27 февраля 2015 Вести Экономика
Завесу тайны над закрытой системой оценки рейтинговых агентств приоткрывает член Наблюдательного совета Сбербанка Геннадий Меликьян, который столкнулся с методикой их работы в 2008 г.
Геннадий Георгиевич, добрый вечер! Начну с понижения рейтинговыми агентствами рейтингов банков. Вроде бы ничего неожиданного. Понятно, что рано или поздно это должно было случиться, эмоциональная реакция на рынках. Но все-таки, есть ли у вас понимание, почему это происходит? Или только все объясняется исключительно политикой. Рейтинговые агентства снижают оценки абсолютно необоснованно стране, у которой очень низкая долговая нагрузка. Что им еще не нравится?
- Это вообще вопрос старый. Я убежден, что здесь очень большая доля политической составляющей. Хотя, может быть, есть в их понимании перспектив, как будет развиваться ситуация в Россия. Хотя, вообще, рейтинговые агентства, как правило, не на перспективу смотрят, а на текущую ситуацию, когда такие рейтинги. Хотя это рейтинги, связанны с валютными выплатами в будущем.
Очень грустно, но мне кажется, что это в значительной степени отыграно, и кроме моральных потерь, это, конечно, к экономике меньшее отношение имеет, но имеет. Имеет по нескольким направлениям. Во-первых, потому что, как правило, после понижения рейтинга страны идет пересмотр рейтинга в отдельных компаниях.
- Что сегодня и произошло отчасти с банками, например.
- Да, это первое. Второе, что самое важное, заключается в том, что у многих инвесторов, которые работают на рублевом поле, в различных договорах есть, так называемые, ковенанты, о которых очень много говорят. Что это такое? Это условия, которые прописаны в договоре, что если рейтинг упадет ниже инвестиционного, но многие говорят, "мусорного", у клиентов возникают проблемы. Предусматривается целый ряд всяких негативных действий по отношению к заемщику. Особенно касается фондов различных, которые инвестируют в том числе и в Россию, в рубли. Хотя здесь, имейте в виду, здесь-то речь идет в большей степени о валюте.
Эти ковенанты в ряде случаев предполагают, когда не одно, а два рейтинговых агентства это делают. Я в свое время сталкивался с этой темой непосредственно. Это было, я помню, или конец 2008, или начало 2009 года. Самый разгар кризиса. Меня возмутило то, что руководители некоторых рейтинговых агентств стали публиковать различные статьи о ситуациях в банковской системе в России.
Я отвечал за банковскую систему. Статьи были такого содержания, что банковская система России умрет, это совершенно очевидно для них, что она не переживет этот кризис 2008-2009 года. Все должны к этому готовиться, крах банковской системы России неминуем. Я попытался связаться со своими коллегами, с руководителями такого рода рейтинговых агентств. А они почти всегда выступают дружно.
Стали выяснять. Ребята, объясните, на базе чего вы делаете такие выводы? Например, они говорили о том, что доля "плохих" кредитов в портфелях российских банков должна через какое-то время достигнуть чуть ли 60%, а в ряде случаев больше. Это приведет банки к краху. Мы говорим: "Ну, покажите хоть какую методику, на базе чего вы сделали вывод, например, что будет больше половины или больше 60% доля "плохих" активов? Или доля "плохих" кредитов?". Конечно, они членораздельно ничего не могли объяснить.
Более того, мы в тот период как раз проводили стресс-тесты, и инициатива даже шла не столько от них. А они как рассуждали, и как они нам объясняли? Говорят, мы провели обследования, какие-то банки российские они изучили более глубоко. И провели опрос какой-то. На базе этих опросов мы сделали вывод, что тенденция от начала кризиса до того момента, когда они проводили обследование, к увеличению. Доля "плохих" активов удвоилась с 3% до 6%.
Стыдно было обсуждать. Но дальше они рассуждали точно так же, как все рассуждают - и банкиры, и не банкиры. Раз доля "плохих" активов возрастает, то значит банк должен формировать резервы на возможные потери. Что совершенно очевидно. Ну, так как здесь получается очень большой объем "плохих" активов, значит, должны быть и большие объемы резервов. Эти резервы убивают капитал. Это совершенно очевидно для тех, кто этим занимается, это понятно. Значит, капитал у банков будет маленький, все попадут в трудную ситуацию. При нехватки капитала должны будете применять санкции и так далее. Вот на этой базе мы делаем вывод, что российская банковская система развалится.
Но мы в это время как раз делали стресс-тесты. Базельский комитет по банковскому надзору принимал в них участие. Это система расчетов, которая показывает, как будут вести себя те или иные составляющие показатели банка, если будут определенные внешние условия. Мы такие расчеты провели сами и вместе с банками. Надо сказать, что банки откликнулись очень активно, потому что всем было интересно. От этого жизнь банка зависит.
Да, мы пришли к выводу, что действительно может быть трудная ситуация. Но и близко ничего не было к тому, что вся эта система рухнет. Да, мы поняли, что некоторые банки находятся в трудном положении. Да, было понятно, что им надо будет оказывать помощь. Но это далеко от того, что прогнозировали наши коллеги из рейтинговых агентств. Прошло уже 6 лет, а вот банковская система России, она функционирует и даже нормально себя чувствует. Отнюдь не хуже, чем во многих, в том числе в западных, странах.
Греции помогают. При том, что мы не Греция, у нас нет такой задолженности, закредитованности. Но дело в том, что в Греции долги государственные, бумаги государственные, греческие, значительная часть этих бумаг на балансах именно греческих банков. И если греческое правительство не будет платить, если оно объявит дефолт, то, конечно, греческие банки окажутся в очень тяжелом положении.
- Такой принцип домино фактически.
- Да. Поэтому они так пекутся о банках. У нас, кстати, такой ситуации тогда не было. Вот на базе чего надо делать отношения. Хотя я, вообще, благодарен нашим коллегам из рейтинговых агентств, они в какой-то степени нас подстегнули, и мы очень активно занимались стресс-тестированием в тот период. Мы с самого начала были практически убеждены, что эти прогнозы не имеют достаточных оснований.
Но тем не менее получается такая ситуация, что, с одной стороны, они отражают нынешнее положение вещей, хотя у многих на счет этого возникают вопросы. А с другой стороны, сами ухудшают ситуацию.
Надо отдавать себе отчет, что, может быть, во многих случаях прямых потерь будет очень мало, они будут очень незначительные. Но формируется общественное мнение, формируется настрой инвесторов. Кто-то будет сбрасывать бумаги, например ценные российские, кто-то не будет инвестировать новые средства. Формируется такое общее отношение.
Я еще столкнулся, с одной стороны, со странным положением. Некоторые из них они очень формально подходят к оценке того, что происходит в других странах. Я представляю, как некоторые специалисты представляют ситуацию у нас. Курс рубля провалился в 2 раза.
У нас раньше максимальный валовой внутренний продукт при старом курсе был чуть больше 2 триллионов. Сейчас, если просчитать, получается не 2 триллиона долларов, а 1 триллион долларов. Представьте, если люди привыкли не в рублях все эти рассуждения вести, они переводят в валюту, в евро или в доллары, и считают: в России провал в 2 раза. Естественно, что происходит с теми компаниями, кто брал кредиты? Значит, и в компаниях то же самое.
- Да. Заканчивая тему рейтинговых агентств, хотел у вас спросить, насколько действительно есть возможность отказаться от услуг рейтинговых агентств?
- Вы знаете, я должен сказать, что к нам особое отношение в мире в этом плане. Посмотрите, как котируются наши бумаги за рубежом сегодня? Все-таки у нас очень маленький государственный долг, маленький дефицит бюджета, большие золотовалютные резервы. Но пусть они не такие, как были несколько лет назад - 592 миллиарда. Но они сейчас у нас тоже неплохие, почти 370 миллиардов.
- Может, они смотрят на денежно-кредитную политику российскую и делают какие-то выводы поспешные исходя из этого?
- Вы знаете, здесь все-таки, на мой взгляд, есть политическая составляющая. Все это предвзятое отношение.
- Я думаю, что требует проработки вопрос о том, чтобы не пользоваться этими рейтингами. Если бы у нас были рейтинговые агентства, которые в мире принимаются, тогда, я думаю, сразу бы вопрос был снят. Сейчас китайцы делают рейтинговое агентство. Может быть, есть смысл переключиться туда?
- Обязательно. Но время все равно уже поджимает. И, к сожалению, они не пользуются таким авторитетом.
- А потом, надо все-таки развивать и свое. У нас, кстати, есть сейчас несколько рейтинговых агентств вполне приличных. Но их просто никто кроме наших не знают. Они на Запад не выходят, их рейтинги не воспринимают.
- Да, и они бы не хотели без нас.
- Давайте несколько слов о денежно-кредитной политике. Антон Силуанов сказал, что надо продолжать снижать дефицит бюджета. Все это правильно, с точки зрения финансовой дисциплины. Единственно, возникает вопрос: страна, которая ожидает в этом году серьезную рецессию из-за всех этих геополитических напряженностей и реакции от финансовых атак на нас. Но тем не менее был пример Европы, которая пыталась закручивать гайки без стимулирования, хотя некоторые представители Европейского центробанка говорили, что должно быть не только закручивать гайки, не только фискальная дисциплина, но и стимулирование экономики. Вот это нас чему-то учит? Правильно ли мы поступаем, на ваш взгляд? Денежно-кредитная политика грамотно ли строится?
- Вы знаете, прежде всего надо начать в наших делах. Мне кажется, первым делом не надо самих себя обманывать, а мы это, к сожалению, делаем. Мы должны объективно смотреть на те причины, которые нас привели к сегодняшней ситуации. Давайте будем правде смотреть в глаза. Ведь то, что произошло, санкции, падение цен на нефть, до всего этого, когда не было ни санкций, не было падения цен на нефть, наша экономика начала слабеть. И то, что с рублем стало происходить, это реально началось где-то с середины 2013 года.
Посмотрите на статистику! Посмотрите на динамику ВВП. Последний год у нас получилось – 0,6% ориентировочно. До этого 1% и 3%, и 4%. До этого 2010 год – 4% и 5%. Чем ближе к 2014 году, тем все ниже и ниже. А если посмотреть на некоторые другие показатели, то получается еще хуже. Посмотрите на инвестиции, посмотрите на целый ряд показателей, таких как промышленность. В промышленности немножко были какие-то всплески. Такого определенного тренда нет.
Давайте будем не только искать причины в том, что нам кто-то мешает со стороны проводить нормальную политику, в том числе и денежно-кредитную. Мы ведь, в общем, начали бороться с падением курса рубля, это элемент денежно-кредитной политики, не понимая до конца, что причина лежит в слабости российской экономики. Экономика стала слабеть.
Почему она стала слабеть? Никаких санкций не было, никакой Украины не было, никаких падений цен на нефть не было, а стало что-то происходить. Ну, кто-то проанализировал. А мы весь период, пока президент не сказал, что все-таки давайте на себя будем смотреть, чего происходит, все твердили только о том, что это у них. У них кризис, у них плохо, поэтому на нас отражается. У них кризис, но они начинают выползать потихонечку. Смотрите, у американцев прирост ВВП в IV квартале 4,8%.
- Ну, да. Это правда. Есть возможность, правда, что он сейчас замедлится либо сойдет на нет....
- Значит, то, что касается жесткости. Я вообще сторонник достаточно жесткого подхода, но у меня глубокое убеждение, что фантастически тяжелый кризис конца 1929-го в значительной степени был спровоцирован неправильными действиями денежных властей в Соединенных Штатах и в Европе. В чем, они говорят, что это неправильность? А потому что все было направлено на то, что надо меньше денег, надо меньше помогать, экономика должна перестроиться и так далее. Я не сторонник шарахнуться в другую сторону, ни в коем случае. Более того, даже помощь должна быть такая избирательная, потому что кризис - это тоже очищение. Тот, кто слаб – должен уйти. Но если эта система, образующая предприятия, например, или организация какая-то, то руководители должны уйти, должна быть какая-то смена.
- Реструктуризация и так далее. Механизмы есть.
- Ну, а как же? Кризис должен выявлять и давать возможность расширяться более сильным. Это совершенно нормально. Но мы не должны повторять тех ошибок, которые были у них. Хотя у нас ситуация другая. У нас и у них у всех, посмотрите, причины разные - цены низкие, динамика цен почти нулевая.
- Да, у нас высокая инфляция.
- А в ряде случаев дефляция происходит. А у нас наоборот. Правда сейчас, если Центральный банк по своему направлению пытается проводить жесткую денежную политику, то я бы не сказал, что то же самое происходит по другим направлениям.
- Абсолютно.
- Особенно то, что касается бюджета. Посмотрите, расходы бюджета как резко выросли. И эти расходы бюджета были вполне нормальны при такой жирующей экономике, когда у вас деньги валятся, нефть дорожает и так далее. Но в такой ситуации есть смысл посмотреть, где чего надо поджать.
- Что сейчас, видимо, и будет происходить.
- Ну, да, все об этом говорят. Но теперь это сложно делать. Понимаете, очень сложно. Надо будет резать. Резать во многих случаях по живому. Но, может быть, какие-то суперпрограммы надо отменить, может быть, лучше пойти на поддержку. А у нас эта поддержка вся она во многих случаях сводится к тому, что зальем деньгами: этим дадим, тем дадим. Да не в этом дело! Дело в структурных реформах, понимаете? В этой программе, обратите внимание, там есть какие-то элементы того, о чем мы говорим. Но в основном все сводится к тому, что тем поможем, этим дадим.
Беседу провел экономический обозреватель ТК "Россия-24" Алексей Бобровский.
http://www.vestifinance.ru/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter