25 декабря 2015 РБК
2015 год прошел под знаком «новой экономической реальности» — этот эвфемизм заменил чиновникам неудобные «кризис», «рецессию», «стагнацию». С кризисом нужно бороться, а к новой реальности остается лишь приспосабливаться.
В 2015 году россияне заметно обеднели: двузначная инфляция съедала номинальный рост доходов, и поэтому реальные располагаемые доходы населения все время находились в отрицательной зоне. В январе — ноябре 2015 года реальные располагаемые доходы снизились на 3,5%, а реальная зарплата — на 9,2%. Инфляция с начала года по ноябрь составила 12,1%.
Это не сухая статистика, отраженная лишь на бумаге. Как показывают декабрьские опросы ВЦИОМа, россияне вполне ощущают снижение достатка: каждый четвертый (24%) оценивает материальное благосостояние семьи как «плохое». Индекс самооценок материального положения в декабре упал до 52 пунктов с 62 в сентябре — ноябре. Нынешнее значение соответствует значению декабря посткризисного 2009 года.
Снижение доходов началось в 2014 году (минус 1%) и драматически ускорилось в 2015‑м. Дело в том, что ускорился рост цен: если по итогам прошлого года инфляция составила 11,4%, то по итогам нынешнего она ожидается в районе 13%. Реальные располагаемые доходы населения за 2015 год сократятся на 4%, оценивает Минэкономразвития.
Принимавшийся с трудом, в условиях «новой экономической реальности» бюджет на 2016 год закладывает дефицит в размере 3% ВВП, и президент Владимир Путин поручил во что бы то ни стало не выйти за пределы этого показателя. «Мы полагаем, что правительство постарается сохранить дефицит бюджета на уровне 3% ВВП, несмотря на возможность дальнейшего снижения цен на нефть», — писал в декабре аналитик Bank of America Merrill Lynch Владимир Осаковский.
Но бюджет-2016 предполагает, что среднегодовая цена российской нефти Urals составит $50 за баррель. Учитывая текущие мировые цены в районе $37 за баррель, высока вероятность недополучения валютных доходов. Поэтому рубль может остаться основным инструментом «подстройки» экономики и коррекции бюджета. Поскольку доходы от нефти и газа составят 44% доходов следующего года, рублевая стоимость это потока напрямую будет зависеть от курса. Если нефть будет стоить в среднем $40, то, чтобы удержать дефицит в пределах 3%, понадобится курс в 84 руб. за доллар, следует из расчетов BofA Merrill Lynch.
По последним данным Росстата, экспорт в январе — октябре упал почти на 32% по сравнению с уровнем годовой давности, а импорт сократился еще сильнее — на 38%. Причины падения экспорта очевидны: порядка 70% в структуре отечественного экспорта занимают сильно подешевевшие нефть и газ, говорит директор Центра конъюнктурных исследований ВШЭ Георгий Остапкович. Цены на металлы, такие как никель или медь, тоже находятся на многолетних минимумах. А падение импорта — это результат девальвации рубля и эффекта контрсанкций (которые с 1 января расширяются на Турцию и Украину). Властям это дает повод заявлять о необходимости стимулировать импортозамещение.
«Сокращение импорта очень опасно. Существенная часть импорта — это машины и оборудование. Сокращение импорта в этой части говорит о том, что замедляется процесс обновления основных фондов», — предупреждает Остапкович. Впрочем, торговый баланс России по‑прежнему профицитный. Это плюс, потому что показатели чистого экспорта учитываются в структуре ВВП, напоминает эксперт.
Рост показателя бедности в 2015 году объясняется четырьмя причинами — высоким уровнем инфляции, низкими темпами роста номинальной заработной платы, сокращением расходов на социальные выплаты в регионах и «обесценением» пенсий в реальном выражении, перечисляет директор Центра анализа доходов и уровня жизни ВШЭ Лилия Овчарова. В 2016 году ситуация ухудшится, предполагает она. «Нет никаких предпосылок для того, чтобы начала расти номинальная заработная плата. Мы ожидаем, что она продолжит свое снижение. Это будет связано с задержками по выплате заработной платы, которые уже начинаются. Второй, новый фактор, который появится, — бизнес откликнется на стагнацию высвобождением работников, и вырастет безработица. По сравнению с 2015 годом мы ожидаем, что инфляция будет ниже в 2016‑м. Но эффект от снижения и невыплат зарплат и роста незанятости будет выше, чем «выигрыш» от более низкой инфляции», — говорит эксперт.
В мире ВВП остается главным мерилом экономической мощи, и с этой точки зрения Россия в 2015 году основательно ухудшила позиции. За девять месяцев ВВП упал на 3,7%, и примерно такой же результат ожидается по итогам года (после роста на 0,6% в 2014 году). Все последние месяцы власти увлеченно искали «дно» кризиса, и в конце ноября министр экономики Алексей Улюкаев объявил, что рецессия завершилась. В следующем году правительство ждет восстановительного роста на 0,7%. Но этот прогноз висит на волоске, поскольку цены на нефть продолжают падать. В декабре мировой эталон Brent подешевел до $36 за баррель, и МВФ не исключает, что цены могут опуститься до $20–30 после ожидаемого возвращения Ирана на глобальный рынок. JP Morgan прогнозирует спад ВВП России в 2016 году на 0,2%, а Всемирный банк — на 0,7%.
Отток капитала в 2015 году оказался в два раза ниже, чем следовало из достаточно консервативных оценок в начале года, и это радует: «некую позицию неустойчивого и шаткого баланса мы нащупали», говорит профессор финансов РЭШ Олег Шибанов. В третьем квартале вообще был небольшой приток, а в четвертом если и будет отток, то незначительный. «Видимо, текущий курс рубля — относительно рыночный», — объясняет Шибанов.
Третий-четвертый кварталы 2014 года — первый раз в истории, когда прямые инвестиции были отрицательными два квартала подряд. Сказались инфляция, конфликты с западными партнерами, шоки на нефтяном рынке, макроэкономическая неопределенность. По данным ЦБ, в первом полугодии 2015 года объем прямых иностранных инвестиций в Россию составил $4,3 млрд — это в 5,7 раз меньше, чем за соответствующий период 2014‑го.
Изменения в золотовалютных резервах в 2015 году в большей степени объясняются переоценкой: ЦБ покупал золото, а оно дешевело относительно доллара. В действительности в последнее время резервы стабильны, говорит профессор финансов РЭШ Олег Шибанов. В 2015 году ЦБ объявил, что собирается довести резервы до отметки в $500 млрд, но есть опасения, что процесс будет идти очень медленно.
Что касается снижения внешнего долга, то, с одной стороны, это хороший сигнал: выплаты идут без каких‑либо дефолтов. С другой стороны, это негативная тенденция — обратная сторона того, что российские компании не в состоянии занимать на внешних рынках. Падение внешнего долга на $200 млрд по сравнению с пиковыми показателями — знак того, что в российской экономике сильно сокращаются инвестиции.
К концу 2015 года прямой долг консолидированных бюджетов регионов достигнет примерно 35% их текущих доходов. И это лишь средний показатель: у 40% регионов долговая нагрузка уже превышает 60% текущих доходов, следует из декабрьского отчета SnP. Рост дефицитов региональных бюджетов приведет к увеличению их прямого долга в 2018 году в среднем до более чем 55% текущих доходов.
При этом возможности правительства по замещению коммерческого долга регионов будут, скорее всего, ограничены, и он останется основной составляющей налогового бремени региональных бюджетов до 2018 года. Средний срок погашения кредитов является относительно коротким (по оценкам SnP, регионы каждый год погашают до трети накопленного долга), процентные ставки увеличиваются, и SnP ожидают роста расходов на обслуживание долга субъектов до 15% текущих доходов.
http://top.rbc.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
В 2015 году россияне заметно обеднели: двузначная инфляция съедала номинальный рост доходов, и поэтому реальные располагаемые доходы населения все время находились в отрицательной зоне. В январе — ноябре 2015 года реальные располагаемые доходы снизились на 3,5%, а реальная зарплата — на 9,2%. Инфляция с начала года по ноябрь составила 12,1%.
Это не сухая статистика, отраженная лишь на бумаге. Как показывают декабрьские опросы ВЦИОМа, россияне вполне ощущают снижение достатка: каждый четвертый (24%) оценивает материальное благосостояние семьи как «плохое». Индекс самооценок материального положения в декабре упал до 52 пунктов с 62 в сентябре — ноябре. Нынешнее значение соответствует значению декабря посткризисного 2009 года.
Снижение доходов началось в 2014 году (минус 1%) и драматически ускорилось в 2015‑м. Дело в том, что ускорился рост цен: если по итогам прошлого года инфляция составила 11,4%, то по итогам нынешнего она ожидается в районе 13%. Реальные располагаемые доходы населения за 2015 год сократятся на 4%, оценивает Минэкономразвития.
Принимавшийся с трудом, в условиях «новой экономической реальности» бюджет на 2016 год закладывает дефицит в размере 3% ВВП, и президент Владимир Путин поручил во что бы то ни стало не выйти за пределы этого показателя. «Мы полагаем, что правительство постарается сохранить дефицит бюджета на уровне 3% ВВП, несмотря на возможность дальнейшего снижения цен на нефть», — писал в декабре аналитик Bank of America Merrill Lynch Владимир Осаковский.
Но бюджет-2016 предполагает, что среднегодовая цена российской нефти Urals составит $50 за баррель. Учитывая текущие мировые цены в районе $37 за баррель, высока вероятность недополучения валютных доходов. Поэтому рубль может остаться основным инструментом «подстройки» экономики и коррекции бюджета. Поскольку доходы от нефти и газа составят 44% доходов следующего года, рублевая стоимость это потока напрямую будет зависеть от курса. Если нефть будет стоить в среднем $40, то, чтобы удержать дефицит в пределах 3%, понадобится курс в 84 руб. за доллар, следует из расчетов BofA Merrill Lynch.
По последним данным Росстата, экспорт в январе — октябре упал почти на 32% по сравнению с уровнем годовой давности, а импорт сократился еще сильнее — на 38%. Причины падения экспорта очевидны: порядка 70% в структуре отечественного экспорта занимают сильно подешевевшие нефть и газ, говорит директор Центра конъюнктурных исследований ВШЭ Георгий Остапкович. Цены на металлы, такие как никель или медь, тоже находятся на многолетних минимумах. А падение импорта — это результат девальвации рубля и эффекта контрсанкций (которые с 1 января расширяются на Турцию и Украину). Властям это дает повод заявлять о необходимости стимулировать импортозамещение.
«Сокращение импорта очень опасно. Существенная часть импорта — это машины и оборудование. Сокращение импорта в этой части говорит о том, что замедляется процесс обновления основных фондов», — предупреждает Остапкович. Впрочем, торговый баланс России по‑прежнему профицитный. Это плюс, потому что показатели чистого экспорта учитываются в структуре ВВП, напоминает эксперт.
Рост показателя бедности в 2015 году объясняется четырьмя причинами — высоким уровнем инфляции, низкими темпами роста номинальной заработной платы, сокращением расходов на социальные выплаты в регионах и «обесценением» пенсий в реальном выражении, перечисляет директор Центра анализа доходов и уровня жизни ВШЭ Лилия Овчарова. В 2016 году ситуация ухудшится, предполагает она. «Нет никаких предпосылок для того, чтобы начала расти номинальная заработная плата. Мы ожидаем, что она продолжит свое снижение. Это будет связано с задержками по выплате заработной платы, которые уже начинаются. Второй, новый фактор, который появится, — бизнес откликнется на стагнацию высвобождением работников, и вырастет безработица. По сравнению с 2015 годом мы ожидаем, что инфляция будет ниже в 2016‑м. Но эффект от снижения и невыплат зарплат и роста незанятости будет выше, чем «выигрыш» от более низкой инфляции», — говорит эксперт.
В мире ВВП остается главным мерилом экономической мощи, и с этой точки зрения Россия в 2015 году основательно ухудшила позиции. За девять месяцев ВВП упал на 3,7%, и примерно такой же результат ожидается по итогам года (после роста на 0,6% в 2014 году). Все последние месяцы власти увлеченно искали «дно» кризиса, и в конце ноября министр экономики Алексей Улюкаев объявил, что рецессия завершилась. В следующем году правительство ждет восстановительного роста на 0,7%. Но этот прогноз висит на волоске, поскольку цены на нефть продолжают падать. В декабре мировой эталон Brent подешевел до $36 за баррель, и МВФ не исключает, что цены могут опуститься до $20–30 после ожидаемого возвращения Ирана на глобальный рынок. JP Morgan прогнозирует спад ВВП России в 2016 году на 0,2%, а Всемирный банк — на 0,7%.
Отток капитала в 2015 году оказался в два раза ниже, чем следовало из достаточно консервативных оценок в начале года, и это радует: «некую позицию неустойчивого и шаткого баланса мы нащупали», говорит профессор финансов РЭШ Олег Шибанов. В третьем квартале вообще был небольшой приток, а в четвертом если и будет отток, то незначительный. «Видимо, текущий курс рубля — относительно рыночный», — объясняет Шибанов.
Третий-четвертый кварталы 2014 года — первый раз в истории, когда прямые инвестиции были отрицательными два квартала подряд. Сказались инфляция, конфликты с западными партнерами, шоки на нефтяном рынке, макроэкономическая неопределенность. По данным ЦБ, в первом полугодии 2015 года объем прямых иностранных инвестиций в Россию составил $4,3 млрд — это в 5,7 раз меньше, чем за соответствующий период 2014‑го.
Изменения в золотовалютных резервах в 2015 году в большей степени объясняются переоценкой: ЦБ покупал золото, а оно дешевело относительно доллара. В действительности в последнее время резервы стабильны, говорит профессор финансов РЭШ Олег Шибанов. В 2015 году ЦБ объявил, что собирается довести резервы до отметки в $500 млрд, но есть опасения, что процесс будет идти очень медленно.
Что касается снижения внешнего долга, то, с одной стороны, это хороший сигнал: выплаты идут без каких‑либо дефолтов. С другой стороны, это негативная тенденция — обратная сторона того, что российские компании не в состоянии занимать на внешних рынках. Падение внешнего долга на $200 млрд по сравнению с пиковыми показателями — знак того, что в российской экономике сильно сокращаются инвестиции.
К концу 2015 года прямой долг консолидированных бюджетов регионов достигнет примерно 35% их текущих доходов. И это лишь средний показатель: у 40% регионов долговая нагрузка уже превышает 60% текущих доходов, следует из декабрьского отчета SnP. Рост дефицитов региональных бюджетов приведет к увеличению их прямого долга в 2018 году в среднем до более чем 55% текущих доходов.
При этом возможности правительства по замещению коммерческого долга регионов будут, скорее всего, ограничены, и он останется основной составляющей налогового бремени региональных бюджетов до 2018 года. Средний срок погашения кредитов является относительно коротким (по оценкам SnP, регионы каждый год погашают до трети накопленного долга), процентные ставки увеличиваются, и SnP ожидают роста расходов на обслуживание долга субъектов до 15% текущих доходов.
http://top.rbc.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter