14 ноября 2014 Известия
Насчет того, что привело российскую валюту к столь резкой просаде, существуют разные мнения. Падение нефтяных цен (то ли в результате саудитского заговора, то ли по естественным причинам), западные санкции, общая система кредита и финансов, много лет выстраиваемая экономическим руководством РФ надежная схема по наполнению бюджета, компетентное руководство центробанковского тандема «Набиуллина – Юдаева» etc. Возможны и сочетания этих факторов.
Но какова ни была бы причина курсовых плясок — хоть неотвратимая кара за Крым, хоть оранжевая революция в ЦБ, — в результате падения валюты сам собой решился вопрос, так занимавший прогрессивную общественность. Когда в очередной раз было постановлено, что «тоталитаризм» наступает неотвратимо, сразу стали являться прогнозы, когда же чекисты опустят железный занавес и выезд из страны станет, как встарь, запрещен. То есть когда введут выездные визы, а с ними выездные комиссии при райкомах (райкомов, собственно, пока нет, но их тоже введут) и прочие прелести социализма. Любые события, касающиеся выездной практики, — например, ограничения на несанкционированные загранпоездки силовиков и депутатов — рассматривались как верный признак того, что калитка вот-вот захлопнется и выезд за границу из права превратится в редкостную привилегию для особо проверенных.
То ли по отсутствию фантазии у прогрессивных алармистов, то ли потому, что алармисты не предполагали наличия фантазии — откуда? — у победивших чекистов, захлопывание калитки мыслилось в точности по советскому образцу — как введение выездных виз, которых нам не будут давать.
Вариант, что свободный обмен людьми и идеями будет если не прихлопнут, то весьма затруднен каким-либо иным, более изощренным способом, вообще не рассматривался. Между тем курсовые бюллетени ЦБ являют даже не особо изощренный, но простой и надежный способ, а именно набиуллинский занавес. «На место цепей крепостных люди придумали много иных», то есть езжай по-прежнему куда хочешь, но и проживай на чужбине как знаешь, ибо по справедливости обеспечение благоприятного курса рубля к иностранным валютам, обеспечиваюшего удовлетворение всевозрастающих материальных и духовных потребностей россиянина за границей не входит в обязанности государства. По одежке протягивай ножки. После чего у значительной доли граждан, ныне привыкших ездить, вопрос о загранпоездках отпадет сам собой. Без всякого злонамеренного вмешательства чекистов.
Собственно, это уже было, причем в эпоху самого что ни на есть расцвета свободы и демократии — в начале 1990-х годов. О властных чекистах тогда и речи не было, но сочетание доходов население к курсу рубля было таково, что для подавляющего большинства граждан вопрос о загранпоездках был неактуальным.
Но, правда, есть и различие. В те романтические годы, когда грубый физический запрет на поездки только-только был отменен, изголодавшиеся по свободному миру граждане готовы были ездить и на кошт принимающей стороны. Либо на кошт проживающих за границей друзей и родственников, либо на кошт разнообразных фондов, устраивающих всякие мероприятия. Этой возможности и набиуллинский занавес нимало не отнимает. Если там есть кому принимать, кормить и давать крышу над головой — почему бы и нет. Современного тоталитарного государства это не касается.
Другое дело, что после тучных лет, когда граждане привыкли ездить на свои, возвращение к роли приживалов — «Дорогие родственники, чтобы вас черт побрал» — будет довольно огорчительно. «Как сердце бьется горестно и громко, // Когда вхожу, крестясь, в чужой, наемный дом // С своей уж ветхою котомкой».
Причем огорчительно не только для граждан, вспомнивших забытое слово «приживал», но и для общественного благочиния в целом. Одна из причин — пусть и не первых — путинской стабильности заключалась в том, что образовался средний класс, путешествующий по свету за свой счет и тем самым никому не обязанный. Это способствовало охлаждено-здравому взгляду на волшебный Запад: «Вот это хорошо, вот это не очень, вот это теперь у нас тоже есть». Неумеренное и нереалистическое упоение заграницей как обителью, идеже несть ни печали, ни воздыхания, но жизнь вечная, стало уходить в прошлое. За свои пречистые уважение без низкопоклонства достигается гораздо легче.
С опусканием набиуллинского занавеса эта стабилизирующая социальная группа может существенно сократиться. Впрочем, курс дал, курс и взял, буди его святая воля. Не стоит особенно жаловаться — иным социальным группам от курсовых плясок может прийтись и куда более солоно.
http://izvestia.ru/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Но какова ни была бы причина курсовых плясок — хоть неотвратимая кара за Крым, хоть оранжевая революция в ЦБ, — в результате падения валюты сам собой решился вопрос, так занимавший прогрессивную общественность. Когда в очередной раз было постановлено, что «тоталитаризм» наступает неотвратимо, сразу стали являться прогнозы, когда же чекисты опустят железный занавес и выезд из страны станет, как встарь, запрещен. То есть когда введут выездные визы, а с ними выездные комиссии при райкомах (райкомов, собственно, пока нет, но их тоже введут) и прочие прелести социализма. Любые события, касающиеся выездной практики, — например, ограничения на несанкционированные загранпоездки силовиков и депутатов — рассматривались как верный признак того, что калитка вот-вот захлопнется и выезд за границу из права превратится в редкостную привилегию для особо проверенных.
То ли по отсутствию фантазии у прогрессивных алармистов, то ли потому, что алармисты не предполагали наличия фантазии — откуда? — у победивших чекистов, захлопывание калитки мыслилось в точности по советскому образцу — как введение выездных виз, которых нам не будут давать.
Вариант, что свободный обмен людьми и идеями будет если не прихлопнут, то весьма затруднен каким-либо иным, более изощренным способом, вообще не рассматривался. Между тем курсовые бюллетени ЦБ являют даже не особо изощренный, но простой и надежный способ, а именно набиуллинский занавес. «На место цепей крепостных люди придумали много иных», то есть езжай по-прежнему куда хочешь, но и проживай на чужбине как знаешь, ибо по справедливости обеспечение благоприятного курса рубля к иностранным валютам, обеспечиваюшего удовлетворение всевозрастающих материальных и духовных потребностей россиянина за границей не входит в обязанности государства. По одежке протягивай ножки. После чего у значительной доли граждан, ныне привыкших ездить, вопрос о загранпоездках отпадет сам собой. Без всякого злонамеренного вмешательства чекистов.
Собственно, это уже было, причем в эпоху самого что ни на есть расцвета свободы и демократии — в начале 1990-х годов. О властных чекистах тогда и речи не было, но сочетание доходов население к курсу рубля было таково, что для подавляющего большинства граждан вопрос о загранпоездках был неактуальным.
Но, правда, есть и различие. В те романтические годы, когда грубый физический запрет на поездки только-только был отменен, изголодавшиеся по свободному миру граждане готовы были ездить и на кошт принимающей стороны. Либо на кошт проживающих за границей друзей и родственников, либо на кошт разнообразных фондов, устраивающих всякие мероприятия. Этой возможности и набиуллинский занавес нимало не отнимает. Если там есть кому принимать, кормить и давать крышу над головой — почему бы и нет. Современного тоталитарного государства это не касается.
Другое дело, что после тучных лет, когда граждане привыкли ездить на свои, возвращение к роли приживалов — «Дорогие родственники, чтобы вас черт побрал» — будет довольно огорчительно. «Как сердце бьется горестно и громко, // Когда вхожу, крестясь, в чужой, наемный дом // С своей уж ветхою котомкой».
Причем огорчительно не только для граждан, вспомнивших забытое слово «приживал», но и для общественного благочиния в целом. Одна из причин — пусть и не первых — путинской стабильности заключалась в том, что образовался средний класс, путешествующий по свету за свой счет и тем самым никому не обязанный. Это способствовало охлаждено-здравому взгляду на волшебный Запад: «Вот это хорошо, вот это не очень, вот это теперь у нас тоже есть». Неумеренное и нереалистическое упоение заграницей как обителью, идеже несть ни печали, ни воздыхания, но жизнь вечная, стало уходить в прошлое. За свои пречистые уважение без низкопоклонства достигается гораздо легче.
С опусканием набиуллинского занавеса эта стабилизирующая социальная группа может существенно сократиться. Впрочем, курс дал, курс и взял, буди его святая воля. Не стоит особенно жаловаться — иным социальным группам от курсовых плясок может прийтись и куда более солоно.
http://izvestia.ru/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter