2 августа 2016 utmedia
Пролог. Мост Олбани
Поезд мчится по заснеженной равнине. Черные клубы дыма окутывают паровоз и отлетают назад, к вагонам. Мерно стучат колеса на стыках рельс. Состав приближается к арочному мосту.
На перегороженном въезде - группа людей в черных костюмах и черных котелках. В руках — винчестеры. В магазинах каждого по 12 патронов. Опытный стрелок может расстрелять магазин за 15 секунд. Мужчины взводят курки и вскидывают винтовки к плечу. Холодный взгляд прикован к взятому на прицел надвигающемуся локомотиву.
Машинист дает длинный гудок и включает систему торможения. Скрежет и искры из-под металлических колес. Сцепная скоба паровоза упирается в ограждение.
- Дамы и господа, этот поезд дальше не идет!
Все началось с Ван Дер Бильтов
Голландия — страна каналов. Их многочисленные нити прорезают ее во всех направлениях. Общая длина каналов и судоходных рек в Нидерландах — 5052 км. При этом, протяженность территории Королевства с Севера на Юг 300 км, а с Запада на Восток, всего-то 200 км. В Амстердаме, прозванном Северной Венецией, есть жилые «плавучие» дома и целый музей каналов. И совсем не случайно, что голландские конькобежцы одни из лучших в мире. Бег на коньках по замерзшим водным просторам студеной зимой (когда-то такие были и в Нидерландах) — национальная забава голландцев многие сотни лет.
Закономерно, что одна из самых уважаемых специальностей в Голландии средних веков и Нового времени — профессия лодочника.
Не стало исключением и местечко Де Бильт (Де Билт) нидерландской провинции Утрехт. Многие мужчины из Де Бильт зарабатывали себе на жизнь лодочным извозом. Помнили о ремесле и Дебильтовские эмигранты, покинувшие Страну каналов в поисках счастья в Новом Свете.
Некий Ян Арстон (в другой транскрипции — Аэртсон) примерно в 1650 г. понял, что ему грозит банальная голодная смерть, если он останется в родной деревушке Де Бильт, в частности, и в любимой Голландии, вообще. Так как умирать Ян не хотел, то надо было что-то менять. Он делает радикальный выбор. Америка. Вот его цель.
Нельзя сказать, что Ян ехал в никуда. Отнюдь. Северо-Восточное побережье современных США (между 38 и 45 градусами Северной широты) в XVII веке — это Новые Нидерланды, включая славный город Новый Амстердам, будущий Нью-Йорк. Серьезная территория с атрибутами отдельного государства — флагом и гербом.
Остров Лонг-Айленд, как и Манхэттен, были открыты капитаном Ост-Индской компании Генри Гудзоном в 1609 году. В западной части Лонг-Айленда голландцы заложили город Брекелен, много позже ставший Бруклином — крупнейшим районом современного Нью-Йорка.
Так вот, в Брекелене в 1650 году проживал добрый голландец по имени Питер Волферсон. Дела у Питера шли неплохо, он владел обширными землями в округе, и с готовностью согласился помочь соотечественнику Яну Арстону, взяв его на работу. Обосновался Ян на другом острове — Статен-Айленд (Стейтен-Айленд). Который через сотни лет станет другим районом, все того же, Нью-Йорка. Конечно, в числе главных занятий Яна - лодочные перевозки. Это единственный вид транспорта, соединяющий острова будущего города Большого яблока. К концу жизни бережливый Ян накопил неплохие деньги.
Точно неизвестно, в каком поколении Арстоны стали Ван Дер Бильтами. Возможно, это сделал уже Ян, подчеркнув свое происхождение. Возможно, кто-то из его многочисленных детей или внуков. Как бы там ни было, появился очередной эмигрантский род — род Ван Дер Бильтов. Со временем, пробелы между тремя частями имени стерлись и получилось — Вандербильт.
Корнелиус Вандербильт. Родители, детские и юношеские годы
Одного из внуков Яна звали Корнелиус. Трудолюбивый человек. Но без амбиций. Состояние родоначальника Вандербильтов Яна уже давно улетучилось. Работать Корнелиусу надо было много и тяжело. Начал он простым поденщиком на ферме и (конечно) — лодочником в Нью-Йоркском порту. Корнелиус был не только работящим, но и бережливым. Он умудрялся, даже с таких заработков, откладывать деньги. Вести хозяйство помогала жена Феба. Итогом супружеских сверхусилий стала покупка семейной фермы на Статен-Айленде. Теперь на этом месте находится город Порт-Ричмонд. Именно там, 27 мая 1794 года рождается четвертый ребенок Корнелиуса и Фебы. Мальчика называют, как отца, Корнелиусом.
Чему будущий владелец железных дорог и пароходов уделял мало внимания, так это образованию. Ходили легенды, что Вандербильт всю жизнь оставался полуграмотным человеком, делая ошибки в собственной подписи. Свое отношение к классическому обучению К. Вандербильт выразил коротко и емко в своей знаменитой фразе: «Если бы я учился, у меня не осталось бы времени ни на что другое».
В 11 лет мальчик бросает школу и начинает помогать отцу. Его «университетом» становятся улица и портовый причал. Достаточно жесткое «учебное заведение». Упал — поднимайся. Учись держать удар и давать сдачи. Жаловаться некому. Каждый за себя.
У Корни, потомка коренастых голландских крестьян, были выдающиеся физические и интеллектуальные (не побоимся этого слова) данные для того чтобы стать первым номером своего «Гарварда». Почти два метра роста, крепкий череп и хребет, большие кулаки и абсолютное бесстрашие в любой, самой тяжелой драке. Той, которая заканчивается выбитыми зубами, оторванными ушами и шрамами, остающимися до глубокой старости.
К 16 годам относится главная семейная легенда клана Вандербильтов. Мальчик решил заняться делом. Своим делом. Пример отца и голландские «водные гены» подсказали нужное бизнес-направление. У него должна быть лодка, на которой он будет зарабатывать настоящие деньги. Корни начинает дотошно изучать карту побережья в районе Нью-Йорка.
Дело за малым. Стартовый капитал. Где его взять? Родители. Корни поверяет им свои планы стать морским волком. Или он покупает собственное плавсредство, или нанимается моряком в команду. Восторга у родителей мысли сына не вызывают. Трудился бы себе на ферме. Какие-такие порты и шхуны?
Но мать Феба знает характер сына. Если он что-то надумал, то будет пробивать любые препятствия на пути к цели, даже в 16 лет. Здесь лучше помочь, чем препятствовать. Мама поступает по-американски.
Вначале — сын должен вспахать и засеять каменистый участок на ферме, площадью 8 акров. Чтобы понять много это или мало, заметим, что 1 акр = 0,405 га, т.е. 8 акров = 3,24 га. Как вам «семейный огородик» для мальчика шестнадцати лет? Каменистый притом.
После выполнения задания, мама занимает сыну 100 долларов на покупку лодки. Не дарит. Не входит в долю. Нет. Дает в долг. Как раскрутится — вернет. С процентами, надо думать. Кредит есть кредит.
Нью-Йоркский порт
И бизнес начался. Корни покупает небольшую баржу с гордым названием «Быстроходная». Вначале «Быстроходный», не очень отвечая своему имени, попытался тихо затонуть прямо у пристани. То ли продавец лодки обманул относительно техсостояния судна, то ли постарались конкуренты и сделали ночью пару пробоин в корпусе.
Главная бизнес-идея молодого Вандербильта — перевозка пассажиров с родного Статен-Айленда в сердце Нью-Йорка — Манхэттен и обратно. Идея совсем не оригинальная. В районе порта крутились сотни лодочников, готовых на многое ради лишнего доллара.
В организации тогдашних «водных такси» царили полный хаос и анархия. У каждого извозчика свои правила, никакого расписания, никакой безопасности. Перед тем, как отчалить, «маршрутка на воде» набивалась до отказа (эта добрая традиция бережно сохраняется и нашими современными водителями), перекрестились — и вперед. Конкуренция жесточайшая. За каждого пассажира лодочник легко вступал в кулачный конфликт с «коллегой по цеху».
Как встроиться в такой сложный логистический механизм, находчивый Корни понял сразу. Прием действует безотказно. По словам его будущих биографов: «Как бутылка в драке».
Демпинг. Впервые Вандербильт применил его тогда в Нью-Йоркском порту. Потом он демпинговал всю свою деловую карьеру, «убивая» конкурентов.
Корнелиус поставил таксу на перевозку в один конец 18 центов. Это было вдвое дешевле, чем предлагали соперники. Клиенты ломились на «Быстроходный». Они были готовы сидеть друг у друга на коленях, чтобы сэкономить на дороге. Ведь многие делали по 4-6 и более поездок в день и выгода было очень ощутимой.
Подобная тактика Корни превратила и без того, не очень доброжелательную атмосферу среди местных лодочников, во вполне военную. Выдержать было непросто. Но молодой таксист-предприниматель проявил характер и выстоял.
Характер был не только в том, что Корнелиус Вандербильт был всегда готов к драке. Кроме бойцовских качеств, у Корни были такие черты, как честность (по отношению к пассажирам), трудолюбие и умение идти на риск. Корнелиус шел в рейс и в ненастную погоду, когда другие предпочитали отстояться у стенки причала. Риск был разумным и оправданным. За одним исключением, когда в самом начале своей работы «Быстроходный» налетел на встречную шхуну, корабли Вандербильта более никогда не попадали в происшествия и уж, тем более, не тонули.
К концу первого года, Корни отдает долг матери плюс еще $1000 в семейный бюджет. Доходы позволили расширить бизнес. Вандербильт покупает еще лодки и нанимает персонал. Основной принцип отбора — сотрудник (моряк, лодочник) Корнелиуса должен быть сильным, драчливым, агрессивным, под стать хозяину. Вскоре акваторию Нью-Йоркского порта бороздили десятки шхун Вандербильта с экипажами из «сорвиголов».
Заниженные расценки и доходы на повышенных оборотах — не единственный бизнес-метод от Вандербильта. Помимо пассажирских перевозок, он внедряет товарные поставки. Закупает продукты и прочий ходовой ассортимент «на материке» и перевозит через проливы в Нью-Йорк.
Вершиной деятельности Корнелиуса в порту стали военные операции в нем в период англо-американской войны 1812 г. Британцы ввели блокаду Нью-Йоркской гавани, включая военные гарнизоны в фортах. Осажденным солдатам и офицерам был необходим провиант. Подвозить его под дулами Королевской эскадры вызвался Вандербильт, получив для этого выгодный правительственный контракт.
Заработанные средства Корни вкладывает в корабли, уже более серьезные, чем лодки-плоскодонки. И начинает торговать китовым жиром, устрицами, арбузами, пивом, сидром и прочими продуктами и напитками. В орбиту его предпринимательской активности попадают и суда, приходящие издалека и бросающие якорь в порту Нью-Йорка. Партнеры и конкуренты прозвали Вандербильта «Коммодором». Воинское звание в 1799-1899 гг. в ВМС США, между капитаном (Captain) и контр-адмиралом.
В 1813 году Корнелиус женится на кузине Софии Джонсон. В этом браке родилось 13 детей. А к 1816-17 гг., владея небольшой флотилией торговых и пассажирских судов и 9 тысячами долларов наличными (по другим источникам — 10 000), Коммодор … выходит из бизнеса.
Владелец пароходов
Начало
Пароходы. Вот причина.
Америка большая страна и транспортный вопрос — важнейший для ее развития. Освоение огромных пространств переселенцами началось и многие годы проходило с помощью только парусников и дилижансов. Сила ветра и сила лошадиных (а часто и человеческих) мускулов — единственные энергоносители до эпохи первых промышленных революций.
Но прогресс неумолим...
Американцы могут гордиться своим вкладом в мировое пароходостроение. Еще в 1787-ом Джеймс Рамси испытывает на реке Потомак лодку, которая двигалась благодаря водометной струе, возникающей за счет использования парового котла. В том же году, его соотечественник Джон Фитч демонстрирует, уже на реке Делавэр, более хитроумное устройство — плавсредство, оснащенное веслами, приводимые в движение паровой энергией.
Прорыв был осуществлен двадцатью годами позже Робертом Фултоном. В 1807 г. по реке Гудзон начал совершать рейсы колесный пароход «Клермонт». Крайние точки маршрута — Нью-Йорк и Олбани. Скорость — 5 узлов (9 км/ч). Фултон так вспоминал о первой поездке на «Клермонте»: «Я опережал все лодки и шхуны, и казалось, что все они стоят на якоре...». В 1819 году, опять же, американский пароход «Саванна» впервые пересекает Атлантику, пройдя, правда, большую часть пути под парусами.
И Вандербильт делает ставку. Ставку на паровую тягу. Вначале — на пароход. Но пароходный бизнес — это вам не лодочный извоз в Нью-Йоркской гавани. Это сложнее и это масштабнее. Этому надо учиться. И лучше — за чужой счет.
Корнелиус, по одной версии, продает свой парусный флот, по другой — отдает его в управление (в это верится больше) и нанимается капитаном на пароходную линию некоего мистера Томаса Гиббонса, плантатора из Джорджии, за скромный оклад в 1000 долларов в год.
Проплавав несколько лет по маршруту Нью-Йорк — Нью-Джерси, Вандербильт досконально изучил устройство парохода и детали пароходных перевозок. Теперь он готов к самостоятельной серьезной работе. Но, как всегда, есть препятствие.
Конкуренты. Они есть везде. Были в порту на лодках под парусом. Были и на пароходной линии Гиббонса. Еще и какие! Нью-Йоркский муниципалитет выдал эксклюзивное разрешение (читай — монополию) на эксплуатацию данного направления бизнесмену Роберту Ливингстону и (представьте себе) самому Роберту Фултону — одному из главных изобретателей судов с паровым двигателем. Ко времени появления на авансцене Корнелиуса Вандербильта, оба отошли в лучший мир, но остались наследники. Оказывается, подобные разрешения в США тогда (а может быть, и сейчас тоже) можно наследовать и передавать. Что наследники способного предпринимателя и великого инженера, с удовольствием, и сделали. Владельцем монополии стал некто Аарон Магден.
Так мистер А. Магден стал личным врагом Гиббонса и Вандербильта. Но бороться было трудно. Противник очень достойный, а главное — юридически все схвачено. А закону Америке противостоять почти невозможно.
Корнелиус построил первый собственный пароход и стал партнером Гиббонса. Он постоянно мешал «легальным монополистам», уводя клиентов старым испытанным образом — срезая расценки. За проезд Вандербильт просил вчетверо меньше, чем конкуренты. Они обращались в правоохранительные органы, настаивая на наказании «нелегала». Полиция «висела на хвосте» у Корни. Несколько раз его пытались арестовать. Но чтобы взять Вандербильта надо было очень постараться. Ходили слухи, что на его корабле существовали потайные каюты, где Коммодор скрывался, как только копы ступали на палубу.
Деньги Корнелиус зарабатывал не только на воде. В Нью-Брансуик, на водном пути от Нью-Йорка в Филадельфию, чета Вандербильтов открывает сверхприбульные таверну с гостиницей. Там путешественники могли сойти на берег, подкрепиться и переночевать, а на утро продолжить путешествие пароходом. Хозяйкой прекрасно справлялась супруга София Джонсон.
После смерти Гиббонса старшего в 1826 году, Корни до 1829-го помогал его сыну. Скопив 30 тысяч долларов за время службы и партнерства с Гиббонсами, Коммодор с головой уходит в собственный пароходный бизнес. Методология все та же. Снижение цен, причем радикальное. Вплоть до нуля.
Соревнуясь с Гудзоновской речной ассоциацией, Вандербильт ставит тариф $1 против $3, которые требовали речники. Решив, что этого мало, он вообще делает проезд бесплатным. Ну, конечно, бесплатного ничего не бывает. Коммодор взвинчивает цены на еду и напитки, с лихвой компенсируя убытки на билетах. Видя такое развитие ситуации, ассоциация сочла за лучший выход откупиться от настойчивого «коллеги». За то, чтобы Вандербильт ушел с маршрута, он получил единоразовые 100 тысяч и еще по 5 тысяч долларов ежегодно, в течение пяти лет. И это далеко не единственный случай.
Успехи Коммодора на водной стихии не ограничивались каботажем и речными перевозками.
Золотая лихорадка в Калифорнии 1849 г. Короткий Путь из Атлантики в Тихий
В 1848 году в Калифорнии началась золотая лихорадка, одна из крупнейших в XIX веке. Первое калифорнийское золото было найдено в январе и почти сразу в штат прибыло 300 тысяч старателей. Разгар миграции пришелся на 1849-ый.
Реклама тура в Калифорнию на золотые прииски
Желающие разбогатеть американцы двигались на Дальний Запад через весь континент в товарных вагонах. Часть иностранцев, преимущественно из Азии и Австралии, плыли до Сан-Франциско под парусами через Тихий океан. А вот европейцы и латиноамериканцы вынуждены были добираться, как правило, до Панамы, и пересекать на мулах, по суху, Панамский перешеек – самое узкое место между Карибским морем и Тихим океаном. До постройки Панамского канала было еще, ой как далеко – он откроется только в 1920 году.
Путешествие было не только утомительным – на мулах по гористой местности, но и не дешевым. 600 долларов в один конец. Сумма немалая для начинающего золотоискателя, который пока не намыл ни грамма желтого металла.
Вандербильт, имя которого еще при жизни стало синонимом слова «транспортировка», не мог пройти мимо такого денежно-пассажирского потока. Он предлагает свой маршрут – через Никарагуа.
Во-первых, страна ближе к Штатам, чем Панама. Во-вторых, путь «туристам» существенно упростит озеро с одноименным названием (Никарагуа). Плюс еще одна водная артерия – река Сан-Хуан. Плюс немного по железной дороге и совсем чуть-чуть на дилижансах. Прорыть полноценный канал через центральноамериканскую страну в 1840-ых не смог бы и сам Вандербильт, но оптимизировать маршрут с использованием водного никарагуанского трафика у Коммодора получилось.
В 1851 г. Корнелиус создает компанию Accessory Transit, платит правительству Никарагуа $10 тысяч и открывает направление. Стоимость перехода из Атлантики в Тихий океан падает на 200 долларов, до 400. Вандербильт «поднимает» 1 млн долларов в год на этом бизнес-решении. Золотая лихорадка продлится до 1855 года, поэтому пассажиров было вдосталь. В 1850 году Калифорния входит, как отдельный штат, в состав США, а Сан-Франциско превращается из поселка в мегаполис.
Но вести дела с правительствами «банановых» республик было мероприятием рискованным и неблагодарным. О взлетах и падениях Accessory Transit, перипетиям ее отношений с местными властями, можно было бы написать целую приключенческую повесть в стиле О’Генри. Свою некрасивую роль сыграли и партнеры Корнелиуса, захватившие компанию во время единственного отдыха шефа в Европе.
В итоге, Коммодор был вынужден уступить Accessory Transit и уйти из Никарагуа. Но не из региона. Он проложил пароходную линию из Калифорнии в Панаму и «наступил на хвост» недоброжелателям, усиленно демпингуя. Никарагуанский вектор резко потерял в своей привлекательности. Соперники были вынуждены платить ему огромные отступные, чтобы тот «ушел с дороги» и ликвидировал маршрут.
В отпуск
В начале 1853 года Коммодор решил отдохнуть. К отпуску Ванедербильт подошел, основательно, «по-Ванедербильтовски». Он не встал в кассу продажи билетов на трансатлантический рейс. Суета.
Он построил паровую яхту. Первую в мире – люкс-класса. Длина – 80 м, ширина 11,5 м. Примерно такого же диаметра гребные колеса. Цена 0,5 млн долларов. Десять роскошных салонов. Кают-компания в стиле Людовика XV. Банкетный зал с мраморной и гранитной отделкой, украшенный портретами Колумба и Вашингтона. Позолоченная мебель, обитая бархатом. Словом, все для приятной поездки.
Назвав судно «Северной Звездой», загрузив семью и друзей, Коммодор отправился к Европейским берегам. Проходя мимо родительской фермы на Статен-Айленд, 59-летний Корни приказал отсалютовать в честь своей 86-летней матушки, проживающей в родовом гнезде.
«Северная Звезда» была вполне в тренде строительных амбиций Коммодора. Его корабли отличали роскошь, размеры и комфорт. То же можно сказать и о особняке на Статен-Айленде. Правда, часто это переходило в безвкусицу.
Славный был отдых. Корнелиус дурачился, как мальчишка. Как очень богатый мальчишка. Например, он мог сделать приятное друзьям и знакомым, сняв на вечер крупнейший оперный театр в Лондоне и отменив запланированное представление. Как ресторан. Неустойка – пожалуйста, какие пустяки.
Но есть злые люди. Концовку отдыха Коммодору испортили. Вернувшись в сентябре 1854 года на родину, он узнал о недружественных действиях менеджеров, которым он доверил управление Accessory Transit. В их адрес он написал следующие, часто цитируемые, строчки: «Джентльмены, вы попытались меня надуть. Я не буду преследовать вас по суду, потому что это слишком долгое дело. Я вас просто раздавлю. Искренне ваш, К. Вандербильт». И он исполнил обещание. Но в Европу больше не ездил. Слишком дорого получилось. Даже для Вандербильта.
«Северная Звезда» Корнелиуса Вандербильта
Трансатлантические рейсы, Гражданская война и «Вандербильт»
Примерно в те же, 1850-ые годы, Корнелиус стал присматриваться к рынку трансатлантических перевозок. На пути, как всегда, стояли конкуренты. И, как всегда, с мощной поддержкой. Ведь очень «хлебное» направление.
Итак, противники. Кунард, поддерживаемый британской короной, Коллинз, за которым стояло американский Белый Дом. Достойные соперники.
Первое, что попытался сделать Вандербильт – заручиться поддержкой родного Правительства. Не получилось. Ну что ж, не в первый раз. Если бы такие мелочи тормозили Корнелиуса, он до сих пор обрабатывал бы мамины участки на ферме Статен-Айленда.
Коммодор запускает в плавание от американских до французских берегов три судна. Флагман – пароход «Вандербильт». Крупнейший корабль того времени, бороздивший Атлантику. Длина – более 100 м, ширина – почти 14, водоизмещение 4500 тонн.
Коммодор ставит на бюджетных пассажиров второго и третьего класса (эмигранты, а также средний класс) и резко снижает расценки на билеты и багаж. Расходы минимизируются и за счет отсутствия страховки кораблей. Вандербильт верит в надежность своих транспортов и квалификацию экипажей.
Итог – один из конкурентов, Эдвардс Коллинз сходи с дистанции. Банкротство. Но больших денег Коммодору на трансатлантике заработать не удалось. Накануне гражданской войны в США в 1861 году Вандербильт продает бизнес за $3 млн.
Но история «Вандербильта» на этом не прекращается. В военные годы Корнелиус превращает своего «тезку» из пассажирского лайнера в боевой крейсер. Судно оснащается мощным тараном и участвует в знаковых морских сражениях между ВМС федералов и конфедератов. Коммерческая составляющая сотрудничества Коммодора и Северных штатов доподлинно неизвестна. По одним источникам, «Вандербильт» сдавался в аренду. По другим, это был подарок от Коммодора. Но есть сведения, что о военно-морской помощи Корнелиуса просил лично Авраам Линкольн.
Король железных дорог
Портрет Корнелиуса был бы абсолютно неполным без железнодорожной «страницы».
Паровоз стал вторым технологическим прорывом XIX века в транспортной области. Первый функциональный паровоз сконструировал Джордж Стефенсон в 1814 году, а в 1825 году в Англии открывается первая общественная железнодорожная ветка, соединившая городки Стоктон и Дарлингтон.
В Штаты «паровозный ветер» ворвался в начале 1830-х. Вандербильт уже состоятельный предприниматель, сделавший ставку на логистическую отрасль. Он не мог не оценить преимущества и перспективы железнодорожных перевозок, которые должны были объединить и «сжать» огромную страну.
Но знакомство с паровой тягой на рельсах у будущего Railroad King (железнодорожного короля) было крайне неприятным. В ноябре 1833 года он чуть не стал жертвой ж/д катастрофы.
Но дело есть дело, и Коммодор стал устанавливать и наращивать свое влияние на железнодорожных линиях, непосредственно подходящих к Нью-Йорку и портам Новой Англии. Сеть железных дорог на Востоке США перед пришествием Вандербильта представляла собой сложный лабиринт с сотнями владельцев небольших компаний. Корнелиус начал скупать акции конкурентов и укрупнять контролируемые им ж/д акционерные общества. Как обычно, инструменты Коммодора — напор, наглость, беспринципность и бесконечное снижение цен. На суше Вандербильт получил кличку «Крокодил».
Истории известны три интересных факта из летописи Railroad King.
Первый связан с принадлежащим ему мостом Олбани. Это был единственный ж/д переход на пути в Нью-Йорк с западной стороны. Как-то его сын Уильям не смог договориться с конкурентами и те решили, что младший Вандербильт еще слишком слаб, а старший уже слишком стар и на них можно не обращать внимания. Выслушав отчет о результатах переговоров, 70-летний Корнелиус отхлебнул виски из стакана и тихо сказал: «Закрой мост Олбани. Пусть истекают кровью».
Так он «запер» Нью-Йорк. Ни один пассажир и ни один груз от вражеских компаний не смог попасть в город. Через некоторое время интересная новость достигла Уолл-Стрит. Акции конкурентов стали падать, и «Коммодор-крокодил» выкупил их «на дне». Эта покупка стала основой для захвата «Нью-Йорк Централ» - главного ж/д актива Вандербильта.
Grand Central Terminal — основной железнодорожный вокзал Нью-Йорка. Построен на деньги Корнелиуса. По числу платформ и путей ему нет равных во всем мире. 44 и 67 соответственно. Чувствуется коммодоровский размах. Долгое время здание Grand Central было одним из крупнейших сооружений города. Собственно, Grand Central Terminal в своем нынешнем виде открыт в 1913 г. Но основой для него стало Гранд Централ Депо от Вандербильта 1871 года.
Есть сведения, что на Гранд Централ была секретная 61-ая платформа. Использовалась она всего один раз — для поездки Франклина Делано Рузвельта в отель «Уолдорф-Астория».
Кроме успехов, у «крокодила» были и досадные неудачи. Самые громкая и обидная связана с акциями общественной корпорации «Эри».
Вандербильт рвался к контролю над ж/д сообщением в районе Великих озер. Постоянно соперничающий с Нью-Йорком Чикаго, нефтеносный Кливленд, металлургический Буффало. «Суперкуски» для перевозчиков. Одной из компаний, заинтересовавшей Корнелиуса стало общество «Эри».
Казалось, что поглощение — дело ближайшего времени. Брокеры Коммодора приступил к скупке акций на Нью-Йоркской бирже. Но Вандербильт, к сожалению, «нарвался» на предпринимателей новой генерации. Топ-менеджеры «Эри» Джей Гоулд и Джим Фиск. Они досконально знали устав «Эри». Они — да, а Корнелиус — нет. В документе был небольшой пункт, разрушительное воздействие которого на акционеров «Эри» можно сравнить с взрывом водородной бомбы.
Руководству корпорации можно было выпускать дополнительные акции без не то, чтобы разрешения - без уведомления других участников.
В один из дней, увидев атаку на свою компанию, Джей и Джим плотно пообедав, спустились в подвал офиса «Эри» включили печатный станок. «Вы хотите акции — мы их напечатаем. Столько сколько Вам нужно. Бумага и краска есть».
В погоне за контрольным пакетом, Коммодор «подарил» Гоулду и Фиску 7 млн настоящих баксов за бумажки с одинаковыми картинками, отличающимися только номерами и сериями.
Ну что ж, на пути к сияющим вершинам, и Корнелиус Вандербильт оступался. Но редко. Очень редко.
Он был запрограммирован только на Победу.
/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter