27 октября 2010 Архив
В течение последнего десятилетия развивающиеся страны демонстрировали сильные экономические показатели, зачастую вдвое опережая темпы роста стран-членов ОЭСР. Удастся ли им сохранить этот темп и в предстоящие двадцать лет по-прежнему бежать впереди богатых стран? Опираясь на пересмотренные и обновленные знаменитые прогнозы Ангуса Мэдисона, можно предположить, что мир будущего может разительно отличаться от картины, наблюдаемой сейчас. В 2030 г. бедные страны будут формировать почти 70% мирового ВВП.
Почивший в апреле этого года британский профессор Ангус Мэдисон (Angus Maddison) является одним из знаменитейших историков экономики. Помимо прочего, он известен и тем, что проследил и задокументировал стремительные процессы изменения мирового экономического порядка за предыдущие сорок лет. Мэдисон не питал ни малейших сомнений в том, что процессы эти будут продолжаться. В 1960-е г.г. государства были поделены на страны первого, второго и третьего мира. На рубеже нового тысячелетия стало более распространенной практикой говорить о «Западе» и «Остальных» (the “West” and the “Rest”), или даже о «Богатых» и «Остальных» (Мэдисон 2001, 2002).
В своем новом докладе Центр по содействию развитию (ОЭСР) прогнозирует, что к 2030 г. на долю экономик, не входящих в состав ОЭСР, будет приходиться 57% мирового ВВП против 40% в 2000 г. (данные ОЭСР на 2010 г.). Это ярко выраженное изменение обусловлено динамикой развивающегося мира, особенно Индии и Китая. Добавьте сюда высокую численность местного населения – и можно понять, что центр тяжести мировой экономики стремительно перемещается, со всеми вытекающими отсюда последствиями для экономической политики в сферах макроэкономики, природопользования, технологий, сельского хозяйства и стратегий развития.
Эти цифры базируются на результатах воистину инновационной и трудоемкой работы, проделанной Мэдисоном для ОЭСР. Однако при всем почтении и признании его гения, все-таки он, возможно, недооценил относительный удельный вес развивающихся стран в мировой экономике на два десятилетия вперед. Прогнозы Мэдисона основывались на данных, доступных в 2003 г. Последующие события вскрыли кардинально новые факты…
В своей работе «Очертания мировой экономики 1-2030» (Contours of the World Economy, 2007) Мэдисон представил обстоятельные всесторонние прогнозы по мировой экономике, рассчитанные на основе паритета покупательной способности (PPP) по методу Geary-Khamis. Он классифицировал экономики на две широкие группы: «Богатые» и «Остальные» - развивающиеся, в которые были включены и такие страны, как Южная Корея, которая теперь благодаря своему активному росту расценивается как государство с высоким доходом.
Ниже мы приводим пересмотренные прогнозы Мэдисона, в том числе по Азии, Латинской Америке и Африке. Также были понижены оценки роста богатых стран после финансового кризиса в связи с недавними исследованиями, предполагающими, что долгосрочный экономический рост в государствах с высоким доходом может оказаться под давлением жестких финансовых мер и ограничений, спровоцированных последствиями кризиса (см., напр., Reinhart and Rogoff 2010). Кроме того, потребуется много времени на то, чтобы разобраться с рядом других структурных дисбалансов, влияющих на показатели роста во многих промышленных экономиках.
Табл. 1. Новые прогнозы по изменению благосостояния и темпов роста в мире к 2030 г.
Источник: Расчеты автора на основании данных Мэдисона (2007:Table 7.1) и обновленных цифр на http://www.ggdc.net/maddison/.
Китай и Индия
Прогнозы по этим двум странам имеют первоочередную важность, учитывая их растущий вес в мировой экономике. Признавая, что Китай является самой динамичной азиатской экономикой в течение трех последних десятилетий, Мэдисон все же предположил, что темпы его роста сбавят обороты в силу ряда причин, связанных с демографическими трендами, разрушением окружающей среды, резким разделением между городом и деревней и естественными процессами замедления по мере роста заработков в Китае и приближения уровня технологического развития к промышленно-продвинутым странам.
Впрочем, не все согласны с этим. Так, американский экономист Р. Фогель (2010) недавно высказал мнение, что в 2040 г. объем китайской экономики составит $123 трлн., формируя 40% мирового ВВП, что предполагает устойчивые темпы роста на уровне 9% в течение трех следующих десятилетий. Он основывает свой прогноз на таких факторах, как инвестиции в образование, децентрализованный контроль в сфере принятия экономических решений, растущий потребительский спрос и распространение экономической экспансии из прибрежных районов в сельскую глубинку. Безусловно, налицо резкое расхождение с оценками Мэдисона: оно составляет 4%. Лично я предпочел бы в данной ситуации перестраховаться, и поэтому мой прогноз ненамного превышает цифру, названную Мэдисоном: за экономические заслуги Китая после 2003 г. я поднял оценку его дальнейшего роста с 4,98% до 5,80%.
Аналогичные дебаты ведутся и по поводу средне- и долгосрочных перспектив роста Индии. Несмотря на то, что ее показатели за два предыдущих десятилетия гораздо менее впечатляющи, все же с точки зрения долгосрочных прогнозов у нее есть ряд преимуществ перед Китаем. Индия может похвастаться демократическим стилем правления, более сильной финансовой инфраструктурой, более энергичным частным сектором в таких ключевых областях, как информационно-коммуникационные технологии, и более благоприятными демографическими трендами (здесь процент трудоспособного населения достигнет пика роста не раньше 2030-х, по сравнению с 2010 г. для Китая). Темпы роста индийского ВВП уже повысились примерно с 6% в 1990-х до 9% во второй половине 2000-х. Как следствие, я счел возможным повысить долгосрочный прогноз Мэдисона с 5,68% до 6,0%.
Латинская Америка
Мэдисон дал весьма унылую оценку Латинской Америке, отметив, что за исключением Чили, большинство стран региона за период с 1990 по 2003 г. добились лишь очень скромного увеличения доходов на душу населения, и объяснив это провалом радикальных политических реформ. Тем не менее, прогнозы Мэдисона не учли подъем экономической деятельности в регионе, начавшийся в 2000-х г.г., когда для Латинской Америки наступил по сути дела один из наиболее бурных периодов экономического роста с 1960-х, благодаря сочетанию таких факторов, как повышение цен на сырьевые товары и оптимизация методов управления в сфере макроэкономики. Кроме того, в течение последнего десятилетия региону удалось избежать повторения финансовых кризисов, подобных тем, что ранее парализовали его экономику. В результате этих новых трендов прогнозы Мэдисона были пересмотрены с 2,48% до 3%.
Африка
Относительный пессимизм Мэдисон выразил и в отношении перспектив Африки. В качестве основных препятствий на пути экономического роста он особо подчеркнул негативные эффекты стремительного роста населения, эпидемий инфекционных и паразитарных заболеваний, а также низкий уровень грамотности. Однако в конечном итоге он выделил «местные», присущие именно этому региону ограничители улучшения показателей, связанные с несовершенными методами управления экономической политикой.
Впрочем, и здесь последующие события потребовали пересмотра оценок (с 3% дo 3,6%). Как и в Латинской Америке, экономические показатели Африки после двух слабых десятилетий ощутимо улучшились в период с 2001 по 2008 г. В условиях послекризисного мира африканские страны также получили преимущество благодаря быстрому восстановлению цен на сырье, а этот рост был поддержан инвестициями и торговлей с развивающимися экономиками. Значительное сокращение долгового бремени во многих странах, вкупе с увеличением притока капитала и прогрессом в сфере управления макроэкономикой, предполагают, что перспективы многих государств Африки сейчас улучшились по сравнению с тем, что мы имели возможность наблюдать с 1970-х.
И наконец, регион, названный Мэдисоном «прочая Азия». Прогнозы по его росту мы повышаем с 3,83% до 4,00%. Таким образом, в результате всех этих изменений, мы получаем картину мира будущего, резко отличающегося от сегодняшнего. На долю «Остальных» к 2030 г. будет приходиться почти 70% мировой экономики по сравнению с 45% в 1990 г.
Рис. 1. Мировой ВВП: соотношение «Богатых» и «Остальных»
Источник: Расчеты автора на основании Табл. 1.
Выводы
Несмотря на то, что коррекция прогнозов роста Мэдисона является незначительной, ее долгосрочные последствия весьма существенны. Такова природа сложносоставного комплексного роста. Но являются ли эти допущения реалистичными? Судя по всему - да, учитывая, что расчеты Мэдисона не отражали в полной мере оживления экономического роста в большинстве стран развивающегося мира до 2007 г.
И тем не менее, при рассмотрении значения этих цифр необходимо учитывать различные демографические тренды, влияющие на конвергенцию уровней среднедушевого дохода. Мэдисон исходил из предпосылки (основанной на прогнозах Отдела по народонаселению ООН), что средние темпы прироста населения в «Остальных» и «Богатых» странах будут составлять соответственно 1,08% и 0,32% в год. Это позволило ему вывести соответствующие оценки дохода на душу населения в 2030 г. на отметку $8,504 (для «Остальных») и $37,086 (для «Богатых»), предполагая, что развитые экономики по-прежнему будут более чем в четыре раза богаче. Если же использовать показатели PPP, пересмотренные в 2009 г. Всемирным банком, то разрыв в доходах окажется еще больше.
Абсолютный размер экономики имеет значение на многих уровнях – в терминах рыночного потенциала, потребности в ресурсах, потребления энергии и т.п. Однако в конечном итоге наиболее важным показателем экономического развития является уровень среднедушевого дохода. Возможно, развивающийся мир вот-вот вступит в свой «золотой век» с точки зрения своего веса и степени влияния в мировой экономике, однако ему еще по-прежнему далеко до уровня жизни, сопоставимого с государствами ОЭСР с высокими доходами.
Эндрю Молд, Центр по содействию развитию, ОЭСР
http://www.voxeu.org
Перевод Соболевой Натальи
/templates/new/dleimages/no_icon.gif (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Почивший в апреле этого года британский профессор Ангус Мэдисон (Angus Maddison) является одним из знаменитейших историков экономики. Помимо прочего, он известен и тем, что проследил и задокументировал стремительные процессы изменения мирового экономического порядка за предыдущие сорок лет. Мэдисон не питал ни малейших сомнений в том, что процессы эти будут продолжаться. В 1960-е г.г. государства были поделены на страны первого, второго и третьего мира. На рубеже нового тысячелетия стало более распространенной практикой говорить о «Западе» и «Остальных» (the “West” and the “Rest”), или даже о «Богатых» и «Остальных» (Мэдисон 2001, 2002).
В своем новом докладе Центр по содействию развитию (ОЭСР) прогнозирует, что к 2030 г. на долю экономик, не входящих в состав ОЭСР, будет приходиться 57% мирового ВВП против 40% в 2000 г. (данные ОЭСР на 2010 г.). Это ярко выраженное изменение обусловлено динамикой развивающегося мира, особенно Индии и Китая. Добавьте сюда высокую численность местного населения – и можно понять, что центр тяжести мировой экономики стремительно перемещается, со всеми вытекающими отсюда последствиями для экономической политики в сферах макроэкономики, природопользования, технологий, сельского хозяйства и стратегий развития.
Эти цифры базируются на результатах воистину инновационной и трудоемкой работы, проделанной Мэдисоном для ОЭСР. Однако при всем почтении и признании его гения, все-таки он, возможно, недооценил относительный удельный вес развивающихся стран в мировой экономике на два десятилетия вперед. Прогнозы Мэдисона основывались на данных, доступных в 2003 г. Последующие события вскрыли кардинально новые факты…
В своей работе «Очертания мировой экономики 1-2030» (Contours of the World Economy, 2007) Мэдисон представил обстоятельные всесторонние прогнозы по мировой экономике, рассчитанные на основе паритета покупательной способности (PPP) по методу Geary-Khamis. Он классифицировал экономики на две широкие группы: «Богатые» и «Остальные» - развивающиеся, в которые были включены и такие страны, как Южная Корея, которая теперь благодаря своему активному росту расценивается как государство с высоким доходом.
Ниже мы приводим пересмотренные прогнозы Мэдисона, в том числе по Азии, Латинской Америке и Африке. Также были понижены оценки роста богатых стран после финансового кризиса в связи с недавними исследованиями, предполагающими, что долгосрочный экономический рост в государствах с высоким доходом может оказаться под давлением жестких финансовых мер и ограничений, спровоцированных последствиями кризиса (см., напр., Reinhart and Rogoff 2010). Кроме того, потребуется много времени на то, чтобы разобраться с рядом других структурных дисбалансов, влияющих на показатели роста во многих промышленных экономиках.
Табл. 1. Новые прогнозы по изменению благосостояния и темпов роста в мире к 2030 г.
Источник: Расчеты автора на основании данных Мэдисона (2007:Table 7.1) и обновленных цифр на http://www.ggdc.net/maddison/.
Китай и Индия
Прогнозы по этим двум странам имеют первоочередную важность, учитывая их растущий вес в мировой экономике. Признавая, что Китай является самой динамичной азиатской экономикой в течение трех последних десятилетий, Мэдисон все же предположил, что темпы его роста сбавят обороты в силу ряда причин, связанных с демографическими трендами, разрушением окружающей среды, резким разделением между городом и деревней и естественными процессами замедления по мере роста заработков в Китае и приближения уровня технологического развития к промышленно-продвинутым странам.
Впрочем, не все согласны с этим. Так, американский экономист Р. Фогель (2010) недавно высказал мнение, что в 2040 г. объем китайской экономики составит $123 трлн., формируя 40% мирового ВВП, что предполагает устойчивые темпы роста на уровне 9% в течение трех следующих десятилетий. Он основывает свой прогноз на таких факторах, как инвестиции в образование, децентрализованный контроль в сфере принятия экономических решений, растущий потребительский спрос и распространение экономической экспансии из прибрежных районов в сельскую глубинку. Безусловно, налицо резкое расхождение с оценками Мэдисона: оно составляет 4%. Лично я предпочел бы в данной ситуации перестраховаться, и поэтому мой прогноз ненамного превышает цифру, названную Мэдисоном: за экономические заслуги Китая после 2003 г. я поднял оценку его дальнейшего роста с 4,98% до 5,80%.
Аналогичные дебаты ведутся и по поводу средне- и долгосрочных перспектив роста Индии. Несмотря на то, что ее показатели за два предыдущих десятилетия гораздо менее впечатляющи, все же с точки зрения долгосрочных прогнозов у нее есть ряд преимуществ перед Китаем. Индия может похвастаться демократическим стилем правления, более сильной финансовой инфраструктурой, более энергичным частным сектором в таких ключевых областях, как информационно-коммуникационные технологии, и более благоприятными демографическими трендами (здесь процент трудоспособного населения достигнет пика роста не раньше 2030-х, по сравнению с 2010 г. для Китая). Темпы роста индийского ВВП уже повысились примерно с 6% в 1990-х до 9% во второй половине 2000-х. Как следствие, я счел возможным повысить долгосрочный прогноз Мэдисона с 5,68% до 6,0%.
Латинская Америка
Мэдисон дал весьма унылую оценку Латинской Америке, отметив, что за исключением Чили, большинство стран региона за период с 1990 по 2003 г. добились лишь очень скромного увеличения доходов на душу населения, и объяснив это провалом радикальных политических реформ. Тем не менее, прогнозы Мэдисона не учли подъем экономической деятельности в регионе, начавшийся в 2000-х г.г., когда для Латинской Америки наступил по сути дела один из наиболее бурных периодов экономического роста с 1960-х, благодаря сочетанию таких факторов, как повышение цен на сырьевые товары и оптимизация методов управления в сфере макроэкономики. Кроме того, в течение последнего десятилетия региону удалось избежать повторения финансовых кризисов, подобных тем, что ранее парализовали его экономику. В результате этих новых трендов прогнозы Мэдисона были пересмотрены с 2,48% до 3%.
Африка
Относительный пессимизм Мэдисон выразил и в отношении перспектив Африки. В качестве основных препятствий на пути экономического роста он особо подчеркнул негативные эффекты стремительного роста населения, эпидемий инфекционных и паразитарных заболеваний, а также низкий уровень грамотности. Однако в конечном итоге он выделил «местные», присущие именно этому региону ограничители улучшения показателей, связанные с несовершенными методами управления экономической политикой.
Впрочем, и здесь последующие события потребовали пересмотра оценок (с 3% дo 3,6%). Как и в Латинской Америке, экономические показатели Африки после двух слабых десятилетий ощутимо улучшились в период с 2001 по 2008 г. В условиях послекризисного мира африканские страны также получили преимущество благодаря быстрому восстановлению цен на сырье, а этот рост был поддержан инвестициями и торговлей с развивающимися экономиками. Значительное сокращение долгового бремени во многих странах, вкупе с увеличением притока капитала и прогрессом в сфере управления макроэкономикой, предполагают, что перспективы многих государств Африки сейчас улучшились по сравнению с тем, что мы имели возможность наблюдать с 1970-х.
И наконец, регион, названный Мэдисоном «прочая Азия». Прогнозы по его росту мы повышаем с 3,83% до 4,00%. Таким образом, в результате всех этих изменений, мы получаем картину мира будущего, резко отличающегося от сегодняшнего. На долю «Остальных» к 2030 г. будет приходиться почти 70% мировой экономики по сравнению с 45% в 1990 г.
Рис. 1. Мировой ВВП: соотношение «Богатых» и «Остальных»
Источник: Расчеты автора на основании Табл. 1.
Выводы
Несмотря на то, что коррекция прогнозов роста Мэдисона является незначительной, ее долгосрочные последствия весьма существенны. Такова природа сложносоставного комплексного роста. Но являются ли эти допущения реалистичными? Судя по всему - да, учитывая, что расчеты Мэдисона не отражали в полной мере оживления экономического роста в большинстве стран развивающегося мира до 2007 г.
И тем не менее, при рассмотрении значения этих цифр необходимо учитывать различные демографические тренды, влияющие на конвергенцию уровней среднедушевого дохода. Мэдисон исходил из предпосылки (основанной на прогнозах Отдела по народонаселению ООН), что средние темпы прироста населения в «Остальных» и «Богатых» странах будут составлять соответственно 1,08% и 0,32% в год. Это позволило ему вывести соответствующие оценки дохода на душу населения в 2030 г. на отметку $8,504 (для «Остальных») и $37,086 (для «Богатых»), предполагая, что развитые экономики по-прежнему будут более чем в четыре раза богаче. Если же использовать показатели PPP, пересмотренные в 2009 г. Всемирным банком, то разрыв в доходах окажется еще больше.
Абсолютный размер экономики имеет значение на многих уровнях – в терминах рыночного потенциала, потребности в ресурсах, потребления энергии и т.п. Однако в конечном итоге наиболее важным показателем экономического развития является уровень среднедушевого дохода. Возможно, развивающийся мир вот-вот вступит в свой «золотой век» с точки зрения своего веса и степени влияния в мировой экономике, однако ему еще по-прежнему далеко до уровня жизни, сопоставимого с государствами ОЭСР с высокими доходами.
Эндрю Молд, Центр по содействию развитию, ОЭСР
http://www.voxeu.org
Перевод Соболевой Натальи
/templates/new/dleimages/no_icon.gif (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter