4 июля 2017 Живой журнал
Технологический прогресс Китая стремителен. Давайте посмотрим свежую презентацию инвестиционной фирмы GGV Capital, в которой собраны хайтек-тренды страны. И одновременно будем держать в уме то, что мы наблюдаем здесь, в России. Сравнение, увы, будет не в нашу пользу…
КНР ставит амбициозные цели по развитию высоких технологий. В 2015 году выручка китайских хайтек-компаний уже составляла более 3 триллионов долларов, а их доля в ВВП – 15%. Для понимания масштаба: весь российский ВВП равен 1,4 трлн. долл.
К 2020 Китай ставит задачу увеличить выручку высокотехнологичных компаний более чем в полтора раза – до 4,8 трлн. долларов. Доля хайтека в ВВП должна вырасти до 20% (РФ в 2016 – 22,4%). Выделяется три основных направления развития: «умный» транспорт, робототехника и искусственный интеллект.
Что касается транспорта, то он должен быть экологичным и в перспективе иметь автономное управление. На решение этих задач в 2014-2020 гг. государство выделит в общей сложности 16 млрд. долларов. Одной из мер поддержки является субсидирование стоимости электромобилей. Размер субсидии составляет от 3 тыс. до 9 тыс. долларов США.
Число электромобилей (включая гибриды) на китайских дорогах в 2016 году превысило 1 миллион. К 2020 парк таких машин должен вырасти до 5 миллионов. Добавим, что эта цель предполагает комплексную поддержку со стороны смежных отраслей. Так, строительство новых заводов по производству литиевых батарей позволит Китаю к 2021 году нарастить их выпуск до экв. 120 ГВт*ч за год (для сравнения, производительность будущей «Гигафабрики» «Тесла» – 35 ГВт*ч).
Включение описанных целей в правительственные программы означает, что компании-производители электромобилей и аккумуляторов получают практически неограниченный доступ к финансовым ресурсам, предоставляемых в виде кредитов государственных банков. Но работают и другие способы привлечения капитала.
Для примера обратимся к технологиям автономного пилотирования автомобилей. Так, компания «Диди», являющаяся китайским аналогом сервиса Uber, 28 апреля получила от венчурных инвесторов на эти и другие цели 5,5 млрд. долларов – абсолютно рекордную сумму для технологического старт-апа.
Но это не единственный проект в этой сфере. Другой китайский ИТ-гигант, «Байду», исповедует совсем другой подход. Его программа “Apollo” строится на принципах свободного программного обеспечения. Компания планирует постепенно выкладывать в открытый доступ свои наработки по автономному пилотированию, обещая к 2020 опубликовать всю платформу полностью. Несомненно, такая доступность новой технологии привлечёт к продукту «Байду» многих автопроизводителей.
Не меньше впечатляет внимание Китая к роботам. В 2016 страна уже является крупнейшим потребителем робототехники – 27% мирового спроса (США – 14%). К 2019 Китай хочет потреблять уже 40% от мирового производства роботов.
К 2020 планируется создать своё продвинутое производство и выпускать 100 тыс. единиц промышленных роботов в год. Кроме того, должны в 3,5 раза увеличиться продажи потребительских (пока в основном развлекательных) и сервисных роботов. В последнем сегменте я бы отметил медицинских роботов (см., напр., эту статью), объем продаж которых в КНР может вырасти до 300 млн. долларов к 2021 г.
Искусственный интеллект. Здесь, пожалуй, четче всего виден именно государственный фокус на совершенствование перспективной технологии. Обратимся к еще одному, более содержательному, докладу – от американской «фабрики мыслей» «Центр Вудро Вильсона».
В документе под названием «Как Китай готовится к будущему, вооруженному ИИ» эксперт Ю. Хе обрисовывает подробную картину зарождения и становления этой научной сферы в КНР. Важным элементом в ней является 13-ый пятилетний план, отводящий особую роль развитию технологий ИИ, а также ряд последовавших за ним директив Госсовета.
В этих документах были обозначены необходимые ключевые стратегии, в том числе касающиеся финансирования НИОКР, государственной поддержки высшего и профессионального образования, международного сотрудничества и выхода на новые рынки.
Давайте рассмотрим подробнее образовательный аспект. Минобразования КНР пришло к выводу, что экономике не хватает более 200 тыс. работников в сфере промышленной робототехники, и этот разрыв будет расти на 20%-30% в год. Чтобы преодолеть эту проблему, министерство в 2015 внесло изменения в каталог технических специальностей, на который ориентируются вузы при создании образовательных программ. В список были включены такие специальности, как «технологии промышленных роботов», «технологии в сфере промышленного интернета вещей», «разработка «умных» продуктов», «технологии в сфере беспилотных летательных аппаратов» и др.
Это формализовало работу китайских вузов по запуску и проведению соответствующих программ. В результате к августу 2016 по одной только промышленной робототехнике программы уже предлагало более 300 вузов. Кроме того, именно минобразования стало инициатором организации центров обучения на производстве в 3 ведущих робототехнических компаниях.
Работа ведётся и на муниципальном уровне. Автор описывает ряд мер поддержки, которые существуют в городе Шэньчжэнь. Благодаря им здесь имеется уже 93 коммерческих компании, занимающихся темой ИИ. В Шанхае таких компаний уже 112, в Пекине – 242.
Эксперт отмечает, что «китайское правительство поддерживает технологии ИИ как стратегическую сферу, делая это с помощью общенациональных программ с амбициозными и количественно чёткими целями, координации между министерствами, государственным финансированием НИОКР, поддержкой совершенствования рабочей силы». Однако доклад заканчивается на скептической ноте: автор считает, что недостатки системы централизованного планирования станут очень серьезным препятствием.
В существовании таких недостатков сомневаться не приходится. Но пока система работает, а «национальные чемпионы» вроде того же «Байду» не дают ни единого повода усомниться в своей конкурентоспособности. Пока организуются исследовательские лаборатории по теме deep learning. И пока правительство собирается инвестировать в исследования ИИ 15 млрд. долларов – очень и очень весомую сумму.
В 2014 Китай превзошел США по объему исследований в области ИИ, включая регистрацию патентов и научные статьи по «глубокому» обучению. Конечно, это как раз тот случай, где количество еще не переросло в качество: научная школа США и Канады остается объективно сильнее. Но в КНР так же бурно, как и на Западе, развивается коммерческое применение таких технологий. Возьмем еще 2 примера венчурного финансирования: Sensetime, собравшая 120 млн. долл., и Megvii, 100 млн. долл. Обе компании занимаются технологиями распознавания лиц. И список перспективных сфер приложения ИИ, безусловно, намного шире:
Именно эта, коммерческая, сторона, в конечном итоге и будет локомотивом китайского технологического прогресса. Но сейчас у государства по-прежнему ключевая роль в организации развития высоких технологий. И нам стоит очень внимательно присматриваться к опыту китайских товарищей.
Иначе разрыв между их и нашим уровнем, пока не такой заметный, очень быстро разрастется до непреодолимой пропасти.
/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
КНР ставит амбициозные цели по развитию высоких технологий. В 2015 году выручка китайских хайтек-компаний уже составляла более 3 триллионов долларов, а их доля в ВВП – 15%. Для понимания масштаба: весь российский ВВП равен 1,4 трлн. долл.
К 2020 Китай ставит задачу увеличить выручку высокотехнологичных компаний более чем в полтора раза – до 4,8 трлн. долларов. Доля хайтека в ВВП должна вырасти до 20% (РФ в 2016 – 22,4%). Выделяется три основных направления развития: «умный» транспорт, робототехника и искусственный интеллект.
Что касается транспорта, то он должен быть экологичным и в перспективе иметь автономное управление. На решение этих задач в 2014-2020 гг. государство выделит в общей сложности 16 млрд. долларов. Одной из мер поддержки является субсидирование стоимости электромобилей. Размер субсидии составляет от 3 тыс. до 9 тыс. долларов США.
Число электромобилей (включая гибриды) на китайских дорогах в 2016 году превысило 1 миллион. К 2020 парк таких машин должен вырасти до 5 миллионов. Добавим, что эта цель предполагает комплексную поддержку со стороны смежных отраслей. Так, строительство новых заводов по производству литиевых батарей позволит Китаю к 2021 году нарастить их выпуск до экв. 120 ГВт*ч за год (для сравнения, производительность будущей «Гигафабрики» «Тесла» – 35 ГВт*ч).
Включение описанных целей в правительственные программы означает, что компании-производители электромобилей и аккумуляторов получают практически неограниченный доступ к финансовым ресурсам, предоставляемых в виде кредитов государственных банков. Но работают и другие способы привлечения капитала.
Для примера обратимся к технологиям автономного пилотирования автомобилей. Так, компания «Диди», являющаяся китайским аналогом сервиса Uber, 28 апреля получила от венчурных инвесторов на эти и другие цели 5,5 млрд. долларов – абсолютно рекордную сумму для технологического старт-апа.
Но это не единственный проект в этой сфере. Другой китайский ИТ-гигант, «Байду», исповедует совсем другой подход. Его программа “Apollo” строится на принципах свободного программного обеспечения. Компания планирует постепенно выкладывать в открытый доступ свои наработки по автономному пилотированию, обещая к 2020 опубликовать всю платформу полностью. Несомненно, такая доступность новой технологии привлечёт к продукту «Байду» многих автопроизводителей.
Не меньше впечатляет внимание Китая к роботам. В 2016 страна уже является крупнейшим потребителем робототехники – 27% мирового спроса (США – 14%). К 2019 Китай хочет потреблять уже 40% от мирового производства роботов.
К 2020 планируется создать своё продвинутое производство и выпускать 100 тыс. единиц промышленных роботов в год. Кроме того, должны в 3,5 раза увеличиться продажи потребительских (пока в основном развлекательных) и сервисных роботов. В последнем сегменте я бы отметил медицинских роботов (см., напр., эту статью), объем продаж которых в КНР может вырасти до 300 млн. долларов к 2021 г.
Искусственный интеллект. Здесь, пожалуй, четче всего виден именно государственный фокус на совершенствование перспективной технологии. Обратимся к еще одному, более содержательному, докладу – от американской «фабрики мыслей» «Центр Вудро Вильсона».
В документе под названием «Как Китай готовится к будущему, вооруженному ИИ» эксперт Ю. Хе обрисовывает подробную картину зарождения и становления этой научной сферы в КНР. Важным элементом в ней является 13-ый пятилетний план, отводящий особую роль развитию технологий ИИ, а также ряд последовавших за ним директив Госсовета.
В этих документах были обозначены необходимые ключевые стратегии, в том числе касающиеся финансирования НИОКР, государственной поддержки высшего и профессионального образования, международного сотрудничества и выхода на новые рынки.
Давайте рассмотрим подробнее образовательный аспект. Минобразования КНР пришло к выводу, что экономике не хватает более 200 тыс. работников в сфере промышленной робототехники, и этот разрыв будет расти на 20%-30% в год. Чтобы преодолеть эту проблему, министерство в 2015 внесло изменения в каталог технических специальностей, на который ориентируются вузы при создании образовательных программ. В список были включены такие специальности, как «технологии промышленных роботов», «технологии в сфере промышленного интернета вещей», «разработка «умных» продуктов», «технологии в сфере беспилотных летательных аппаратов» и др.
Это формализовало работу китайских вузов по запуску и проведению соответствующих программ. В результате к августу 2016 по одной только промышленной робототехнике программы уже предлагало более 300 вузов. Кроме того, именно минобразования стало инициатором организации центров обучения на производстве в 3 ведущих робототехнических компаниях.
Работа ведётся и на муниципальном уровне. Автор описывает ряд мер поддержки, которые существуют в городе Шэньчжэнь. Благодаря им здесь имеется уже 93 коммерческих компании, занимающихся темой ИИ. В Шанхае таких компаний уже 112, в Пекине – 242.
Эксперт отмечает, что «китайское правительство поддерживает технологии ИИ как стратегическую сферу, делая это с помощью общенациональных программ с амбициозными и количественно чёткими целями, координации между министерствами, государственным финансированием НИОКР, поддержкой совершенствования рабочей силы». Однако доклад заканчивается на скептической ноте: автор считает, что недостатки системы централизованного планирования станут очень серьезным препятствием.
В существовании таких недостатков сомневаться не приходится. Но пока система работает, а «национальные чемпионы» вроде того же «Байду» не дают ни единого повода усомниться в своей конкурентоспособности. Пока организуются исследовательские лаборатории по теме deep learning. И пока правительство собирается инвестировать в исследования ИИ 15 млрд. долларов – очень и очень весомую сумму.
В 2014 Китай превзошел США по объему исследований в области ИИ, включая регистрацию патентов и научные статьи по «глубокому» обучению. Конечно, это как раз тот случай, где количество еще не переросло в качество: научная школа США и Канады остается объективно сильнее. Но в КНР так же бурно, как и на Западе, развивается коммерческое применение таких технологий. Возьмем еще 2 примера венчурного финансирования: Sensetime, собравшая 120 млн. долл., и Megvii, 100 млн. долл. Обе компании занимаются технологиями распознавания лиц. И список перспективных сфер приложения ИИ, безусловно, намного шире:
Именно эта, коммерческая, сторона, в конечном итоге и будет локомотивом китайского технологического прогресса. Но сейчас у государства по-прежнему ключевая роль в организации развития высоких технологий. И нам стоит очень внимательно присматриваться к опыту китайских товарищей.
Иначе разрыв между их и нашим уровнем, пока не такой заметный, очень быстро разрастется до непреодолимой пропасти.
/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter