24 июля 2017 The Wall Street Journal
Британия не может внятно обозначить детали отношений с ЕС, которые хотела бы видеть после завершения «бракоразводного процесса».
Когда речь заходит о европейских кризисах, рынки знают, что всегда имеет смысл ставить на разрешение ситуации. Но в случае с Брекзитом сценарий может оказаться другим. Если не считать агрессивную девальвацию британской валюты сразу после референдума, можно сказать, что на протяжении года рынки держались весьма устойчиво. Но независимо от того, удастся ли заключить сделку, Британия покинет ЕС в марте 2019 года, и инвесторы, похоже, недооценивают риски того, что стороны могут не достичь соглашения вовремя. Да, после неудачных для премьера Мэй июньских выборов Лондон пошел на некоторые уступки, благодаря которым стороны достигли определенного прогресса в рамках двух раундов переговоров на пути к «разводу». Важно, что британское правительство наконец признало, что ему не успеть заключить соглашение о выходе и одновременно сделку о свободной торговле с ЕС за 20 месяцев до официального выхода. Теперь кабинет министров соглашается с необходимостью в продолжительном переходном периоде, который продолжится и после марта 2019 года, когда в практических целях отношения с Евросоюзом, скорее всего, останутся без существенных изменений. Но даже при этом было бы ошибкой забывать о том, что еще более щекотливые моменты никуда не денутся.
Один из таких поводов для беспокойства – сами детали соглашения о «разводе», и здесь речь идет не в последнюю очередь о сумме, которую Британия должна выплатить для выполнения обязательств перед Евросоюзом, а также о вопросе защиты прав экспатов Британии и ЕС после Брекзита. Но главная опасность скрыта в неспособности Британии сформулировать детали взаимоотношений с ЕС, которые страна хотела бы увидеть после выхода. Если ясности в этом вопросе не появится, никакого соглашения не будет. Сгущает краски дилемма Британии, которой предстоит сделать выбор – устанавливать или же выполнять правила. Если Лондон хочет «глубоких и особенных отношений с ЕС», как утверждает г-жа Мэй, то ему следует максимально близко остаться в рамках европейских законов. В этом случае у Британии, которой придется и далее делать взносы в бюджет ЕС, не будет права на свою позицию. Захочет ли этого туманный Альбион? Или же в приоритете у Лондона – «взять свои границы под контроль и жить по своим законам», о чем также говорит Мэй. В этом случае взаимоотношения сторон будут более обособленными.
Если Лондон решит стать исполнителем правил, негативные экономические последствия Брекзита будут минимизированы, но при этом страна будет уязвима перед изменениями в законах ЕС в будущем, и не будет иметь широких возможностей для заключения независимых торговых соглашений, которые являются политическим приоритетом для сторонников Брекзита. Выбор в пользу установления правил даст Британии больше контроля, но ценой потенциально масштабных среднесрочных потрясений из-за новых торговых барьеров, которые вынудят бизнес трансформировать цепочки поставок, а правительство – разработать новое регулирование и заключить новые международные соглашения. Правительству страны еще предстоит публично признать наличие дилеммы. Официально власти по-прежнему надеются «выторговать» максимально выгодные для себя условия Бекзита, в которых Британия сохранит торговые связи с Европой, но при этом ограничит миграцию и защитит собственные двусторонние торговые соглашения.
Но в глубине души обитатели Даунинг-стрит признают, что такой сценарий невозможен и что в скором времени придется принимать решение. Проблема Лондона в том, что в некоторых секторах он может примерить на себя роль исполнителя, как, например, в химической промышленности; и даже может подумать над непрямой юрисдикцией Европейского суда через альтернативный механизм, включая Европейскую ассоциацию свободной торговли – в этих рамках Британия могла бы взять на себя роль исполнителя правил в секторе финансовых услуг. Но ЕС дал понять, что против такой выборочной стратегии. Если нет легкого пути, может ли Брекзит отмениться? Такой сценарий тоже выглядит сложным, и не в последнюю очередь из-за раздробленности оппозиционной партии лейбористов на три лагеря. Некоторые высказываются в пользу повторного референдума, но ультралевое руководство партии не видит в Брекзите возможности для продвижения своей повестки дня в рамках европейских законов, а тем временем бывшие проевропейцы теперь считают приоритетным ограничение миграции.
Даже противники Брекзита соглашаются с тем, что в проведении второго референдума нет никакого смысла без очевидных изменений общественного мнения вкупе с сигналами того, что ЕС хочет предложить новую сделку по миграции. При существующем положении вещей не выполняется ни одно из этих условий. Таким образом, Британия остается в сложном положении. Рынок явно прав в том, что считает сделку рациональным решением. Но что если глубоко раздробленная политическая система страны, у которой нет оптимальных вариантов, просто больше не способна принимать рациональные решения?
http://www.wsj.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Когда речь заходит о европейских кризисах, рынки знают, что всегда имеет смысл ставить на разрешение ситуации. Но в случае с Брекзитом сценарий может оказаться другим. Если не считать агрессивную девальвацию британской валюты сразу после референдума, можно сказать, что на протяжении года рынки держались весьма устойчиво. Но независимо от того, удастся ли заключить сделку, Британия покинет ЕС в марте 2019 года, и инвесторы, похоже, недооценивают риски того, что стороны могут не достичь соглашения вовремя. Да, после неудачных для премьера Мэй июньских выборов Лондон пошел на некоторые уступки, благодаря которым стороны достигли определенного прогресса в рамках двух раундов переговоров на пути к «разводу». Важно, что британское правительство наконец признало, что ему не успеть заключить соглашение о выходе и одновременно сделку о свободной торговле с ЕС за 20 месяцев до официального выхода. Теперь кабинет министров соглашается с необходимостью в продолжительном переходном периоде, который продолжится и после марта 2019 года, когда в практических целях отношения с Евросоюзом, скорее всего, останутся без существенных изменений. Но даже при этом было бы ошибкой забывать о том, что еще более щекотливые моменты никуда не денутся.
Один из таких поводов для беспокойства – сами детали соглашения о «разводе», и здесь речь идет не в последнюю очередь о сумме, которую Британия должна выплатить для выполнения обязательств перед Евросоюзом, а также о вопросе защиты прав экспатов Британии и ЕС после Брекзита. Но главная опасность скрыта в неспособности Британии сформулировать детали взаимоотношений с ЕС, которые страна хотела бы увидеть после выхода. Если ясности в этом вопросе не появится, никакого соглашения не будет. Сгущает краски дилемма Британии, которой предстоит сделать выбор – устанавливать или же выполнять правила. Если Лондон хочет «глубоких и особенных отношений с ЕС», как утверждает г-жа Мэй, то ему следует максимально близко остаться в рамках европейских законов. В этом случае у Британии, которой придется и далее делать взносы в бюджет ЕС, не будет права на свою позицию. Захочет ли этого туманный Альбион? Или же в приоритете у Лондона – «взять свои границы под контроль и жить по своим законам», о чем также говорит Мэй. В этом случае взаимоотношения сторон будут более обособленными.
Если Лондон решит стать исполнителем правил, негативные экономические последствия Брекзита будут минимизированы, но при этом страна будет уязвима перед изменениями в законах ЕС в будущем, и не будет иметь широких возможностей для заключения независимых торговых соглашений, которые являются политическим приоритетом для сторонников Брекзита. Выбор в пользу установления правил даст Британии больше контроля, но ценой потенциально масштабных среднесрочных потрясений из-за новых торговых барьеров, которые вынудят бизнес трансформировать цепочки поставок, а правительство – разработать новое регулирование и заключить новые международные соглашения. Правительству страны еще предстоит публично признать наличие дилеммы. Официально власти по-прежнему надеются «выторговать» максимально выгодные для себя условия Бекзита, в которых Британия сохранит торговые связи с Европой, но при этом ограничит миграцию и защитит собственные двусторонние торговые соглашения.
Но в глубине души обитатели Даунинг-стрит признают, что такой сценарий невозможен и что в скором времени придется принимать решение. Проблема Лондона в том, что в некоторых секторах он может примерить на себя роль исполнителя, как, например, в химической промышленности; и даже может подумать над непрямой юрисдикцией Европейского суда через альтернативный механизм, включая Европейскую ассоциацию свободной торговли – в этих рамках Британия могла бы взять на себя роль исполнителя правил в секторе финансовых услуг. Но ЕС дал понять, что против такой выборочной стратегии. Если нет легкого пути, может ли Брекзит отмениться? Такой сценарий тоже выглядит сложным, и не в последнюю очередь из-за раздробленности оппозиционной партии лейбористов на три лагеря. Некоторые высказываются в пользу повторного референдума, но ультралевое руководство партии не видит в Брекзите возможности для продвижения своей повестки дня в рамках европейских законов, а тем временем бывшие проевропейцы теперь считают приоритетным ограничение миграции.
Даже противники Брекзита соглашаются с тем, что в проведении второго референдума нет никакого смысла без очевидных изменений общественного мнения вкупе с сигналами того, что ЕС хочет предложить новую сделку по миграции. При существующем положении вещей не выполняется ни одно из этих условий. Таким образом, Британия остается в сложном положении. Рынок явно прав в том, что считает сделку рациональным решением. Но что если глубоко раздробленная политическая система страны, у которой нет оптимальных вариантов, просто больше не способна принимать рациональные решения?
http://www.wsj.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter