1 марта 2018 The Telegraph
Сигнал стресса глобальной кредитной системы горит желтым цветом. Оффшорные рынки долларового фондирования, которые обеспечивают смазкой мировые финансы, сталкиваются с зарождающимся сквизом.
“Libor-OIS спред”, за которым внимательно наблюдают трейдеры, вырос до уровней, которые были достигнуты в момент наступления китайского валютного кризиса в начале 2016 года, а также в начале итальянского и испанского кризиса фондирования, случившегося в конце 2011 года.
Трехмесячная ставка по долларовому Libor (Лондонская межбанковская ставка предложения), используемая для установления цен в многочисленных финансовых контрактах, заключенных по всему миру, выросла до самых высоких значений за 10 лет и достигла отметки 2% на этой неделе. Треть всех бизнес-кредитов в США связана с Libor, как и большинство студенческих займов, и 90% рынка «leverage loan”.
США, несомненно, справляются с шестикратным ростом Libor, произошедшем за последние два года, поскольку эта динамики по сути и отражает восстановление экономики. Америке нужны более жесткие монетарные условия: экономика находится на грани перегрева, и ситуация лишь усугубляется от реализации безответственных фискальных стимулов, рожденных налоговыми послаблениями Трампа и дополнительными бюджетными расходами, пролоббированными Республиканской партией.
Может ли оставшийся мир справиться с этим — понятно в гораздо меньшей степени. Всплеск Libor почти мгновенно передается через всю глобальную финансовую структуру. Банк Международных Расчетов говорит, что любой рост краткосрочных процентных ставок на рынках долларового фондирования увеличивает стоимость заимствований по долларовым банковским ссудам на сумму $5 трлн.
Эта динамика воздействует на всю кредитную структуру Азии и развивающихся рынков, независимо от того, в какой валюте она выстроена. Спред Libor-OIS показывает дополнительные затраты, которые банки предъявляют друг другу за выдачу краткосрочных “необеспеченных” кредитов, номинированных в долларах, на лондонском межбанковском рынке. По этому спреду можно судить о здоровье рынков кредитования.
Патрик Перрет-Грин из хедж-фонда AdMacro заявляет, что американские компании начинают репатриировать свои огромные денежные авуары, хранимые за рубежом, в соответствии с требованиями измененного налогового законодательства США. В результате пул доступных долларовых кредитов уменьшается. “Происходит сокращение оффшорной ликвидности. У американских компаний нет стимулов, чтобы сужать эти деньги обратно на международный уровень из-за рисков и затрат”, — сказал он.
Американские корпорации имеют около $2,5 трлн. ликвидных активов в офшорах, при этом лидерство принадлежит таким технологическим гигантам, как Apple ($257 млрд.), Alphabet ($126 млрд.) и Microsoft ($84 млрд.). Значительная часть денежных средств и сейчас номинирована в долларах США, поэтому эти средства не нужно конвертировать для возврата в США. Проблема в том, что эти деньги уйдут с рынков долларового фондирования лондонского Сити и таких хабов, как Сингапур. А значит объемы долларовых кредитов для Азии, Латинской Америки, России и Ближнего Востока уменьшатся.
Заемщики могут внезапно столкнуться со сложностями пролонгации трехмесячных кредитов, номинированных в американской валюте. Именно это и произошло в 2007 и 2008 годах, когда оффшорные рынки начали давать сбои, угрожая обвалить европейскую банковскую систему.
Масштаб потенциальных проблем — огромен. По информации Банка Международных Расчетов, за пятнадцать лет оффшорный долларовый кредит вырос с $2 трлн. до $11,6 трлн., чему помог турбонаддув в виде QE от Федрезерва. Банк Международных Расчетов идентифицировал еще $13 трлн. кредитов, замаскированных посредством деривативных контрактов, которые являются “функционально эквивалентными” займам.
Долларовые обязательства в таком масштабе являются абсолютно беспрецедентными, и они ставят мировую финансовую систему в уязвимое положение от роста американских ставок, как никогда прежде. Но это лишь видимая часть более серьезной проблемы: семидесятитриллионное сооружение, состоящее из глобальных облигаций, построено на предположении о том, что дефляционная глобальная ловушка ликвидности, в которую мир попал несколько лет назад, останется с нами и впредь. Почти $10 трлн. долга по-прежнему несут отрицательную доходность. Эта структура не сможет выдержать внезапный переход к рефляционной психологии. Этот резкий подскок Libor, случившийся на этой неделе, был вызван ястребиным дебютом председателя Федрезерва Джея Пауэлла, который хотел показать, что он не пудель в Белом доме – и не трамповский “Артур Бернс” – смело заявив о четырех раундах повышения ставок в этом году.
Майкл Хартнетт из Bank of America говорит, что “Пут Пауэлла” располагается на более низком страйке, чем прежние “Путы Федрезерва” эпохи Бернанке и Йеллен, а это означает, что г-н Пауэлл не придет на помощь рынкам активов, пока те не столкнуться с настоящими проблемами.
А значит рост на рынках должен взять паузу, так как Офис Финансовых Исследований (OFR) при Казначействе США предупреждает, что маржинальный долг брокеров достиг опасно высоких значений, и что ценообразование на Уолл-стрит находится в “97-м перцентиле по сравнению с прошлыми 130 годами”. Bank of America считает, что цикл прибылей для акции США достиг своего пика. Его индикатор “Бык и Медведь” показывает экстремально высокий уровень оптимизма инвесторов, и он все еще передает сигнал на продажу, несмотря на мини-крах, случившийся в начале февраля.
Рефлексы покупки дна все еще сильны. Ветеран-инвестор Уоррен Баффетт редко стоит в стороне от рынков, но сейчас он предпочитает сохранять свой порох сухим, аккумулировав $116 млрд. в краткосрочных казначейских облигациях и кэше, чтобы лучше выжить в условиях, которые он называет “экономическими разрывами”. Он обогнал Китай и Японию по количеству купленных трежерис.
Г-н Баффетт настаивает на том, что “история” на его стороне, и что следующий кризис может настигнуть нас как вор ночью. “Если вы хотите получить активы самого высокого качества, когда цены на них рухнут, вы должны быть ликвидными”, — сказал он.
Пока главные события происходят на рынках облигаций. Доходности десятилетних казначейских облигаций США с начала года подскочили на 50 базисных пунктов до отметки 2,9%, и этот рост был обусловлен как ускорением инфляции, так и перспективами бюджетного дефицита г-на Трампа, который превысил $1 трлн. на пике экономического цикла — и, следовательно, он увеличится до $2 трлн. в случае рецессии.
Покупатель последней инстанции этого долга в настоящее время увеличивает предложение американских правительственных облигаций. По состоянию на конец года Федрезерв будет продавать облигации, коих он имеет на сумму $4,4 трлн., со скоростью $50 млрд. в месяц (хотя Citigroup предупреждает, что Федрезерв будет вынужден резко развернуть свою политику и возобновить QE к 2020 году). Параллельно, к сентябрю этого года Европейский Центральный Банк уменьшит свои покупки активов до нуля.
В настоящее время мы наблюдаем масштабный сдвиг в уравнении спроса и предложения на глобальные облигации. Именно в этом заключается причина резких движений, которые происходят на глобальных биржах в этом году. Моя собственная точка зрения состоит в том, что рост ставок в США ударит по рынкам в тот момент, когда позднее в этом году начнут охлаждаться экономики Китая и Европы, порождая непредсказуемые действия-“ножницы”, которые пройдутся по валютным и кредитным рынкам.
Замедление в Китае уже началось. Фискальный блицкриг, развязанный перед конгрессом Коммунистической партией, состоявшемся прошлой осенью, угасает. Кредитный рост — при правильном измерении — продолжает снижаться. Официальный производственный индекс PMI в феврале снизился до 19-месячного минимума и достиг отметки 50,3 пункта.
По информации Janus Henderson, ключевая метрика роста денежной экспансии — шестимесячная динамика реального монетарного агрегата M1 – достигла самых низких значений с Великой рецессии в крупнейших развитых странах G7 и в развивающихся странах E7. Основными драйверами этого процесса выступили Китай и еврозона, включая Францию и Испанию. Реальная экономика следует за указанной метрикой через 6-9 месяцев.
Вероятно, в конце 2018 года Азия и Европа будут смотреться совсем по-другому. Вместо того, чтобы наблюдать синхронизированный глобальный экономический рост во всех регионах планеты, как того ожидают рынки, может статься так, что мы увидим, как огромные тектонические плиты наезжают друг на друга. В этом контексте растущие ставки долларового Libor и ястребиный Федрезерв могут выступить инициаторами этого процесса. Нетрудно представить себе возобновившееся бегство валюты из Китая и радикальную переоценку итальянского суверенного долга.
Федрезерв любит рассказывать нам о том, что отучение мира от нулевых ставок и QE, к которым глобальная экономика привыкала все последние 9 лет, будет скучным и похожим на “наблюдение за высыханием краски”. Предстоящая драма, скорее всего, будет похожа на просмотр триллера, от которого по спине ползут мурашки.
http://www.telegraph.co.uk/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
“Libor-OIS спред”, за которым внимательно наблюдают трейдеры, вырос до уровней, которые были достигнуты в момент наступления китайского валютного кризиса в начале 2016 года, а также в начале итальянского и испанского кризиса фондирования, случившегося в конце 2011 года.
Трехмесячная ставка по долларовому Libor (Лондонская межбанковская ставка предложения), используемая для установления цен в многочисленных финансовых контрактах, заключенных по всему миру, выросла до самых высоких значений за 10 лет и достигла отметки 2% на этой неделе. Треть всех бизнес-кредитов в США связана с Libor, как и большинство студенческих займов, и 90% рынка «leverage loan”.
США, несомненно, справляются с шестикратным ростом Libor, произошедшем за последние два года, поскольку эта динамики по сути и отражает восстановление экономики. Америке нужны более жесткие монетарные условия: экономика находится на грани перегрева, и ситуация лишь усугубляется от реализации безответственных фискальных стимулов, рожденных налоговыми послаблениями Трампа и дополнительными бюджетными расходами, пролоббированными Республиканской партией.
Может ли оставшийся мир справиться с этим — понятно в гораздо меньшей степени. Всплеск Libor почти мгновенно передается через всю глобальную финансовую структуру. Банк Международных Расчетов говорит, что любой рост краткосрочных процентных ставок на рынках долларового фондирования увеличивает стоимость заимствований по долларовым банковским ссудам на сумму $5 трлн.
Эта динамика воздействует на всю кредитную структуру Азии и развивающихся рынков, независимо от того, в какой валюте она выстроена. Спред Libor-OIS показывает дополнительные затраты, которые банки предъявляют друг другу за выдачу краткосрочных “необеспеченных” кредитов, номинированных в долларах, на лондонском межбанковском рынке. По этому спреду можно судить о здоровье рынков кредитования.
Патрик Перрет-Грин из хедж-фонда AdMacro заявляет, что американские компании начинают репатриировать свои огромные денежные авуары, хранимые за рубежом, в соответствии с требованиями измененного налогового законодательства США. В результате пул доступных долларовых кредитов уменьшается. “Происходит сокращение оффшорной ликвидности. У американских компаний нет стимулов, чтобы сужать эти деньги обратно на международный уровень из-за рисков и затрат”, — сказал он.
Американские корпорации имеют около $2,5 трлн. ликвидных активов в офшорах, при этом лидерство принадлежит таким технологическим гигантам, как Apple ($257 млрд.), Alphabet ($126 млрд.) и Microsoft ($84 млрд.). Значительная часть денежных средств и сейчас номинирована в долларах США, поэтому эти средства не нужно конвертировать для возврата в США. Проблема в том, что эти деньги уйдут с рынков долларового фондирования лондонского Сити и таких хабов, как Сингапур. А значит объемы долларовых кредитов для Азии, Латинской Америки, России и Ближнего Востока уменьшатся.
Заемщики могут внезапно столкнуться со сложностями пролонгации трехмесячных кредитов, номинированных в американской валюте. Именно это и произошло в 2007 и 2008 годах, когда оффшорные рынки начали давать сбои, угрожая обвалить европейскую банковскую систему.
Масштаб потенциальных проблем — огромен. По информации Банка Международных Расчетов, за пятнадцать лет оффшорный долларовый кредит вырос с $2 трлн. до $11,6 трлн., чему помог турбонаддув в виде QE от Федрезерва. Банк Международных Расчетов идентифицировал еще $13 трлн. кредитов, замаскированных посредством деривативных контрактов, которые являются “функционально эквивалентными” займам.
Долларовые обязательства в таком масштабе являются абсолютно беспрецедентными, и они ставят мировую финансовую систему в уязвимое положение от роста американских ставок, как никогда прежде. Но это лишь видимая часть более серьезной проблемы: семидесятитриллионное сооружение, состоящее из глобальных облигаций, построено на предположении о том, что дефляционная глобальная ловушка ликвидности, в которую мир попал несколько лет назад, останется с нами и впредь. Почти $10 трлн. долга по-прежнему несут отрицательную доходность. Эта структура не сможет выдержать внезапный переход к рефляционной психологии. Этот резкий подскок Libor, случившийся на этой неделе, был вызван ястребиным дебютом председателя Федрезерва Джея Пауэлла, который хотел показать, что он не пудель в Белом доме – и не трамповский “Артур Бернс” – смело заявив о четырех раундах повышения ставок в этом году.
Майкл Хартнетт из Bank of America говорит, что “Пут Пауэлла” располагается на более низком страйке, чем прежние “Путы Федрезерва” эпохи Бернанке и Йеллен, а это означает, что г-н Пауэлл не придет на помощь рынкам активов, пока те не столкнуться с настоящими проблемами.
А значит рост на рынках должен взять паузу, так как Офис Финансовых Исследований (OFR) при Казначействе США предупреждает, что маржинальный долг брокеров достиг опасно высоких значений, и что ценообразование на Уолл-стрит находится в “97-м перцентиле по сравнению с прошлыми 130 годами”. Bank of America считает, что цикл прибылей для акции США достиг своего пика. Его индикатор “Бык и Медведь” показывает экстремально высокий уровень оптимизма инвесторов, и он все еще передает сигнал на продажу, несмотря на мини-крах, случившийся в начале февраля.
Рефлексы покупки дна все еще сильны. Ветеран-инвестор Уоррен Баффетт редко стоит в стороне от рынков, но сейчас он предпочитает сохранять свой порох сухим, аккумулировав $116 млрд. в краткосрочных казначейских облигациях и кэше, чтобы лучше выжить в условиях, которые он называет “экономическими разрывами”. Он обогнал Китай и Японию по количеству купленных трежерис.
Г-н Баффетт настаивает на том, что “история” на его стороне, и что следующий кризис может настигнуть нас как вор ночью. “Если вы хотите получить активы самого высокого качества, когда цены на них рухнут, вы должны быть ликвидными”, — сказал он.
Пока главные события происходят на рынках облигаций. Доходности десятилетних казначейских облигаций США с начала года подскочили на 50 базисных пунктов до отметки 2,9%, и этот рост был обусловлен как ускорением инфляции, так и перспективами бюджетного дефицита г-на Трампа, который превысил $1 трлн. на пике экономического цикла — и, следовательно, он увеличится до $2 трлн. в случае рецессии.
Покупатель последней инстанции этого долга в настоящее время увеличивает предложение американских правительственных облигаций. По состоянию на конец года Федрезерв будет продавать облигации, коих он имеет на сумму $4,4 трлн., со скоростью $50 млрд. в месяц (хотя Citigroup предупреждает, что Федрезерв будет вынужден резко развернуть свою политику и возобновить QE к 2020 году). Параллельно, к сентябрю этого года Европейский Центральный Банк уменьшит свои покупки активов до нуля.
В настоящее время мы наблюдаем масштабный сдвиг в уравнении спроса и предложения на глобальные облигации. Именно в этом заключается причина резких движений, которые происходят на глобальных биржах в этом году. Моя собственная точка зрения состоит в том, что рост ставок в США ударит по рынкам в тот момент, когда позднее в этом году начнут охлаждаться экономики Китая и Европы, порождая непредсказуемые действия-“ножницы”, которые пройдутся по валютным и кредитным рынкам.
Замедление в Китае уже началось. Фискальный блицкриг, развязанный перед конгрессом Коммунистической партией, состоявшемся прошлой осенью, угасает. Кредитный рост — при правильном измерении — продолжает снижаться. Официальный производственный индекс PMI в феврале снизился до 19-месячного минимума и достиг отметки 50,3 пункта.
По информации Janus Henderson, ключевая метрика роста денежной экспансии — шестимесячная динамика реального монетарного агрегата M1 – достигла самых низких значений с Великой рецессии в крупнейших развитых странах G7 и в развивающихся странах E7. Основными драйверами этого процесса выступили Китай и еврозона, включая Францию и Испанию. Реальная экономика следует за указанной метрикой через 6-9 месяцев.
Вероятно, в конце 2018 года Азия и Европа будут смотреться совсем по-другому. Вместо того, чтобы наблюдать синхронизированный глобальный экономический рост во всех регионах планеты, как того ожидают рынки, может статься так, что мы увидим, как огромные тектонические плиты наезжают друг на друга. В этом контексте растущие ставки долларового Libor и ястребиный Федрезерв могут выступить инициаторами этого процесса. Нетрудно представить себе возобновившееся бегство валюты из Китая и радикальную переоценку итальянского суверенного долга.
Федрезерв любит рассказывать нам о том, что отучение мира от нулевых ставок и QE, к которым глобальная экономика привыкала все последние 9 лет, будет скучным и похожим на “наблюдение за высыханием краски”. Предстоящая драма, скорее всего, будет похожа на просмотр триллера, от которого по спине ползут мурашки.
http://www.telegraph.co.uk/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter