерно в 0,5% РТС, — это то, что ММВБ купила на себя и сейчас распределяет среди акционеров. Но вся проблема заключается в том, что в сделке с РТС мы столкнулись с проблемой некоммерческого партнерства.
— Как же так получилось?
— Ребята говорили, что я ошибаюсь. Скажите спасибо, что Белла Ильинична это заметила. Я им два месяца говорила, что здесь не все чисто. Мы в конечном итоге все отрулили. Часть получим деньгами, часть акциями РТС. Я не исключаю, что мы какую-то небольшую долю РТС купим еще.
— Из мелких пакетов?
— Да, если цены нас устроят. Для того чтобы упорядочить состав акционеров. Но мы не предполагаем подняться выше 15%.
— В итоге вы будете одним из крупнейших акционеров объединенной биржи. Есть ли планы по дальнейшему развитию, в том числе по IPO, потому что размещение притормозилось из-за процесса объединения двух бирж...
— Тот договор, который мы заключаем с РТС, предполагает обязательное IPO объединенной биржи — это целая процедура, договор очень сложный. Мы над ним работаем с января месяца. И был момент, когда мы были готовы вот-вот подписать, но не стали подписывать, а потребовали дополнительную проверку РТС. Тогда и выяснилась история с НП РТС, и все затормозилось. Поэтому надеюсь, что до конца года мы эту сделку точно завершим. По ее окончании предполагается IPO в течение двух лет, после которого ЦБ еще больше уменьшит свою долю.
— Какие есть планы по развитию брокерского бизнеса Сбербанка? Не планируете обогнать «Финам» и БКС?
— Вместе с «Тройкой Диалог» нам это в принципе может удаться. Но это очень непросто. Я очень серьезно отношусь и к «Финаму», и к БКС, я считаю, что это лучшие проекты на рынке брокерского обслуживания. Мы идем по тому же пути — я имею в виду физических лиц. У нас растет количество клиентов, подключенных по интернет-брокериджу и QUICK. Мы очень сильно изменили принцип входа на рынок для тех клиентов, которые не умеют или не хотят пользоваться интернет-технологиями. У нас очень большое количество операций. Мы сейчас запускаем торговлю на внебиржевом рынке. Ну и следующее наше предложение — это маржинальная торговля — все это мы запускаем летом. Плюс мы сейчас серьезно работаем над усовершенствованием каналов продаж. Потому что успех проекта такого рода — это правильная продажа. Человек должен легко найти, где покупать и тут же получить консультацию о том, как с этим работать. Мы организовали help desk, он дал очень хороший результат по количеству клиентов.
— Какое сейчас у Сбербанка количество частных клиентов, пользующихся брокерскими услугами?
— 180 тыс., но тех, кто активно торгует, — около 20 тыс. Это те, кто в месяц совершил хотя бы одну-две операции. До конца года мы хотим увеличить число активных пользователей на 10%, не меньше.
— Говорят, что к объединенной бирже могут быть допущены только клиринговые члены, капитал которых составляет порядка 1,5 млрд руб.?
— Мы сейчас все это обсуждаем на бирже.
— Как вы относитесь к этой идее?
— С одной стороны, конечно, все это заманчиво, потому что это очень сильно снижает издержки. Мелкие клиенты — это большие издержки и постоянная забота, как их снизить. Я, работая в Сбербанке, поверьте, это поняла. С одной стороны, заманчиво, с другой — мы можем потерять клиента, чего очень сильно не хотелось бы. Если мы согласимся с этим, это будет означать, что мелкому клиенту будет лояльно работать не напрямую через биржу.
— Какие тогда альтернативы?
— Наверное, вы слышали про механизм ETF во Франкфурте, они придумали механизм, каким образом это все делается через банки. Механизм, который в Европе завоевывает позиции каждый день.
— Каков сейчас портфель ценных бумаг банка, чему отдаете предпочтение?
— Рынок ужасный. Я очень люблю волатильные рынки, я умею на них работать, я к ним давно привыкла. Но сейчас рынок тяжелый. Россия по-прежнему не в моде, мы видим отток капитала, инвесторы ведут себя не слишком лояльно по отношению к нашему рынку. Поэтому мы отдаем предпочтение долговым рынкам. В собственном портфеле Сбербанка акций у нас не так много — порядка 70 млрд руб., и я не думаю, что мы будем увеличивать их объем
http://top.rbc.ru/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
— В этом году Сбербанк принял решение повысить дивиденды до 12%. В каком году дивиденды Сбербанка могут достигнуть 25%?
— Я не слышала и не знаю ни о каком решении, при котором бы обсуждались конкретные цифры, 20 или 25% — можно назвать любую цифру. Дивидендная политика — это не только размер дивидендов. Это значительно более серьезный документ, который говорит о том, куда банк двигается, получая ту или иную прибыль, что куда направляет и по какой причине. Поэтому до того момента, пока мы в банке не обсудим подробности этой дивидендной политики, мы уж точно не называем, какую часть прибыли мы будем направлять на выплату дивидендов. Поэтому мы объявляем только о том, что уже у нас состоялось.
— Вы сказали, что попросите, чтобы решение о выкупе акций могло принимать не собрание акционеров, а наблюдательный совет, почему?
— Да, мы предлагаем внести такое изменение в устав. Здесь нет ничего экзотического — большинство обществ так и поступает. Мы никогда об этом сильно не задумывались и когда приступили к ревизии устава, пришли к выводу о том, что собрать собрание из 245 тыс. акционеров — это всегда сложная вещь. Поэтому мы приняли решение: предложить акционерам передать это наблюдательному совету, ведь его собрать намного проще. Сейчас мы не можем выкупить даже одну акцию, потому что для этого требуется решение собрания акционеров, а всякое может случиться.
— В свое время была идея объединить привилегированные и обыкновенные акции. Связано ли это решение в том числе и с этим?
— Сегодня не связано. Такая идея была, в прошлом году ее предлагали западные акционеры. Любая идея имеет право на жизнь.
— Почему Сбербанк принял решение об обращении расписок на 25% своих акций не только на LSE, но и на Deutsсhe Boerse?
— Это не решение, а наши планы. Зачем изначально себя ограничивать? Мы предполагаем, что часть акций мы будем менять или листинговать на Франкфуртской бирже. Очень неплохая биржа.
— В свое время Дойче Банк сделал расписки Сбербанка. И в Сбербанке были очень этим недовольны. Сейчас успокоились?
— Совсем недовольны. Эти расписки существуют, предполагаю, что они объединятся. Сейчас Дойче Банк работает с BoNY на предмет объединения двух программ, чтобы программа наших расписок с BoNY была более ликвидная.
— А какой размер расписок сейчас торгуется на Deutsсhe Boerse?
— 2,5%.
— Относительно объединения ММВБ и РТС: доля Сбербанка в объединенной бирже может составить 15%. Вы не рассматриваете вариант покупки доли у ЦБ?
— Доля ЦБ будет уменьшаться по другой причине. У нас идет сразу два процесса. Первый, который завершается буквально на днях, — это процесс объединения биржи ММВБ и ЗАО «ММВБ». В ходе этого объединения доля ЦБ должна быть уменьшена с 36 до 20%, появляются новые акционеры в виде брокеров. Следующее действие — объединение ММВБ с РТС, у нас все идет одновременно. Это достаточно сложное мероприятие, при котором есть разные интересы у акционеров, поэтому мы купили акции РТС (5,8%). Плюс сейчас завершается сделка, по которой всем акционерам ММВБ было предложено купить маленькую долю, примерно в 0,5% РТС, — это то, что ММВБ купила на себя и сейчас распределяет среди акционеров. Но вся проблема заключается в том, что в сделке с РТС мы столкнулись с проблемой некоммерческого партнерства.
— Как же так получилось?
— Ребята говорили, что я ошибаюсь. Скажите спасибо, что Белла Ильинична это заметила. Я им два месяца говорила, что здесь не все чисто. Мы в конечном итоге все отрулили. Часть получим деньгами, часть акциями РТС. Я не исключаю, что мы какую-то небольшую долю РТС купим еще.
— Из мелких пакетов?
— Да, если цены нас устроят. Для того чтобы упорядочить состав акционеров. Но мы не предполагаем подняться выше 15%.
— В итоге вы будете одним из крупнейших акционеров объединенной биржи. Есть ли планы по дальнейшему развитию, в том числе по IPO, потому что размещение притормозилось из-за процесса объединения двух бирж...
— Тот договор, который мы заключаем с РТС, предполагает обязательное IPO объединенной биржи — это целая процедура, договор очень сложный. Мы над ним работаем с января месяца. И был момент, когда мы были готовы вот-вот подписать, но не стали подписывать, а потребовали дополнительную проверку РТС. Тогда и выяснилась история с НП РТС, и все затормозилось. Поэтому надеюсь, что до конца года мы эту сделку точно завершим. По ее окончании предполагается IPO в течение двух лет, после которого ЦБ еще больше уменьшит свою долю.
— Какие есть планы по развитию брокерского бизнеса Сбербанка? Не планируете обогнать «Финам» и БКС?
— Вместе с «Тройкой Диалог» нам это в принципе может удаться. Но это очень непросто. Я очень серьезно отношусь и к «Финаму», и к БКС, я считаю, что это лучшие проекты на рынке брокерского обслуживания. Мы идем по тому же пути — я имею в виду физических лиц. У нас растет количество клиентов, подключенных по интернет-брокериджу и QUICK. Мы очень сильно изменили принцип входа на рынок для тех клиентов, которые не умеют или не хотят пользоваться интернет-технологиями. У нас очень большое количество операций. Мы сейчас запускаем торговлю на внебиржевом рынке. Ну и следующее наше предложение — это маржинальная торговля — все это мы запускаем летом. Плюс мы сейчас серьезно работаем над усовершенствованием каналов продаж. Потому что успех проекта такого рода — это правильная продажа. Человек должен легко найти, где покупать и тут же получить консультацию о том, как с этим работать. Мы организовали help desk, он дал очень хороший результат по количеству клиентов.
— Какое сейчас у Сбербанка количество частных клиентов, пользующихся брокерскими услугами?
— 180 тыс., но тех, кто активно торгует, — около 20 тыс. Это те, кто в месяц совершил хотя бы одну-две операции. До конца года мы хотим увеличить число активных пользователей на 10%, не меньше.
— Говорят, что к объединенной бирже могут быть допущены только клиринговые члены, капитал которых составляет порядка 1,5 млрд руб.?
— Мы сейчас все это обсуждаем на бирже.
— Как вы относитесь к этой идее?
— С одной стороны, конечно, все это заманчиво, потому что это очень сильно снижает издержки. Мелкие клиенты — это большие издержки и постоянная забота, как их снизить. Я, работая в Сбербанке, поверьте, это поняла. С одной стороны, заманчиво, с другой — мы можем потерять клиента, чего очень сильно не хотелось бы. Если мы согласимся с этим, это будет означать, что мелкому клиенту будет лояльно работать не напрямую через биржу.
— Какие тогда альтернативы?
— Наверное, вы слышали про механизм ETF во Франкфурте, они придумали механизм, каким образом это все делается через банки. Механизм, который в Европе завоевывает позиции каждый день.
— Каков сейчас портфель ценных бумаг банка, чему отдаете предпочтение?
— Рынок ужасный. Я очень люблю волатильные рынки, я умею на них работать, я к ним давно привыкла. Но сейчас рынок тяжелый. Россия по-прежнему не в моде, мы видим отток капитала, инвесторы ведут себя не слишком лояльно по отношению к нашему рынку. Поэтому мы отдаем предпочтение долговым рынкам. В собственном портфеле Сбербанка акций у нас не так много — порядка 70 млрд руб., и я не думаю, что мы будем увеличивать их объем
http://top.rbc.ru/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter