28 марта 2017 Financial Times
Как смесь бычьих и медвежьих настроений запутывает ситуацию. На финансовых рынках существует сейчас как минимум три головоломки, каждая из которых предлагает инвестиционные возможности и одновременно является поводом для осторожности.
Во-первых, действительно ли мы наблюдаем сейчас подтверждение тому, что мировая экономика избавляется от угрозы глобальной дефляции, или же небольшой рост цен китайских производителей (PPI) всего лишь является отражением отскока цен на сырье, которые могут развернуться обратно? Китайский индекс PPI представляет собой один из самых достоверных индикаторов ситуации с мировой инфляцией. Этот показатель влияет на потребительские цены во всем мире, поскольку Поднебесная является крупнейшим производителем дешевых ходовых товаров.
Но что стоит за приростом китайского PPI? Он годами оставался в зоне отрицательных значений и считался источником мировой дефляции, но вдруг в середине лета 2016 года вернулся в зону роста. Вопрос в том, обусловлено ли это восстановление временными факторами, такими как повышение цен на сырье, или же это доказательство того, что мировая экономика восстанавливает равновесие и уровни мирового предложения стали более соответствовать мировому совокупному спросу.
Последний вариант указывает на то, что Китаю удалось свернуть значительную часть своих производственных мощностей, а производство стало возвращаться обратно на Запад, что могло обусловить начавшийся рост местных расходов, особенно если динамика цены рабочей силы в стране влияет на показатель PPI. Также это предполагает – и, возможно, этот тезис подтверждается увеличением частных и государственных расходов –рост капиталовложений Поднебесной. Однако же, если тренд по PPI всего лишь отражает временные факторы, снижение мировых цен на сырье может отразиться как на китайских, так и на мировых индексах и оказать понижательное давление на инфляцию.
Во-вторых, каков обоснованный уровень доходности облигаций США? Рынок склонен сосредотачиваться на номинальных ставках и на вопросах вроде: вырастет ли – и насколько – доходность 10-летних гос. облигаций, если Федрезерв повысит в этом году ставку в соответствии с прогнозами (если они еще не полностью заложены в цены)? Или: снизится ли доходность облигаций в случае ухудшения перспектив роста экономики? Однако реальная доходность облигаций лучше отражает мнение рынка относительно устойчивого реального роста. Впрочем, сохраняется некоторая неясность в отношении того, почему реальная доходность находится на низких уровнях. Либо рынок облигаций умнее остальных и верно прогнозирует медленный рост экономики, либо же реальные процентные ставки сдерживаются тремя техническими факторами.
В частности, росту реальных ставок могут препятствовать покупки в рамках количественного смягчения; реализуемые финансовыми учреждениями стратегии управления активами и пассивами; и стареющее население (что обуславливает упор на возвращение капитала, а не на его доходность). Если от третьего фактора никуда не деться, то два первых уже исчерпывают себя, что может оказать повышательное давление на реальные ставки. Однако, пока они остаются на столь низких уровнях, для тех, кто верит в возрождение американской экономики, сохраняются арбитражные возможности, представленные, например, государственными или частными компаниями по инвестициям. Если рост экономики в реальных терминах действительно превысит, к примеру, 2%, то заимствования капитала по низкой стоимости (реальные ставки в США составляют 50 б.п.) могут принести в будущем более высокий реальный доход, превышающий эту стоимость привлечения капитала.
В-третьих, как участники рынка расценивают дивергенцию между фондовыми рынками, которые продолжают демонстрировать высокие показатели и бычий настрой, и экономической и политической ситуацией, которая отражает высокий уровень неопределенности и более медвежьи настроения?
Действительно, потребительские и деловые настроения улучшились, рынок достиг исторических максимумов, индекс S&P 500 торгуется вблизи уровней, почти в 30 раз превышающих отношение цены акции к прибыли (P/E), а тем временем темпы роста ВВП США за 1–й кв. не смогли дотянуть даже до отметки 1%. Причина такой рыночной эйфории кроется в обещаниях новой администрации США, от которой теперь ждут снижения корпоративных налогов, масштабного фискального стимулирования и ослабления регулирования экономики.
Подобный оптимизм по большей части игнорирует структурные факторы, сигнализирующие о медвежьем состоянии мировой экономики в условиях демографических проблем, усиливающегося неравенства в распределении доходов, растущей долговой нагрузки и относительно низкой производительности. Ближайшие три месяца могут оказаться решающими для подведения итогов по этим проблемам. В частности, будет получен ответ на главный вопрос: действительно ли экономика США демонстрирует фундаментально устойчивый рост, или же то, что воодушевленные фондовые рынки сочли оживлением экономической активности, представляет собой всего лишь улучшение настроений, которые могут снова испортиться?
В результате мы или увидим конвергенцию настроений и реальных показателей экономической активности, или нет. Вероятно, больше прояснятся дальнейшие перспективы государственной политики США. Также может ослабнуть напряженность на рынке нефти, провоцируемая такими разнонаправленными факторами, как усилия ОПЕК по ограничению предложения и наращивание объемов запасов. Однако до этого момента так и будет оставаться загадкой, кто же выйдет победителем из этого рыночного соревнования по перетягиванию каната между медвежьими структурными факторами и бычьим иррациональным оптимизмом (animal spirits), способным обусловить рост инвестиций и поддержать рост экономики.
http://www.ft.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Во-первых, действительно ли мы наблюдаем сейчас подтверждение тому, что мировая экономика избавляется от угрозы глобальной дефляции, или же небольшой рост цен китайских производителей (PPI) всего лишь является отражением отскока цен на сырье, которые могут развернуться обратно? Китайский индекс PPI представляет собой один из самых достоверных индикаторов ситуации с мировой инфляцией. Этот показатель влияет на потребительские цены во всем мире, поскольку Поднебесная является крупнейшим производителем дешевых ходовых товаров.
Но что стоит за приростом китайского PPI? Он годами оставался в зоне отрицательных значений и считался источником мировой дефляции, но вдруг в середине лета 2016 года вернулся в зону роста. Вопрос в том, обусловлено ли это восстановление временными факторами, такими как повышение цен на сырье, или же это доказательство того, что мировая экономика восстанавливает равновесие и уровни мирового предложения стали более соответствовать мировому совокупному спросу.
Последний вариант указывает на то, что Китаю удалось свернуть значительную часть своих производственных мощностей, а производство стало возвращаться обратно на Запад, что могло обусловить начавшийся рост местных расходов, особенно если динамика цены рабочей силы в стране влияет на показатель PPI. Также это предполагает – и, возможно, этот тезис подтверждается увеличением частных и государственных расходов –рост капиталовложений Поднебесной. Однако же, если тренд по PPI всего лишь отражает временные факторы, снижение мировых цен на сырье может отразиться как на китайских, так и на мировых индексах и оказать понижательное давление на инфляцию.
Во-вторых, каков обоснованный уровень доходности облигаций США? Рынок склонен сосредотачиваться на номинальных ставках и на вопросах вроде: вырастет ли – и насколько – доходность 10-летних гос. облигаций, если Федрезерв повысит в этом году ставку в соответствии с прогнозами (если они еще не полностью заложены в цены)? Или: снизится ли доходность облигаций в случае ухудшения перспектив роста экономики? Однако реальная доходность облигаций лучше отражает мнение рынка относительно устойчивого реального роста. Впрочем, сохраняется некоторая неясность в отношении того, почему реальная доходность находится на низких уровнях. Либо рынок облигаций умнее остальных и верно прогнозирует медленный рост экономики, либо же реальные процентные ставки сдерживаются тремя техническими факторами.
В частности, росту реальных ставок могут препятствовать покупки в рамках количественного смягчения; реализуемые финансовыми учреждениями стратегии управления активами и пассивами; и стареющее население (что обуславливает упор на возвращение капитала, а не на его доходность). Если от третьего фактора никуда не деться, то два первых уже исчерпывают себя, что может оказать повышательное давление на реальные ставки. Однако, пока они остаются на столь низких уровнях, для тех, кто верит в возрождение американской экономики, сохраняются арбитражные возможности, представленные, например, государственными или частными компаниями по инвестициям. Если рост экономики в реальных терминах действительно превысит, к примеру, 2%, то заимствования капитала по низкой стоимости (реальные ставки в США составляют 50 б.п.) могут принести в будущем более высокий реальный доход, превышающий эту стоимость привлечения капитала.
В-третьих, как участники рынка расценивают дивергенцию между фондовыми рынками, которые продолжают демонстрировать высокие показатели и бычий настрой, и экономической и политической ситуацией, которая отражает высокий уровень неопределенности и более медвежьи настроения?
Действительно, потребительские и деловые настроения улучшились, рынок достиг исторических максимумов, индекс S&P 500 торгуется вблизи уровней, почти в 30 раз превышающих отношение цены акции к прибыли (P/E), а тем временем темпы роста ВВП США за 1–й кв. не смогли дотянуть даже до отметки 1%. Причина такой рыночной эйфории кроется в обещаниях новой администрации США, от которой теперь ждут снижения корпоративных налогов, масштабного фискального стимулирования и ослабления регулирования экономики.
Подобный оптимизм по большей части игнорирует структурные факторы, сигнализирующие о медвежьем состоянии мировой экономики в условиях демографических проблем, усиливающегося неравенства в распределении доходов, растущей долговой нагрузки и относительно низкой производительности. Ближайшие три месяца могут оказаться решающими для подведения итогов по этим проблемам. В частности, будет получен ответ на главный вопрос: действительно ли экономика США демонстрирует фундаментально устойчивый рост, или же то, что воодушевленные фондовые рынки сочли оживлением экономической активности, представляет собой всего лишь улучшение настроений, которые могут снова испортиться?
В результате мы или увидим конвергенцию настроений и реальных показателей экономической активности, или нет. Вероятно, больше прояснятся дальнейшие перспективы государственной политики США. Также может ослабнуть напряженность на рынке нефти, провоцируемая такими разнонаправленными факторами, как усилия ОПЕК по ограничению предложения и наращивание объемов запасов. Однако до этого момента так и будет оставаться загадкой, кто же выйдет победителем из этого рыночного соревнования по перетягиванию каната между медвежьими структурными факторами и бычьим иррациональным оптимизмом (animal spirits), способным обусловить рост инвестиций и поддержать рост экономики.
http://www.ft.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter