17 июля 2017 banki.ru Абрамович Евгения
Разговоры о том, что в этом году отток капитала из России вырастет, велись еще с января. Например, по прогнозам заместителя председателя Внешэкономбанка Андрея Клепача, под конец 2017 года он может составить 30—40 млрд долларов. Не прошло и полгода, как этот прогноз подтвердил ЦБ РФ, сначала распространив информацию о том, что общий отток может составить 37 млрд долларов, потом поправившись — 19 млрд.
Цифры эти, конечно, немалые, если учитывать, что в 2016 году, по данным того же ЦБ, отток составил 15,4 млрд долларов. Все экономисты тогда дружно решили, что главная причина снижения общего оттока капитала по сравнению с 2015 годом (в 3,7 раза) такова: из страны просто нечему утекать. Снижение денежной массы и низкая инфляция являются лучшим средством препятствия бегству денег из России. Прямые инвестиции в российскую экономику, по словам президента РФ Владимир Путина, составили 7 млрд долларов за I квартал 2017 года. Это хотя и лучше любого из кварталов за последние три года, все же не слишком впечатляет (скажем, Казахстан за I квартал привлек 13,9 млрд долларов). Отчего же вырос отток капитала, а главное — что от его роста изменится? Рост оттока капитала совсем не означает уменьшение количества денег в стране.
Как известно, отток капитала бывает портфельным, то есть из фондов, инвестирующих в Россию, а бывает совокупным. Портфельный отток капитала считается Emerging Portfolio Fund Research (EPRF), и к последнему понедельнику июня он вырос до рекордных 1,6 млрд долларов. Новость эта наделала немало шума, хотя ничего драматичного в ней нет: механизм carry trade действительно перестает быть интересным для западных инвесторов, так как курс российской валюты падает.
Если до марта деньги перетекали из ОФЗ в российские акции, то теперь начался обратный процесс. Цены на нефть снижаются, энергетические компании — наиболее популярные среди фондов, инвестирующих в Россию, также известных как Russia-dedicated funds, — становятся менее привлекательными. Среди всех российских компаний последние три недели неплохо выглядели только телекоммуникационные, и то — на ожиданиях того, что исполнение знаменитого «закона Яровой» может быть отложено.
Весенний оптимизм, связанный со стабильными ценами на нефть и ростом портфельных инвестиций, уже к началу лета оказался кратковременным эффектом: по факту, новых инвесторов в российские акции фактически не пришло, приток инвестиций в российские акции больше походил на перекладывание денег из кармана в карман.
А вот совокупный отток капитала — то есть продажа бизнеса и перевод денег за рубеж, покупки товаров и услуг за рубежом, зарубежные инвестиции российских компаний и многое-многое другое — действительно с января по май составил 22,4 млрд долларов. И динамика, по всей видимости, сохранится до осени. Если сравнивать эти цифры с прошлогодними, это много. Если же, скажем, с 2007 годом, когда месячный отток капитала, в том числе и спекулятивного, в 8 млрд долларов считался небольшим, то это совсем немного. Конечно, цены на нефть тогда составляли от 80 до 100 долларов за баррель, однако средневзвешенная недельная волатильность этих цен составляла те же самые 3%, как и сейчас при цене 47—50 долларов за баррель в последний месяц.
Идем дальше: в 2012 году отток капитала составил 54,6 млрд долларов (правда, порядка 25 млрд, по информации ЦБ, было выведено незаконно, но факт остается фактом — капитал покинул страну), и тогда эта цифра считалась если не успехом, то очень неплохим результатом. Средневзвешенная стоимость нефти составила порядка 92 долларов за баррель, недельная волатильность — в районе 3%. Сейчас же отток капитала в 40 млрд, по словам представителей ЦБ, считается если не крахом, то, по крайней мере, существенным ударом по экономике.
Вместе с тем, каковы бы ни были формальные факторы снижения или роста цен на нефть, спекулятивная составляющая в ценообразовании эталонной марки Brent как была, так и осталась достаточно высокой. Просто сейчас при установлении цен импортеры ориентируются на американские нефтяные фьючерсы больше, чем когда-либо. Другими словами, международные инвесторы как использовали бумаги нефтяных компаний в качестве спекулятивных вложений, так и используют. Однако реакция фондов, инвестирующих в Россию, а также российских финансовых властей на рост вывоза капитала из РФ наводит на мысль, что, несмотря на все уверения правительства, что несырьевой экспорт в 2017 году достиг 60%, главным источником денег в стране по-прежнему является нефть. То есть, с одной стороны, нефть перестала быть драйвером экономического роста еще в 2012 году. С другой — снижение цен на нефть почему-то делает российскую экономику уязвимой перед оттоком капитала.
К слову, за последний месяц в росте потеряли индексы фактически всех развивающихся рынков (в лидерах, как ни странно, Китай и Бразилия). Решение ФРС поднять базовую ставку до 0,75—1% болезненно отразилось на валютах всех стран БРИКС (самый устойчивый — юань, самое большое падение продемонстрировал южноафриканский ранд). Общий тренд к росту сменился возвращением к стагнации, потому капитал и побежал. Но если отток капитала в 40 млрд долларов в год для России считается большим — это плохо. Впрочем, если бы он остался в районе 15 млрд долларов, полагаю, было бы еще хуже — косвенно это означает стагнацию капитала. У простого обывателя шансов заметить увеличившийся отток капитала фактически нет. А вот стагнацию капитала заметить будет несложно: деньги вроде есть, но непонятно — у кого.
http://www.banki.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Цифры эти, конечно, немалые, если учитывать, что в 2016 году, по данным того же ЦБ, отток составил 15,4 млрд долларов. Все экономисты тогда дружно решили, что главная причина снижения общего оттока капитала по сравнению с 2015 годом (в 3,7 раза) такова: из страны просто нечему утекать. Снижение денежной массы и низкая инфляция являются лучшим средством препятствия бегству денег из России. Прямые инвестиции в российскую экономику, по словам президента РФ Владимир Путина, составили 7 млрд долларов за I квартал 2017 года. Это хотя и лучше любого из кварталов за последние три года, все же не слишком впечатляет (скажем, Казахстан за I квартал привлек 13,9 млрд долларов). Отчего же вырос отток капитала, а главное — что от его роста изменится? Рост оттока капитала совсем не означает уменьшение количества денег в стране.
Как известно, отток капитала бывает портфельным, то есть из фондов, инвестирующих в Россию, а бывает совокупным. Портфельный отток капитала считается Emerging Portfolio Fund Research (EPRF), и к последнему понедельнику июня он вырос до рекордных 1,6 млрд долларов. Новость эта наделала немало шума, хотя ничего драматичного в ней нет: механизм carry trade действительно перестает быть интересным для западных инвесторов, так как курс российской валюты падает.
Если до марта деньги перетекали из ОФЗ в российские акции, то теперь начался обратный процесс. Цены на нефть снижаются, энергетические компании — наиболее популярные среди фондов, инвестирующих в Россию, также известных как Russia-dedicated funds, — становятся менее привлекательными. Среди всех российских компаний последние три недели неплохо выглядели только телекоммуникационные, и то — на ожиданиях того, что исполнение знаменитого «закона Яровой» может быть отложено.
Весенний оптимизм, связанный со стабильными ценами на нефть и ростом портфельных инвестиций, уже к началу лета оказался кратковременным эффектом: по факту, новых инвесторов в российские акции фактически не пришло, приток инвестиций в российские акции больше походил на перекладывание денег из кармана в карман.
А вот совокупный отток капитала — то есть продажа бизнеса и перевод денег за рубеж, покупки товаров и услуг за рубежом, зарубежные инвестиции российских компаний и многое-многое другое — действительно с января по май составил 22,4 млрд долларов. И динамика, по всей видимости, сохранится до осени. Если сравнивать эти цифры с прошлогодними, это много. Если же, скажем, с 2007 годом, когда месячный отток капитала, в том числе и спекулятивного, в 8 млрд долларов считался небольшим, то это совсем немного. Конечно, цены на нефть тогда составляли от 80 до 100 долларов за баррель, однако средневзвешенная недельная волатильность этих цен составляла те же самые 3%, как и сейчас при цене 47—50 долларов за баррель в последний месяц.
Идем дальше: в 2012 году отток капитала составил 54,6 млрд долларов (правда, порядка 25 млрд, по информации ЦБ, было выведено незаконно, но факт остается фактом — капитал покинул страну), и тогда эта цифра считалась если не успехом, то очень неплохим результатом. Средневзвешенная стоимость нефти составила порядка 92 долларов за баррель, недельная волатильность — в районе 3%. Сейчас же отток капитала в 40 млрд, по словам представителей ЦБ, считается если не крахом, то, по крайней мере, существенным ударом по экономике.
Вместе с тем, каковы бы ни были формальные факторы снижения или роста цен на нефть, спекулятивная составляющая в ценообразовании эталонной марки Brent как была, так и осталась достаточно высокой. Просто сейчас при установлении цен импортеры ориентируются на американские нефтяные фьючерсы больше, чем когда-либо. Другими словами, международные инвесторы как использовали бумаги нефтяных компаний в качестве спекулятивных вложений, так и используют. Однако реакция фондов, инвестирующих в Россию, а также российских финансовых властей на рост вывоза капитала из РФ наводит на мысль, что, несмотря на все уверения правительства, что несырьевой экспорт в 2017 году достиг 60%, главным источником денег в стране по-прежнему является нефть. То есть, с одной стороны, нефть перестала быть драйвером экономического роста еще в 2012 году. С другой — снижение цен на нефть почему-то делает российскую экономику уязвимой перед оттоком капитала.
К слову, за последний месяц в росте потеряли индексы фактически всех развивающихся рынков (в лидерах, как ни странно, Китай и Бразилия). Решение ФРС поднять базовую ставку до 0,75—1% болезненно отразилось на валютах всех стран БРИКС (самый устойчивый — юань, самое большое падение продемонстрировал южноафриканский ранд). Общий тренд к росту сменился возвращением к стагнации, потому капитал и побежал. Но если отток капитала в 40 млрд долларов в год для России считается большим — это плохо. Впрочем, если бы он остался в районе 15 млрд долларов, полагаю, было бы еще хуже — косвенно это означает стагнацию капитала. У простого обывателя шансов заметить увеличившийся отток капитала фактически нет. А вот стагнацию капитала заметить будет несложно: деньги вроде есть, но непонятно — у кого.
http://www.banki.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter