10 января 2017 Financial Times
Турция за считанные годы превратилась из любимчика инвесторов в кандидата на полноценный кризис. Некогда умеренно исламистская партия Справедливости и развития (AK), пришедшая к власти в 2002 году, заслужила похвалы за представленную ею программу экономических реформ и восстановление мира на беспокойных курдских территориях. Инфляция упала за 10 лет с 68% в 2001 году до 7,4% и с тех пор практически не превышала порога 10%. Инвесторы снова массово повалили в страну – за первые 10 лет пребывания AK у власти индекс MSCI Turkey отыграл 700%. Даже мировой финансовый кризис 2008 года пошатнул экономику лишь незначительно, вызвав ослабление длиной всего в один год.
Однако новый 2017 год Анкара встретила, уже лишившись былой любви инвесторов. Как показали результаты декабрьского исследования Bloomberg, страна продемонстрировала самые слабые результаты среди ключевых развивающихся рынков, чаще остальных получая рекомендацию «ниже рынка» и «продавать». Агентства Standard & Poor’s и Moody’s понизили в 2016 году кредитный рейтинг Турции до мусорного уровня. Инвестиционный рейтинг пока сохраняет лишь Fitch, но и он выглядит крайне неустойчиво. Турция не имеет сейчас права на экономическую или политическую ошибку. Однако же она может совершить обе.
В 2016 году масштабы падения лиры превзошли даже обвал подорванного усилиями Трампа мексиканского песо. Турбулентная политика и серия терактов произвели фурор в СМИ, однако главным поводом для беспокойства инвесторов стали проблемы экономического характера. Турции свойственны дефициты баланса текущих операций, причем зачастую – на уровнях, которые не могут не вызывать тревоги. Однако с 2009 года у нее появилось новое слабое место. В 2008 году платежные балансы банков в целом находились в состоянии равновесия – размер их зарубежных активов составлял 50 млрд долларов, почти полностью покрывая их внешние обязательства, составлявшие 60 млрд. С тех пор объем зарубежных пассивов банков разросся до$180 млрд долларов, в то время как активы оставались неизменными.
Чтобы справиться с этой ситуацией, банки пытаются избегать несовпадения валюты заимствования и кредитования. Однако, учитывая, что основная часть кредитов уходит в недвижимость (а основная часть оставшейся части – в сектор туризма), несоответствие валют все же сохраняется, но скорее на корпоративном, чем на банковском уровне. Политика душит экономику Турции. Раньше национальным властям всегда удавалось сдерживать проблемы, поскольку они не боялись причинять кратковременную боль. В январе 2014 года, после обвала лиры, Центробанк страны на экстренном ночном заседании повысил ставку кредитования овернайт на 4.25%, и после этого лира начала резко укрепляться. Вряд ли такое повторится еще раз. После подавления попытки государственного переворота правительство значительно расширило свои полномочия, подорвав демократию в Турции. Аресты распространились далеко за пределы армии и политических сил, обвиненных в подготовке путча. За решеткой оказались лидеры оппозиционной демократической партии HDP и огромное число журналистов, академиков и госслужащих.
Контроль за СМИ достиг такого уровня, что в них не прошло никаких упоминаний об ужасном убийстве двух турецких солдат боевиками ИГИЛ на прошлой неделе. Инвесторов все сильнее беспокоит давление, оказываемое на политику Центробанка. Правящая партия поддерживает тесные связи с застройщиками и агрессивно лоббирует понижение ставок. Президент Эрдоган и его советники признают, что высокая инфляция традиционно соответствует высоким процентным ставкам. Однако они сделали из этого нетрадиционный вывод, согласно которому именно высокие ставки создают инфляцию, и в этой связи сочли, что лучшим ответом на инфляционные проблемы Турции может стать их снижение. Упоминания же правительством «лоббистов процентных ставок» широко расцениваются как антисемитские комментарии.
Жесткое закручивание гаек чревато и экономическими проблемами. По мере того, как аресты доходят и до деловых кругов, Турции угрожает отток капитала из страны. Ситуацию усугубляет подрыв независимости судебной системы и попытки правящей партии вознаграждать своих сторонников конфискованными активами. Прогресс, в течение десятилетия достигавшийся в сфере прозрачности, был утрачен за считанные месяцы. Примечательно, что розничные покупки лиры, которые в прошлом оказывали поддержку турецкой валюте, в последнее время сильно сократились.
В целом подобное системное ослабление грозит перерасти в кризис. Экономика резко просела в условиях террористических атак, падения активности в сфере туризма и девальвации валюты. После прироста в 2015 году на 6%, в 3-м квартале ВВП страны сократился на 1,8%, причем это произошло еще до самой острой фазы девальвации в 4-м квартале. Турции угрожает классический кризис развивающихся экономик: ослабление национальной валюты побуждает заемщиков переключаться на иностранные валюты, обуславливая падение курса лиры, что в свою очередь еще больше взвинчивает спрос на иностранную валюту. Инвесторы не видят вознаграждения, которое оправдывало бы принятие на себя рисков.
http://www.ft.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Однако новый 2017 год Анкара встретила, уже лишившись былой любви инвесторов. Как показали результаты декабрьского исследования Bloomberg, страна продемонстрировала самые слабые результаты среди ключевых развивающихся рынков, чаще остальных получая рекомендацию «ниже рынка» и «продавать». Агентства Standard & Poor’s и Moody’s понизили в 2016 году кредитный рейтинг Турции до мусорного уровня. Инвестиционный рейтинг пока сохраняет лишь Fitch, но и он выглядит крайне неустойчиво. Турция не имеет сейчас права на экономическую или политическую ошибку. Однако же она может совершить обе.
В 2016 году масштабы падения лиры превзошли даже обвал подорванного усилиями Трампа мексиканского песо. Турбулентная политика и серия терактов произвели фурор в СМИ, однако главным поводом для беспокойства инвесторов стали проблемы экономического характера. Турции свойственны дефициты баланса текущих операций, причем зачастую – на уровнях, которые не могут не вызывать тревоги. Однако с 2009 года у нее появилось новое слабое место. В 2008 году платежные балансы банков в целом находились в состоянии равновесия – размер их зарубежных активов составлял 50 млрд долларов, почти полностью покрывая их внешние обязательства, составлявшие 60 млрд. С тех пор объем зарубежных пассивов банков разросся до$180 млрд долларов, в то время как активы оставались неизменными.
Чтобы справиться с этой ситуацией, банки пытаются избегать несовпадения валюты заимствования и кредитования. Однако, учитывая, что основная часть кредитов уходит в недвижимость (а основная часть оставшейся части – в сектор туризма), несоответствие валют все же сохраняется, но скорее на корпоративном, чем на банковском уровне. Политика душит экономику Турции. Раньше национальным властям всегда удавалось сдерживать проблемы, поскольку они не боялись причинять кратковременную боль. В январе 2014 года, после обвала лиры, Центробанк страны на экстренном ночном заседании повысил ставку кредитования овернайт на 4.25%, и после этого лира начала резко укрепляться. Вряд ли такое повторится еще раз. После подавления попытки государственного переворота правительство значительно расширило свои полномочия, подорвав демократию в Турции. Аресты распространились далеко за пределы армии и политических сил, обвиненных в подготовке путча. За решеткой оказались лидеры оппозиционной демократической партии HDP и огромное число журналистов, академиков и госслужащих.
Контроль за СМИ достиг такого уровня, что в них не прошло никаких упоминаний об ужасном убийстве двух турецких солдат боевиками ИГИЛ на прошлой неделе. Инвесторов все сильнее беспокоит давление, оказываемое на политику Центробанка. Правящая партия поддерживает тесные связи с застройщиками и агрессивно лоббирует понижение ставок. Президент Эрдоган и его советники признают, что высокая инфляция традиционно соответствует высоким процентным ставкам. Однако они сделали из этого нетрадиционный вывод, согласно которому именно высокие ставки создают инфляцию, и в этой связи сочли, что лучшим ответом на инфляционные проблемы Турции может стать их снижение. Упоминания же правительством «лоббистов процентных ставок» широко расцениваются как антисемитские комментарии.
Жесткое закручивание гаек чревато и экономическими проблемами. По мере того, как аресты доходят и до деловых кругов, Турции угрожает отток капитала из страны. Ситуацию усугубляет подрыв независимости судебной системы и попытки правящей партии вознаграждать своих сторонников конфискованными активами. Прогресс, в течение десятилетия достигавшийся в сфере прозрачности, был утрачен за считанные месяцы. Примечательно, что розничные покупки лиры, которые в прошлом оказывали поддержку турецкой валюте, в последнее время сильно сократились.
В целом подобное системное ослабление грозит перерасти в кризис. Экономика резко просела в условиях террористических атак, падения активности в сфере туризма и девальвации валюты. После прироста в 2015 году на 6%, в 3-м квартале ВВП страны сократился на 1,8%, причем это произошло еще до самой острой фазы девальвации в 4-м квартале. Турции угрожает классический кризис развивающихся экономик: ослабление национальной валюты побуждает заемщиков переключаться на иностранные валюты, обуславливая падение курса лиры, что в свою очередь еще больше взвинчивает спрос на иностранную валюту. Инвесторы не видят вознаграждения, которое оправдывало бы принятие на себя рисков.
http://www.ft.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter