18 мая 2020 Pro Finance Service
В ближайшие годы мировую экономику будут определять три тенденции. Соотношение сил между рынками и государством изменится в пользу последнего. Этот процесс будет сопровождаться восстановлением баланса между гиперглобализацией и национальной автономией, также в пользу последней. И людям придется умерить амбиции в отношении экономического роста
Пандемия показала, что рынки неадекватно реагируют на проблемы, требующие коллективных действий, и подчеркнула, насколько важно, чтобы государство принимало ответные меры для борьбы с кризисами и защиты людей. На фоне кризиса COVID-19 все чаще слышатся призывы к всеобщему медицинскому страхованию, повышению уровня защиты рынка труда (в том числе временных работников) и обеспечению безопасности внутренних цепочек поставок для критически важного медицинского оборудования.
В результате страны стали основное внимание уделять устойчивости и надежности производства, а не экономии затрат и эффективности за счет глобального аутсорсинга. Со временем экономические издержки, связанные с изоляцией, только вырастут, поскольку массовый шок предложения, вызванный нарушением внутреннего производства и глобальных цепочек стоимости, также будет способствовать падению совокупного спроса.
Роль государства
Но несмотря на укрепление этих тенденций из-за COVID-19, вирус не является основной движущей силой. Все три фактора — более активные действия правительства, отказ от гиперглобализма и более низкие темпы роста — существовали и до пандемии. И хотя они могут представлять значительную опасность для процветания человечества, вполне возможно, что они также являются предвестниками более устойчивой и инклюзивной глобальной экономики.
Для начала стоит поговорить о роли государства. Неолиберальные рыночные фундаменталисты уже не могут выработать единую позицию. Сейчас одним из основных приоритетов как для экономистов, так и для политиков стало расширение роли правительства в борьбе с неравенством и экономической нестабильностью. И хотя прогрессивное крыло Демократической партии не смогло добиться выдвижения своей кандидатуры на пост президента США, оно в значительной степени определяло ход дебатов.
Возможно, Джо Байден — центрист, но на всех политических фронтах — здравоохранение, образование, энергетика, окружающая среда, торговля, преступность — он придерживается более либеральных взглядов, чем предыдущий кандидат Хиллари Клинтон. Как сказал один журналист, «нынешний набор политических рецептов Байдена ... был бы радикальным, если бы они были предложены в ходе выдвижения в президенты любого предыдущего кандидата от Демократической партии». Может, Байден и не победит в ноябре. И даже если он победит, возможно, ему не удастся, или он не захочет реализовать более прогрессивную политическую программу. Тем не менее, очевидно, что и в США, и в Европе наблюдается тенденция к росту вмешательства со стороны государства.
Вероятный исход
Вопрос только в том, какую форму примет это более активное государство. Нельзя исключать возвращение к устаревшему дирижизму, который позволит достичь лишь некоторых из намеченных результатов. С другой стороны, уход от рыночного фундаментализма может принять действительно инклюзивную форму, ориентированную на зеленую экономику, хорошие рабочие места и восстановление среднего класса. Подобная перестройка должна осуществляться с учетом существующих экономических и технологических условий, а не просто копировать политические мотивы трех золотых десятилетий после Второй мировой войны.
Восстановление роли государства сопряжено с возвращением главенства национальных государств. Все говорят о деглобализации, ослаблении связей, создании внутренних цепочек поставок, снижении зависимости от иностранных поставок и обеспечении благоприятных условий для внутреннего производства и финансов.
Тон при этом задают США и Китай. Однако Европа, которая близка к тому, чтобы расширить финансовый союз, может обеспечить лишь небольшой противовес. Во время этого кризиса Европейский союз снова отказался от межнациональной солидарности и вместо этого сделал упор на национальный суверенитет.
Уход от гиперглобализации может привести к эскалации торговых войн и росту этнонационализма, что негативно скажется на экономических перспективах. Но это не единственный вероятный результат.
Можно представить более рациональную, менее навязчивую модель экономической глобализации, которая сосредоточена на тех областях, где международное сотрудничество действительно оправдывает себя, включая международное здравоохранение, экологические соглашения, оффшорные зоны и другие области, чувствительные к политике разорения соседа. В противном случае национальные государства смогут сами беспрепятственно определять приоритеты в решении своих экономических и социальных проблем.
Такой мировой порядок не препятствовал бы расширению мировой торговли и инвестиций. Он мог бы даже способствовать им, обеспечив возможности для восстановления общественных договоренностей в странах с развитой экономикой, а также для создания соответствующих стратегий роста в развивающихся странах.
Тревожный сигнал
Возможно, самая серьезная угроза, с которой мир столкнется в среднесрочной перспективе, — это значительное снижение темпов экономического роста, особенно в развивающихся странах. За 25 лет этим странам удалось заметно снизить уровень бедности и улучшить показатели в сфере образования и здравоохранения, а также других областях. Помимо огромной нагрузки на здравоохранение из-за пандемии, они столкнулись и с сильными внешними потрясениями: внезапная остановка потоков капитала и резкое сокращение денежных переводов, туризма и доходов от экспорта.
Но опять же, COVID-19 только обострил ранее существовавшую проблему роста. Рост в развивающихся странах за пределами Восточной Азии был в основном обусловлен факторами спроса — в частности, государственными инвестициями и бумами в сфере природных ресурсов, — которые оказались неустойчивыми. Судя по всему, индустриализация, ориентированная на экспорт, которая является наиболее надежным средством долгосрочного развития, исчерпала себя.
Теперь развивающимся странам придется полагаться на новые модели роста. Пандемия может стать тревожным сигналом, необходимым для переоценки перспектив роста и более широкого переосмысления.
Поскольку мировая экономика уже и так была нестабильной и неустойчивой, COVID-19 обнажил существующие проблемы, и подчеркнул необходимость принятия решений. У политиков есть выбор в каждой из этих областей. Какие-то результаты могут быть лучшие, какие-то хуже. Судьба мировой экономики зависит не от вируса, а от ответных действий.
http://www.profinance.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Пандемия показала, что рынки неадекватно реагируют на проблемы, требующие коллективных действий, и подчеркнула, насколько важно, чтобы государство принимало ответные меры для борьбы с кризисами и защиты людей. На фоне кризиса COVID-19 все чаще слышатся призывы к всеобщему медицинскому страхованию, повышению уровня защиты рынка труда (в том числе временных работников) и обеспечению безопасности внутренних цепочек поставок для критически важного медицинского оборудования.
В результате страны стали основное внимание уделять устойчивости и надежности производства, а не экономии затрат и эффективности за счет глобального аутсорсинга. Со временем экономические издержки, связанные с изоляцией, только вырастут, поскольку массовый шок предложения, вызванный нарушением внутреннего производства и глобальных цепочек стоимости, также будет способствовать падению совокупного спроса.
Роль государства
Но несмотря на укрепление этих тенденций из-за COVID-19, вирус не является основной движущей силой. Все три фактора — более активные действия правительства, отказ от гиперглобализма и более низкие темпы роста — существовали и до пандемии. И хотя они могут представлять значительную опасность для процветания человечества, вполне возможно, что они также являются предвестниками более устойчивой и инклюзивной глобальной экономики.
Для начала стоит поговорить о роли государства. Неолиберальные рыночные фундаменталисты уже не могут выработать единую позицию. Сейчас одним из основных приоритетов как для экономистов, так и для политиков стало расширение роли правительства в борьбе с неравенством и экономической нестабильностью. И хотя прогрессивное крыло Демократической партии не смогло добиться выдвижения своей кандидатуры на пост президента США, оно в значительной степени определяло ход дебатов.
Возможно, Джо Байден — центрист, но на всех политических фронтах — здравоохранение, образование, энергетика, окружающая среда, торговля, преступность — он придерживается более либеральных взглядов, чем предыдущий кандидат Хиллари Клинтон. Как сказал один журналист, «нынешний набор политических рецептов Байдена ... был бы радикальным, если бы они были предложены в ходе выдвижения в президенты любого предыдущего кандидата от Демократической партии». Может, Байден и не победит в ноябре. И даже если он победит, возможно, ему не удастся, или он не захочет реализовать более прогрессивную политическую программу. Тем не менее, очевидно, что и в США, и в Европе наблюдается тенденция к росту вмешательства со стороны государства.
Вероятный исход
Вопрос только в том, какую форму примет это более активное государство. Нельзя исключать возвращение к устаревшему дирижизму, который позволит достичь лишь некоторых из намеченных результатов. С другой стороны, уход от рыночного фундаментализма может принять действительно инклюзивную форму, ориентированную на зеленую экономику, хорошие рабочие места и восстановление среднего класса. Подобная перестройка должна осуществляться с учетом существующих экономических и технологических условий, а не просто копировать политические мотивы трех золотых десятилетий после Второй мировой войны.
Восстановление роли государства сопряжено с возвращением главенства национальных государств. Все говорят о деглобализации, ослаблении связей, создании внутренних цепочек поставок, снижении зависимости от иностранных поставок и обеспечении благоприятных условий для внутреннего производства и финансов.
Тон при этом задают США и Китай. Однако Европа, которая близка к тому, чтобы расширить финансовый союз, может обеспечить лишь небольшой противовес. Во время этого кризиса Европейский союз снова отказался от межнациональной солидарности и вместо этого сделал упор на национальный суверенитет.
Уход от гиперглобализации может привести к эскалации торговых войн и росту этнонационализма, что негативно скажется на экономических перспективах. Но это не единственный вероятный результат.
Можно представить более рациональную, менее навязчивую модель экономической глобализации, которая сосредоточена на тех областях, где международное сотрудничество действительно оправдывает себя, включая международное здравоохранение, экологические соглашения, оффшорные зоны и другие области, чувствительные к политике разорения соседа. В противном случае национальные государства смогут сами беспрепятственно определять приоритеты в решении своих экономических и социальных проблем.
Такой мировой порядок не препятствовал бы расширению мировой торговли и инвестиций. Он мог бы даже способствовать им, обеспечив возможности для восстановления общественных договоренностей в странах с развитой экономикой, а также для создания соответствующих стратегий роста в развивающихся странах.
Тревожный сигнал
Возможно, самая серьезная угроза, с которой мир столкнется в среднесрочной перспективе, — это значительное снижение темпов экономического роста, особенно в развивающихся странах. За 25 лет этим странам удалось заметно снизить уровень бедности и улучшить показатели в сфере образования и здравоохранения, а также других областях. Помимо огромной нагрузки на здравоохранение из-за пандемии, они столкнулись и с сильными внешними потрясениями: внезапная остановка потоков капитала и резкое сокращение денежных переводов, туризма и доходов от экспорта.
Но опять же, COVID-19 только обострил ранее существовавшую проблему роста. Рост в развивающихся странах за пределами Восточной Азии был в основном обусловлен факторами спроса — в частности, государственными инвестициями и бумами в сфере природных ресурсов, — которые оказались неустойчивыми. Судя по всему, индустриализация, ориентированная на экспорт, которая является наиболее надежным средством долгосрочного развития, исчерпала себя.
Теперь развивающимся странам придется полагаться на новые модели роста. Пандемия может стать тревожным сигналом, необходимым для переоценки перспектив роста и более широкого переосмысления.
Поскольку мировая экономика уже и так была нестабильной и неустойчивой, COVID-19 обнажил существующие проблемы, и подчеркнул необходимость принятия решений. У политиков есть выбор в каждой из этих областей. Какие-то результаты могут быть лучшие, какие-то хуже. Судьба мировой экономики зависит не от вируса, а от ответных действий.
http://www.profinance.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter