18 июня 2014 ИнвестПрофит Коробков Сергей
В первую неделю июня галопирующий рост рынков продолжился, несмотря на запредельно высокий уровень индикатора Баффета, о котором мы подробно писали неделю назад. К слову на прошлой неделе стоимость американского фондового рынка выросла ещё более чем на $300 миллиардов, и теперь его капитализация достигла 120.8% по отношению к размеру национального ВВП. Перекупленность рынка сейчас на 10% выше, чем была на пике предыдущего бычьего цикла в 2007-ом году, а индекс волатильности на закрытии торгов в пятницу 6-го июня опустился до минимальной отметки с 23-го февраля 2007-го года, свидетельствуя о полной безмятежности и абсолютной расслабленности участников рынка. Впрочем, число желающих приобщиться к рынку на очередных исторических максимумах становится всё меньше. Так объём торгов по индексу широкого рынка SnP500 на прошлой неделе оказался минимальным за последний год.
Характерной особенностью 2014-го, как и предыдущего 2013-го стало достаточно нетипичное поведение американского фондового рынка в мае. Традиционная биржевая мантра - Sell in May & go away - не срабатывает уже второй год подряд. Я специально проверил, когда подобная коллизия имела место в предыдущий раз. Оказалось в 2007-ом и 2008-ом годах. Весьма симптоматично. Это совпадение сразу породило другой вопрос, а что тогда стало триггером к обвалу рынков. Первоначальным толчком к расплавлению рынков явилось отнюдь не банкротство банка Lehman Brothers, как полагают многие наблюдатели биржевых баталий. Lehman Brothers добил рынки окончательно, а набросило на них смертельную удавку двумя месяцами ранее безудержное нефтяное ралли, взметнувшее стоимость барреля на так и не покорённую с тех пор высоту в $147.50. Резкий взлёт нефтяных цен существенным образом деформирует потребительский спрос, что в свою очередь замедляет производственную активность, особенно в энергоёмких отраслях экономики. Более того, взрывной рост стоимости энергоносителей производит на участников рынка, столь же сильный негативный эффект, как крупное стихийное бедствие, причём в глобальном масштабе. На прошлой неделе Стин Якобсен, инвестиционный стратег Саксобанка в дискуссии на страницах лондонского журнала Professional Wealth Management (PWM) поделился следующим откровением: “После почти 30 лет работы в инвестиционном бизнесе, я осознал, что энергоносители являются ключом к пониманию причин роста и падения рынков, инвестиционных настроений и биржевой доходности”.
Поводов для нефтяной лихорадки может быть несколько и максимально разрушительный для экономики результат случается, когда они накладываются друг на друга. Именно сейчас появились реальные шансы для деструктивной синергии. С одной стороны это сезонный фактор. Летом потребление энергоносителей возрастает по экспоненте в связи с массовым выездом граждан на уикенд загород. В Штатах пик летнего спроса на бензин традиционно приходится на первую неделю июля, когда отмечается День Независимости и более 100 миллионов американцев отправляются праздновать на природу с родственниками и друзьями. Не случайно исторический максимум нефтяных цен, о котором я писал выше, был зафиксирован 11-го июля 2008-го, когда вышли данные по запасам углеводородов к завершению длинного уикенда.
С другой стороны к традиционным драйверам сезонного спроса добавляется неопределённость в дальнейшем развитии украинского кризиса. Ряд авторитетных аналитиков, включая Стина Якобсена, видят в украинских событиях предпосылки к повторению энергетического кризиса 70-х, наступившего после знаменитого арабского нефтяного эмбарго, и даже возвращение к нормированной продаже бензина на европейских заправках. В ответ на расширение списка санкций против Российской Федерации, нельзя исключать ответного эмбарго на поставку энергоносителей европейским потребителям. Конфронтационный сценарий разгонит нефтяные цены к новым высотам, но и одновременно отправит в рецессию мировую экономику, едва оправившуюся от последствий предыдущего глобального спада. Несмотря на то, что очаг нового кризиса географически находится в Восточной Европе, его последствия будут ощущаться на всех основных мировых рынках, поскольку стоимость барреля вещь универсальная.
Тем, кто успел забыть биржевые горки 2008-го, хочу напомнить. За три месяца, предшествовавших июльскому пику, котировки сырой нефти вздыбились на 40%, после чего в течение следующих шести месяцев опустились со $147 до $35 за бочку. Параллельно индекс широкого рынка SnP500 потерял более 50% своей стоимости. Я абсолютно уверен, аналогичный сюжет повторится и в ближайшем будущем. Но, что станет приметой в развороте рынка? Опять же обратимся к истории 2008-го года. В тот памятный день 11-го июля 2008-го года, когда нефтяные цены достигли апогея, произошло схлопывание спреда между котировками Brent и Light Sweet. На торгах в Лондоне за бочку Brent на максимуме давали $147.50, тогда как Light Sweet на NYMEX котировалась по $147.27. Сегодня спред между европейским и американским баррелем составляет порядка $5.5, хотя ещё месяц назад равнялся $9. Значит, Light Sweet в ближайшие недели будет дорожать быстрее Brent. Процесс пошёл и соответственно закрытие спреда, равно, как и разворот рынка уже забит в повестку дня.
http://investprofit.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Характерной особенностью 2014-го, как и предыдущего 2013-го стало достаточно нетипичное поведение американского фондового рынка в мае. Традиционная биржевая мантра - Sell in May & go away - не срабатывает уже второй год подряд. Я специально проверил, когда подобная коллизия имела место в предыдущий раз. Оказалось в 2007-ом и 2008-ом годах. Весьма симптоматично. Это совпадение сразу породило другой вопрос, а что тогда стало триггером к обвалу рынков. Первоначальным толчком к расплавлению рынков явилось отнюдь не банкротство банка Lehman Brothers, как полагают многие наблюдатели биржевых баталий. Lehman Brothers добил рынки окончательно, а набросило на них смертельную удавку двумя месяцами ранее безудержное нефтяное ралли, взметнувшее стоимость барреля на так и не покорённую с тех пор высоту в $147.50. Резкий взлёт нефтяных цен существенным образом деформирует потребительский спрос, что в свою очередь замедляет производственную активность, особенно в энергоёмких отраслях экономики. Более того, взрывной рост стоимости энергоносителей производит на участников рынка, столь же сильный негативный эффект, как крупное стихийное бедствие, причём в глобальном масштабе. На прошлой неделе Стин Якобсен, инвестиционный стратег Саксобанка в дискуссии на страницах лондонского журнала Professional Wealth Management (PWM) поделился следующим откровением: “После почти 30 лет работы в инвестиционном бизнесе, я осознал, что энергоносители являются ключом к пониманию причин роста и падения рынков, инвестиционных настроений и биржевой доходности”.
Поводов для нефтяной лихорадки может быть несколько и максимально разрушительный для экономики результат случается, когда они накладываются друг на друга. Именно сейчас появились реальные шансы для деструктивной синергии. С одной стороны это сезонный фактор. Летом потребление энергоносителей возрастает по экспоненте в связи с массовым выездом граждан на уикенд загород. В Штатах пик летнего спроса на бензин традиционно приходится на первую неделю июля, когда отмечается День Независимости и более 100 миллионов американцев отправляются праздновать на природу с родственниками и друзьями. Не случайно исторический максимум нефтяных цен, о котором я писал выше, был зафиксирован 11-го июля 2008-го, когда вышли данные по запасам углеводородов к завершению длинного уикенда.
С другой стороны к традиционным драйверам сезонного спроса добавляется неопределённость в дальнейшем развитии украинского кризиса. Ряд авторитетных аналитиков, включая Стина Якобсена, видят в украинских событиях предпосылки к повторению энергетического кризиса 70-х, наступившего после знаменитого арабского нефтяного эмбарго, и даже возвращение к нормированной продаже бензина на европейских заправках. В ответ на расширение списка санкций против Российской Федерации, нельзя исключать ответного эмбарго на поставку энергоносителей европейским потребителям. Конфронтационный сценарий разгонит нефтяные цены к новым высотам, но и одновременно отправит в рецессию мировую экономику, едва оправившуюся от последствий предыдущего глобального спада. Несмотря на то, что очаг нового кризиса географически находится в Восточной Европе, его последствия будут ощущаться на всех основных мировых рынках, поскольку стоимость барреля вещь универсальная.
Тем, кто успел забыть биржевые горки 2008-го, хочу напомнить. За три месяца, предшествовавших июльскому пику, котировки сырой нефти вздыбились на 40%, после чего в течение следующих шести месяцев опустились со $147 до $35 за бочку. Параллельно индекс широкого рынка SnP500 потерял более 50% своей стоимости. Я абсолютно уверен, аналогичный сюжет повторится и в ближайшем будущем. Но, что станет приметой в развороте рынка? Опять же обратимся к истории 2008-го года. В тот памятный день 11-го июля 2008-го года, когда нефтяные цены достигли апогея, произошло схлопывание спреда между котировками Brent и Light Sweet. На торгах в Лондоне за бочку Brent на максимуме давали $147.50, тогда как Light Sweet на NYMEX котировалась по $147.27. Сегодня спред между европейским и американским баррелем составляет порядка $5.5, хотя ещё месяц назад равнялся $9. Значит, Light Sweet в ближайшие недели будет дорожать быстрее Brent. Процесс пошёл и соответственно закрытие спреда, равно, как и разворот рынка уже забит в повестку дня.
http://investprofit.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter