18 декабря 2017 The Economist
Правительства умело устранили симптомы, но не первопричину болезни
Ровно десять лет назад Америка погрузилась в Великую рецессию. Время идет, и эта рецессия заняла странное место в памяти общества. Ее последствия определенно были масштабными. Экономика Штатов понесла совокупный убыток, который оценивается почти в $4 трлн, а рынок труда страны еще не полностью восстановился. Но кризис все же оказался не таким болезненным, как мог бы, благодаря хорошо усвоенным урокам со времен Великой депрессии. Парадоксально, но этот успех помог властям избежать более смелых реформ, которые позволили бы экономистам присвоить этой рецессии статус настоящей катастрофы.
Правильный ответ кризису снимает его симптомы, а симптомы болезни, как известно, могут убить. В этом смысле нынешние политики справились гораздо лучше, чем чиновники, стоявшие у власти в 1930-х гг. Доля государственных бюджетов в экономике существенно увеличилась, отчасти благодаря расширению социальной поддержки. Впоследствии государственное заимствование и расходы на пособия сделали для стабилизации экономики намного больше, чем во времена Депрессии. В этот раз политики вовремя вмешались и предотвратили масштабный коллапс цен и доходов в стиле 1930-х гг. Кроме того, они предотвратили распространение паники в банковском секторе. Хотя это и непопулярная мера, но решение о спасении финансовой системы предотвратило обвал мировой экономики.
Но успех этих мер и относительно терпимая рецессия позволили правительствам избежать более масштабных интервенций, которые после 1930-х гг. подарили миру полвека (относительного) экономического спокойствия. Власти снизили необходимость в радикальных преобразованиях, и тем самым снизили скорость и эффективность своего ответа кризису, и теперь экономика больше подвержена влиянию тех же сил, что повлекли кризис.
Здесь можно выявить несколько недостатков. В рамках борьбы с последствиями Депрессии правительства в конечном итоге отменили «золотой стандарт», обнулив обеспечение как доллара, так и всех мировых валют. Другие страны пожертвовали независимостью монетарной и были вынуждены отвечать на утрату доверия рынков болезненным для экономики повышением процентных ставок. Впоследствии система распространила стрессовый симптом на всю мировую экономику. Когда одна страна наращивала свои золотые резервы, другие наблюдали их резкое сокращение. Чем раньше государства отказывались от золотого стандарта в 1930-х гг., тем раньше начиналось их восстановление.
Но международная система, которая смягчила недавний финансовый кризис, не была ни заброшена, ни реформирована. Открытые потоки капитала подвергают страны опасности со стороны внезапных колебаний рыночных настроений. Чтобы контролировать ситуацию, многие развивающиеся рынки накапливают валютные резервы, на которые можно полагаться во времена кризисов. Но эти резервы раздувают мировой профицит капитала, что оказывает давление на процентные ставки и стимулирует заимствование. Поскольку резервы зачастую хранятся в форме долларовых облигаций, они могут дестабилизировать американскую экономику. Также они повышают риски для мировой экономики со стороны финансовых проблем США. Из-за этого режима, который существует и по сей день, проблемы на американском рынке жилья разрослись до глобального кризиса. И хотя на возникновение новых финансовых рисков в Америке уйдет немало времени, наблюдаемый в настоящий момент финансовый мир просуществует гораздо меньше, чем 75 лет, отделяющие Депрессию от Великой рецессии.
Короткая память
Это не вызывало бы такого беспокойства, если бы мировая экономика была лучше подготовлена к будущим кризисам после рецессии. Спустя многие годы после Депрессии вследствие реформ в банковской и финансовой сферах появились новые регулятивные институты и жесткие ограничения в финансовом поведении. С 1980-х по 2000-е гг. эти ограничения по большей части были сняты - банки получили большую свободу действий. Финансовый кризис не случился бы без этой либерализации. Да, в этой встряске с финансовым сектором обращались относительно осторожно. Качество надзора и контроля за раскрытием информации повысилось, а правила к капиталу ужесточились. Но ряд этих правил на сегодняшний день существуют в более мягкой форме, по крайней мере, в Америке, а вес финансовой индустрии в мировой экономике едва изменился. В процентном соотношении к ВВП показатель лишь немного повысился по сравнению с 2007 годом.
Меры стабилизации, которые использовались во время Великой рецессии, были гораздо более эффективными, нежели в период Депрессии. Но нынешние власти извлекли намного меньше уроков из прошлого опыта, чем их предшественники. Франклин Рузвельт не просто стремился к восстановлению экономического роста, он пообещал рефляцию для восстановления потерь, понесенных во время спада. А тем временем после Великой рецессии большинство Центробанков (за исключением Банка Японии), сдерживали падение цен и не вели активных действий для восполнения экономических потерь. В результате процесс восстановления оказался гораздо более слабым, чем в предыдущих циклах, включая Депрессию, а на нормализацию монетарной политики потребовалось больше времени. Результат: экономики хуже подготовлены к следующей рецессии. Аналогичным образом Великая Рецессия демонстрирует ценность автоматических финансовых стабилизаторов, но власти все же не смогли полноценно воспользоваться возможностью и более тесно связать налоги и льготы с бизнес-циклом.
Депрессия повлекла радикальные перемены за счет дискредитации неограниченного капитализма и поддерживавшей его элиты. Это имело опасные побочные эффекты, придав сил фанатичным и опасным политическим аутсайдерам. Несмотря на то, что финансовая и политическая элита пошатнулась после Великой рецессии, в целом она сохранила свои позиции, заблокировав более смелые реформы. Успех ответа кризису помог избежать ряда проблем, с которым пришлось столкнуться в 1930-х гг., но при этом фундаментальные факторы системы, которые спровоцировали кризис, не изменились. Спустя 10 лет надежды на радикальные реформы практически угасли. Напрашивается печальный вывод: мировая экономика может повторить уроки прошлого гораздо раньше, чем ожидается.
http://www.economist.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Ровно десять лет назад Америка погрузилась в Великую рецессию. Время идет, и эта рецессия заняла странное место в памяти общества. Ее последствия определенно были масштабными. Экономика Штатов понесла совокупный убыток, который оценивается почти в $4 трлн, а рынок труда страны еще не полностью восстановился. Но кризис все же оказался не таким болезненным, как мог бы, благодаря хорошо усвоенным урокам со времен Великой депрессии. Парадоксально, но этот успех помог властям избежать более смелых реформ, которые позволили бы экономистам присвоить этой рецессии статус настоящей катастрофы.
Правильный ответ кризису снимает его симптомы, а симптомы болезни, как известно, могут убить. В этом смысле нынешние политики справились гораздо лучше, чем чиновники, стоявшие у власти в 1930-х гг. Доля государственных бюджетов в экономике существенно увеличилась, отчасти благодаря расширению социальной поддержки. Впоследствии государственное заимствование и расходы на пособия сделали для стабилизации экономики намного больше, чем во времена Депрессии. В этот раз политики вовремя вмешались и предотвратили масштабный коллапс цен и доходов в стиле 1930-х гг. Кроме того, они предотвратили распространение паники в банковском секторе. Хотя это и непопулярная мера, но решение о спасении финансовой системы предотвратило обвал мировой экономики.
Но успех этих мер и относительно терпимая рецессия позволили правительствам избежать более масштабных интервенций, которые после 1930-х гг. подарили миру полвека (относительного) экономического спокойствия. Власти снизили необходимость в радикальных преобразованиях, и тем самым снизили скорость и эффективность своего ответа кризису, и теперь экономика больше подвержена влиянию тех же сил, что повлекли кризис.
Здесь можно выявить несколько недостатков. В рамках борьбы с последствиями Депрессии правительства в конечном итоге отменили «золотой стандарт», обнулив обеспечение как доллара, так и всех мировых валют. Другие страны пожертвовали независимостью монетарной и были вынуждены отвечать на утрату доверия рынков болезненным для экономики повышением процентных ставок. Впоследствии система распространила стрессовый симптом на всю мировую экономику. Когда одна страна наращивала свои золотые резервы, другие наблюдали их резкое сокращение. Чем раньше государства отказывались от золотого стандарта в 1930-х гг., тем раньше начиналось их восстановление.
Но международная система, которая смягчила недавний финансовый кризис, не была ни заброшена, ни реформирована. Открытые потоки капитала подвергают страны опасности со стороны внезапных колебаний рыночных настроений. Чтобы контролировать ситуацию, многие развивающиеся рынки накапливают валютные резервы, на которые можно полагаться во времена кризисов. Но эти резервы раздувают мировой профицит капитала, что оказывает давление на процентные ставки и стимулирует заимствование. Поскольку резервы зачастую хранятся в форме долларовых облигаций, они могут дестабилизировать американскую экономику. Также они повышают риски для мировой экономики со стороны финансовых проблем США. Из-за этого режима, который существует и по сей день, проблемы на американском рынке жилья разрослись до глобального кризиса. И хотя на возникновение новых финансовых рисков в Америке уйдет немало времени, наблюдаемый в настоящий момент финансовый мир просуществует гораздо меньше, чем 75 лет, отделяющие Депрессию от Великой рецессии.
Короткая память
Это не вызывало бы такого беспокойства, если бы мировая экономика была лучше подготовлена к будущим кризисам после рецессии. Спустя многие годы после Депрессии вследствие реформ в банковской и финансовой сферах появились новые регулятивные институты и жесткие ограничения в финансовом поведении. С 1980-х по 2000-е гг. эти ограничения по большей части были сняты - банки получили большую свободу действий. Финансовый кризис не случился бы без этой либерализации. Да, в этой встряске с финансовым сектором обращались относительно осторожно. Качество надзора и контроля за раскрытием информации повысилось, а правила к капиталу ужесточились. Но ряд этих правил на сегодняшний день существуют в более мягкой форме, по крайней мере, в Америке, а вес финансовой индустрии в мировой экономике едва изменился. В процентном соотношении к ВВП показатель лишь немного повысился по сравнению с 2007 годом.
Меры стабилизации, которые использовались во время Великой рецессии, были гораздо более эффективными, нежели в период Депрессии. Но нынешние власти извлекли намного меньше уроков из прошлого опыта, чем их предшественники. Франклин Рузвельт не просто стремился к восстановлению экономического роста, он пообещал рефляцию для восстановления потерь, понесенных во время спада. А тем временем после Великой рецессии большинство Центробанков (за исключением Банка Японии), сдерживали падение цен и не вели активных действий для восполнения экономических потерь. В результате процесс восстановления оказался гораздо более слабым, чем в предыдущих циклах, включая Депрессию, а на нормализацию монетарной политики потребовалось больше времени. Результат: экономики хуже подготовлены к следующей рецессии. Аналогичным образом Великая Рецессия демонстрирует ценность автоматических финансовых стабилизаторов, но власти все же не смогли полноценно воспользоваться возможностью и более тесно связать налоги и льготы с бизнес-циклом.
Депрессия повлекла радикальные перемены за счет дискредитации неограниченного капитализма и поддерживавшей его элиты. Это имело опасные побочные эффекты, придав сил фанатичным и опасным политическим аутсайдерам. Несмотря на то, что финансовая и политическая элита пошатнулась после Великой рецессии, в целом она сохранила свои позиции, заблокировав более смелые реформы. Успех ответа кризису помог избежать ряда проблем, с которым пришлось столкнуться в 1930-х гг., но при этом фундаментальные факторы системы, которые спровоцировали кризис, не изменились. Спустя 10 лет надежды на радикальные реформы практически угасли. Напрашивается печальный вывод: мировая экономика может повторить уроки прошлого гораздо раньше, чем ожидается.
http://www.economist.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter