27 сентября 2021 giovanni1313
Никогда такого не было — и вот опять! В Китае нарастает очередной рукотворный энергетический кризис. На этот раз к традиционным последствиям ручного управления и плановой экономики присоединились климатические амбиции. Но давайте по порядку.
К ноябрю 2020 года внешнеполитическая ситуация для Китая сложилась весьма незавидная: США методично пытались превратить его в страну-изгоя, вводили санкции против крупнейших компаний и лишали доступа к критическим технологиям, необходимым для дальнейшего развития.
На президентских выборах в Штатах побеждает Джо Байден — не обещавший Китаю лёгкой жизни, но и воздерживавшийся от откровенно антикитайской риторики. Одним из ключевых положений предвыборной программы Байдена стала борьба с глобальным потеплением. И здесь Китай увидел для себя шанс: сделать климатическую тему, объединившую к тому моменту почти все развитые страны, одним из стартовых пунктов для нового, конструктивного диалога с США. Своеобразной «перезагрузки» отношений.
Для этого был подготовлен «жест доброй воли» — Си Цзиньпин объявил о достижении углеродной нейтральности Китая к 2060 и снижению эмиссии, начиная с 2030. С точки зрения технологических возможностей страны намерения выглядели вполне оправданными: Китай является безусловным лидером в солнечной энергетике, имеет сильные позиции в ветроэнергетике и электромобилях, и хорошие — в области атомной энергии.
Вместе с «жестом доброй воли», направленным на внешних игроков, Партия начала разворачивать всю планово-бюрократическую махину в сторону декарбонизации. Соответствующие пункты появились в многочисленных программных документах и руководствах. Энергоёмкость ВВП/ВРП и раньше была индикатором, который отслеживали чиновники. Теперь к ней присоединилась интенсивность эмиссий валового выпуска (удельные выбросы) и абсолютный объем потребленной энергии. Эти показателя были включены в число наиболее важных.
Соответствующие индикаторы были внесены в состав ежегодных планов, «спускаемых» в провинции: для каждой были определены максимальные значения, превышать которые запрещалось.
Уже в начале 2021 на внешнеполитическом фронте стало понятно, что послаблений от администрации Байдена ждать не стоит. «Перезагрузки» не случилось. Прилетавший пару раз посол США по вопросам климата Джон Керри требовал от Китая всё новых обязательств, но не обещал потепления в «холодной войне» между двумя странами. Однако КНР не собиралась отказываться от декарбонизации: это был бы еще один шаг к статусу страны-изгоя, чего Китаю совершенно не хотелось. Вдобавок оставались в силе упомянутые выше технологические «козыри».
Тем временем, внутри страны экономика уверенно шла в рост. Сказалось сочетание фискального стимулирования, мощной динамики экспорта и отложенного внутреннего спроса после ковидной «паузы».
А там, где экономика идёт в рост — растёт и потребление электроэнергии, и промышленная активность в целом. Что, наверное, стало полной неожиданностью для китайских чиновников, составляющих строгие планы для провинций. Когда закончилось первое полугодие и настала пора сверять планы с фактом, бюрократы обнаружили совершенно неудовлетворительные результаты: из 30 областей только 10 уложились в спущенные сверху планы. Из 20 областей-«штрафников» девять даже посмели увеличить энергоёмкость и интенсивность эмиссий ВРП — в открытую игнорируя личную волю Си и подрывая непростую внешнеполитическую обстановку!
Вероятно, у составителей планов на 2021 была короткая память: базой для сравнения является 2020-ый, когда из-за строжайших локдаунов останавливались производства и движение уменьшалось в разы. Но партийные начальники не допустили и мысли о том, что план может быть не прав, а экономика — права. Тем более тут еще Джон Керри в очередной раз решил наведаться — опять перед ним оправдываться придётся... Надо принимать жёсткие меры. Начались звонки, вызовы «на ковёр», строгие внушения и требования усилить, углубить, обеспечить и не допустить.
Партократы на местах, на которых обрушился гнев начальства, тоже не стали долго рефлексировать. Надо снизить эмиссии? Будем снижать. Кто там у нас главные выбрасыватели парниковых газов? Электроэнергетика? Химпром? Металлургия? Ничего, как-нибудь ужмутся. План горит!
Всё это «удачно» совпало с дефицитом электроэнергии на фоне мощного экономического роста. Как вы уже могли догадаться, за дефицит тоже стоит благодарить излишне ретивых чиновников. Государственная Энергетическая Администрация — орган, отвечающий за планирование в сфере энергетики — в апреле 2021 подготовила свои указания для курируемой отрасли. Строго следуя заявленному курсу на декарбонизацию, план предполагал умеренный рост внутреннего производства первичной энергии на 2,9% к 2020 и сокращение доли угля ниже 56% против 56,8% годом ранее.
Перенесемся вперед на пять месяцев — и по итогам января-августа 2021 потребление электроэнергии в КНР выросло на 13,8%. Ну да, неувязочка. Да еще и ГЭС из-за засушливой погоды работают далеко не на полную. Остаётся уголь. Но квоты на его добычу были спланированы под предполагаемый низкий рост и уже распределены между шахтами и разрезами. Быстро расширить добычу _настолько_ невозможно — не говоря уже о пресловутом выполнении «плана Си» по декарбонизации.
Итог — взлетевшие за облака цены на уголь (кстати, импорт чиновники в плане также урезали). Притом, что еще даже не начался отопительный сезон — и насколько хорошо удастся его пройти, зависит в большой степени от генерала Мороза. Дошло до того, что приходится выпускать специальную директиву: объем запасов угля на ТЭС не должен превышать 12 дней работы — чтобы «размазать тонким слоем» скудные запасы по всем электростанциям страны, не допуская критических перерывов в их работе.
Семь бед — один ответ! И с дефицитом электроэнергии, и с эмиссией парниковых газов, и с чрезмерным энергопотреблением чиновники решили бороться, убирая спрос. Население и предприятия социальной сферы решено было не трогать — это не очень сочеталось бы с имиджем социалистического государства. Зато на промышленности отыгрались по полной. Конец очередного квартала был уже не за горами (бюрократии работают небыстро, документ с критикой «проштрафившихся» провинций был опубликован 17 августа), и надо было срочно «исправлять» ситуацию.
Счет пострадавшим предприятиям идет на сотни и тысячи. Провинция Чжэцзян — 160 компаниям из текстильной и химической промышленности приказано остановить работу, пока на период последней декады сентября. Сокращен выпуск на большинстве сталелитейных заводов.
Цзянсу, крупный промышленный хаб. Под прицел чиновников попали 323 компании, которым предстоит пройти энергетическую «инспекцию». Уже закрыты некоторые фабрики по сборке бытовой техники. В городах по ночам могут отключать уличное освещение и неоновые вывески. Более того, торговым центрам рекомендовано сократить часы работы и как можно меньше использовать кондиционеры и эскалаторы. Что уж говорить о крупных потребителях: как и в Чжэцзяне, сталелитейная отрасль простаивает. Не работают десять (!) сталелитейных заводов. Их владельцы ожидают, что ограничения могут продлиться до октября и даже ноября.
Из Юньнаня приходят сообщения о сокращении выпуска на алюминиевых заводах. Нинся — 22 металлургическим предприятиям приказано снизить производство. В Тяньцзине остановки дошли даже до пищевой и сельскохозяйственной промышленности — несколько заводов по переработке сои тоже было закрыто до лучших времен.
В общем, как видим, борьба плана с экономикой успешно идёт на очень широком фронте. И самый интересный вопрос — что же будет дальше. Что будет, когда идеологически (и климатически) «неправильные» производства будут окончательно искоренены? Ведь в следующих годах, если курс не поменяется, цели по эмиссии будут последовательно ужесточаться. В отличие от углеродного регулирования ЕС и других стран, где есть рыночные механизмы решения таких противоречий, в Китае действует «телефонное право», и ограничения налагаются на те предприятия, на которые чиновнику их проще наложить. Но то, что проще для чиновника, необязательно полезнее для широкой экономики.
Пока рынок сигнализирует о чиновничьих просчетах взрывным ростом цен. Это и уже упомянутый энергетический уголь, и кокс, и алюминий, и металлургическое сырье, и соя. Для металлургии будет полезным контекст: цены рвутся вверх, несмотря на сильнейший удар по строительной отрасли, вызванный предбанкротным состоянием крупнейшего застройщика ”Evergrande”. При нормальных, здоровых условиях цены были бы еще выше.
Просчеты выплескиваются всё шире. Так, в отчаянной попытке запастись энергетическим сырьем на зимний сезон Китай увеличивает закупки сжиженного газа — по сути, дождавшись рекордно высоких цен. Рост спроса со стороны такого крупного игрока неминуемо повлечет за собой продолжение ценового ралли.
Здесь тоже полезен контекст. В феврале 2022 Китай принимает зимние Олимпийские игры. Китайские власти известны своей традицией устраивать энвиронментальные «потёмкинские деревни» во время таких международных событий. И во время Игр в Пекине-2008, и во время Всемирной выставки-2010, и во время cаммита «Шелкового пути»-2017 власти принудительно останавливали в округе все предприятия, выбросы которых могли бы негативно сказаться на качестве воздуха.
Логично предположить, что такие же меры будут использованы и через несколько месяцев. Об этих планах уже объявлено официально. Причем к Играм-2022 власти готовились вполне основательно, переводя энергетическую инфраструктуру Пекина и его окрестностей на природный газ.
Это значит, что, с одной стороны, Китай будет _вынужден_ увеличить потребление природного газа (в том числе и импортного СПГ) зимой 2021/22. А с другой, «выключение» угольной генерации может означать, что дефицит электроэнергии вкупе с запретами на работу промышленности нижних переделов продлятся гораздо дольше, чем ожидается — вплоть до марта следующего года.
Готова ли китайская экономика к таким продолжительным ограничениям производства? Скорее всего, никакой катастрофы не случится — но бурный рост цен на сырье продолжится, и промышленный выпуск может замедлиться. Хорошего в этом мало. А рост цен затронет и весь мир.
Всё это — последствия ошибок в ручном управлении. Ошибок в составлении планов и непродуманных амбиций. Глупого упрямства лидеров, возомнивших себя великими мудрецами. И особенно — полного отсутствия гибкости и нежелания эти ошибки признавать.
Пока не появится гибкость, борьба плана с экономикой будет продолжаться. И победитель в этой борьбе может быть только один. Что случается, когда экономика проигрывает, жители СССР уже имели возможность испытать на себе.
(C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter