ДМИТРИЕВ: Добрый день, уважаемые слушатели, в эфире «Финам FM» программа «Сухой остаток», меня зовут Олег Дмитриев. Как всегда в это время, поговорим о том, что происходит на финансовых рынках, обсудим текущую ситуацию. Ну, и в теме сегодняшнего эфира сделаем небольшой акцент на национальной валюте: обсудим ее ближайшие, а может быть, и отдаленные перспективы с точки зрения укрепления либо, напротив, ослабления.
Итак, прежде всего, представляю сегодняшних гостей. В студии «Сухого остатка» Анатолий Артюхов, член совета директоров «Federal Finance Group», добрый день, Анатолий…
АРТЮХОВ: Добрый день.
ДМИТРИЕВ: …И в студии Дмитрий Шагардин, начальник отдела доверительного управления брокерской компании «КИТ Финанс Брокер», добрый день, Дмитрий.
ШАГАРДИН: Добрый день.
ДМИТРИЕВ: Напоминаю, кстати, Дмитрий к нам специально ездит из Питера, поэтому ему особая благодарность.
АРТЮХОВ: Респект.
ДМИТРИЕВ: Да, респект.
ШАГАРДИН: Спасибо.
ДМИТРИЕВ: Уважаемые слушатели, для вас я напомню: телефон студии – 65-10-99-6 (код Москвы – 495), сайт компании – www.finam.fm, вы можете позвонить, написать, задать свои вопросы и поделиться собственными мыслями по этому поводу.
И, начиная эфир… давайте я информацию обновлю… итак, картина маслом: 15:07 в Москве – что к этому времени произошло на этих самых финансовых рынках?
Так, вчерашняя американская торговая сессия закончилась, ну, позитивненько, хотя и скромненько, но, тем не менее, в плюсе: Dow Jones подрос на 0,1%, совсем скромно, 0,01%, прибавил NASDAQ, и S&P – плюс 0,07%, 1771 пункт. В общем, пока достаточно уверенно смотрит вверх. Далее смотрим на Азию: Nikkei 225 в плюсе на 2,2%, чуть скромнее, но, тем не менее, тоже прибавил, почти процент, китайский индекс Shanghai Composite. Европа сегодня в легком минусе: Footsie в моменте теряет 0,2%. Индикаторы российского рынка сегодня подрастают. Причем делают это активно, исходя, по крайней мере, из того, что вижу я сейчас. Итак, к этому моменту РТС в плюсе на 0,3%, ММВБ – на 0,8%, 1432 и 1495 пунктов соответственно показывают индикаторы.
Нефть марки Brent подрастает – 106 с полтиной этот сорт, 95,20 стоит баррель нефти Light Sweet. Золото – 1280, пока без видимых изменений за последние несколько сессий. И индикатор валютного рынка евро/доллар торгуется в районе 1,34.
Ну и котировки акций. Котировки голубых фишек российского рынка сегодня в основном в плюсе. Хуже рынка обычка «МТС», падает на 1%, а все остальные весело смотрят вверх. «Газпром» прибавляет 1,2%, 0,6% прибавляет «ВТБ», полтора процента прибавляет «Сбербанк», 103 с полтиной стоит бумага. Далее, «Роснефть» прибавляет чуть более процента, «Ростелеком» также в плюсе на процент, «ЛУКОЙЛ» – плюс 0,6%.
Ну, так как-то оптимистичненько сегодня, да? С чем это связано? Неужели с укреплением рубля?
АРТЮХОВ: К эфиру нашему подготовились.
ДМИТРИЕВ: Может быть. Кстати, по поводу того, что неужели это связано с укреплением рубля. Я забыл об этом сказать, но, тем не менее, подчеркну: рубль сегодня слабеет, причем делает это активно и практически уже к 33-ей фигуре подошел… Это тоже, Дима, да? То есть на фоне растущих акций российского рынка мы видим ослабление рубля. Что это?
ШАГАРДИН: Такое бывает.
ДМИТРИЕВ: Апокалипсис?
ШАГАРДИН: Да нет, ничего страшного не происходит.
ДМИТРИЕВ: Но где логика? Я все время пытаюсь логику…
Хотя, извините, небольшое лирическое отступление. Ну, это связано с тем, что я уже человек не молодой, за плечами много всякого интересного. Я просто вспоминаю… Ну, понятно, что раньше и деревья были большими, и вообще много интересного. Но, тем не менее, говоря о рынке, хочется отметить, что раньше – мне так кажется, Дима, Толя, может, меня поправите – были какие-то жесткие взаимосвязи. То есть вот если одно вот так себя ведет, то второе обязательно будет вести себя вот этак и никак иначе, потому что так устроен мир. А сейчас, видите…
АРТЮХОВ: Так был устроен мир.
ДМИТРИЕВ: А сейчас, видимо, мир рушится, ну, или на грани разрушения. Ну, это, конечно, шутка, черный юмор.
Дима, что ты по этому поводу думаешь?
ШАГАРДИН: Да хорошо все!
ДМИТРИЕВ: Все хорошо?
ШАГАРДИН: Все хорошо.
ДМИТРИЕВ: Ну, давай тогда, хорошо: российский рынок подрастает, а рубль слабеет – вот как это понять?
АРТЮХОВ: И нефть дорожает.
ДМИТРИЕВ: Да, и нефть дорожает.
ШАГАРДИН: Тут просто локальная ситуация, я бы не смотрел на такие краткосрочные какие-то всплески, эмоциональные. Скорее стоит смотреть, как всегда, длинные отрезки, длинные периоды времени.
Рубль, кстати, в последнее время, в последние год-два стал, если так можно выразиться, более техничным, ведет себя достаточно хорошо. Не то чтобы предсказуемо, но…
ДМИТРИЕВ: Ну, это я понял. А стал более техничным – это как?
ШАГАРДИН: В прямом смысле.
ДМИТРИЕВ: С точки зрения теханализа, да?
ШАГАРДИН: Да, говоря трейдерским таким языком.
ДМИТРИЕВ: А, понятно.
ШАГАРДИН: Это во-первых. Во-вторых, это та политика, которую проводит Центральный банк: он постепенно отпускает рубль в свободное плавание, расширяет границы коридора. Сначала это всех пугало, теперь уже на эти новости даже не обращают внимания, на то, что там коридорчик постепенно раздвигается. Ничего трагичного нет, все нормально.
Если в целом говорить о ситуации, то какое-никакое, но оживление экономики наметилось у нас по осени, судя по тем же опережающим индикаторам, которые выходили, там, индексы PMI, к примеру, если взять. Это хорошо, это неплохо и это достаточно предсказуемо. Потому что все-таки Китай начал чувствовать себя более уверенно во втором-третьем квартале, и, соответственно, Европа выходит из рецессии. А это главные регионы, куда мы экспортируем нашу продукцию, наше сырье в первую очередь, поэтому вслед за ними мы как бы тоже начали себя неплохо чувствовать.
Поэтому в целом рубль в целом остается достаточно стабильным, на самом деле. У него нарисовался определенный коридор, и сейчас мы, судя по всему, подошли к верхней границе этого коридора. В общем, я пока каких-то апокалипсических прогнозов не давал бы.
ДМИТРИЕВ: Я понял. Это хорошо. Но и я-то, собственно, пошутить хотел, ты же понимаешь. Я тоже с оптимизмом смотрю в будущее.
Толя, вот Дима сказал по поводу валютного коридора, политики ЦБ. Раньше, опять-таки как сказал Дмитрий, нас это напрягало, потом на это перестали обращать внимание. Со временем, я думаю, нас это будет радовать очень сильно. Политика Центрального банка сейчас направлена на то, что курс рубля все ближе и ближе формируется некими рыночными условиями. То есть ЦБ не сдерживает его, ну, по крайней мере, так крепко, в объятиях не сжимает, как это было раньше. На твой взгляд, это позитивно для российской экономики?
АРТЮХОВ: Это, несомненно, позитивно для российской экономики! Единственное, чего бы очень хотелось, чего, я думаю, и всем российским банкирам бы хотелось – чтобы Центробанк все-таки пересмотрел свою позицию по ставке рефинансирования. То есть очень сильно этого ждали в связи со сменой руководства…
ДМИТРИЕВ: Толя, извини, пожалуйста, я прошу прощения – я все-таки думаю, что необходимо некий акцент на этом сделать.
Я напомню, что Анатолий Артюхов является членом совета директоров «Federal Finance Group», и если уж он сейчас не от лица всех банкиров сейчас выступает, то, по крайней мере, как представитель заинтересованных лиц… И вот с этой точки зрения, да, мне хотелось бы, чтобы ты свою позицию более как-то конкретно озвучил. Действительно, банкиры, ну, по крайней мере, те, кто занимается финансовой деятельностью, заинтересованы в том, чтобы Центральный банк изменил свою позицию по ставке рефинансирования.
АРТЮХОВ: Абсолютно верно. И я думаю, что не только банкиры. Потому что те же самые промышленные производства, которые ищут финансирование на российском банковском рынке, им, конечно, неподъемны сейчас такие проценты по кредитам, которые совершенно не могут стимулировать развитие экономики.
ДМИТРИЕВ: Экономический рост.
АРТЮХОВ: Да. Все завязано на стоимости денег. Во-первых, это отсутствие длинных денег, и здесь опять мы видим зависимость из-за тяжелой ситуации с Пенсионным фондом. И сама стоимость денег. То есть в связи со сменой руководства Центробанка очень ждали, что резкое произойдет снижение стоимости денег для банков. Но этого не произошло и, похоже, не будет.
ДМИТРИЕВ: Ну, в ближайшее время, наверное, да? Хотя, с другой стороны, Дима, бытует мнение, что ставка рефинансирования, у нас, по крайней мере, внутри российской экономики, очень номинальна. То есть она не имеет того веса, того значения, какое она имеет в развитых экономиках. Это так?
ШАГАРДИН: Ну, Центробанк собственно об этом и сказал, что ставка рефинансирования в ее прямом значении не является определяющей. На предпоследнем заседании, по-моему, об этом было заявлено.
ДМИТРИЕВ: Ну, когда он, да, базовой ставкой назвал ставку РЕПО.
ШАГАРДИН: Да-да-да. Ну, та ставка тоже рыночная, на нее все ориентируются, а ставка рефинансирования она, действительно, номинальная.
На самом деле, мне нравятся те шаги, которые предпринял Центробанк в последнее время. Я скорее согласен, что хотелось бы увидеть некоторое смягчение монетарной политики. Интересно сейчас посмотреть за риторикой Центробанка в свет последних событий, интересна его политика в свете инфляционных ожиданий. И в целом Центробанк сам говорит о том, что, да, мы ориентируемся на инфляцию, вот таргет наш – но инфляция-то у нас не монетарная.
ДМИТРИЕВ: Дима, я понял… Давайте мы об этом поподробнее поговорим. Единственное – сейчас сделаем паузу, послушаем с интересом новости на «Финам FM», а потом продолжим.
ДМИТРИЕВ: Ну что ж, друзья, продолжим эфир, «Сухой остаток» на «Финам FM», меня зовут Олег Дмитриев. Сегодня в студии: Анатолий Артюхов, член совета директоров «Federal Finance Group», и Дмитрий Шагардин, начальник отдела доверительного управления брокерской компании «КИТ Финанс Брокер». Мы говорим на тему национальной валюты российской любимой. Собственно сейчас, если не возражают мои гости, поговорим о монетарной политике Центрального банка Российской Федерации. И в связи с этим у меня еще несколько вопросов будет и не совсем о Банке Российской Федерации.
Я напомню для слушателей, телефон студии – 65-10-99-6 (код Москвы – 495), сайт компании – www.finam.fm.
Ну что ж, Дима, ты говорил о том, что в связи с инфляционными ожиданиями…
ШАГАРДИН: Да, Центробанк имеет своей целью таргетирование инфляции, как абсолютное большинство центробанков глобальных, мировых: как ФРС, ЕЦБ, там, Банк Японии и так далее. И, соответственно, ЦБ поставил себе установку инфляционного таргетирования. Но сам же при этом Центральный банк не раз отмечает, что инфляция в России имеет немонетарный характер и во многом формируется за счет того же повышения тарифов естественных монополий и так далее, то есть в той области, в которой он никак не может рулить и управлять. Потому что тарифы эти устанавливаются государством, правительством и так далее. Поэтому тут такая – нетривиальная задача, достаточно сложно маневрировать в таких условиях, особенно в тех условиях глобальной ситуации…
ДМИТРИЕВ: Но задача эта невыполнима, да? Центральный банк не может ведь, по большому счету-то, ничего сделать…
ШАГАРДИН: Я думаю, постепенно этот процесс будет идти, процесс нормализации все-таки. Но тут, соответственно, связка Центробанка с правительством жесткая должна быть и понимание общих целей.
ДМИТРИЕВ: Спасибо… Кстати, Толя, я так понимаю, что именно в связи с этим ты озвучил мысль, что в период смены главы Центрального банка у всех, по крайней мере, у финансистов или у бизнеса, появились надежды, да? Потому что новый глава Центрального банка как-то более связан с правительством, чем предыдущий, да?
АРТЮХОВ: Да, были поэтому надежды, ожидания. Просто не было абсолютно четкой программы того, как будет действовать Центробанк при смене руководства. То есть теперь все смотрят, внимают каждому вдоху, вздоху и так далее. Именно это я и имел в виду.
ДМИТРИЕВ: Смотрите. Для того чтобы простимулировать… опять то, о чем ты говорил… для того чтобы создать стимулы для российской экономики, мы говорим о том, что хотелось бы иметь более дешевое заимствование и, соответственно, более длинные деньги.
АРТЮХОВ: Длинные, конечно.
ДМИТРИЕВ: Вот одна задача и вторая задача. Давайте попытаемся представить или попытаемся порассуждать, насколько они решаемы в современных условиях российской действительности.
По поводу длинных денег, Дима.
ШАГАРДИН: Вопрос это стоит очень давно и очень серьезно, поднимается. Это деньги в том числе и пенсионных фондов, о которых мы тут…
ДМИТРИЕВ: Да-да, за эфиром говорили.
ШАГАРДИН: …Да, за эфиром начали говорить. Это вопрос, как мне кажется, не одного года. И в текущей экономической ситуации в целом, в той ситуации, в которой находятся все группы развивающихся стран, Россия в том числе, в текущей ситуации на сырьевых рынках, а Россия – это нефть, газ, это сырье.
К сожалению, пока не могу говорить о том, что ожидаю каких-то суперпозитивных сдвигов. Я лишь надеюсь на то, что вот эти сложные времена, а они действительно сложные, непростые для экономики, они как-то будут стимулировать правительство предпринимать какие-то решительные шаги наконец. Хочется это увидеть. Потому что кризис 2008 года, по большому счету, никто не усвоил, на мой взгляд.
ДМИТРИЕВ: Уроки кризиса ты имеешь в виду, да?
ШАГАРДИН: Уроки, уроки, конечно. И решительных шагов не было сделано. Цены на нефть быстро восстановились, все восстановилось…
ДМИТРИЕВ: И вроде бы нормально.
ШАГАРДИН: …Да, все цвело и пахло – и вроде как бы нормально. А теперь ситуация опять меняется, уже с одиннадцатого года цены на нефть не растут. Соответственно, номинально они в одиннадцатом году пики нарисовали и постепенно снижаются. И в том числе и другое сырье – все это также стагнирует вместе с российской экономикой. Мы вот так плавно вползли в рецессию. Какое-то локальное восстановление наблюдается, но как долго оно продлится – это опять-таки вопрос. Поэтому я думаю и надеюсь, что такая ситуация будет заставлять власти действовать.
АРТЮХОВ: Желательно, чтобы действовали в правильном направлении. А пока никто не знает, что это за правильное направление.
ДМИТРИЕВ: Вот, я хотел как раз отметить: власти, может быть, не знают, бедные-несчастные, не знают, в каком направлении им двигаться, а мы сидим здесь умные такие и можем им подсказать.
АРТЮХОВ: Боюсь, что нет.
ДМИТРИЕВ: Вряд ли?
АРТЮХОВ: Но, с другой стороны, я точно знаю, что ситуация исправить можно. Потому что, смотрите, как бы ни ругали наш любимый зеленый «Сбербанк», но за последние 10 лет команда Грефа, которая пришла туда, она сделала практически невозможное: из застарелого, жуткого… я не знаю – практически из совковой структуры она создала одну из, так сказать, технологически и продуктово продвинутых банковских структур мира ! То есть, насколько я понимаю, была и есть задача того, чтобы банк вошел в пятерку крупнейших банковских учреждений мира. Я не знаю, насколько она уже выполнена или не выполнена, но вот пришли люди, посмотрели, у них был карт-бланш, и они, на мой взгляд, – я вот скоро 20 лет в банковских структурах – они сделали невозможное.
ДМИТРИЕВ: Когда у тебя юбилей?
АРТЮХОВ: В марте следующего года.
ДМИТРИЕВ: Не забудь пригласить.
АРТЮХОВ: Обязательно.
ДМИТРИЕВ: Потому что 20 лет – это серьезно.
АРТЮХОВ: Так что я думаю, что есть люди, у которых есть понимание, что нужно сделать, и если их, правильных людей, поставить и дать им определенный карт-бланш, то, в принципе, невозможное сделать можно достаточно быстро.
ДМИТРИЕВ: Ну, давай так: ты привел пример, во многом я с тобой согласен… Дима, там, не знаю, возразит или не возразит…
ШАГАРДИН: Нет, я разделяю эту точку зрения.
ДМИТРИЕВ: Да-да, пример со «Сбером» действительно такой – достаточно выдающийся. Хотя, еще раз говорю, многие наши сограждане, ну, по-разному относятся к этому зеленому другу. Но факт остается фактом: действительно, он был таким, а стал иным, это так. Но это заслуга одного конкретного лица, я так понимаю?
АРТЮХОВ: Нет, это заслуга команды.
ДМИТРИЕВ: Хорошо, вот есть лицо, собравшее команду – и вот он результат.
АРТЮХОВ: Значит, такое можно сделать и в других областях, не только в банках.
ДМИТРИЕВ: Ну, то есть мысль какая: это нужно опять делегировать господину Грефу или у нас есть другие люди, которые могут точно так же?..
АРТЮХОВ: Думаю, что есть. Не бывает такого, что вот есть один гений на всю страну.
ДМИТРИЕВ: Тогда что надо, Дима – клич бросить, да? Или, там, помните, «Алло, мы ищем таланты!» – такая была в советские времена программа, и вот, значит, по городам и весям…
ШАГАРДИН: Ну, почему нет?
ДМИТРИЕВ: Опять роль личности в истории.
АРТЮХОВ: Вот! Вот эта старая тема, еще в советские времена. Правда, тогда говорили как раз наоборот…
ДМИТРИЕВ: Да-да.
АРТЮХОВ: …Что отдельная личность не может вершить историю, а вот если вместе сгрудились – тогда это сила. Но личность все-таки имеет значение, и если найти правильных людей, которые правильным образом построят работу, то потихонечку, не сразу, не в один день, но достаточно быстро все сделают. Ну, смотрите, я говорю, характерный пример – это «Сбербанк».
ДМИТРИЕВ: Я понял.
АРТЮХОВ: «Почта России» – там…
ДМИТРИЕВ: Другой характерный пример.
АРТЮХОВ: Да!
ДМИТРИЕВ: То есть пример о том же, но с другой стороны.
АРТЮХОВ: В обратную сторону.
ДМИТРИЕВ: Возвращаемся к Центральному банку... Дима, на твой взгляд, новый глава и команда вокруг нее – это движение в том же направлении?
ШАГАРДИН: Мне кажется, это серьезная сила, и я уже говорил, что мне нравится в целом то направление, которое выбрано новыми властями. Да, конечно, хочется несколько более мягкой политики монетарной, и я уже обозначил причины, по которым этого не делается в целом. Будем дальше мониторить ситуацию, на самом деле.
В целом, пока, если говорить про развитые страны, про ту же еврозону, те же США – ну, явные дефляционные настроения. Особенно в еврозоне, которая недавно, на днях срезала ставку. Очень неожиданным для многих было это решение, абсолютно для большинства. Было понятно, что в перспективе это произойдет, может, чуть позже, может, к декабрю, но, тем не менее, это произошло сейчас. И в целом пока настроения в глобальной экономике они все-таки больше дефляционные. Вполне возможно, что и инфляция в России будет также постепенно удерживаться в узком диапазоне, может, даже будут периоды, когда она будет продолжать снижаться, темпы ее роста будут падать. И, соответственно, это стимулирует монетарные власти к тому, чтобы идти в сторону некоторого смягчения.
ДМИТРИЕВ: Но, смотри, замедление инфляции в России, как ты предполагаешь, будет все-таки результатом того, что в мировой экономике нет роста цен, да?
ШАГАРДИН: Да, я пока с этим больше связываю. Ну, понятно, что еще у нас заморозка тарифов прошла – безусловно, это тоже окажет влияние. Потому что это один из ключевых факторов, так или иначе.
ДМИТРИЕВ: Вернемся к еврозоне… Ну, действительно, я уж не знаю, Толя, какие у тебя были ожидания по поводу процентной ставки, но если мы консенсус-прогнозы вспомним, там, две недели назад, три недели назад – ну, мне кажется, там даже не 60 на 40, а 70 на 30…
ШАГАРДИН: Ну, там как-то было – 67, не ожидали изменения 70…
ДМИТРИЕВ: Да-да, ну, то есть больше 50 не ожидали никакого изменения, хотя разговоры об этом ходили. И вдруг вот это случилось. Это опять попытка выйти из рецессии, это попытка снизить стоимость заимствований, это попытка, ну, я не знаю… 1,38 мы видели к тому моменту в евро/долларе – это попытка удешевления евро? Какая задача решалась ЕЦБ?
АРТЮХОВ: Вот, к сожалению…
ДМИТРИЕВ: Сложно сказать, да?
АРТЮХОВ: …Затрудняюсь, да. Потому что не зря даже ожидания были соответствующие.
ШАГАРДИН: Да, здесь один из ключевых факторов, на который ссылались, – это, безусловно, дефляция. Были нарисованы 0,8% по CPI, по потребительским ценам, притом что мандат ЕЦБ – это 2%, инфляционный таргет так называемый. Это раз. По поводу дорогого евро я бы, наверное, здесь речи не поднимал, это все-таки не те уровни, при которых надо, там, бить в колокол. Это два. А третье – в любом случае, так или иначе, были ожидания на то, что ЕЦБ будет монетарную политику смягчать. Был вопрос в том, будет он это делать через процентные ставки либо через запуск нетрадиционных мер монетарной политики. Но пока он пошел по этому пути, и, наверное, это правильно.
ДМИТРИЕВ: Еще раз новости послушаем и потом продолжим.
ДМИТРИЕВ: Ну что ж, продолжим эфир, «Сухой остаток» на «Финам FM». Сегодня, как всегда, обсуждаем текущую ситуацию на финансовых рынках, говорим о национальной валюте. Сегодня в студии Анатолий Артюхов, член совета директоров «Federal Finance Group», и Дмитрий Шагардин, начальник отдела доверительного управления брокерской компании «КИТ Финанс Брокер». Телефон студии – 65-10-99-6 (код Москвы – 495), сайт компании – www.finam.fm.
Вернемся к Европе. Кстати, заговорили мы сейчас за эфиром опять, Толя предложил эту тему, по поводу процентных ставок по ипотеке в Европе, почему они такие привлекательные, в том числе и для наших сограждан. И опять возникает ощущение замкнутого круга какого-то, да? И сейчас давайте скажем два слова по поводу потребительской активности.
С одной стороны, понятно, что любая экономика заинтересована в стимулировании этой самой потребительской активности. Недавние события или события отдаленной давности показывают, что во многом, особенно в Штатах, пример такой явный, в прошлом веке ВВП рос именно за счет потребительской активности, активности в сфере кредитования и так далее и тому подобное. И вот он, на мой взгляд, замкнутый круг, да? С одной стороны, высокие ставки не дают стимулировать эту самую потребительскую активность, с другой стороны… ну, понятно. И вот, круг замкнулся.
Толя, выход какой?
АРТЮХОВ: Если бы все было так просто и очевидно, я думаю, что мы уже давно были бы, как говорили в свое время, при коммунизме.
ДМИТРИЕВ: Я понял тебя… Дима?
ШАГАРДИН: Конкретно по этому поводу?
ДМИТРИЕВ: Ну, вот в нашей ситуации как эту потребительскую активность можно, действительно, простимулировать, учитывая такие…?
ШАГАРДИН: Последние данные, новости, которые мы получали по объему потребительского кредитования в России, они такие – достаточно страшные, что ли, если так можно выразиться…
АРТЮХОВ: В части закредитованности.
ДМИТРИЕВ: Да-да-да, совершенно верно.
ШАГАРДИН: Да. Самое страшное в этом во всем то, что это не так называемый производительный кредит, а это кредит на покупку товаров, там, повседневного потребления, на телефоны…
ДМИТРИЕВ: Во многом это даже кредит на финансирование старого кредита, да? Это вообще кошмар.
ШАГАРДИН: Да, это очень нехорошо, эти деньги действительно идут не в производство, не на создание, там, малого бизнеса и так далее, а на какое-то текущее потребление. Это все не очень хорошо. Уже бьют в колокол, Центральный банк бьет в колокол, и это еще одна из тех причин, почему наша экономика тоже будет находиться под некоторым давлением. Потому что эта активность она явно будет ограничиваться, и эта подпитка постепенно тоже сойдет на нет. Главное – вовремя взять под контроль, конечно, это дело. Но проблема, безусловно, существует.
ДМИТРИЕВ: По поводу контроля, Толя, ты, наверное, тоже из первых уст знаешь, да?
АРТЮХОВ: Дело в том, что регулятор имеет некое весьма опосредованное право контролировать.
ДМИТРИЕВ: Ну, то есть он запретить не может, да?
АРТЮХОВ: Да. Он может какие-то меры указать.
Здесь просто вспоминаются как бы первоисточники теории капитализма и политэкономии, товарищ Маркс. То есть существует только один более-менее очевидный выход, но совсем негативный из всего этого дела: производить товары, которые не будут продаваться, а именно – вооружение. То есть разогреть это все может теоретически только война. Будет работать экономика – будут люди зарабатывать, начнут тратить деньги, и пойдет, и пойдет, и пойдет. Но изначально что-то должно производиться, что не должно реализовываться, то есть оружие.
ДМИТРИЕВ: То есть в этом случае логика какая? Это что-то, что производится, не реализуется и, естественно, постоянно требует пополнения, да?
АРТЮХОВ: Да. А тот, кто работает, кто это производит, он получает вознаграждение, начинает тратить и так далее и так далее.
ДМИТРИЕВ: Да, да. Вот тебе теоретики коммунизма!
АРТЮХОВ: Это не коммунизма – это просто теоретики политэкономии.
ДМИТРИЕВ: У нас есть звонок, давайте послушаем… Максим, день добрый, вы в эфире, говорите, пожалуйста.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Ну, вопрос опять – пугающий своей новизной.
ДМИТРИЕВ: Давайте. Напугайте в очередной раз.
СЛУШАТЕЛЬ: Меня интересует прогноз экспертов на полгода и на год по рубль/доллар, рубль/евро.
ДМИТРИЕВ: Я понял, спасибо… Ну, давай, Дима, с тебя начнем. Насколько я помню, Максим периодически этот вопрос задает, у него какие-то там… то ли бизнес-задачи он решает, то ли какие-то, может, житейские свои задачи.
ШАГАРДИН: Я рубль/доллар озвучу. В целом, я думаю, верхняя планка там – 34, нижняя – 31 с половиной. Я пока не вижу каких-то причин, из-за которых все могло резко измениться в ту или иную сторону. Нефть стабильна, все стабильно достаточно, пока наблюдается некое подобие циклического восстановления. Это период ближайших, там, 3-6 месяцев.
Дальше уже говорить сложно, потому что, повторюсь, развитые рынки идут своей дорогой и постепенно восстанавливаются, проведя необходимые все структурные реформы. Развивающиеся рынки будут страдать, в том числе от дорожающей валюты, от дорожающего доллара, от той политики, которую проводят центробанки развитых стран. То есть вот в эти периоды роста доллара emerging markets всегда страдают.
Рубль находится в контексте валют развивающихся стран и также будет находиться под давлением. Хотя надо понимать, что ключевым фактором для рубля является стоимость нефти. Нефть мало прогнозируемый, слабо прогнозируемый такой актив, тут очень много геополитики, которая сейчас опять вышла на первый план, будем следить за ситуацией. Но пока на нефтяном горизонте все спокойно. И это тоже не добавляет ни пессимизма, ни оптимизма, на самом деле. Поэтому я узкий такой диапазон выставляю и…
ДМИТРИЕВ: Ну, в данном случае стабильность – признак мастерства, как говорят еще, да?
ШАГАРДИН: Ну, плавная стагнация.
АРТЮХОВ: Да, стагнация, правильное слово.
ДМИТРИЕВ: Нет, я опять возвращаюсь к паре доллар/рубль. Если, действительно, происходит движение в каком-то диапазоне без резких скачков туда-сюда – ну, в этом случае, наверное, нет ничего плохого, мне так кажется.
ШАГАРДИН: Ничего плохого нет.
ДМИТРИЕВ: Толя, у тебя какие взгляды на национальную валюту?
ШАГАРДИН: Абсолютно аналогичные. Если не случится какого-то шторма, то, в принципе, именно так все и будет.
ДМИТРИЕВ: Ну, то есть цифры те же примерно, да? Там, 34-31 с полтиной, то, что мы видели последние полгода как минимум, да?
АРТЮХОВ: Да.
ДМИТРИЕВ: Хорошо, давайте вернемся – Дима, ты мне как раз этот мячик бросил – к Китаю. Тем более что сегодня, по-моему, заканчивается этот пленум у них, достаточно знаменательное событие как для Китая, прежде всего, так и для всей мировой экономики.
АРТЮХОВ: Для всего мира.
ДМИТРИЕВ: Совершенно верно. Потому что все смотрят, раскрыв рот, что они там в конечном итоге решат. И от того, что они решат, как будет Китай дальше двигаться, во многом зависят и все остальные.
ШАГАРДИН: Безусловно. В первую очередь от этого зависят развивающиеся страны, так называемая группа emerging markets. Дело в том, что развивающиеся рынки сейчас в большей степени зависят от Китая, чем, к примеру, те же США. То есть тут надо нам в оба глаза смотреть именно на китайскую экономику.
ДМИТРИЕВ: Развивающиеся рынки зависят больше, чем развитые?
ШАГАРДИН: Да.
ДМИТРИЕВ: Почему так?
ШАГАРДИН: Ну, так уж сложилось партнерство, так сложились экономические связи, торговые в том числе. Поэтому, безусловно, пленум КЦ компартии Китая крайне важен. Потому что китайцы все-таки умеют ставить цели и умеют их добиваться. Поэтому если цели будут поставлены, будем внимательно смотреть за их реализацией.
По поводу текущей ситуации мы, Олег, с вами обсуждали еще летом, ждали такого вот циклического восстановления. Оно случилось на самом деле, прошло около трех месяцев, мы его сейчас наблюдаем. В том числе и по фондовым рынкам это хорошо видно: они отползли от своих минимумов. Минимумы, кстати, были спровоцированы Народным банком Китая, который как раз начал проводить жесткую политику в банковской системе, пытаясь несколько ее охладить, соответственно, несколько перекрыть каналы теневого кредитования. Все эти процессы будут продолжаться в будущем, это очень важно. Китай сейчас в плане той же банковской политики действительно нацелен на ее реформирование, на ее развитие. Поэтому все будет идти своим чередом.
Важно понимать, что Китай постепенно будет переходить от модели инвестиционной к модели внутреннего потребления. Этот процесс займет десятилетия. Безусловно, нельзя говорить о том, что резко упадет спрос Китая на сырьевые активы, там, и так далее – он будет по-прежнему высоким. Этот переходный период не будет сопровождаться двузначными темпами роста. Ничего в этом страшного нет, просто будет переходный период.
Для России важно, чтобы Китай при этом продолжал покупать сырье и, соответственно, держал планку цен на сырьевые товары, в том числе и на нефть. Поэтому мы тоже от этого зависим.
ДМИТРИЕВ: Да, это очевидно. Я хотел бы уточнить, смотри. В самом начале ты сказал, что в большей степени от Китая зависят именно развивающиеся рынки, а развитые – в меньшей. Связано ли это с тем, что те же самые Штаты перенаправляют собственное производство внутрь Соединенных Штатов Америки, связано ли это с тем, что там идет пресловутая сланцевая революция, ну и так далее и тому подобное?
ШАГАРДИН: Ну, много факторов. По поводу переноса производства – безусловно, Китай уже не такой дешевый, каким был, постепенно производство даже в соседние страны переходит из Китая. Поэтому часть производств будет возвращаться в Америку – это абсолютно тоже нормальный процесс. И это опять-таки очень хорошо ложится на то, что Китай будет модель свою перестраивать в перспективе. Но это очень длительный процесс, я пока не вижу больших тут проблем.
На короткий промежуток времени меня беспокоит пока то, как себя вести будет дальше китайская экономика. Потому что наплыв инвестиций произошел в конце прошлого года, в 2012 году, деньги дошли до экономики, сейчас мы видели некоторый подъем…
ДМИТРИЕВ: Ну, то есть временной лаг какой-то должен пройти, чтобы понять…
ШАГАРДИН: Да, он прошел, 3-4 квартала. Но вот сейчас, я думаю, где-то в первом квартале, во втором квартале четырнадцатого года это все уже пойдет на нет, уже будет спадать. И мне интересно, как власти будут дальше выкручиваться.
Поэтому я говорю, что это циклическое восстановление, оно такое – не глобальное, когда все цветет и пахнет, нет, такого не будет. Это локальное оживление развивающихся рынков, Китая в том числе. А как будет все в четырнадцатом году – это вопрос. Тут опять-таки все ложится на монетарную глобальную политику. Если мы ждем удорожания доллара, ну, по крайней мере, я жду, то, соответственно, в такие периоды, как я уже говорил, развивающимся рынкам бывает очень нехорошо.
ДМИТРИЕВ: Сейчас мы, кстати, обсудим эту глобальную политику, без нее никуда. Потому что ожидания по поводу сворачивания QE опять сейчас на первом плане.
Толя, по поводу Китая к тебе вопрос такой. Наверное, опять надо подчеркнуть, что это дело не ближайшей перспективы, но тем не менее. Есть мнение, – ты любишь наверняка такие фразы – что со временем юань может стать мировой резервной валютой. Вот насколько ты с этим мнением согласен?
АРТЮХОВ: Я думаю, что очень скоро это произойдет.
ДМИТРИЕВ: Очень скоро даже?
АРТЮХОВ: Да.
ДМИТРИЕВ: Ну, в пределах какого времени? Неделя, две? Месяц, год?
АРТЮХОВ: Под «скоро» я подразумеваю в районе десятилетия.
ДМИТРИЕВ: То есть это реально, на твой взгляд, да?
АРТЮХОВ: Я думаю, что да. Ну, все зависит опять же, все правильно, я полностью согласен с Дмитрием, от того, насколько мудры будут решения руководства Китая.
ДМИТРИЕВ: Дима, на твой взгляд, через 10 лет мы можем увидеть юань в качестве мировой резервной валюты?
ШАГАРДИН: Да. Сейчас вот утверждены были реформы по либерализации финансовых рынков в том числе, юань постепенно начинают отвязывать от доллара...
ДМИТРИЕВ: По чуть-чуть.
ШАГАРДИН: По чуть-чуть, по чуть-чуть, но время идет, и он все больше и больше отвязывается. Поэтому, действительно, на период 5-10 лет вполне возможно, что юань станет мировой резервной валютой, это вполне может быть. И уже предпринимаются определенные шаги…
ДМИТРИЕВ: Но, смотри, мировая резервная валюта: с одной стороны, на чем базируется ее подобный статус? На том, что, ну, я не знаю… Вот доллар почему сейчас резервная валюта? Потому что все крупнейшие мировые экономики, ну, в том числе этот фактор, резервы свои хранят в долларах или в активах, номинированных в долларах. Вот в китайские активы пока еще идут не так энергично. Вот что должно произойти, чтобы эта ситуация изменилась?
ШАГАРДИН: Ну, опять-таки, тотальная либерализация финансового рынка и, соответственно, развитие финансовой индустрии. Это процесс очень тяжелый, но, повторюсь, уже есть программы, уже они выполняются, и постепенно этот процесс будет идти. Он, правда, очень долго будет идти, поэтому не стоит говорить, что это будет, там, завтра, через год и так далее.
ДМИТРИЕВ: Ну, понятно, да.
ШАГАРДИН: Мы обозначили лет 10 и посмотрим.
ДМИТРИЕВ: Поживем – увидим, согласен.
Хорошо, давайте еще раз прервемся, послушаем новости на «Финам FM», а потом продолжим.
ДМИТРИЕВ: Итак, друзья, продолжаем эфир, последняя у нас, к сожалению, его часть осталась. Но, тем не менее, время еще есть, чтобы продолжить обсуждение сегодняшней темы. Напомню, мы говорим сегодня по поводу национальной валюты. Ну и вторая часть в заголовке, по крайней мере, касается доллара Соединенных Штатов Америки, и вот сейчас я попытаюсь моих сегодняшних гостей вывести на разговор о том, откуда же начинаются все течения, откуда ветер дует. Хотя это и очевидно.
Еще раз я представлю: сегодня в студии Анатолий Артюхов, член совета директоров «Federal Finance Group», и Дмитрий Шагардин, начальник отдела доверительного управления брокерской компании «КИТ Финанс Брокер». Телефон студии – 65-10-99-6 (код Москвы – 495), сайт компании – www.finam.fm.
Дима, тебе первый вопрос. Вопрос по поводу политики Федрезерва, по поводу ожиданий – будет, не будет… Кстати, в четверг выступает госпожа Йеллен, что тоже, наверное, будет достаточно интересно для рынков. Все-таки она, я так понимаю, уже будет позиционировать себя как глава Федрезерва, совсем осталось недолго.
ШАГАРДИН: Да, «Бернанке в юбке», как ее называют. Поэтому в целом рынок ожидает, что риторика будет сохраняться, та риторика, которую Бен Бернанке озвучивал, политика, которую он проводил. Интересно, потому что все-таки заседание будет в декабре, двухдневное заседание с пресс-конференцией…
ДМИТРИЕВ: Последнее в этом году.
ШАГАРДИН: Да. И вот так вот интересно вся ситуация извернулась, развернулась. И опять повышаются ставки на то, что в декабре начнется так называемый Fed tapering. Бернанке сам придумал, кстати, придумал такое название, еще в марте месяце, по-моему. То есть это выход из программы количественного смягчения. На мой взгляд, здесь не так важно, когда он случится – в декабре либо это будет в начале следующего года… Хотя желательно было бы, наверное, в начале следующего года.
ДМИТРИЕВ: Почему?
ШАГАРДИН: Потому что правительству крайне важно действовать вместе с центробанком. А сейчас американские политики, как вы знаете, проблемы свои отложили на некоторый период, вопрос по поводу потолка госдолга…
ДМИТРИЕВ: Перенесли, да.
ШАГАРДИН: …Да, и вопросы бюджетом – все это опять нас ждет впереди, эти баталии, недоговоренности. И это очень нехорошо. И, действительно, в текущей посткризисной ситуации, когда американцы выходили из кризиса, крайне важно в условиях так называемого делевериджа, чтобы правительство видело за спиной контрагента, который будет выкупать облигации, чтобы это был Федрезерв, чтобы они действовали в связке. То есть Федрезерв работу выполнил, все, молодец, сделал все необходимое, и сейчас, как я говорю, мяч на стороне политиков. А политики, к сожалению, не показывают пока политической силы, политической воли, не могут договориться – и это очень нехорошо.
Поэтому баталии еще будут впереди, в начале нового года, в феврале. Поэтому вероятней всего, что не в декабре случится так называемый тейперинг, а случится ближе к марту. Но я не исключаю и того, что он будет и в декабре. Просто это не так важно, потому что уже было озвучено, что это будет – значит, это будет, так или иначе.
ДМИТРИЕВ: Да, рано или поздно, но это случится.
ШАГАРДИН: Да. Американской экономике программа QE уже, по большому счету, не нужна, экономике нужны нулевые процентные ставки. То есть QE – это уже дело прошлое, все, надо забывать. Хотя объемы выкупа при этом остаются большими, они будут постепенно сокращаться. Но делеверидж уже прошел свой экватор, американский потребитель чувствует себя все лучше и лучше. Проблем там, понятно, много, и на рынке труда проблем очень много, но, в общем, я думаю, к пятнадцатому году уже действительно начнется процесс нормализации процентных ставок и постепенно дела будут улучшаться.
ДМИТРИЕВ: К пятнадцатому году?
ШАГАРДИН: Да. Поэтому QE как программа, мне кажется, себя исчерпала и, по большому счету, не нужна. Правда, проблема в том, что рынок все это болезненно воспринимает.
ДМИТРИЕВ: Да-да, нервничает очень.
ШАГАРДИН: И будет нервничать, и будет падение все-таки, когда все это будет сворачиваться.
ДМИТРИЕВ: Толя, на твой взгляд, вообще, программы, а их, как известно, несколько было, в разных форматах, в разных размерах, они задачу свою решили глобально? Потому что изначально, когда после кризиса восьмого года ставки сразу опустились до нуля… Ну, Федрезерв, по крайней мере, я помню, в октябре 3 раза собирался. Одно заседание у него было очередное, два – внеочередных, и ставка просто практически за один месяц упала, все, нулевые ставки. Потом придумали эти программы количественного смягчения. Я так понимаю, для того, чтобы, во-первых, замедлить сначала падение вот это кризисное, а потом – чтобы экономика нащупала какую-то опору и получила возможность к восстановлению все-таки. Вот задача решена глобально?
АРТЮХОВ: Здесь мое мнение не имеет никакого значения, но результат – он налицо: конечно, они сработали. Я думаю, что и ближайшее будущее тоже покажет, что все было вроде как правильно.
ДМИТРИЕВ: Причем, Дима, надо ведь подчеркнуть, что, наверное, в истории подобное…
ШАГАРДИН: Да. И есть ключевое слово – это делеверидж. Делеверидж увенчал завершение долгосрочного кредитного цикла, который начался после кризиса 30-х годов, Великой депрессии, когда тоже был делеверидж в американской экономике. То есть был не какой-то обычный циклический спад в рамках десятилетия…
ДМИТРИЕВ: Совершенно верно, да.
ШАГАРДИН: …А это завершение большого цикла, который станет так называемым потерянным десятилетием. Уже 5 или 6 лет прошло с момента кризиса, если с седьмого года отсчитывать.
То есть экватор здесь явно пройден, и все правильно делал Федрезерв, на мой взгляд. То есть им необходимо было монетизировать госдолг. Правительству, в свою очередь, необходимо было в ответ на кризис резко увеличивать траты. А где брать деньги? Налоги не повысишь, потому что полная депрессия у населения…
ДМИТРИЕВ: Конечно.
ШАГАРДИН: …Соответственно, надо выпускать новый долг. Кто будет выпускать долг? Правительство выпускает. Кто будет покупать? В мире никого нет желающих, все страшно – покупает Федрезерв. Это нормальный процесс, это есть программа выкупа активов, монетизация госдолга. Сейчас потребности такой нет.
Тут еще надо поднять вопрос о том, как сильно расширился дефицит американского бюджета во время кризиса в ответ на стимулирование экономики.
ДМИТРИЕВ: Да.
ШАГАРДИН: Сейчас дефицит бюджета резко сокращается. Средний показатель, если исторически смотреть, за последние 50 лет, составляет 2,5%, а сейчас он в районе, по-моему, 4%, во время кризиса было 10%.
То есть дефицит сокращается, объемы его монетизации тоже будут сокращаться постепенно, и все будет возвращаться в нормальное русло. Я здесь проблем каких-то глобальных не вижу, честно говоря.
ДМИТРИЕВ: Глобальных – в Штатах или в целом?
ШАГАРДИН: Сейчас в Штатах все же.
Если про Европу говорить в двух словах, то вот Европа как раз не сделал того самого, что нужно было сделать ей. И сейчас я как раз таки ждал от ЕЦБ каких-то нетрадиционных мер. Понятно, что они не могут выкупать так же, как Федрезерв, долги отдельных стран, это создаст конфликт интересов. Поэтому-то Европа и выбиралась так долго из рецессии, только-только начала выбираться.
ДМИТРИЕВ: Совершено верно.
ШАГАРДИН: А вот Японию вспомните. Япония нам сейчас о чем говорит? О том, что вот, мы-то свое QE будем по полной программе запускать. Почему? Потому что они недоделали его в 90-е годы, а сейчас, увидев, что Федрезерв смог это сделать, оживить экономику и вывести из дефляции, японцы переняли опыт ФРС и тоже начали свою активную программу QE.
ДМИТРИЕВ: Про Европу. Я вспомнил, что сегодня где-то я прочитал в ленте новостей, как бывший глава Федрезерва господин Гринспен по поводу евро и еврозоны высказался. Мысль следующая. В принципе, как он говорит, евро должен быть в едином государстве, а вот то, что происходит у вас сейчас – это… либо ваша еврозона со временем каким-то образом… ну, не хочется говорить, что она развалится – видоизменится, либо евро просто не будет как единой валюты. Вот как ты считаешь?
ШАГАРДИН: Да я согласен. В истории все валютные союзы, так или иначе, просто разваливались. Если они и переходили в более совершенную стадию, то, о чем вы говорите…
ДМИТРИЕВ: Совершенная стадия – это уже когда объединение геополитическое, да?
ШАГАРДИН: Да. На самом деле, Европа сделала очень много для выхода из рецессии. Они пошли по самому сложному пути, но они провели необходимые реформы. В особенности я говорю про так называемые страны PIGS, про периферийные страны. Почему там завершился так называемый долговой кризис? На самом деле не из-за того, что Драги сказал, мол, мы сделаем все, чтобы спасти…
ДМИТРИЕВ: Да-да. И все напугались сразу и…
ШАГАРДИН: …Да, или, там, не из-за того, что, как европейские регуляторы заявляли, мы запустим программу OMT, как ее назвали. Восстановление пошло из-за того, что действительно были проведены большие реформы на рынке труда, периферия начала возрождать свое конкурентное преимущество… Это можно сказать об Испании: они нарисовали профицит по торговому балансу впервые за 60 лет, по-моему, в марте 2013 года. То есть их продукция стала конкурентоспособной благодаря тому, что они начали жестко резать траты, жестко резать профсоюзы и так далее, либерализировать как-то рынок труда, делать его конкурентным. В результате их экономика стала конкурентной, и, соответственно, зависимость от внешнего фондирования у Испании просто прекратилась. И спекулянтам просто уже не за что было схватиться. Потому что страна уже сама могла финансировать свои долговые обязательства за счет внутренних сбережений, а не за счет, там, немцев или других стран. Вот и все.
Поэтому это был тяжелый такой период, сценарий был дефляционный, но они, как я сказал, постепенно уже выходят из рецессии. Выходить будут вяло, но выйдут. Но дальше проблем все больше будет.
ДМИТРИЕВ: Вот я, да, тоже к этому веду, Толя. Но, тем не менее, дай бог, чтобы получилось так, как об этом говорил сейчас Дмитрий. Это решает все задачи, я имею в виду стратегические задачи, в еврозоне или нет, как ты думаешь?
АРТЮХОВ: Стратегические…
ДМИТРИЕВ: Вряд ли, да?
АРТЮХОВ: Нет, определенно какие-то задачи будут решены. Я просто хотел немного о другом сказать.
Все то, что происходит вокруг России – в принципе, это ведь замечательный полигон для наших властей! Уже есть много вариантов: а если пойти туда, а если пойти сюда…
ДМИТРИЕВ: Да-да-да.
АРТЮХОВ: То есть уже не нужно гипотетических каких-то предположений, а уже вполне очевидно, что произойдет, если сделать вот так, что произойдет, если сделать иначе. И если и правительство, и Центробанк будут работать в одном направлении, в четкой связке, а не как лебедь, рак и щука…
ДМИТРИЕВ: Ну, понятно.
АРТЮХОВ: …Тогда, в принципе, у нас может наступить благоденствие вполне скоро.
ШАГАРДИН: Я согласен с этой точкой зрения: исключительно взаимосвязь. Это, наверное, главный вывод нашей всей встречи – что, действительно, правительству и Центробанку надо работать в очень тесной связке, чтобы, действительно, проводить грамотную политику.
ДМИТРИЕВ: И, тем не менее, еще один момент по поводу того, о чем Анатолий сейчас заявил: корректно ли смотреть на Европу и проводить аналогии?..
ШАГАРДИН: Безусловно. Потому что Европа выбрала один вариант выхода из кризиса, не имея возможности проводить…
ДМИТРИЕВ: Да, а Федрезерв выбрал другой вариант.
ШАГАРДИН: Да.
ДМИТРИЕВ: И нам ближе европейский вариант, я так понимаю, да?
АРТЮХОВ: У нас есть из чего выбирать.
ШАГАРДИН: Да. Нам, как ни крути, ближе все-таки американский сценарий – но у нас-то долга такого нет, выкупать нечего. Нам надо просто постепенно снижать ставки и проводить структурные реформы в экономике.
АРТЮХОВ: С чего начали, тем и закончили.
ДМИТРИЕВ: Да-да-да. Ну и, собственно, подчеркнем тогда… потому что минутка осталась до конца передачи, поэтому подчеркнем вот эту идею, о которой Дима сказал: действительно, связка Центрального банка и правительства во многом и определит дальнейший позитивный результат. Благоденствие, просто мне очень понравилось, благоденствие.
ШАГАРДИН: Мне просто интересно, как все это на самом деле будут делать. Потому что я являюсь сторонником идеи, что суперцикл сырьевой закончился, и вот теперь новая реальность – в условиях стабильно высоких цен. Ну, как высоких? Они…
АРТЮХОВ: Относительно высокие.
ШАГАРДИН: Да. И мы уже привыкли к этим ценам.
ДМИТРИЕВ: Конечно.
ШАГАРДИН: Поэтому они уже для нас невысокие. И если действительно подтвердится идея, теория того, что суперцикл закончился, рост доллара будет наблюдаться у нас в ближайшие годы, и как будет выкручиваться наше правительство и наши монетарные власти – очень интересно понаблюдать. Остается только надеяться, что они…
ДМИТРИЕВ: Ну, давайте так. Поскольку мы люди не посторонние и граждане Российской Федерации, прежде всего, то мы будем не просто наблюдать, но и посильный вклад какой-то вносить в этот процесс.
ШАГАРДИН: Безусловно.
ДМИТРИЕВ: Ну, как минимум – разговаривая периодически об этом в прямом эфире.
Друзья мои, спасибо огромное!.. Анатолий Артюхов, член совета директоров «Federal Finance Group», и Дмитрий Шагардин, начальник отдела доверительного управления брокерской компании «КИТ Финанс Брокер», сегодня были в студии «Сухого остатка». Мы обсуждали… то, что обсуждали. В общем, договорились до благоденствия! Это ключевое слово, оно мне очень понравилось! Спасибо огромное, Анатолий. Дай бог, чтобы действительно через какое-то, может быть, и непродолжительное время наступило это самое благоденствие. Ну, на всей Земле либо в отдельно взятой Российской Федерации.
Спасибо, уважаемые слушатели, за внимание, успехов на рынке! До свидания.
/templates/new/dleimages/no_icon.gif (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Итак, прежде всего, представляю сегодняшних гостей. В студии «Сухого остатка» Анатолий Артюхов, член совета директоров «Federal Finance Group», добрый день, Анатолий…
АРТЮХОВ: Добрый день.
ДМИТРИЕВ: …И в студии Дмитрий Шагардин, начальник отдела доверительного управления брокерской компании «КИТ Финанс Брокер», добрый день, Дмитрий.
ШАГАРДИН: Добрый день.
ДМИТРИЕВ: Напоминаю, кстати, Дмитрий к нам специально ездит из Питера, поэтому ему особая благодарность.
АРТЮХОВ: Респект.
ДМИТРИЕВ: Да, респект.
ШАГАРДИН: Спасибо.
ДМИТРИЕВ: Уважаемые слушатели, для вас я напомню: телефон студии – 65-10-99-6 (код Москвы – 495), сайт компании – www.finam.fm, вы можете позвонить, написать, задать свои вопросы и поделиться собственными мыслями по этому поводу.
И, начиная эфир… давайте я информацию обновлю… итак, картина маслом: 15:07 в Москве – что к этому времени произошло на этих самых финансовых рынках?
Так, вчерашняя американская торговая сессия закончилась, ну, позитивненько, хотя и скромненько, но, тем не менее, в плюсе: Dow Jones подрос на 0,1%, совсем скромно, 0,01%, прибавил NASDAQ, и S&P – плюс 0,07%, 1771 пункт. В общем, пока достаточно уверенно смотрит вверх. Далее смотрим на Азию: Nikkei 225 в плюсе на 2,2%, чуть скромнее, но, тем не менее, тоже прибавил, почти процент, китайский индекс Shanghai Composite. Европа сегодня в легком минусе: Footsie в моменте теряет 0,2%. Индикаторы российского рынка сегодня подрастают. Причем делают это активно, исходя, по крайней мере, из того, что вижу я сейчас. Итак, к этому моменту РТС в плюсе на 0,3%, ММВБ – на 0,8%, 1432 и 1495 пунктов соответственно показывают индикаторы.
Нефть марки Brent подрастает – 106 с полтиной этот сорт, 95,20 стоит баррель нефти Light Sweet. Золото – 1280, пока без видимых изменений за последние несколько сессий. И индикатор валютного рынка евро/доллар торгуется в районе 1,34.
Ну и котировки акций. Котировки голубых фишек российского рынка сегодня в основном в плюсе. Хуже рынка обычка «МТС», падает на 1%, а все остальные весело смотрят вверх. «Газпром» прибавляет 1,2%, 0,6% прибавляет «ВТБ», полтора процента прибавляет «Сбербанк», 103 с полтиной стоит бумага. Далее, «Роснефть» прибавляет чуть более процента, «Ростелеком» также в плюсе на процент, «ЛУКОЙЛ» – плюс 0,6%.
Ну, так как-то оптимистичненько сегодня, да? С чем это связано? Неужели с укреплением рубля?
АРТЮХОВ: К эфиру нашему подготовились.
ДМИТРИЕВ: Может быть. Кстати, по поводу того, что неужели это связано с укреплением рубля. Я забыл об этом сказать, но, тем не менее, подчеркну: рубль сегодня слабеет, причем делает это активно и практически уже к 33-ей фигуре подошел… Это тоже, Дима, да? То есть на фоне растущих акций российского рынка мы видим ослабление рубля. Что это?
ШАГАРДИН: Такое бывает.
ДМИТРИЕВ: Апокалипсис?
ШАГАРДИН: Да нет, ничего страшного не происходит.
ДМИТРИЕВ: Но где логика? Я все время пытаюсь логику…
Хотя, извините, небольшое лирическое отступление. Ну, это связано с тем, что я уже человек не молодой, за плечами много всякого интересного. Я просто вспоминаю… Ну, понятно, что раньше и деревья были большими, и вообще много интересного. Но, тем не менее, говоря о рынке, хочется отметить, что раньше – мне так кажется, Дима, Толя, может, меня поправите – были какие-то жесткие взаимосвязи. То есть вот если одно вот так себя ведет, то второе обязательно будет вести себя вот этак и никак иначе, потому что так устроен мир. А сейчас, видите…
АРТЮХОВ: Так был устроен мир.
ДМИТРИЕВ: А сейчас, видимо, мир рушится, ну, или на грани разрушения. Ну, это, конечно, шутка, черный юмор.
Дима, что ты по этому поводу думаешь?
ШАГАРДИН: Да хорошо все!
ДМИТРИЕВ: Все хорошо?
ШАГАРДИН: Все хорошо.
ДМИТРИЕВ: Ну, давай тогда, хорошо: российский рынок подрастает, а рубль слабеет – вот как это понять?
АРТЮХОВ: И нефть дорожает.
ДМИТРИЕВ: Да, и нефть дорожает.
ШАГАРДИН: Тут просто локальная ситуация, я бы не смотрел на такие краткосрочные какие-то всплески, эмоциональные. Скорее стоит смотреть, как всегда, длинные отрезки, длинные периоды времени.
Рубль, кстати, в последнее время, в последние год-два стал, если так можно выразиться, более техничным, ведет себя достаточно хорошо. Не то чтобы предсказуемо, но…
ДМИТРИЕВ: Ну, это я понял. А стал более техничным – это как?
ШАГАРДИН: В прямом смысле.
ДМИТРИЕВ: С точки зрения теханализа, да?
ШАГАРДИН: Да, говоря трейдерским таким языком.
ДМИТРИЕВ: А, понятно.
ШАГАРДИН: Это во-первых. Во-вторых, это та политика, которую проводит Центральный банк: он постепенно отпускает рубль в свободное плавание, расширяет границы коридора. Сначала это всех пугало, теперь уже на эти новости даже не обращают внимания, на то, что там коридорчик постепенно раздвигается. Ничего трагичного нет, все нормально.
Если в целом говорить о ситуации, то какое-никакое, но оживление экономики наметилось у нас по осени, судя по тем же опережающим индикаторам, которые выходили, там, индексы PMI, к примеру, если взять. Это хорошо, это неплохо и это достаточно предсказуемо. Потому что все-таки Китай начал чувствовать себя более уверенно во втором-третьем квартале, и, соответственно, Европа выходит из рецессии. А это главные регионы, куда мы экспортируем нашу продукцию, наше сырье в первую очередь, поэтому вслед за ними мы как бы тоже начали себя неплохо чувствовать.
Поэтому в целом рубль в целом остается достаточно стабильным, на самом деле. У него нарисовался определенный коридор, и сейчас мы, судя по всему, подошли к верхней границе этого коридора. В общем, я пока каких-то апокалипсических прогнозов не давал бы.
ДМИТРИЕВ: Я понял. Это хорошо. Но и я-то, собственно, пошутить хотел, ты же понимаешь. Я тоже с оптимизмом смотрю в будущее.
Толя, вот Дима сказал по поводу валютного коридора, политики ЦБ. Раньше, опять-таки как сказал Дмитрий, нас это напрягало, потом на это перестали обращать внимание. Со временем, я думаю, нас это будет радовать очень сильно. Политика Центрального банка сейчас направлена на то, что курс рубля все ближе и ближе формируется некими рыночными условиями. То есть ЦБ не сдерживает его, ну, по крайней мере, так крепко, в объятиях не сжимает, как это было раньше. На твой взгляд, это позитивно для российской экономики?
АРТЮХОВ: Это, несомненно, позитивно для российской экономики! Единственное, чего бы очень хотелось, чего, я думаю, и всем российским банкирам бы хотелось – чтобы Центробанк все-таки пересмотрел свою позицию по ставке рефинансирования. То есть очень сильно этого ждали в связи со сменой руководства…
ДМИТРИЕВ: Толя, извини, пожалуйста, я прошу прощения – я все-таки думаю, что необходимо некий акцент на этом сделать.
Я напомню, что Анатолий Артюхов является членом совета директоров «Federal Finance Group», и если уж он сейчас не от лица всех банкиров сейчас выступает, то, по крайней мере, как представитель заинтересованных лиц… И вот с этой точки зрения, да, мне хотелось бы, чтобы ты свою позицию более как-то конкретно озвучил. Действительно, банкиры, ну, по крайней мере, те, кто занимается финансовой деятельностью, заинтересованы в том, чтобы Центральный банк изменил свою позицию по ставке рефинансирования.
АРТЮХОВ: Абсолютно верно. И я думаю, что не только банкиры. Потому что те же самые промышленные производства, которые ищут финансирование на российском банковском рынке, им, конечно, неподъемны сейчас такие проценты по кредитам, которые совершенно не могут стимулировать развитие экономики.
ДМИТРИЕВ: Экономический рост.
АРТЮХОВ: Да. Все завязано на стоимости денег. Во-первых, это отсутствие длинных денег, и здесь опять мы видим зависимость из-за тяжелой ситуации с Пенсионным фондом. И сама стоимость денег. То есть в связи со сменой руководства Центробанка очень ждали, что резкое произойдет снижение стоимости денег для банков. Но этого не произошло и, похоже, не будет.
ДМИТРИЕВ: Ну, в ближайшее время, наверное, да? Хотя, с другой стороны, Дима, бытует мнение, что ставка рефинансирования, у нас, по крайней мере, внутри российской экономики, очень номинальна. То есть она не имеет того веса, того значения, какое она имеет в развитых экономиках. Это так?
ШАГАРДИН: Ну, Центробанк собственно об этом и сказал, что ставка рефинансирования в ее прямом значении не является определяющей. На предпоследнем заседании, по-моему, об этом было заявлено.
ДМИТРИЕВ: Ну, когда он, да, базовой ставкой назвал ставку РЕПО.
ШАГАРДИН: Да-да-да. Ну, та ставка тоже рыночная, на нее все ориентируются, а ставка рефинансирования она, действительно, номинальная.
На самом деле, мне нравятся те шаги, которые предпринял Центробанк в последнее время. Я скорее согласен, что хотелось бы увидеть некоторое смягчение монетарной политики. Интересно сейчас посмотреть за риторикой Центробанка в свет последних событий, интересна его политика в свете инфляционных ожиданий. И в целом Центробанк сам говорит о том, что, да, мы ориентируемся на инфляцию, вот таргет наш – но инфляция-то у нас не монетарная.
ДМИТРИЕВ: Дима, я понял… Давайте мы об этом поподробнее поговорим. Единственное – сейчас сделаем паузу, послушаем с интересом новости на «Финам FM», а потом продолжим.
ДМИТРИЕВ: Ну что ж, друзья, продолжим эфир, «Сухой остаток» на «Финам FM», меня зовут Олег Дмитриев. Сегодня в студии: Анатолий Артюхов, член совета директоров «Federal Finance Group», и Дмитрий Шагардин, начальник отдела доверительного управления брокерской компании «КИТ Финанс Брокер». Мы говорим на тему национальной валюты российской любимой. Собственно сейчас, если не возражают мои гости, поговорим о монетарной политике Центрального банка Российской Федерации. И в связи с этим у меня еще несколько вопросов будет и не совсем о Банке Российской Федерации.
Я напомню для слушателей, телефон студии – 65-10-99-6 (код Москвы – 495), сайт компании – www.finam.fm.
Ну что ж, Дима, ты говорил о том, что в связи с инфляционными ожиданиями…
ШАГАРДИН: Да, Центробанк имеет своей целью таргетирование инфляции, как абсолютное большинство центробанков глобальных, мировых: как ФРС, ЕЦБ, там, Банк Японии и так далее. И, соответственно, ЦБ поставил себе установку инфляционного таргетирования. Но сам же при этом Центральный банк не раз отмечает, что инфляция в России имеет немонетарный характер и во многом формируется за счет того же повышения тарифов естественных монополий и так далее, то есть в той области, в которой он никак не может рулить и управлять. Потому что тарифы эти устанавливаются государством, правительством и так далее. Поэтому тут такая – нетривиальная задача, достаточно сложно маневрировать в таких условиях, особенно в тех условиях глобальной ситуации…
ДМИТРИЕВ: Но задача эта невыполнима, да? Центральный банк не может ведь, по большому счету-то, ничего сделать…
ШАГАРДИН: Я думаю, постепенно этот процесс будет идти, процесс нормализации все-таки. Но тут, соответственно, связка Центробанка с правительством жесткая должна быть и понимание общих целей.
ДМИТРИЕВ: Спасибо… Кстати, Толя, я так понимаю, что именно в связи с этим ты озвучил мысль, что в период смены главы Центрального банка у всех, по крайней мере, у финансистов или у бизнеса, появились надежды, да? Потому что новый глава Центрального банка как-то более связан с правительством, чем предыдущий, да?
АРТЮХОВ: Да, были поэтому надежды, ожидания. Просто не было абсолютно четкой программы того, как будет действовать Центробанк при смене руководства. То есть теперь все смотрят, внимают каждому вдоху, вздоху и так далее. Именно это я и имел в виду.
ДМИТРИЕВ: Смотрите. Для того чтобы простимулировать… опять то, о чем ты говорил… для того чтобы создать стимулы для российской экономики, мы говорим о том, что хотелось бы иметь более дешевое заимствование и, соответственно, более длинные деньги.
АРТЮХОВ: Длинные, конечно.
ДМИТРИЕВ: Вот одна задача и вторая задача. Давайте попытаемся представить или попытаемся порассуждать, насколько они решаемы в современных условиях российской действительности.
По поводу длинных денег, Дима.
ШАГАРДИН: Вопрос это стоит очень давно и очень серьезно, поднимается. Это деньги в том числе и пенсионных фондов, о которых мы тут…
ДМИТРИЕВ: Да-да, за эфиром говорили.
ШАГАРДИН: …Да, за эфиром начали говорить. Это вопрос, как мне кажется, не одного года. И в текущей экономической ситуации в целом, в той ситуации, в которой находятся все группы развивающихся стран, Россия в том числе, в текущей ситуации на сырьевых рынках, а Россия – это нефть, газ, это сырье.
К сожалению, пока не могу говорить о том, что ожидаю каких-то суперпозитивных сдвигов. Я лишь надеюсь на то, что вот эти сложные времена, а они действительно сложные, непростые для экономики, они как-то будут стимулировать правительство предпринимать какие-то решительные шаги наконец. Хочется это увидеть. Потому что кризис 2008 года, по большому счету, никто не усвоил, на мой взгляд.
ДМИТРИЕВ: Уроки кризиса ты имеешь в виду, да?
ШАГАРДИН: Уроки, уроки, конечно. И решительных шагов не было сделано. Цены на нефть быстро восстановились, все восстановилось…
ДМИТРИЕВ: И вроде бы нормально.
ШАГАРДИН: …Да, все цвело и пахло – и вроде как бы нормально. А теперь ситуация опять меняется, уже с одиннадцатого года цены на нефть не растут. Соответственно, номинально они в одиннадцатом году пики нарисовали и постепенно снижаются. И в том числе и другое сырье – все это также стагнирует вместе с российской экономикой. Мы вот так плавно вползли в рецессию. Какое-то локальное восстановление наблюдается, но как долго оно продлится – это опять-таки вопрос. Поэтому я думаю и надеюсь, что такая ситуация будет заставлять власти действовать.
АРТЮХОВ: Желательно, чтобы действовали в правильном направлении. А пока никто не знает, что это за правильное направление.
ДМИТРИЕВ: Вот, я хотел как раз отметить: власти, может быть, не знают, бедные-несчастные, не знают, в каком направлении им двигаться, а мы сидим здесь умные такие и можем им подсказать.
АРТЮХОВ: Боюсь, что нет.
ДМИТРИЕВ: Вряд ли?
АРТЮХОВ: Но, с другой стороны, я точно знаю, что ситуация исправить можно. Потому что, смотрите, как бы ни ругали наш любимый зеленый «Сбербанк», но за последние 10 лет команда Грефа, которая пришла туда, она сделала практически невозможное: из застарелого, жуткого… я не знаю – практически из совковой структуры она создала одну из, так сказать, технологически и продуктово продвинутых банковских структур мира ! То есть, насколько я понимаю, была и есть задача того, чтобы банк вошел в пятерку крупнейших банковских учреждений мира. Я не знаю, насколько она уже выполнена или не выполнена, но вот пришли люди, посмотрели, у них был карт-бланш, и они, на мой взгляд, – я вот скоро 20 лет в банковских структурах – они сделали невозможное.
ДМИТРИЕВ: Когда у тебя юбилей?
АРТЮХОВ: В марте следующего года.
ДМИТРИЕВ: Не забудь пригласить.
АРТЮХОВ: Обязательно.
ДМИТРИЕВ: Потому что 20 лет – это серьезно.
АРТЮХОВ: Так что я думаю, что есть люди, у которых есть понимание, что нужно сделать, и если их, правильных людей, поставить и дать им определенный карт-бланш, то, в принципе, невозможное сделать можно достаточно быстро.
ДМИТРИЕВ: Ну, давай так: ты привел пример, во многом я с тобой согласен… Дима, там, не знаю, возразит или не возразит…
ШАГАРДИН: Нет, я разделяю эту точку зрения.
ДМИТРИЕВ: Да-да, пример со «Сбером» действительно такой – достаточно выдающийся. Хотя, еще раз говорю, многие наши сограждане, ну, по-разному относятся к этому зеленому другу. Но факт остается фактом: действительно, он был таким, а стал иным, это так. Но это заслуга одного конкретного лица, я так понимаю?
АРТЮХОВ: Нет, это заслуга команды.
ДМИТРИЕВ: Хорошо, вот есть лицо, собравшее команду – и вот он результат.
АРТЮХОВ: Значит, такое можно сделать и в других областях, не только в банках.
ДМИТРИЕВ: Ну, то есть мысль какая: это нужно опять делегировать господину Грефу или у нас есть другие люди, которые могут точно так же?..
АРТЮХОВ: Думаю, что есть. Не бывает такого, что вот есть один гений на всю страну.
ДМИТРИЕВ: Тогда что надо, Дима – клич бросить, да? Или, там, помните, «Алло, мы ищем таланты!» – такая была в советские времена программа, и вот, значит, по городам и весям…
ШАГАРДИН: Ну, почему нет?
ДМИТРИЕВ: Опять роль личности в истории.
АРТЮХОВ: Вот! Вот эта старая тема, еще в советские времена. Правда, тогда говорили как раз наоборот…
ДМИТРИЕВ: Да-да.
АРТЮХОВ: …Что отдельная личность не может вершить историю, а вот если вместе сгрудились – тогда это сила. Но личность все-таки имеет значение, и если найти правильных людей, которые правильным образом построят работу, то потихонечку, не сразу, не в один день, но достаточно быстро все сделают. Ну, смотрите, я говорю, характерный пример – это «Сбербанк».
ДМИТРИЕВ: Я понял.
АРТЮХОВ: «Почта России» – там…
ДМИТРИЕВ: Другой характерный пример.
АРТЮХОВ: Да!
ДМИТРИЕВ: То есть пример о том же, но с другой стороны.
АРТЮХОВ: В обратную сторону.
ДМИТРИЕВ: Возвращаемся к Центральному банку... Дима, на твой взгляд, новый глава и команда вокруг нее – это движение в том же направлении?
ШАГАРДИН: Мне кажется, это серьезная сила, и я уже говорил, что мне нравится в целом то направление, которое выбрано новыми властями. Да, конечно, хочется несколько более мягкой политики монетарной, и я уже обозначил причины, по которым этого не делается в целом. Будем дальше мониторить ситуацию, на самом деле.
В целом, пока, если говорить про развитые страны, про ту же еврозону, те же США – ну, явные дефляционные настроения. Особенно в еврозоне, которая недавно, на днях срезала ставку. Очень неожиданным для многих было это решение, абсолютно для большинства. Было понятно, что в перспективе это произойдет, может, чуть позже, может, к декабрю, но, тем не менее, это произошло сейчас. И в целом пока настроения в глобальной экономике они все-таки больше дефляционные. Вполне возможно, что и инфляция в России будет также постепенно удерживаться в узком диапазоне, может, даже будут периоды, когда она будет продолжать снижаться, темпы ее роста будут падать. И, соответственно, это стимулирует монетарные власти к тому, чтобы идти в сторону некоторого смягчения.
ДМИТРИЕВ: Но, смотри, замедление инфляции в России, как ты предполагаешь, будет все-таки результатом того, что в мировой экономике нет роста цен, да?
ШАГАРДИН: Да, я пока с этим больше связываю. Ну, понятно, что еще у нас заморозка тарифов прошла – безусловно, это тоже окажет влияние. Потому что это один из ключевых факторов, так или иначе.
ДМИТРИЕВ: Вернемся к еврозоне… Ну, действительно, я уж не знаю, Толя, какие у тебя были ожидания по поводу процентной ставки, но если мы консенсус-прогнозы вспомним, там, две недели назад, три недели назад – ну, мне кажется, там даже не 60 на 40, а 70 на 30…
ШАГАРДИН: Ну, там как-то было – 67, не ожидали изменения 70…
ДМИТРИЕВ: Да-да, ну, то есть больше 50 не ожидали никакого изменения, хотя разговоры об этом ходили. И вдруг вот это случилось. Это опять попытка выйти из рецессии, это попытка снизить стоимость заимствований, это попытка, ну, я не знаю… 1,38 мы видели к тому моменту в евро/долларе – это попытка удешевления евро? Какая задача решалась ЕЦБ?
АРТЮХОВ: Вот, к сожалению…
ДМИТРИЕВ: Сложно сказать, да?
АРТЮХОВ: …Затрудняюсь, да. Потому что не зря даже ожидания были соответствующие.
ШАГАРДИН: Да, здесь один из ключевых факторов, на который ссылались, – это, безусловно, дефляция. Были нарисованы 0,8% по CPI, по потребительским ценам, притом что мандат ЕЦБ – это 2%, инфляционный таргет так называемый. Это раз. По поводу дорогого евро я бы, наверное, здесь речи не поднимал, это все-таки не те уровни, при которых надо, там, бить в колокол. Это два. А третье – в любом случае, так или иначе, были ожидания на то, что ЕЦБ будет монетарную политику смягчать. Был вопрос в том, будет он это делать через процентные ставки либо через запуск нетрадиционных мер монетарной политики. Но пока он пошел по этому пути, и, наверное, это правильно.
ДМИТРИЕВ: Еще раз новости послушаем и потом продолжим.
ДМИТРИЕВ: Ну что ж, продолжим эфир, «Сухой остаток» на «Финам FM». Сегодня, как всегда, обсуждаем текущую ситуацию на финансовых рынках, говорим о национальной валюте. Сегодня в студии Анатолий Артюхов, член совета директоров «Federal Finance Group», и Дмитрий Шагардин, начальник отдела доверительного управления брокерской компании «КИТ Финанс Брокер». Телефон студии – 65-10-99-6 (код Москвы – 495), сайт компании – www.finam.fm.
Вернемся к Европе. Кстати, заговорили мы сейчас за эфиром опять, Толя предложил эту тему, по поводу процентных ставок по ипотеке в Европе, почему они такие привлекательные, в том числе и для наших сограждан. И опять возникает ощущение замкнутого круга какого-то, да? И сейчас давайте скажем два слова по поводу потребительской активности.
С одной стороны, понятно, что любая экономика заинтересована в стимулировании этой самой потребительской активности. Недавние события или события отдаленной давности показывают, что во многом, особенно в Штатах, пример такой явный, в прошлом веке ВВП рос именно за счет потребительской активности, активности в сфере кредитования и так далее и тому подобное. И вот он, на мой взгляд, замкнутый круг, да? С одной стороны, высокие ставки не дают стимулировать эту самую потребительскую активность, с другой стороны… ну, понятно. И вот, круг замкнулся.
Толя, выход какой?
АРТЮХОВ: Если бы все было так просто и очевидно, я думаю, что мы уже давно были бы, как говорили в свое время, при коммунизме.
ДМИТРИЕВ: Я понял тебя… Дима?
ШАГАРДИН: Конкретно по этому поводу?
ДМИТРИЕВ: Ну, вот в нашей ситуации как эту потребительскую активность можно, действительно, простимулировать, учитывая такие…?
ШАГАРДИН: Последние данные, новости, которые мы получали по объему потребительского кредитования в России, они такие – достаточно страшные, что ли, если так можно выразиться…
АРТЮХОВ: В части закредитованности.
ДМИТРИЕВ: Да-да-да, совершенно верно.
ШАГАРДИН: Да. Самое страшное в этом во всем то, что это не так называемый производительный кредит, а это кредит на покупку товаров, там, повседневного потребления, на телефоны…
ДМИТРИЕВ: Во многом это даже кредит на финансирование старого кредита, да? Это вообще кошмар.
ШАГАРДИН: Да, это очень нехорошо, эти деньги действительно идут не в производство, не на создание, там, малого бизнеса и так далее, а на какое-то текущее потребление. Это все не очень хорошо. Уже бьют в колокол, Центральный банк бьет в колокол, и это еще одна из тех причин, почему наша экономика тоже будет находиться под некоторым давлением. Потому что эта активность она явно будет ограничиваться, и эта подпитка постепенно тоже сойдет на нет. Главное – вовремя взять под контроль, конечно, это дело. Но проблема, безусловно, существует.
ДМИТРИЕВ: По поводу контроля, Толя, ты, наверное, тоже из первых уст знаешь, да?
АРТЮХОВ: Дело в том, что регулятор имеет некое весьма опосредованное право контролировать.
ДМИТРИЕВ: Ну, то есть он запретить не может, да?
АРТЮХОВ: Да. Он может какие-то меры указать.
Здесь просто вспоминаются как бы первоисточники теории капитализма и политэкономии, товарищ Маркс. То есть существует только один более-менее очевидный выход, но совсем негативный из всего этого дела: производить товары, которые не будут продаваться, а именно – вооружение. То есть разогреть это все может теоретически только война. Будет работать экономика – будут люди зарабатывать, начнут тратить деньги, и пойдет, и пойдет, и пойдет. Но изначально что-то должно производиться, что не должно реализовываться, то есть оружие.
ДМИТРИЕВ: То есть в этом случае логика какая? Это что-то, что производится, не реализуется и, естественно, постоянно требует пополнения, да?
АРТЮХОВ: Да. А тот, кто работает, кто это производит, он получает вознаграждение, начинает тратить и так далее и так далее.
ДМИТРИЕВ: Да, да. Вот тебе теоретики коммунизма!
АРТЮХОВ: Это не коммунизма – это просто теоретики политэкономии.
ДМИТРИЕВ: У нас есть звонок, давайте послушаем… Максим, день добрый, вы в эфире, говорите, пожалуйста.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Ну, вопрос опять – пугающий своей новизной.
ДМИТРИЕВ: Давайте. Напугайте в очередной раз.
СЛУШАТЕЛЬ: Меня интересует прогноз экспертов на полгода и на год по рубль/доллар, рубль/евро.
ДМИТРИЕВ: Я понял, спасибо… Ну, давай, Дима, с тебя начнем. Насколько я помню, Максим периодически этот вопрос задает, у него какие-то там… то ли бизнес-задачи он решает, то ли какие-то, может, житейские свои задачи.
ШАГАРДИН: Я рубль/доллар озвучу. В целом, я думаю, верхняя планка там – 34, нижняя – 31 с половиной. Я пока не вижу каких-то причин, из-за которых все могло резко измениться в ту или иную сторону. Нефть стабильна, все стабильно достаточно, пока наблюдается некое подобие циклического восстановления. Это период ближайших, там, 3-6 месяцев.
Дальше уже говорить сложно, потому что, повторюсь, развитые рынки идут своей дорогой и постепенно восстанавливаются, проведя необходимые все структурные реформы. Развивающиеся рынки будут страдать, в том числе от дорожающей валюты, от дорожающего доллара, от той политики, которую проводят центробанки развитых стран. То есть вот в эти периоды роста доллара emerging markets всегда страдают.
Рубль находится в контексте валют развивающихся стран и также будет находиться под давлением. Хотя надо понимать, что ключевым фактором для рубля является стоимость нефти. Нефть мало прогнозируемый, слабо прогнозируемый такой актив, тут очень много геополитики, которая сейчас опять вышла на первый план, будем следить за ситуацией. Но пока на нефтяном горизонте все спокойно. И это тоже не добавляет ни пессимизма, ни оптимизма, на самом деле. Поэтому я узкий такой диапазон выставляю и…
ДМИТРИЕВ: Ну, в данном случае стабильность – признак мастерства, как говорят еще, да?
ШАГАРДИН: Ну, плавная стагнация.
АРТЮХОВ: Да, стагнация, правильное слово.
ДМИТРИЕВ: Нет, я опять возвращаюсь к паре доллар/рубль. Если, действительно, происходит движение в каком-то диапазоне без резких скачков туда-сюда – ну, в этом случае, наверное, нет ничего плохого, мне так кажется.
ШАГАРДИН: Ничего плохого нет.
ДМИТРИЕВ: Толя, у тебя какие взгляды на национальную валюту?
ШАГАРДИН: Абсолютно аналогичные. Если не случится какого-то шторма, то, в принципе, именно так все и будет.
ДМИТРИЕВ: Ну, то есть цифры те же примерно, да? Там, 34-31 с полтиной, то, что мы видели последние полгода как минимум, да?
АРТЮХОВ: Да.
ДМИТРИЕВ: Хорошо, давайте вернемся – Дима, ты мне как раз этот мячик бросил – к Китаю. Тем более что сегодня, по-моему, заканчивается этот пленум у них, достаточно знаменательное событие как для Китая, прежде всего, так и для всей мировой экономики.
АРТЮХОВ: Для всего мира.
ДМИТРИЕВ: Совершенно верно. Потому что все смотрят, раскрыв рот, что они там в конечном итоге решат. И от того, что они решат, как будет Китай дальше двигаться, во многом зависят и все остальные.
ШАГАРДИН: Безусловно. В первую очередь от этого зависят развивающиеся страны, так называемая группа emerging markets. Дело в том, что развивающиеся рынки сейчас в большей степени зависят от Китая, чем, к примеру, те же США. То есть тут надо нам в оба глаза смотреть именно на китайскую экономику.
ДМИТРИЕВ: Развивающиеся рынки зависят больше, чем развитые?
ШАГАРДИН: Да.
ДМИТРИЕВ: Почему так?
ШАГАРДИН: Ну, так уж сложилось партнерство, так сложились экономические связи, торговые в том числе. Поэтому, безусловно, пленум КЦ компартии Китая крайне важен. Потому что китайцы все-таки умеют ставить цели и умеют их добиваться. Поэтому если цели будут поставлены, будем внимательно смотреть за их реализацией.
По поводу текущей ситуации мы, Олег, с вами обсуждали еще летом, ждали такого вот циклического восстановления. Оно случилось на самом деле, прошло около трех месяцев, мы его сейчас наблюдаем. В том числе и по фондовым рынкам это хорошо видно: они отползли от своих минимумов. Минимумы, кстати, были спровоцированы Народным банком Китая, который как раз начал проводить жесткую политику в банковской системе, пытаясь несколько ее охладить, соответственно, несколько перекрыть каналы теневого кредитования. Все эти процессы будут продолжаться в будущем, это очень важно. Китай сейчас в плане той же банковской политики действительно нацелен на ее реформирование, на ее развитие. Поэтому все будет идти своим чередом.
Важно понимать, что Китай постепенно будет переходить от модели инвестиционной к модели внутреннего потребления. Этот процесс займет десятилетия. Безусловно, нельзя говорить о том, что резко упадет спрос Китая на сырьевые активы, там, и так далее – он будет по-прежнему высоким. Этот переходный период не будет сопровождаться двузначными темпами роста. Ничего в этом страшного нет, просто будет переходный период.
Для России важно, чтобы Китай при этом продолжал покупать сырье и, соответственно, держал планку цен на сырьевые товары, в том числе и на нефть. Поэтому мы тоже от этого зависим.
ДМИТРИЕВ: Да, это очевидно. Я хотел бы уточнить, смотри. В самом начале ты сказал, что в большей степени от Китая зависят именно развивающиеся рынки, а развитые – в меньшей. Связано ли это с тем, что те же самые Штаты перенаправляют собственное производство внутрь Соединенных Штатов Америки, связано ли это с тем, что там идет пресловутая сланцевая революция, ну и так далее и тому подобное?
ШАГАРДИН: Ну, много факторов. По поводу переноса производства – безусловно, Китай уже не такой дешевый, каким был, постепенно производство даже в соседние страны переходит из Китая. Поэтому часть производств будет возвращаться в Америку – это абсолютно тоже нормальный процесс. И это опять-таки очень хорошо ложится на то, что Китай будет модель свою перестраивать в перспективе. Но это очень длительный процесс, я пока не вижу больших тут проблем.
На короткий промежуток времени меня беспокоит пока то, как себя вести будет дальше китайская экономика. Потому что наплыв инвестиций произошел в конце прошлого года, в 2012 году, деньги дошли до экономики, сейчас мы видели некоторый подъем…
ДМИТРИЕВ: Ну, то есть временной лаг какой-то должен пройти, чтобы понять…
ШАГАРДИН: Да, он прошел, 3-4 квартала. Но вот сейчас, я думаю, где-то в первом квартале, во втором квартале четырнадцатого года это все уже пойдет на нет, уже будет спадать. И мне интересно, как власти будут дальше выкручиваться.
Поэтому я говорю, что это циклическое восстановление, оно такое – не глобальное, когда все цветет и пахнет, нет, такого не будет. Это локальное оживление развивающихся рынков, Китая в том числе. А как будет все в четырнадцатом году – это вопрос. Тут опять-таки все ложится на монетарную глобальную политику. Если мы ждем удорожания доллара, ну, по крайней мере, я жду, то, соответственно, в такие периоды, как я уже говорил, развивающимся рынкам бывает очень нехорошо.
ДМИТРИЕВ: Сейчас мы, кстати, обсудим эту глобальную политику, без нее никуда. Потому что ожидания по поводу сворачивания QE опять сейчас на первом плане.
Толя, по поводу Китая к тебе вопрос такой. Наверное, опять надо подчеркнуть, что это дело не ближайшей перспективы, но тем не менее. Есть мнение, – ты любишь наверняка такие фразы – что со временем юань может стать мировой резервной валютой. Вот насколько ты с этим мнением согласен?
АРТЮХОВ: Я думаю, что очень скоро это произойдет.
ДМИТРИЕВ: Очень скоро даже?
АРТЮХОВ: Да.
ДМИТРИЕВ: Ну, в пределах какого времени? Неделя, две? Месяц, год?
АРТЮХОВ: Под «скоро» я подразумеваю в районе десятилетия.
ДМИТРИЕВ: То есть это реально, на твой взгляд, да?
АРТЮХОВ: Я думаю, что да. Ну, все зависит опять же, все правильно, я полностью согласен с Дмитрием, от того, насколько мудры будут решения руководства Китая.
ДМИТРИЕВ: Дима, на твой взгляд, через 10 лет мы можем увидеть юань в качестве мировой резервной валюты?
ШАГАРДИН: Да. Сейчас вот утверждены были реформы по либерализации финансовых рынков в том числе, юань постепенно начинают отвязывать от доллара...
ДМИТРИЕВ: По чуть-чуть.
ШАГАРДИН: По чуть-чуть, по чуть-чуть, но время идет, и он все больше и больше отвязывается. Поэтому, действительно, на период 5-10 лет вполне возможно, что юань станет мировой резервной валютой, это вполне может быть. И уже предпринимаются определенные шаги…
ДМИТРИЕВ: Но, смотри, мировая резервная валюта: с одной стороны, на чем базируется ее подобный статус? На том, что, ну, я не знаю… Вот доллар почему сейчас резервная валюта? Потому что все крупнейшие мировые экономики, ну, в том числе этот фактор, резервы свои хранят в долларах или в активах, номинированных в долларах. Вот в китайские активы пока еще идут не так энергично. Вот что должно произойти, чтобы эта ситуация изменилась?
ШАГАРДИН: Ну, опять-таки, тотальная либерализация финансового рынка и, соответственно, развитие финансовой индустрии. Это процесс очень тяжелый, но, повторюсь, уже есть программы, уже они выполняются, и постепенно этот процесс будет идти. Он, правда, очень долго будет идти, поэтому не стоит говорить, что это будет, там, завтра, через год и так далее.
ДМИТРИЕВ: Ну, понятно, да.
ШАГАРДИН: Мы обозначили лет 10 и посмотрим.
ДМИТРИЕВ: Поживем – увидим, согласен.
Хорошо, давайте еще раз прервемся, послушаем новости на «Финам FM», а потом продолжим.
ДМИТРИЕВ: Итак, друзья, продолжаем эфир, последняя у нас, к сожалению, его часть осталась. Но, тем не менее, время еще есть, чтобы продолжить обсуждение сегодняшней темы. Напомню, мы говорим сегодня по поводу национальной валюты. Ну и вторая часть в заголовке, по крайней мере, касается доллара Соединенных Штатов Америки, и вот сейчас я попытаюсь моих сегодняшних гостей вывести на разговор о том, откуда же начинаются все течения, откуда ветер дует. Хотя это и очевидно.
Еще раз я представлю: сегодня в студии Анатолий Артюхов, член совета директоров «Federal Finance Group», и Дмитрий Шагардин, начальник отдела доверительного управления брокерской компании «КИТ Финанс Брокер». Телефон студии – 65-10-99-6 (код Москвы – 495), сайт компании – www.finam.fm.
Дима, тебе первый вопрос. Вопрос по поводу политики Федрезерва, по поводу ожиданий – будет, не будет… Кстати, в четверг выступает госпожа Йеллен, что тоже, наверное, будет достаточно интересно для рынков. Все-таки она, я так понимаю, уже будет позиционировать себя как глава Федрезерва, совсем осталось недолго.
ШАГАРДИН: Да, «Бернанке в юбке», как ее называют. Поэтому в целом рынок ожидает, что риторика будет сохраняться, та риторика, которую Бен Бернанке озвучивал, политика, которую он проводил. Интересно, потому что все-таки заседание будет в декабре, двухдневное заседание с пресс-конференцией…
ДМИТРИЕВ: Последнее в этом году.
ШАГАРДИН: Да. И вот так вот интересно вся ситуация извернулась, развернулась. И опять повышаются ставки на то, что в декабре начнется так называемый Fed tapering. Бернанке сам придумал, кстати, придумал такое название, еще в марте месяце, по-моему. То есть это выход из программы количественного смягчения. На мой взгляд, здесь не так важно, когда он случится – в декабре либо это будет в начале следующего года… Хотя желательно было бы, наверное, в начале следующего года.
ДМИТРИЕВ: Почему?
ШАГАРДИН: Потому что правительству крайне важно действовать вместе с центробанком. А сейчас американские политики, как вы знаете, проблемы свои отложили на некоторый период, вопрос по поводу потолка госдолга…
ДМИТРИЕВ: Перенесли, да.
ШАГАРДИН: …Да, и вопросы бюджетом – все это опять нас ждет впереди, эти баталии, недоговоренности. И это очень нехорошо. И, действительно, в текущей посткризисной ситуации, когда американцы выходили из кризиса, крайне важно в условиях так называемого делевериджа, чтобы правительство видело за спиной контрагента, который будет выкупать облигации, чтобы это был Федрезерв, чтобы они действовали в связке. То есть Федрезерв работу выполнил, все, молодец, сделал все необходимое, и сейчас, как я говорю, мяч на стороне политиков. А политики, к сожалению, не показывают пока политической силы, политической воли, не могут договориться – и это очень нехорошо.
Поэтому баталии еще будут впереди, в начале нового года, в феврале. Поэтому вероятней всего, что не в декабре случится так называемый тейперинг, а случится ближе к марту. Но я не исключаю и того, что он будет и в декабре. Просто это не так важно, потому что уже было озвучено, что это будет – значит, это будет, так или иначе.
ДМИТРИЕВ: Да, рано или поздно, но это случится.
ШАГАРДИН: Да. Американской экономике программа QE уже, по большому счету, не нужна, экономике нужны нулевые процентные ставки. То есть QE – это уже дело прошлое, все, надо забывать. Хотя объемы выкупа при этом остаются большими, они будут постепенно сокращаться. Но делеверидж уже прошел свой экватор, американский потребитель чувствует себя все лучше и лучше. Проблем там, понятно, много, и на рынке труда проблем очень много, но, в общем, я думаю, к пятнадцатому году уже действительно начнется процесс нормализации процентных ставок и постепенно дела будут улучшаться.
ДМИТРИЕВ: К пятнадцатому году?
ШАГАРДИН: Да. Поэтому QE как программа, мне кажется, себя исчерпала и, по большому счету, не нужна. Правда, проблема в том, что рынок все это болезненно воспринимает.
ДМИТРИЕВ: Да-да, нервничает очень.
ШАГАРДИН: И будет нервничать, и будет падение все-таки, когда все это будет сворачиваться.
ДМИТРИЕВ: Толя, на твой взгляд, вообще, программы, а их, как известно, несколько было, в разных форматах, в разных размерах, они задачу свою решили глобально? Потому что изначально, когда после кризиса восьмого года ставки сразу опустились до нуля… Ну, Федрезерв, по крайней мере, я помню, в октябре 3 раза собирался. Одно заседание у него было очередное, два – внеочередных, и ставка просто практически за один месяц упала, все, нулевые ставки. Потом придумали эти программы количественного смягчения. Я так понимаю, для того, чтобы, во-первых, замедлить сначала падение вот это кризисное, а потом – чтобы экономика нащупала какую-то опору и получила возможность к восстановлению все-таки. Вот задача решена глобально?
АРТЮХОВ: Здесь мое мнение не имеет никакого значения, но результат – он налицо: конечно, они сработали. Я думаю, что и ближайшее будущее тоже покажет, что все было вроде как правильно.
ДМИТРИЕВ: Причем, Дима, надо ведь подчеркнуть, что, наверное, в истории подобное…
ШАГАРДИН: Да. И есть ключевое слово – это делеверидж. Делеверидж увенчал завершение долгосрочного кредитного цикла, который начался после кризиса 30-х годов, Великой депрессии, когда тоже был делеверидж в американской экономике. То есть был не какой-то обычный циклический спад в рамках десятилетия…
ДМИТРИЕВ: Совершенно верно, да.
ШАГАРДИН: …А это завершение большого цикла, который станет так называемым потерянным десятилетием. Уже 5 или 6 лет прошло с момента кризиса, если с седьмого года отсчитывать.
То есть экватор здесь явно пройден, и все правильно делал Федрезерв, на мой взгляд. То есть им необходимо было монетизировать госдолг. Правительству, в свою очередь, необходимо было в ответ на кризис резко увеличивать траты. А где брать деньги? Налоги не повысишь, потому что полная депрессия у населения…
ДМИТРИЕВ: Конечно.
ШАГАРДИН: …Соответственно, надо выпускать новый долг. Кто будет выпускать долг? Правительство выпускает. Кто будет покупать? В мире никого нет желающих, все страшно – покупает Федрезерв. Это нормальный процесс, это есть программа выкупа активов, монетизация госдолга. Сейчас потребности такой нет.
Тут еще надо поднять вопрос о том, как сильно расширился дефицит американского бюджета во время кризиса в ответ на стимулирование экономики.
ДМИТРИЕВ: Да.
ШАГАРДИН: Сейчас дефицит бюджета резко сокращается. Средний показатель, если исторически смотреть, за последние 50 лет, составляет 2,5%, а сейчас он в районе, по-моему, 4%, во время кризиса было 10%.
То есть дефицит сокращается, объемы его монетизации тоже будут сокращаться постепенно, и все будет возвращаться в нормальное русло. Я здесь проблем каких-то глобальных не вижу, честно говоря.
ДМИТРИЕВ: Глобальных – в Штатах или в целом?
ШАГАРДИН: Сейчас в Штатах все же.
Если про Европу говорить в двух словах, то вот Европа как раз не сделал того самого, что нужно было сделать ей. И сейчас я как раз таки ждал от ЕЦБ каких-то нетрадиционных мер. Понятно, что они не могут выкупать так же, как Федрезерв, долги отдельных стран, это создаст конфликт интересов. Поэтому-то Европа и выбиралась так долго из рецессии, только-только начала выбираться.
ДМИТРИЕВ: Совершено верно.
ШАГАРДИН: А вот Японию вспомните. Япония нам сейчас о чем говорит? О том, что вот, мы-то свое QE будем по полной программе запускать. Почему? Потому что они недоделали его в 90-е годы, а сейчас, увидев, что Федрезерв смог это сделать, оживить экономику и вывести из дефляции, японцы переняли опыт ФРС и тоже начали свою активную программу QE.
ДМИТРИЕВ: Про Европу. Я вспомнил, что сегодня где-то я прочитал в ленте новостей, как бывший глава Федрезерва господин Гринспен по поводу евро и еврозоны высказался. Мысль следующая. В принципе, как он говорит, евро должен быть в едином государстве, а вот то, что происходит у вас сейчас – это… либо ваша еврозона со временем каким-то образом… ну, не хочется говорить, что она развалится – видоизменится, либо евро просто не будет как единой валюты. Вот как ты считаешь?
ШАГАРДИН: Да я согласен. В истории все валютные союзы, так или иначе, просто разваливались. Если они и переходили в более совершенную стадию, то, о чем вы говорите…
ДМИТРИЕВ: Совершенная стадия – это уже когда объединение геополитическое, да?
ШАГАРДИН: Да. На самом деле, Европа сделала очень много для выхода из рецессии. Они пошли по самому сложному пути, но они провели необходимые реформы. В особенности я говорю про так называемые страны PIGS, про периферийные страны. Почему там завершился так называемый долговой кризис? На самом деле не из-за того, что Драги сказал, мол, мы сделаем все, чтобы спасти…
ДМИТРИЕВ: Да-да. И все напугались сразу и…
ШАГАРДИН: …Да, или, там, не из-за того, что, как европейские регуляторы заявляли, мы запустим программу OMT, как ее назвали. Восстановление пошло из-за того, что действительно были проведены большие реформы на рынке труда, периферия начала возрождать свое конкурентное преимущество… Это можно сказать об Испании: они нарисовали профицит по торговому балансу впервые за 60 лет, по-моему, в марте 2013 года. То есть их продукция стала конкурентоспособной благодаря тому, что они начали жестко резать траты, жестко резать профсоюзы и так далее, либерализировать как-то рынок труда, делать его конкурентным. В результате их экономика стала конкурентной, и, соответственно, зависимость от внешнего фондирования у Испании просто прекратилась. И спекулянтам просто уже не за что было схватиться. Потому что страна уже сама могла финансировать свои долговые обязательства за счет внутренних сбережений, а не за счет, там, немцев или других стран. Вот и все.
Поэтому это был тяжелый такой период, сценарий был дефляционный, но они, как я сказал, постепенно уже выходят из рецессии. Выходить будут вяло, но выйдут. Но дальше проблем все больше будет.
ДМИТРИЕВ: Вот я, да, тоже к этому веду, Толя. Но, тем не менее, дай бог, чтобы получилось так, как об этом говорил сейчас Дмитрий. Это решает все задачи, я имею в виду стратегические задачи, в еврозоне или нет, как ты думаешь?
АРТЮХОВ: Стратегические…
ДМИТРИЕВ: Вряд ли, да?
АРТЮХОВ: Нет, определенно какие-то задачи будут решены. Я просто хотел немного о другом сказать.
Все то, что происходит вокруг России – в принципе, это ведь замечательный полигон для наших властей! Уже есть много вариантов: а если пойти туда, а если пойти сюда…
ДМИТРИЕВ: Да-да-да.
АРТЮХОВ: То есть уже не нужно гипотетических каких-то предположений, а уже вполне очевидно, что произойдет, если сделать вот так, что произойдет, если сделать иначе. И если и правительство, и Центробанк будут работать в одном направлении, в четкой связке, а не как лебедь, рак и щука…
ДМИТРИЕВ: Ну, понятно.
АРТЮХОВ: …Тогда, в принципе, у нас может наступить благоденствие вполне скоро.
ШАГАРДИН: Я согласен с этой точкой зрения: исключительно взаимосвязь. Это, наверное, главный вывод нашей всей встречи – что, действительно, правительству и Центробанку надо работать в очень тесной связке, чтобы, действительно, проводить грамотную политику.
ДМИТРИЕВ: И, тем не менее, еще один момент по поводу того, о чем Анатолий сейчас заявил: корректно ли смотреть на Европу и проводить аналогии?..
ШАГАРДИН: Безусловно. Потому что Европа выбрала один вариант выхода из кризиса, не имея возможности проводить…
ДМИТРИЕВ: Да, а Федрезерв выбрал другой вариант.
ШАГАРДИН: Да.
ДМИТРИЕВ: И нам ближе европейский вариант, я так понимаю, да?
АРТЮХОВ: У нас есть из чего выбирать.
ШАГАРДИН: Да. Нам, как ни крути, ближе все-таки американский сценарий – но у нас-то долга такого нет, выкупать нечего. Нам надо просто постепенно снижать ставки и проводить структурные реформы в экономике.
АРТЮХОВ: С чего начали, тем и закончили.
ДМИТРИЕВ: Да-да-да. Ну и, собственно, подчеркнем тогда… потому что минутка осталась до конца передачи, поэтому подчеркнем вот эту идею, о которой Дима сказал: действительно, связка Центрального банка и правительства во многом и определит дальнейший позитивный результат. Благоденствие, просто мне очень понравилось, благоденствие.
ШАГАРДИН: Мне просто интересно, как все это на самом деле будут делать. Потому что я являюсь сторонником идеи, что суперцикл сырьевой закончился, и вот теперь новая реальность – в условиях стабильно высоких цен. Ну, как высоких? Они…
АРТЮХОВ: Относительно высокие.
ШАГАРДИН: Да. И мы уже привыкли к этим ценам.
ДМИТРИЕВ: Конечно.
ШАГАРДИН: Поэтому они уже для нас невысокие. И если действительно подтвердится идея, теория того, что суперцикл закончился, рост доллара будет наблюдаться у нас в ближайшие годы, и как будет выкручиваться наше правительство и наши монетарные власти – очень интересно понаблюдать. Остается только надеяться, что они…
ДМИТРИЕВ: Ну, давайте так. Поскольку мы люди не посторонние и граждане Российской Федерации, прежде всего, то мы будем не просто наблюдать, но и посильный вклад какой-то вносить в этот процесс.
ШАГАРДИН: Безусловно.
ДМИТРИЕВ: Ну, как минимум – разговаривая периодически об этом в прямом эфире.
Друзья мои, спасибо огромное!.. Анатолий Артюхов, член совета директоров «Federal Finance Group», и Дмитрий Шагардин, начальник отдела доверительного управления брокерской компании «КИТ Финанс Брокер», сегодня были в студии «Сухого остатка». Мы обсуждали… то, что обсуждали. В общем, договорились до благоденствия! Это ключевое слово, оно мне очень понравилось! Спасибо огромное, Анатолий. Дай бог, чтобы действительно через какое-то, может быть, и непродолжительное время наступило это самое благоденствие. Ну, на всей Земле либо в отдельно взятой Российской Федерации.
Спасибо, уважаемые слушатели, за внимание, успехов на рынке! До свидания.
/templates/new/dleimages/no_icon.gif (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter