25 сентября 2014 | VIX
Доля стран, попавших под эмбарго, в импорте товаровНапример, группировка "Исламское государство" может быть большой геополитической угрозой, но еще не факт, что она опасна для бизнеса. Три западные нефтяные компании, Genel Energy, DNO и Gulf Keystone, продолжают добывать нефть в Ираке, несмотря на все риски.
Их совокупная рыночная стоимость упала, после того как ИГ захватила город Мосул в июне, но потом восстановилась до $8,3 млрд, а это на 29% меньше, чем показатель в начале года. Это, конечно, падение, но все же не такой плохой результат, учитывая регион, где компании работают.
Такое сочетание нестабильности и бизнеса относится и к миру в целом. В новой книге Генри Киссинджера описывается мир, который сталкивается с беспорядками и военными действиями на Украине и Ближнем Востоке. В теории, после 20 лет глобальной экспансии, транснациональные корпорации являются более уязвимыми, чем когда-либо.
20-30% продаж таких западных компаний приходятся на развивающие рынки, и это в два раза больше, чем в середине 1990-х гг. Это не просто нефтяные компании, но и продавцы одежды и аксессуаров, технологические компании, и все они сталкиваются с политическим риском. Он может варьироваться от нестабильности валютного курса до административных ограничений, санкций и даже национализации.
Тем не менее ни одно из недавних геополитических потрясений не оказало значительного влияния на компании или финансовые рынки.
Отдельные компании говорили о своих потерях: Carlsberg, Adidas, Société Générale столкнулись с тем, что акции падали или пришлось списать часть активов из-за санкций против России. Общие потери составили около $35 млрд
Но это капля в море. Индекс политического риска, рассчитываемый по Dun&Bradstreet, находится на самом высоком уровне с 1994 г., что частично также связано с кризисом в еврозоне. А индекс VIX, показывающий волатильность фондового рынка США и известный также как индикатор страха, находится на 20-летнем минимуме.
Динамика индекса VIX
Одно из объяснений очевидно: места, где происходят конфликты, важны не только с политической точки зрения, но и с экономической. Общий объем производства на Ближнем Востоке, в Северной Африке, России и Украине составляет только 7% от всего мирового производства, и только 2% инвестиций американских, японских и британских компаний приходится на эти регионы.
Многих руководителей крупных компаний больше беспокоят американские юристы, чем джихадисты. Большинство финансовых операций и дата-центров по-прежнему базируются в США, Европе, Сингапуре или Японии. В 1973, 1979 и 1990 гг. цены на нефть были сильно подвержены происходящему на Ближнем Востоке, но с тех пор рынок изменился, появились альтернативные источники и сланцевая нефть.
Да и мягкая денежно-кредитная политика также подстегивала рынки.
Кризис или возможность?
Стоит отметить, что получать прибыль можно и в проблемных местах. Lafarge, французский цементный гигант, имеет представительства по всему Ближнему Востоку и Северной Африке. Продажи там поднялись незначительно с 2009 г., и валовая прибыль от основной деятельности в настоящее время составляет $1,5 млрд в год. MTN, компания из телекоммуникационного сектора, имеет подразделение в Сирии (и в Судане и Иране), где валовая прибыль за первые шесть месяцев этого года выросла на 56%.
Большинство транснациональных корпораций сократили свои риски. В этом им непреднамеренно помог ипотечный кризис и кризис в еврозоне: у крупных компаний больше свободны средств, чем сейчас, что делает их менее подверженными заморозке рынка кредитования.
Например, у GE объем наличных средств вырос в два раза по сравнению с 2006 г. Чрезмерная концентрация на одной стране - классическая ошибка, поэтому наиболее крупные фирмы проводят политику географической диверсификации.
После революции в Китае в 1949 г. HSBC потерял половину своего бизнеса. Национализация в Иране в 1951 г. разорила англо-иранскую нефтяную компанию, которая была предшественником BP. Есть и современные примеры провалов при концентрации на одном регионе, но транснациональные корпорации таких ошибок больше не допускают.
Только для дюжины крупных международных компаний на Россию приходится более одной десятой их продаж. BP является крупнейшим иностранным инвестором в стране, но получает только 10% от своей доли в "Роснефти". McDonald's, некоторые рестораны которой сейчас закрыты в Москве, получает в России менее 5% прибыли.
Похожая картина наблюдается и в других регионах. Telefonica и ProcternGamble потеряли в Венесуэле миллиарды долларов из-за контроля над движением капитала, но это составляет менее 5% от их продаж. Глава Royal Dutch Shell Бен ван Берден недавно заявил, что диверсификация является "единственным способом защитить себя".
С другой стороны, ранее развивающиеся страны были просто источником продукции для богатых стран, а сейчас они являются источником спроса, поэтому производство размещается также в развивающихся странах. Например, у P&G 95% производства приходится на регионы, где продаются товары.
Очень крупные компании могут перераспределить производство по всему миру. После последнего финансового кризиса компании стали более внимательны к резервным планам, чтобы обеспечить стабильный уровень производства.
Преувеличены ли геополитические риски? Руководители признали, что есть катастрофические сценарии, которые мешают им спать по ночам: прекращение поставок газа из России в Европу, свержение монархии в Саудовской Аравии. И все боятся политической нестабильности или экономического спада в Китае. Просто это слишком большой рынок и центр производства, чтобы его игнорировать.
/templates/new/dleimages/no_icon.gif (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter