21 января 2016 banki.ru
Интересно наблюдать, как идея, высказанная одним умным, изменяет общественное мнение и формирует его под себя. Вчера еще над ней смеялись, сегодня включаются в обсуждение, а завтра через одного будут говорить, что всегда поддерживали автора в его смелом начинании.
Когда Герман Греф в ноябре 2014 года неожиданно сказал, что считает оптимальной полную приватизацию Сбербанка, мало кто не то чтобы согласился с бывшим министром экономики (согласны-то с ним как раз многие), но поверил в реализуемость идеи. Все говорят «продай слона», а ты продай слона!
Нет, само предложение никто, кстати, на вилы поднимать не стал. Кто-то даже дал вполне благожелательный комментарий. Глава Росимущества Ольга Дергунова в декабре, можно сказать, горячо поддержала главу Сбербанка, заявив, что приватизация такой организации могла бы стать локомотивом для продажи других крупных государственных активов в России. Ну на то она пока и глава Росимущества. А после новогодних праздников случился традиционный Гайдаровский форум, где о возможности (да что там – практически о необходимости) приватизации Сбербанка и ВТБ заявил министр экономики Алексей Улюкаев. По его словам, это очень качественные активы, которые остаются привлекательными во всем мире. А еще сказал, что приватизация качественно изменит ситуацию с капитализацией российского банковского сектора (интересно, каким образом, если правительство и ЦБ будут продавать свои пакеты акций?).
После Улюкаева приватизацию поддержал и министр финансов Антон Силуанов. Правда, он сказал, что сначала хочет продать 19,5% «Роснефти», но сразу после на очереди госбанки. Медведев с Путиным (в порядке очередности) приватизацию еще не поддержали. Из лиц, от которых зависит решение, пока не высказался и глава ВТБ Андрей Костин. А так создается впечатление, что уже все подготовлено. Финансовый директор ВТБ Герберт Моос подтвердил готовность изучить вопрос о приватизации госпакета. Сейчас уже все, конечно, начали говорить о том, что вопрос о приватизации не может быть решен так скоро. Что нужна подготовка. Что законодательство надо изменить (в частности, закон о Банке России). Это неважно. Важно то, что брошенная идея практически мгновенно – всего за два месяца – перестала вызывать удивление у чиновников, что они с ней свыклись и готовы к реализации. То есть вопрос созрел. Но созрел он почему-то именно сейчас, и важно понять, что случилось за полгода, так как еще летом Герман Греф, например, говорил, что «сейчас (в июне 2015 года) не очень удачное время для приватизации Сбербанка».
Что сейчас не так по сравнению с тем, как было в июне? Санкции сняли с банков? Нет. Иностранные инвесторы по-прежнему не могут покупать акции ни «Сбера», ни ВТБ. Котировки акций достигли пика на ажиотажном спросе? Нет ничего такого. Заначки у правительства кончились? Теплее, но тоже еще не печка. Ответа нет. Ладно бы еще банки эти были не нужны. Но они нужны, потому что никто не будет кредитовать крупные долгосрочные проекты по ставкам ниже инфляционных.
С точки зрения самих банков резонов может быть больше. Банки не могут чувствовать себя комфортно после двухлетних санкций, а политических причин избавиться от них пока не просматривается. Так, может, получится сделать это не через политику, а через изменение структуры акционеров? Не факт, конечно, что получится, но попробовать можно, а заодно заработать и улучшить этот, как его – инвестиционный климат. Кроме того, предложение рождает спрос, и у идеи снятия санкций с начавших исправляться банков могут появиться влиятельные зарубежные союзники.
Но это все дела государственные и банковские, у чиновников и банкиров могут быть свои резоны. Хуже с клиентами, особенно вкладчиками. Если доля государства в Сбербанке и ВТБ снизится до уровня ниже контрольной, вкладчики (прежде всего крупные, с депозитами на несколько миллионов рублей, которые сейчас сосредоточены именно в госбанках) могут начать исход не только из банка, но из российской банковской системы вообще. Вот тогда и станет видно, какую долю доверия клиентов банки заработали, а какую взяли взаймы у акционера.
http://www.banki.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Когда Герман Греф в ноябре 2014 года неожиданно сказал, что считает оптимальной полную приватизацию Сбербанка, мало кто не то чтобы согласился с бывшим министром экономики (согласны-то с ним как раз многие), но поверил в реализуемость идеи. Все говорят «продай слона», а ты продай слона!
Нет, само предложение никто, кстати, на вилы поднимать не стал. Кто-то даже дал вполне благожелательный комментарий. Глава Росимущества Ольга Дергунова в декабре, можно сказать, горячо поддержала главу Сбербанка, заявив, что приватизация такой организации могла бы стать локомотивом для продажи других крупных государственных активов в России. Ну на то она пока и глава Росимущества. А после новогодних праздников случился традиционный Гайдаровский форум, где о возможности (да что там – практически о необходимости) приватизации Сбербанка и ВТБ заявил министр экономики Алексей Улюкаев. По его словам, это очень качественные активы, которые остаются привлекательными во всем мире. А еще сказал, что приватизация качественно изменит ситуацию с капитализацией российского банковского сектора (интересно, каким образом, если правительство и ЦБ будут продавать свои пакеты акций?).
После Улюкаева приватизацию поддержал и министр финансов Антон Силуанов. Правда, он сказал, что сначала хочет продать 19,5% «Роснефти», но сразу после на очереди госбанки. Медведев с Путиным (в порядке очередности) приватизацию еще не поддержали. Из лиц, от которых зависит решение, пока не высказался и глава ВТБ Андрей Костин. А так создается впечатление, что уже все подготовлено. Финансовый директор ВТБ Герберт Моос подтвердил готовность изучить вопрос о приватизации госпакета. Сейчас уже все, конечно, начали говорить о том, что вопрос о приватизации не может быть решен так скоро. Что нужна подготовка. Что законодательство надо изменить (в частности, закон о Банке России). Это неважно. Важно то, что брошенная идея практически мгновенно – всего за два месяца – перестала вызывать удивление у чиновников, что они с ней свыклись и готовы к реализации. То есть вопрос созрел. Но созрел он почему-то именно сейчас, и важно понять, что случилось за полгода, так как еще летом Герман Греф, например, говорил, что «сейчас (в июне 2015 года) не очень удачное время для приватизации Сбербанка».
Что сейчас не так по сравнению с тем, как было в июне? Санкции сняли с банков? Нет. Иностранные инвесторы по-прежнему не могут покупать акции ни «Сбера», ни ВТБ. Котировки акций достигли пика на ажиотажном спросе? Нет ничего такого. Заначки у правительства кончились? Теплее, но тоже еще не печка. Ответа нет. Ладно бы еще банки эти были не нужны. Но они нужны, потому что никто не будет кредитовать крупные долгосрочные проекты по ставкам ниже инфляционных.
С точки зрения самих банков резонов может быть больше. Банки не могут чувствовать себя комфортно после двухлетних санкций, а политических причин избавиться от них пока не просматривается. Так, может, получится сделать это не через политику, а через изменение структуры акционеров? Не факт, конечно, что получится, но попробовать можно, а заодно заработать и улучшить этот, как его – инвестиционный климат. Кроме того, предложение рождает спрос, и у идеи снятия санкций с начавших исправляться банков могут появиться влиятельные зарубежные союзники.
Но это все дела государственные и банковские, у чиновников и банкиров могут быть свои резоны. Хуже с клиентами, особенно вкладчиками. Если доля государства в Сбербанке и ВТБ снизится до уровня ниже контрольной, вкладчики (прежде всего крупные, с депозитами на несколько миллионов рублей, которые сейчас сосредоточены именно в госбанках) могут начать исход не только из банка, но из российской банковской системы вообще. Вот тогда и станет видно, какую долю доверия клиентов банки заработали, а какую взяли взаймы у акционера.
http://www.banki.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter