21 декабря 2015
Д. НАДИНА: Дарья Надина у микрофона, Михаил Юрьев тоже в студии. Давайте начнём с ОПЕК, тем более что слушателям обещали чуть подробнее рассказать, что там произошло. Вроде как собирались они понизить квоту для всех, а в итоге повысили, причём на 1,5 миллиона баррелей в сутки. Примерно столько, как пишут аналитики, ОПЕК добывали в последнее время де-факто, так что мощных изменений не будет. Тем не менее это тут же сыграло нам не на руку, и цена на нефть марки Brent пошла вниз, прямо сейчас торгуется 43 доллара за баррель.
М. ЮРЬЕВ: По поводу самого намерения ОПЕК и результата не могу не вспомнить бессмертную фразу моего покойного начальника Виктора Степановича Черномырдина, что хотели как лучше, а получилось как всегда. Это не только к России относится, в данном случае и к ОПЕК. Ситуация в ОПЕК очень простая. Вы, Дарья, абсолютно правы: не просто они превышали, а квоты ОПЕК не выполнялись его членами на протяжении, по-моему, 15 лет. Так что в данном случае они прикрылись фиговым листком: увеличили квоту до фактических уровней добычи, чтобы та же добыча считалась не нарушением квоты ОПЕК. С точки зрения ОПЕК есть свой резон, потому что даже понижение квот, в условиях когда не соблюдают, никто всерьёз не воспримет.
Саудовская Аравия тоже хотела как лучше для себя, получилось, как всегда. Её доходы резко упали, денег нет, а они нужны, она начинает занимать, но как известно, занимаешь чужое и на время, а отдаёшь потом своё и навсегда. В этом смысле ничего хорошего для них нет, им не меньше нас нужно повышение цен на нефть.
При этом исходный замысел саудовцев был в том, что они выбьют почти всех американских добытчиков сланцевой нефти. Судя по всему, он уже не сработал, так как в технологии произошло то, что можно назвать второй сланцевой мини-революцией, новая добыча с большим количеством песка резко удешевляет себестоимость сланцевой нефти, и она сейчас опять пойдёт вверх.
Но дело даже не в этом: в Саудовскую Аравию пришло осознание, что стратегия любой нефтяной компании, которая работает на сланцах такова, что если цена на нефть увеличится, то добыча опять мгновенно возобновиться на тех месторождениях, где была заброшена — в этом её отличие от обычной нефти. Нефти обычной нужно месторождения целиком обустроить, сделать проект, сделать 500 скважин, потому что это один коллектор, сообщающиеся сосуды, и ты не можешь бурить по ходу разработки этого коллектора. А в сланцевых этот коллектор не сообщающийся: одна скважина никак не чувствует, что происходит на соседней.
Американцев ты выбьешь, допустим, полностью, нефть станет 10 долларов, тут ты сделаешь её 200, и они через год опять будут добывать столько, сколько добывали до этого. Смысла никакого нет: или ты должен всегда держать дешёвую, но тогда у тебя будет меньше денег. Вот всё объяснение того, что происходит.
Д. НАДИНА: А как же Иран? Он собирается открыть все краны, чтобы продать как можно больше нефти.
М. ЮРЬЕВ: От открытия кранов очень сильно добыча у них вырастет, вырастет, но не так сильно, как они думают. Всё это уже довольно сильно захирело, им нужны новые инвестиции, новые или повторные разработки месторождений, это займёт время. Но стратегически, вы правы, как и Ирак, Иран будет сильно наращивать, плюс американская революция, поэтому стратегически перспективы рынка на цену не велики, они плохи. Я считаю, что нам пора не входить в ОПЕК, но заключить с ОПЕК соглашение, в частности, с Саудовской Аравией, не обязательно целиком с ОПЕК. Она подаёт знаки, даже не дожидаясь того, чтобы все подключились, бог с ним, что заработают за наш счёт, мы с Саудовской Аравией вдвоём вполне можем вернуть нефть на 100 без всяких проблем.
Д. НАДИНА: Были ещё прогнозы о том, что цена на нефть может упасть до 20 долларов. Я посчитала на калькуляторе по этой схеме, 3200 в рублях за баррель, получается 160 рублей за доллар в обменниках. Насколько это всё вероятно?
М. ЮРЬЕВ: На короткие сроки вероятно.
Д. НАДИНА: В следующем году это может произойти?
М. ЮРЬЕВ: Может произойти. Но если на этом рынке, как сейчас, будут господствовать чисто рыночные факторы, тогда ситуация довольно мрачная для нас и для всех нефтедобытчиков. 20 или не 20, но в районе 35-40 нефть будет очень долго, потому что предложение будет расти, а спрос медленно падать. Надо прибегать к различным способам, договариваться с Саудовской Аравией. Если мы с ней вдвоём понизим добычу на 2-2,5 миллиона баррелей в сутки, это значит, на нас 40% придётся, на них 60% по соотношению экспорта, добыча у нас больше, это значит, что мы свой экспорт понизим на 1,08 миллион баррелей в сутки, это примерно восьмая часть нашего экспорта. На восьмую часть понизим, у нас на восьмую часть будет меньше доходов из-за объёма, а цена вырастет не на восьмую часть, а вдвое.
Д. НАДИНА: В плюсе всё равно останемся?
М. ЮРЬЕВ: В огромном.
Д. НАДИНА: Это не плохой сценарий, жаль только, что он никому в голову не приходит.
М. ЮРЬЕВ: Да ладно Вам. Владимир Владимирович не очень хочет входить в договорённости с нашими геополитическими противниками, его можно понять. А я не знаю всех факторов, не хочу диванного мыслителя из себя строить, скажу аккуратно: с точки зрения самой экономики нефтедобычи, если отбросить террористов и так далее, достижение договорённостей реально, они сами этого хотят, и весьма для нас выгодно.
Д. НАДИНА: Я в последнее время всё чаще стала замечать публикации в Сети, разные аналитики пишут о том, что у нас перспективы плохие, потому что мир рано или поздно откажется от нефти, не будет её использовать, и мы к этому всё быстрее начинаем продвигаться. Вы верите в пессимистичные для нас сценарии или есть ещё большая часть мира, страны третьего мира, которые далеко не скоро на зелёные технологии перейдут?
М. ЮРЬЕВ: Я из Ваших рассуждений понял, в чём ошибка Вашего восприятия. Аналитики правы: спрос на нефть глобальный будет падать, на нефть, не на углеводороды. В отличие от газа, на который он будет сильно расти, газ сильно лучше нефти. Его единственная проблема в трудности транспортировки и между странами и внутри. Но его научились сжижать и хранить в сжиженном виде очень дёшево и массово, и газ будет вытеснять нефть, вне всякого сомнения. Если брать транспорт, через 30 лет машины будут газовые и электрические, бензиновые останутся раритетом. Нефть будет заменяться не на зелёные технологии, это нереально в больших масштабах, она будет заменяться на газ, который вполне подходит и для стран третьего мира. В этом смысле глобальный спрос на нефть будет падать или чуть-чуть вырастет, потом начнёт падать. Это плохая часть, хорошая заключается в том, что мы и газа много добываем.
Д. НАДИНА: Нам есть, что предложить.
М. ЮРЬЕВ: И газа, и электричества, которое нужно будет для электрических машин и которое можно производить из газа, у нас тоже производится, в основном, из газа и атома, из нефти почти не производится, мы тоже можем поставлять достаточно много. Вторая сторона — это будет происходить медленно, это не быстрый процесс, он будет занимать десятилетия, падение будет довольно плавным, но безусловно будет, оно уже идёт, я его вижу на рынках.
Д. НАДИНА: Слушатель спрашивает: «Если мы снизим добычу, не займут ли наше место на рынке другие?»
М. ЮРЬЕВ: Сейчас в мире нет нефтедобывающих стран, которые могут сегодня добывать 100 единиц, а добывают 70 из-за низкой цены, все работают близко к пределу своих возможностей.
Д. НАДИНА: А как же Штаты, которые якобы законсервировали какие-то месторождения?
М. ЮРЬЕВ: Они не законсервировали. В сланцевой добыче другая технология, не надо ничего консервировать, достаточно не бурить новых. Но США будут увеличивать добычу из-за второй волны технологической революции в сланцевой нефтедобыче, в любом случае. Мы сейчас смотрим участок, будем начинать бурение уже с этой песчаной технологии, полная себестоимость будет 20 долларов, включая окупание капвложений.
Д. НАДИНА: А сколько себестоимость у нашей нефти?
М. ЮРЬЕВ: Не знаю. Объясню, почему, как считать? На сланцевой легко считать: каждая скважина — абсолютно изолированный коммерческий проект, там легко посчитать себестоимость. У нас можно посчитать операционную себестоимость, она будет ничтожной, если считать что все нефтепроводы, которые есть, все обустроенные месторождения, вахтовые городки бесплатно вам достались. Я слышал цифру себестоимости порядка 10-15 долларов, но я не знаю, что она означает, вопрос в том, как считать.
Д. НАДИНА: Вы согласны с заявлениями Новака о том, что ОПЕК приняла неправильное решение, нужно было сделать наоборот, не приводить квоты к добыче, а по-другому?
М. ЮРЬЕВ: Я не могу ответить, правильно или не правильно — для кого? Для нас не правильное, но насколько я понимаю, ОПЕК не в наших интересах по своему уставу работает, а для себя. Какое сочли правильным, такое и сделали, видимо, не проходило решение о снижении. Я думаю, нужно искать ответ в позиции Саудовской Аравии, которая официально заявила, что в случае достижения договорённостей какой-то со странами, не входящими в ОПЕК, она готова обсуждать снижение. Насколько я понимаю, ей достаточно, чтобы одни мы согласились на это.
Д. НАДИНА: Вы говорили, что нужны инвестиции для того, чтобы развивать. А инвестиции кто может предоставить? Китайцы?
М. ЮРЬЕВ: После снятия санкций любая американская компания.
Д. НАДИНА: А они заинтересованы в этом?
М. ЮРЬЕВ: Я не знаю, это всё конфиденциальные переговоры, но да, конечно, Exxon Mobil, все стратеги пойдут, финансовые игроки, как мы, не пойдут в нефтедобычу сейчас, не очень умно это делать, лучше газ добывать. А стратеги, у которых это основной бизнес, те пойдут.
Д. НАДИНА: Давайте к политике, раз уж мы подводим итоги недели. Целесообразно было бы говорить о послании президента, с которым он выступил вчера, там было довольно много разных поручений по поводу экономики, по развитию конкуренции, про поддержку бизнеса, про строительство автопрома, про поддержку социально незащищённых людей, про бюджет, про сельхозземли, которые нужно отбирать у недобросовестных владельцев, про судей и про то, что присяжных заседателей может быть и поменьше. Что Вы для себя отметили, что было главным в этом послании?
М. ЮРЬЕВ: Его полная пустота. Всё это ни о чём. В разделах экономики и социальной сферы почти каждая часть выступления президента кончалась словами: мы уже сто раз об этом говорили, уже выпускали 200 поручений правительству, а воз и ныне там, поэтому мы сейчас поручим. И какие же основания считать, что в 101-й раз что-то по-другому будет? Ты поменял правительство? Нет. Посадил 100 человек в надежде, что остальные испугаются? Нет. Изменил порядок взаимодействия, структурного управления? Нет. Какие тогда основания считать, что в 101-й раз не проигнорируют? Это просто пустой разговор. Варианты, что мы всем поможем, на всё дадим деньги, а деньги-то откуда возьмутся?
Д. НАДИНА: Сегодня приняли бюджет, там дефицит.
М. ЮРЬЕВ: Давать всем на всё деньги может себе позволить страна, у которой экономика на подъёме и очень много поступлений, это не про нас сейчас. Президент говорит о том, что мы ответим на санкции тем, что увеличим свободу бизнеса, и бизнес начнёт развиваться у нас — абсолютно правильная мысль. Прочёл всё выступление два раза — в чём конкретно свобода бизнеса кроме слов о том, что мы дадим свободу бизнесу, я не нашёл. Сокращение количества проверок и количество проверяющих — уже сто раз было, ничего от этого не меняется. Помилуйте, у нас почти на любой бизнес нужно получать разрешение. Теоретически на открытие нового бизнеса разрешение не нужно, но дальше выясняется, что ресторан — это общепит, это связано со здоровьем населения, и выясняется, что бизнес, для которого разрешений не надо, нужно долго думать, прежде чем такое изобрести. Когда вам нужно получить 100 разрешений на открытие вашего бизнеса, не все из них бесплатные, у нас не до конца коррупция изжита, как мы знаем из выступления президента, какая вам разница, вы для того, чтобы открыться до того, как проверяющий придёт, уже этого сделать не можете.
Я предлагал, и не я один, в своей статье «Как выйти из кризиса» в «Известиях» в начале года порядок на несколько лет по полной отмене разрешений для любых видов бизнеса, даже для ресторанов. Открываешься без разрешения, вместо этого страхуешь гражданскую ответственность к третьим лицам. Реакции ноль, интереса ноль. Понятно, что правительство само знает, что делает, оно умнее всех, вот мы и находимся там, где находимся. Ничего в послании президента в его социально-экономической части я не нашёл, что вселило бы в меня оптимизм. Единственное, порадовался, как всегда, слушая внешнеполитическую часть. Но и здесь цепь рвётся по слабому звену, а не по сильному: какими бы сильными у нас не были внешнеполитические позиции, как бы мы не подняли армию и военную промышленность, при слабой экономике это всё, к сожалению, не поможет нам выиграть Третью мировую войну.
Д. НАДИНА: Я думала, что будет более жёсткое заявление по внешней политике, учитывая все последние события.
М. ЮРЬЕВ: Жёсткие заявления обычно делают те, кто не может себе позволить жёстких действий, а те, кто делают жёсткие действия, могут позволить себе делать достаточно миролюбивые заявления. У меня к внешней политике нет претензий, при том, что вижу там некоторые ошибки. Например, то, что сделала Турция, сбив самолёт, не ожидали наши творцы внешней политики, явно думали, что с Турцией удастся договориться, хотя мне всегда казалось, что не удастся, и я оказался прав. Вековые враги не могут подружиться в отличие от ситуационных. При этом я нисколько не осуждаю за это творцов нашей внешней политики, в первую очередь президента, потому что неизвестно, можно ли было по-другому. Это как пакт Молотова-Риббентропа: делай, что можешь в сложившейся ситуации. В равной степени я считаю неправильным от проекта Новороссии, это нужно было делать, да и сейчас не поздно, хотя гораздо тяжелее. Тем не менее во внешней политике мы идём в правильном направлении. Но экономика и социальная сфера заставляют пойти и напиться.
Д. НАДИНА: Очень многие политтехнологи говорят, что президент больше ориентирован именно на внешнюю политику и занимается в основном ей, а внутренняя остаётся на откуп правительству, поэтому всё так и складывается, без ручного управления невозможно ничего сделать.
М. ЮРЬЕВ: Это было бы всё приемлемо, если бы президент назначил в правительство премьер-министром и министрами тех людей, которые способны без его ручного управления вести нашу экономику так, чтобы она росла и развивалась так, как китайская, а не так, как наша. Но кадровые решения по правительству я даже не буду комментировать. Что представляет из себя правительство — тут мы можем найти консенсус среди наших слушателей.
Д. НАДИНА: По поводу экономики забыли мы упомянуть, что сегодня было сообщение от агентства Moody`s, они нам дали положительный прогноз. И уже Минфин прокомментировал: Силуанов радостно говорит, что повышение агентством кредитного рейтинга по гособлигациям России свидетельствует о признании эффективности бюджетной и денежно-кредитной политики российских властей.
М. ЮРЬЕВ: Ну и зачем нам признание эффективности нашей политики со стороны агентства Moody`s, которое является ручным зверьком Госдепартамента во внешних вопросах? Внутри Америки оно объективно работает. Мы работаем для одобрения Вашингтона или для себя?
Д. НАДИНА: Нет, вы согласны, что у нас эффективная бюджетная и кредитно-денежная политика? Силуанов говорит, что эффективна.
М. ЮРЬЕВ: Она эффективна для вредителей. Если целью этой политики является развалить Российскую Федерацию, тогда она очень эффективна.
Д. НАДИНА: Продуктовое эмбарго по отношению к Турции — тоже одна из главных новостей этой недели. Много шуток было в социальных сетях по поводу турецких мандаринов. Минпромторг заверил нас, что цены на продукты не вырастут, но мы-то уже научены опытом, понимаем, что это произойдёт. Какой прогноз можете Вы дать?
М. ЮРЬЕВ: Вырастут незначительно.
Д. НАДИНА: А продуктовое эмбарго насколько целесообразно в условиях санкций, которые действуют по отношению к европейским товарам?
М. ЮРЬЕВ: 1942 или 1943 год на улице, готовимся к Курской дуге, вы говорите, давайте у Германии закупать продукты, дешёво!
Д. НАДИНА: У нас сейчас не Великая Отечественная война.
М. ЮРЬЕВ: Это вы так считаете, войны меняются. То, что идёт — это не подготовка к войне, это война против нас западного мира, и Вы предлагаете у них закупать продукты? Come on, как говорят в Техасе, Вы подумали, прежде чем об этом говорить?
Д. НАДИНА: С другой стороны, надо понимать, что мы не производим товаров в достаточном количестве.
М. ЮРЬЕВ: Надо производить.
Д. НАДИНА: Это же не делается по щелчку.
М. ЮРЬЕВ: Если бы у нас экономикой управляли так, как надо, это было бы достаточно легко, это не проблема. Чтобы бизнес мог дышать, надо впрыснуть в экономику страны достаточное количество денег, сделать длинные дешёвые кредиты, всё то, что делают даже американцы, я не говорю, в СССР. Отмените разрешение для бизнеса, и всё будут производить, у нас люди ничуть не менее предприимчивые, чем в других странах, а если сравнить с Европой, то гораздо более предприимчивые.
Д. НАДИНА: Это так. Но с другой стороны, у нас уже эмбарго, ограничения там и здесь, при этом ставка вниз не идёт, у нас нет послаблений.
М. ЮРЬЕВ: Вы предлагаете у Турции закупать продукты?
Д. НАДИНА: Нет, почему мы именно такими мерами отвечаем, были ли другие?
М. ЮРЬЕВ: Можно начать войну, Вы готовы к этому?
Д. НАДИНА: Как женщина, я естественно, не за войну.
М. ЮРЬЕВ: Спустился бы ангел и сказал: Дарья Надина, решать тебе, хочешь военное эмбарго, хочешь, начинаем военные действия.
Д. НАДИНА: Разумеется, никакой войны.
М. ЮРЬЕВ: А зачем тогда такие вопросы дурацкие задавать? Выгодно нам или нет ввозить продукты из Турции, Турция фактически объявила нам войну, какие продукты, Вы чего? Ай-яй, вы заплатите чуть дороже за мандарины, не маленькие, потерпите, как говорится.
Д. НАДИНА: Хорошо, давайте по-другому. Очень многие говорят, что для Турции это не будет мощным ударом.
М. ЮРЬЕВ: Будет! Те меры, которые мы приняли, затрагивают не такой большой процент ВВП Турции, это естественно, в любой стране мира экспорт, а тем более в одну страну, не может занимать такую большую часть ВВП. Но поверьте мне, у меня есть знакомые крупные бизнесмены в Америке, которые являются турками этническими, это болезненно для Турции и может вызвать большое брожение среди истеблишмента. Почти у всех серьёзных людей разных сословий есть вложения как у нас в московскую недвижимость, у них в курортную недвижимость.
Д. НАДИНА: Срочные сообщения пришли: ОПЕК принял решение сохранять добычу на текущем фактическом уровне, представитель картеля об этом журналистам заявил, и ОПЕК отложил о новом уровне квот до следующей встрече в июне, это сказал Госсекретарь ОПЕК.
Если вернуться к нашим отношениям с Турцией: каковы перспективы? Несмотря на то, что они сбили наш Су-24, на те торговые войны, которые у нас с ними разворачиваются, при этом Евросоюз по-прежнему прекрасно относится к Турции, даст им 3 миллиарда, чтобы они беженцев из Сирии у себя продолжали размещать.
М. ЮРЬЕВ: Просто за то, что они сбили наш самолёт, им Евросоюз с удовольствием денег даст. Евросоюз — наш враг. Европа, как и Америка, наш враг, от того, что сейчас физически не идут бои горячей войны, просто время такое, может, ещё будут.
Д. НАДИНА: Но вопрос логичный возникает: кто наши друзья в таком случае, у нас повсюду враги?
М. ЮРЬЕВ: Так и есть. Просчёты нашей внешней политики, которые были в 90-е годы, была просто предательская сдача всех интересов, сейчас мы черпаем последствия. России не привыкать одной против всего мира оказываться, не первый раз.
Д. НАДИНА: При этом у нас потом появлялись союзники, так же и со Второй мировой войной.
М. ЮРЬЕВ: А то бы мы без этих союзников не выиграли.
Д. НАДИНА: Советский Союз — другое государство, мощное и сильное.
М. ЮРЬЕВ: Значит. в такое нужно превращаться.
Д. НАДИНА: Но мы же не можем этого сделать по щелчку.
М. ЮРЬЕВ: Скажите мне, кто пробует? Вы знаете известный анекдот, как человек бога спросил: почему ты мне не даёшь, я такой хороший — купи лотерейный билет, кто у нас его покупает? Президент обращается с посланием, в котором нет ничего, одна вода. С таким президентом и таким правительством в какую мощную страну превращаться?
Д. НАДИНА: Давайте пойдём дальше. История с энергомостом в Крым разворачивалась, сегодня мы видели новости о том, что призывают называть мальчиков Генераторами в Крыму. В свете блэкаута возникает вопрос: когда с энергетикой в Крыму будет всё в порядке, у Вас есть какой-то прогноз на этот счёт?
М. ЮРЬЕВ: Довольно радостная вещь: мы запустили энергомост на месяц раньше, чем должны были, он работал. По поводу качества нашей элиты, владельцы кубанской ТГК, откуда должен идти, не хотели давать дополнительную энергию в Крым, но с ними разобрались в режиме ручного управления. Имея такую экономическую элиту в стране, на что можно рассчитывать? Другое дело, что элиту можно всегда поменять, как в 1937 году, но у нас не хотят этого делать. Эти не хотят — следующие захотят, законы истории неумолимы. Всё идёт в Крыму по плану, это одно из светлых пятен, запустили первую нитку энергомоста, известно, когда запустят вторую.
Д. НАДИНА: Хоть что-то хорошее.
М. ЮРЬЕВ: Это лишний раз показывает, что когда надо, когда хотим, всё умеем делать.
Д. НАДИНА: Возвращаясь к конфликту в Сирии, слушатели напоминали нам про иракских курдов, которые заявили, что фотографии, которые сделало Минобороны, не те, потому что это якобы не к туркам везли.
М. ЮРЬЕВ: К туркам, но их нефть, легальную везли, хотя у них есть своя граница и не понятно, зачем им там везти. Ясно, что американцы попросили их это сказать. Ключ к решению проблемы курдов один, он тот же, что к решению проблемы Турции: мы должны незамедлительно начать оказывать помощь оружием и деньгами турецким курдам, сепаратистам, которых в Турции больше четверти населения и не вообще курдам, а Курдской рабочей партии, с которой у СССР были давние отношения, эти ребята серьёзные. Мы одновременно создадим гигантские проблемы, несоразмеримые с отсутствием туризма для Турции, а поскольку все курды обладают крайне сильным чувством национального родства по отношению друг к другу, то если мы начнём помогать турецким курдам, то для сирийских и иракских, как бы они не дружили с Америкой, героями станем мы. Я думаю, что это и делается, эта работа уже ведётся, она, естественно, не публична, и через некоторое время это начнёт прорываться на поверхность.
Д. НАДИНА: Запустим классическое голосование: вы поддерживаете Михаила Юрьева или нет, не очень согласны?
Пришло время для звонков слушателей. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, давно Вас слушаю и давно хочу спросить: можете пояснить по поводу Курдистана, вы сказали про турецких, иракских курдов, но потомки сейчас в иракской части?
М. ЮРЬЕВ: Не совсем так. Я не великий курдолог, но из того, что знаю исходно родина курдов, так считается, находится в иранском Курдистане.
Д. НАДИНА: В Персии они жили изначально.
М. ЮРЬЕВ: Горы Загрос, там они и живут по сию пору, их порядка 8 миллионов. В Иране они составляют порядка 10% населения. С ними нет проблем, в Персии они не являются сейчас и в обозримом прошлом дискриминируемым меньшинством, таковым себя не ощущают, там вопроса их независимости никогда не стоял, они там весьма уважаемая часть населения. Иракских курдов примерно столько же, порядка 8 миллионов, сирийских мало, около миллиона, турецких — считается, что 18-20, но может больше, до 25 миллионов, больше четверти населения Турции.
Д. НАДИНА: Масса неоднородна, они исповедуют разные религии: есть шииты, сунниты, многие из них к Турции по-разному относятся.
М. ЮРЬЕВ: И евреи есть. Да, но важно понимать, что эта разница нисколько не мешает курдам разных вероисповеданий считать себя абсолютными братьями, родственниками, и в первую очередь курдами, а во вторую мусульманами или язычниками.
Д. НАДИНА: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, чем Вы можете объяснить такой высокий рейтинг президента, несмотря на все его провалы?
М. ЮРЬЕВ: Тем, что тот уровень национального унижения нашей страны, который имел место в 90-е годы при Ельцине, привёл людей в состояние сжатой пружины, и тот человек, который проводит пусть и непоследовательно, пусть исключительно в некоторых сферах управления, не в экономике, но курс на возрождение величия России, не может не вызывать поддержки у населения. Я сам его поддерживаю, но это не значит, что я его курсом доволен, я за внешнюю политику поставил бы пять, за внутреннюю — три, за экономику — кол с минусом.
Д. НАДИНА: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, меня зовут Вадим. Я согласен с вашим сравнением, что мы как во время Сталинградской битвы и поэтому покупать фашистские помидоры нам не надо, но по каким-то причинам наш Верховный главнокомандующий продаёт Гитлеру нефть и газ на 15 миллиардов долларов в год. Почему мы не собираемся закрывать заслонку, чтобы наказать турецких фашистов?
М. ЮРЬЕВ: В международных делах большая часть проходит за кулисами, так и должно быть. Я думаю, что перекрытие газового вентиля обсуждается, оставляется напоследок, как последнее действие после которого идут действия военные. Судя по тому, что Эрдоган неспровоцировано (из наших про газ никто не говорил) выступил с заявлением, что мы затянем пояса и проживём без российского газа, Турция без него жила раньше, пока его в природе не появилось — это для меня почти точное доказательство того, что он узнал, что мы собираемся перекрывать, иначе чего про это говорить.
Д. НАДИНА: У нас многие называют Эрдогана марионеткой Запада, говорят, что он проводит необоснованную, не свою собственную политику.
М. ЮРЬЕВ: Нет, это не так, он проводит собственную политику возрождения Османской империи. Если бы я не был русским, а абстрактно, инопланетянином, то я бы ему посочувствовал, он делает ровно тоже, что и мы, пытается возродить великую империю, которую их народ построил в прошлом, а значит, может построить и в будущем. Просто это империя, вражеская нам.
Д. НАДИНА: Сравнение с царём и султаном логичны?
М. ЮРЬЕВ: Логичны.
Д. НАДИНА: В Bloomberg писали недавно, что Путин и Эрдоган на самом деле весьма похожи, одного наградили титулом царь, другого — султан.
М. ЮРЬЕВ: В принципе с этим можно согласиться. Эрдоган не является марионеткой Запада, у Запада очень напряжённые отношения и большие проблемы с Эрдоганом, на которых наша внешняя политика пытается играть.
Д. НАДИНА: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, не кажется ли Вам, что Эрдогана снимают другие турки, другая коалиция, и самолёт сбили только для того, чтобы ему насолить, чтобы была возможность его выгнать?
М. ЮРЬЕВ: Разумное предположение. Но насколько я неофициально знаю от знакомых, у наших спецслужб есть доказательства, которые нельзя предъявить публично, они точно знают, что это личная инициатива Эрдогана, не то, что личный приказ, а задумка. Причина задумки понятна: на момент российского вмешательства Эрдоган уже считал Сирию своей территорией. Не будущей, а уже своей, меньшую часть которой остаётся зачистить. И тут приходим мы и всё обламываем.
Д. НАДИНА: К разговору об империи: мне кажется, что Эрдоган относится к Сирии, как мы к Украине.
М. ЮРЬЕВ: Естественно. Что касается того, что процессы в элитах могут быть именно такие, как Вы сказали, Вы правы, и я думаю, наше эмбарго в большой степени направлено на то, чтобы именно это и произошло.
Д. НАДИНА: 4% против Вас.
(C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
М. ЮРЬЕВ: По поводу самого намерения ОПЕК и результата не могу не вспомнить бессмертную фразу моего покойного начальника Виктора Степановича Черномырдина, что хотели как лучше, а получилось как всегда. Это не только к России относится, в данном случае и к ОПЕК. Ситуация в ОПЕК очень простая. Вы, Дарья, абсолютно правы: не просто они превышали, а квоты ОПЕК не выполнялись его членами на протяжении, по-моему, 15 лет. Так что в данном случае они прикрылись фиговым листком: увеличили квоту до фактических уровней добычи, чтобы та же добыча считалась не нарушением квоты ОПЕК. С точки зрения ОПЕК есть свой резон, потому что даже понижение квот, в условиях когда не соблюдают, никто всерьёз не воспримет.
Саудовская Аравия тоже хотела как лучше для себя, получилось, как всегда. Её доходы резко упали, денег нет, а они нужны, она начинает занимать, но как известно, занимаешь чужое и на время, а отдаёшь потом своё и навсегда. В этом смысле ничего хорошего для них нет, им не меньше нас нужно повышение цен на нефть.
При этом исходный замысел саудовцев был в том, что они выбьют почти всех американских добытчиков сланцевой нефти. Судя по всему, он уже не сработал, так как в технологии произошло то, что можно назвать второй сланцевой мини-революцией, новая добыча с большим количеством песка резко удешевляет себестоимость сланцевой нефти, и она сейчас опять пойдёт вверх.
Но дело даже не в этом: в Саудовскую Аравию пришло осознание, что стратегия любой нефтяной компании, которая работает на сланцах такова, что если цена на нефть увеличится, то добыча опять мгновенно возобновиться на тех месторождениях, где была заброшена — в этом её отличие от обычной нефти. Нефти обычной нужно месторождения целиком обустроить, сделать проект, сделать 500 скважин, потому что это один коллектор, сообщающиеся сосуды, и ты не можешь бурить по ходу разработки этого коллектора. А в сланцевых этот коллектор не сообщающийся: одна скважина никак не чувствует, что происходит на соседней.
Американцев ты выбьешь, допустим, полностью, нефть станет 10 долларов, тут ты сделаешь её 200, и они через год опять будут добывать столько, сколько добывали до этого. Смысла никакого нет: или ты должен всегда держать дешёвую, но тогда у тебя будет меньше денег. Вот всё объяснение того, что происходит.
Д. НАДИНА: А как же Иран? Он собирается открыть все краны, чтобы продать как можно больше нефти.
М. ЮРЬЕВ: От открытия кранов очень сильно добыча у них вырастет, вырастет, но не так сильно, как они думают. Всё это уже довольно сильно захирело, им нужны новые инвестиции, новые или повторные разработки месторождений, это займёт время. Но стратегически, вы правы, как и Ирак, Иран будет сильно наращивать, плюс американская революция, поэтому стратегически перспективы рынка на цену не велики, они плохи. Я считаю, что нам пора не входить в ОПЕК, но заключить с ОПЕК соглашение, в частности, с Саудовской Аравией, не обязательно целиком с ОПЕК. Она подаёт знаки, даже не дожидаясь того, чтобы все подключились, бог с ним, что заработают за наш счёт, мы с Саудовской Аравией вдвоём вполне можем вернуть нефть на 100 без всяких проблем.
Д. НАДИНА: Были ещё прогнозы о том, что цена на нефть может упасть до 20 долларов. Я посчитала на калькуляторе по этой схеме, 3200 в рублях за баррель, получается 160 рублей за доллар в обменниках. Насколько это всё вероятно?
М. ЮРЬЕВ: На короткие сроки вероятно.
Д. НАДИНА: В следующем году это может произойти?
М. ЮРЬЕВ: Может произойти. Но если на этом рынке, как сейчас, будут господствовать чисто рыночные факторы, тогда ситуация довольно мрачная для нас и для всех нефтедобытчиков. 20 или не 20, но в районе 35-40 нефть будет очень долго, потому что предложение будет расти, а спрос медленно падать. Надо прибегать к различным способам, договариваться с Саудовской Аравией. Если мы с ней вдвоём понизим добычу на 2-2,5 миллиона баррелей в сутки, это значит, на нас 40% придётся, на них 60% по соотношению экспорта, добыча у нас больше, это значит, что мы свой экспорт понизим на 1,08 миллион баррелей в сутки, это примерно восьмая часть нашего экспорта. На восьмую часть понизим, у нас на восьмую часть будет меньше доходов из-за объёма, а цена вырастет не на восьмую часть, а вдвое.
Д. НАДИНА: В плюсе всё равно останемся?
М. ЮРЬЕВ: В огромном.
Д. НАДИНА: Это не плохой сценарий, жаль только, что он никому в голову не приходит.
М. ЮРЬЕВ: Да ладно Вам. Владимир Владимирович не очень хочет входить в договорённости с нашими геополитическими противниками, его можно понять. А я не знаю всех факторов, не хочу диванного мыслителя из себя строить, скажу аккуратно: с точки зрения самой экономики нефтедобычи, если отбросить террористов и так далее, достижение договорённостей реально, они сами этого хотят, и весьма для нас выгодно.
Д. НАДИНА: Я в последнее время всё чаще стала замечать публикации в Сети, разные аналитики пишут о том, что у нас перспективы плохие, потому что мир рано или поздно откажется от нефти, не будет её использовать, и мы к этому всё быстрее начинаем продвигаться. Вы верите в пессимистичные для нас сценарии или есть ещё большая часть мира, страны третьего мира, которые далеко не скоро на зелёные технологии перейдут?
М. ЮРЬЕВ: Я из Ваших рассуждений понял, в чём ошибка Вашего восприятия. Аналитики правы: спрос на нефть глобальный будет падать, на нефть, не на углеводороды. В отличие от газа, на который он будет сильно расти, газ сильно лучше нефти. Его единственная проблема в трудности транспортировки и между странами и внутри. Но его научились сжижать и хранить в сжиженном виде очень дёшево и массово, и газ будет вытеснять нефть, вне всякого сомнения. Если брать транспорт, через 30 лет машины будут газовые и электрические, бензиновые останутся раритетом. Нефть будет заменяться не на зелёные технологии, это нереально в больших масштабах, она будет заменяться на газ, который вполне подходит и для стран третьего мира. В этом смысле глобальный спрос на нефть будет падать или чуть-чуть вырастет, потом начнёт падать. Это плохая часть, хорошая заключается в том, что мы и газа много добываем.
Д. НАДИНА: Нам есть, что предложить.
М. ЮРЬЕВ: И газа, и электричества, которое нужно будет для электрических машин и которое можно производить из газа, у нас тоже производится, в основном, из газа и атома, из нефти почти не производится, мы тоже можем поставлять достаточно много. Вторая сторона — это будет происходить медленно, это не быстрый процесс, он будет занимать десятилетия, падение будет довольно плавным, но безусловно будет, оно уже идёт, я его вижу на рынках.
Д. НАДИНА: Слушатель спрашивает: «Если мы снизим добычу, не займут ли наше место на рынке другие?»
М. ЮРЬЕВ: Сейчас в мире нет нефтедобывающих стран, которые могут сегодня добывать 100 единиц, а добывают 70 из-за низкой цены, все работают близко к пределу своих возможностей.
Д. НАДИНА: А как же Штаты, которые якобы законсервировали какие-то месторождения?
М. ЮРЬЕВ: Они не законсервировали. В сланцевой добыче другая технология, не надо ничего консервировать, достаточно не бурить новых. Но США будут увеличивать добычу из-за второй волны технологической революции в сланцевой нефтедобыче, в любом случае. Мы сейчас смотрим участок, будем начинать бурение уже с этой песчаной технологии, полная себестоимость будет 20 долларов, включая окупание капвложений.
Д. НАДИНА: А сколько себестоимость у нашей нефти?
М. ЮРЬЕВ: Не знаю. Объясню, почему, как считать? На сланцевой легко считать: каждая скважина — абсолютно изолированный коммерческий проект, там легко посчитать себестоимость. У нас можно посчитать операционную себестоимость, она будет ничтожной, если считать что все нефтепроводы, которые есть, все обустроенные месторождения, вахтовые городки бесплатно вам достались. Я слышал цифру себестоимости порядка 10-15 долларов, но я не знаю, что она означает, вопрос в том, как считать.
Д. НАДИНА: Вы согласны с заявлениями Новака о том, что ОПЕК приняла неправильное решение, нужно было сделать наоборот, не приводить квоты к добыче, а по-другому?
М. ЮРЬЕВ: Я не могу ответить, правильно или не правильно — для кого? Для нас не правильное, но насколько я понимаю, ОПЕК не в наших интересах по своему уставу работает, а для себя. Какое сочли правильным, такое и сделали, видимо, не проходило решение о снижении. Я думаю, нужно искать ответ в позиции Саудовской Аравии, которая официально заявила, что в случае достижения договорённостей какой-то со странами, не входящими в ОПЕК, она готова обсуждать снижение. Насколько я понимаю, ей достаточно, чтобы одни мы согласились на это.
Д. НАДИНА: Вы говорили, что нужны инвестиции для того, чтобы развивать. А инвестиции кто может предоставить? Китайцы?
М. ЮРЬЕВ: После снятия санкций любая американская компания.
Д. НАДИНА: А они заинтересованы в этом?
М. ЮРЬЕВ: Я не знаю, это всё конфиденциальные переговоры, но да, конечно, Exxon Mobil, все стратеги пойдут, финансовые игроки, как мы, не пойдут в нефтедобычу сейчас, не очень умно это делать, лучше газ добывать. А стратеги, у которых это основной бизнес, те пойдут.
Д. НАДИНА: Давайте к политике, раз уж мы подводим итоги недели. Целесообразно было бы говорить о послании президента, с которым он выступил вчера, там было довольно много разных поручений по поводу экономики, по развитию конкуренции, про поддержку бизнеса, про строительство автопрома, про поддержку социально незащищённых людей, про бюджет, про сельхозземли, которые нужно отбирать у недобросовестных владельцев, про судей и про то, что присяжных заседателей может быть и поменьше. Что Вы для себя отметили, что было главным в этом послании?
М. ЮРЬЕВ: Его полная пустота. Всё это ни о чём. В разделах экономики и социальной сферы почти каждая часть выступления президента кончалась словами: мы уже сто раз об этом говорили, уже выпускали 200 поручений правительству, а воз и ныне там, поэтому мы сейчас поручим. И какие же основания считать, что в 101-й раз что-то по-другому будет? Ты поменял правительство? Нет. Посадил 100 человек в надежде, что остальные испугаются? Нет. Изменил порядок взаимодействия, структурного управления? Нет. Какие тогда основания считать, что в 101-й раз не проигнорируют? Это просто пустой разговор. Варианты, что мы всем поможем, на всё дадим деньги, а деньги-то откуда возьмутся?
Д. НАДИНА: Сегодня приняли бюджет, там дефицит.
М. ЮРЬЕВ: Давать всем на всё деньги может себе позволить страна, у которой экономика на подъёме и очень много поступлений, это не про нас сейчас. Президент говорит о том, что мы ответим на санкции тем, что увеличим свободу бизнеса, и бизнес начнёт развиваться у нас — абсолютно правильная мысль. Прочёл всё выступление два раза — в чём конкретно свобода бизнеса кроме слов о том, что мы дадим свободу бизнесу, я не нашёл. Сокращение количества проверок и количество проверяющих — уже сто раз было, ничего от этого не меняется. Помилуйте, у нас почти на любой бизнес нужно получать разрешение. Теоретически на открытие нового бизнеса разрешение не нужно, но дальше выясняется, что ресторан — это общепит, это связано со здоровьем населения, и выясняется, что бизнес, для которого разрешений не надо, нужно долго думать, прежде чем такое изобрести. Когда вам нужно получить 100 разрешений на открытие вашего бизнеса, не все из них бесплатные, у нас не до конца коррупция изжита, как мы знаем из выступления президента, какая вам разница, вы для того, чтобы открыться до того, как проверяющий придёт, уже этого сделать не можете.
Я предлагал, и не я один, в своей статье «Как выйти из кризиса» в «Известиях» в начале года порядок на несколько лет по полной отмене разрешений для любых видов бизнеса, даже для ресторанов. Открываешься без разрешения, вместо этого страхуешь гражданскую ответственность к третьим лицам. Реакции ноль, интереса ноль. Понятно, что правительство само знает, что делает, оно умнее всех, вот мы и находимся там, где находимся. Ничего в послании президента в его социально-экономической части я не нашёл, что вселило бы в меня оптимизм. Единственное, порадовался, как всегда, слушая внешнеполитическую часть. Но и здесь цепь рвётся по слабому звену, а не по сильному: какими бы сильными у нас не были внешнеполитические позиции, как бы мы не подняли армию и военную промышленность, при слабой экономике это всё, к сожалению, не поможет нам выиграть Третью мировую войну.
Д. НАДИНА: Я думала, что будет более жёсткое заявление по внешней политике, учитывая все последние события.
М. ЮРЬЕВ: Жёсткие заявления обычно делают те, кто не может себе позволить жёстких действий, а те, кто делают жёсткие действия, могут позволить себе делать достаточно миролюбивые заявления. У меня к внешней политике нет претензий, при том, что вижу там некоторые ошибки. Например, то, что сделала Турция, сбив самолёт, не ожидали наши творцы внешней политики, явно думали, что с Турцией удастся договориться, хотя мне всегда казалось, что не удастся, и я оказался прав. Вековые враги не могут подружиться в отличие от ситуационных. При этом я нисколько не осуждаю за это творцов нашей внешней политики, в первую очередь президента, потому что неизвестно, можно ли было по-другому. Это как пакт Молотова-Риббентропа: делай, что можешь в сложившейся ситуации. В равной степени я считаю неправильным от проекта Новороссии, это нужно было делать, да и сейчас не поздно, хотя гораздо тяжелее. Тем не менее во внешней политике мы идём в правильном направлении. Но экономика и социальная сфера заставляют пойти и напиться.
Д. НАДИНА: Очень многие политтехнологи говорят, что президент больше ориентирован именно на внешнюю политику и занимается в основном ей, а внутренняя остаётся на откуп правительству, поэтому всё так и складывается, без ручного управления невозможно ничего сделать.
М. ЮРЬЕВ: Это было бы всё приемлемо, если бы президент назначил в правительство премьер-министром и министрами тех людей, которые способны без его ручного управления вести нашу экономику так, чтобы она росла и развивалась так, как китайская, а не так, как наша. Но кадровые решения по правительству я даже не буду комментировать. Что представляет из себя правительство — тут мы можем найти консенсус среди наших слушателей.
Д. НАДИНА: По поводу экономики забыли мы упомянуть, что сегодня было сообщение от агентства Moody`s, они нам дали положительный прогноз. И уже Минфин прокомментировал: Силуанов радостно говорит, что повышение агентством кредитного рейтинга по гособлигациям России свидетельствует о признании эффективности бюджетной и денежно-кредитной политики российских властей.
М. ЮРЬЕВ: Ну и зачем нам признание эффективности нашей политики со стороны агентства Moody`s, которое является ручным зверьком Госдепартамента во внешних вопросах? Внутри Америки оно объективно работает. Мы работаем для одобрения Вашингтона или для себя?
Д. НАДИНА: Нет, вы согласны, что у нас эффективная бюджетная и кредитно-денежная политика? Силуанов говорит, что эффективна.
М. ЮРЬЕВ: Она эффективна для вредителей. Если целью этой политики является развалить Российскую Федерацию, тогда она очень эффективна.
Д. НАДИНА: Продуктовое эмбарго по отношению к Турции — тоже одна из главных новостей этой недели. Много шуток было в социальных сетях по поводу турецких мандаринов. Минпромторг заверил нас, что цены на продукты не вырастут, но мы-то уже научены опытом, понимаем, что это произойдёт. Какой прогноз можете Вы дать?
М. ЮРЬЕВ: Вырастут незначительно.
Д. НАДИНА: А продуктовое эмбарго насколько целесообразно в условиях санкций, которые действуют по отношению к европейским товарам?
М. ЮРЬЕВ: 1942 или 1943 год на улице, готовимся к Курской дуге, вы говорите, давайте у Германии закупать продукты, дешёво!
Д. НАДИНА: У нас сейчас не Великая Отечественная война.
М. ЮРЬЕВ: Это вы так считаете, войны меняются. То, что идёт — это не подготовка к войне, это война против нас западного мира, и Вы предлагаете у них закупать продукты? Come on, как говорят в Техасе, Вы подумали, прежде чем об этом говорить?
Д. НАДИНА: С другой стороны, надо понимать, что мы не производим товаров в достаточном количестве.
М. ЮРЬЕВ: Надо производить.
Д. НАДИНА: Это же не делается по щелчку.
М. ЮРЬЕВ: Если бы у нас экономикой управляли так, как надо, это было бы достаточно легко, это не проблема. Чтобы бизнес мог дышать, надо впрыснуть в экономику страны достаточное количество денег, сделать длинные дешёвые кредиты, всё то, что делают даже американцы, я не говорю, в СССР. Отмените разрешение для бизнеса, и всё будут производить, у нас люди ничуть не менее предприимчивые, чем в других странах, а если сравнить с Европой, то гораздо более предприимчивые.
Д. НАДИНА: Это так. Но с другой стороны, у нас уже эмбарго, ограничения там и здесь, при этом ставка вниз не идёт, у нас нет послаблений.
М. ЮРЬЕВ: Вы предлагаете у Турции закупать продукты?
Д. НАДИНА: Нет, почему мы именно такими мерами отвечаем, были ли другие?
М. ЮРЬЕВ: Можно начать войну, Вы готовы к этому?
Д. НАДИНА: Как женщина, я естественно, не за войну.
М. ЮРЬЕВ: Спустился бы ангел и сказал: Дарья Надина, решать тебе, хочешь военное эмбарго, хочешь, начинаем военные действия.
Д. НАДИНА: Разумеется, никакой войны.
М. ЮРЬЕВ: А зачем тогда такие вопросы дурацкие задавать? Выгодно нам или нет ввозить продукты из Турции, Турция фактически объявила нам войну, какие продукты, Вы чего? Ай-яй, вы заплатите чуть дороже за мандарины, не маленькие, потерпите, как говорится.
Д. НАДИНА: Хорошо, давайте по-другому. Очень многие говорят, что для Турции это не будет мощным ударом.
М. ЮРЬЕВ: Будет! Те меры, которые мы приняли, затрагивают не такой большой процент ВВП Турции, это естественно, в любой стране мира экспорт, а тем более в одну страну, не может занимать такую большую часть ВВП. Но поверьте мне, у меня есть знакомые крупные бизнесмены в Америке, которые являются турками этническими, это болезненно для Турции и может вызвать большое брожение среди истеблишмента. Почти у всех серьёзных людей разных сословий есть вложения как у нас в московскую недвижимость, у них в курортную недвижимость.
Д. НАДИНА: Срочные сообщения пришли: ОПЕК принял решение сохранять добычу на текущем фактическом уровне, представитель картеля об этом журналистам заявил, и ОПЕК отложил о новом уровне квот до следующей встрече в июне, это сказал Госсекретарь ОПЕК.
Если вернуться к нашим отношениям с Турцией: каковы перспективы? Несмотря на то, что они сбили наш Су-24, на те торговые войны, которые у нас с ними разворачиваются, при этом Евросоюз по-прежнему прекрасно относится к Турции, даст им 3 миллиарда, чтобы они беженцев из Сирии у себя продолжали размещать.
М. ЮРЬЕВ: Просто за то, что они сбили наш самолёт, им Евросоюз с удовольствием денег даст. Евросоюз — наш враг. Европа, как и Америка, наш враг, от того, что сейчас физически не идут бои горячей войны, просто время такое, может, ещё будут.
Д. НАДИНА: Но вопрос логичный возникает: кто наши друзья в таком случае, у нас повсюду враги?
М. ЮРЬЕВ: Так и есть. Просчёты нашей внешней политики, которые были в 90-е годы, была просто предательская сдача всех интересов, сейчас мы черпаем последствия. России не привыкать одной против всего мира оказываться, не первый раз.
Д. НАДИНА: При этом у нас потом появлялись союзники, так же и со Второй мировой войной.
М. ЮРЬЕВ: А то бы мы без этих союзников не выиграли.
Д. НАДИНА: Советский Союз — другое государство, мощное и сильное.
М. ЮРЬЕВ: Значит. в такое нужно превращаться.
Д. НАДИНА: Но мы же не можем этого сделать по щелчку.
М. ЮРЬЕВ: Скажите мне, кто пробует? Вы знаете известный анекдот, как человек бога спросил: почему ты мне не даёшь, я такой хороший — купи лотерейный билет, кто у нас его покупает? Президент обращается с посланием, в котором нет ничего, одна вода. С таким президентом и таким правительством в какую мощную страну превращаться?
Д. НАДИНА: Давайте пойдём дальше. История с энергомостом в Крым разворачивалась, сегодня мы видели новости о том, что призывают называть мальчиков Генераторами в Крыму. В свете блэкаута возникает вопрос: когда с энергетикой в Крыму будет всё в порядке, у Вас есть какой-то прогноз на этот счёт?
М. ЮРЬЕВ: Довольно радостная вещь: мы запустили энергомост на месяц раньше, чем должны были, он работал. По поводу качества нашей элиты, владельцы кубанской ТГК, откуда должен идти, не хотели давать дополнительную энергию в Крым, но с ними разобрались в режиме ручного управления. Имея такую экономическую элиту в стране, на что можно рассчитывать? Другое дело, что элиту можно всегда поменять, как в 1937 году, но у нас не хотят этого делать. Эти не хотят — следующие захотят, законы истории неумолимы. Всё идёт в Крыму по плану, это одно из светлых пятен, запустили первую нитку энергомоста, известно, когда запустят вторую.
Д. НАДИНА: Хоть что-то хорошее.
М. ЮРЬЕВ: Это лишний раз показывает, что когда надо, когда хотим, всё умеем делать.
Д. НАДИНА: Возвращаясь к конфликту в Сирии, слушатели напоминали нам про иракских курдов, которые заявили, что фотографии, которые сделало Минобороны, не те, потому что это якобы не к туркам везли.
М. ЮРЬЕВ: К туркам, но их нефть, легальную везли, хотя у них есть своя граница и не понятно, зачем им там везти. Ясно, что американцы попросили их это сказать. Ключ к решению проблемы курдов один, он тот же, что к решению проблемы Турции: мы должны незамедлительно начать оказывать помощь оружием и деньгами турецким курдам, сепаратистам, которых в Турции больше четверти населения и не вообще курдам, а Курдской рабочей партии, с которой у СССР были давние отношения, эти ребята серьёзные. Мы одновременно создадим гигантские проблемы, несоразмеримые с отсутствием туризма для Турции, а поскольку все курды обладают крайне сильным чувством национального родства по отношению друг к другу, то если мы начнём помогать турецким курдам, то для сирийских и иракских, как бы они не дружили с Америкой, героями станем мы. Я думаю, что это и делается, эта работа уже ведётся, она, естественно, не публична, и через некоторое время это начнёт прорываться на поверхность.
Д. НАДИНА: Запустим классическое голосование: вы поддерживаете Михаила Юрьева или нет, не очень согласны?
Пришло время для звонков слушателей. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, давно Вас слушаю и давно хочу спросить: можете пояснить по поводу Курдистана, вы сказали про турецких, иракских курдов, но потомки сейчас в иракской части?
М. ЮРЬЕВ: Не совсем так. Я не великий курдолог, но из того, что знаю исходно родина курдов, так считается, находится в иранском Курдистане.
Д. НАДИНА: В Персии они жили изначально.
М. ЮРЬЕВ: Горы Загрос, там они и живут по сию пору, их порядка 8 миллионов. В Иране они составляют порядка 10% населения. С ними нет проблем, в Персии они не являются сейчас и в обозримом прошлом дискриминируемым меньшинством, таковым себя не ощущают, там вопроса их независимости никогда не стоял, они там весьма уважаемая часть населения. Иракских курдов примерно столько же, порядка 8 миллионов, сирийских мало, около миллиона, турецких — считается, что 18-20, но может больше, до 25 миллионов, больше четверти населения Турции.
Д. НАДИНА: Масса неоднородна, они исповедуют разные религии: есть шииты, сунниты, многие из них к Турции по-разному относятся.
М. ЮРЬЕВ: И евреи есть. Да, но важно понимать, что эта разница нисколько не мешает курдам разных вероисповеданий считать себя абсолютными братьями, родственниками, и в первую очередь курдами, а во вторую мусульманами или язычниками.
Д. НАДИНА: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, чем Вы можете объяснить такой высокий рейтинг президента, несмотря на все его провалы?
М. ЮРЬЕВ: Тем, что тот уровень национального унижения нашей страны, который имел место в 90-е годы при Ельцине, привёл людей в состояние сжатой пружины, и тот человек, который проводит пусть и непоследовательно, пусть исключительно в некоторых сферах управления, не в экономике, но курс на возрождение величия России, не может не вызывать поддержки у населения. Я сам его поддерживаю, но это не значит, что я его курсом доволен, я за внешнюю политику поставил бы пять, за внутреннюю — три, за экономику — кол с минусом.
Д. НАДИНА: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, меня зовут Вадим. Я согласен с вашим сравнением, что мы как во время Сталинградской битвы и поэтому покупать фашистские помидоры нам не надо, но по каким-то причинам наш Верховный главнокомандующий продаёт Гитлеру нефть и газ на 15 миллиардов долларов в год. Почему мы не собираемся закрывать заслонку, чтобы наказать турецких фашистов?
М. ЮРЬЕВ: В международных делах большая часть проходит за кулисами, так и должно быть. Я думаю, что перекрытие газового вентиля обсуждается, оставляется напоследок, как последнее действие после которого идут действия военные. Судя по тому, что Эрдоган неспровоцировано (из наших про газ никто не говорил) выступил с заявлением, что мы затянем пояса и проживём без российского газа, Турция без него жила раньше, пока его в природе не появилось — это для меня почти точное доказательство того, что он узнал, что мы собираемся перекрывать, иначе чего про это говорить.
Д. НАДИНА: У нас многие называют Эрдогана марионеткой Запада, говорят, что он проводит необоснованную, не свою собственную политику.
М. ЮРЬЕВ: Нет, это не так, он проводит собственную политику возрождения Османской империи. Если бы я не был русским, а абстрактно, инопланетянином, то я бы ему посочувствовал, он делает ровно тоже, что и мы, пытается возродить великую империю, которую их народ построил в прошлом, а значит, может построить и в будущем. Просто это империя, вражеская нам.
Д. НАДИНА: Сравнение с царём и султаном логичны?
М. ЮРЬЕВ: Логичны.
Д. НАДИНА: В Bloomberg писали недавно, что Путин и Эрдоган на самом деле весьма похожи, одного наградили титулом царь, другого — султан.
М. ЮРЬЕВ: В принципе с этим можно согласиться. Эрдоган не является марионеткой Запада, у Запада очень напряжённые отношения и большие проблемы с Эрдоганом, на которых наша внешняя политика пытается играть.
Д. НАДИНА: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, не кажется ли Вам, что Эрдогана снимают другие турки, другая коалиция, и самолёт сбили только для того, чтобы ему насолить, чтобы была возможность его выгнать?
М. ЮРЬЕВ: Разумное предположение. Но насколько я неофициально знаю от знакомых, у наших спецслужб есть доказательства, которые нельзя предъявить публично, они точно знают, что это личная инициатива Эрдогана, не то, что личный приказ, а задумка. Причина задумки понятна: на момент российского вмешательства Эрдоган уже считал Сирию своей территорией. Не будущей, а уже своей, меньшую часть которой остаётся зачистить. И тут приходим мы и всё обламываем.
Д. НАДИНА: К разговору об империи: мне кажется, что Эрдоган относится к Сирии, как мы к Украине.
М. ЮРЬЕВ: Естественно. Что касается того, что процессы в элитах могут быть именно такие, как Вы сказали, Вы правы, и я думаю, наше эмбарго в большой степени направлено на то, чтобы именно это и произошло.
Д. НАДИНА: 4% против Вас.
(C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter