3 ноября 2010
США. Второй раунд количественного ослабления денежной политики станет самым неоднозначным решением команды Бена Бернанке. Полезность QE2 для экономики под большим вопросом, зато сопутствующих рисков – более чем достаточно.
Второе пришествие Бена Бернанке на вертолете, груженном свеженапечатанной ликвидностью, уже не вызывает у инвесторов никаких сомнений. Они ждут, что Комитет по операциям на открытых рынках (FOMC) ФРС объявит о старте новой программы по итогам ближайшего заседания, которое пройдет 2–3 ноября. Речь может идти о сотнях миллиардов долларов, которые американский ЦБ начнет вливать в экономику, скупая бонды казначейства США и, что менее вероятно, но не исключено, ипотечные ценные бумаги.
Интригой остаются масштабы и скорость предстоящего QE2. В ожидания рынка заложены $500 млрд. Цифру озвучил в начале октября вице-председатель FOMC Уильям Дадли. Строго говоря, упоминание было чисто гипотетическим: глава ФРБ Нью-Йорка ничего не обещал, а просто сказал, что покупка активов на эту сумму оказала бы такой же эффект, как снижение ФРС ключевой ставки на 75 базисных пунктов. Тем не менее, охочие до подсказок рынки ухватились за идею. Есть и более дерзкие версии, авторы которых называют суммы до $2 трлн. Многие считают, что полтриллиона будут лишь затравкой и ФРС четко просигналит, что готов в дальнейшем расширять программу по мере необходимости. Возможен вариант, при котором регулятор не станет обозначать ни конкретный срок окончания программы, ни ее объем, а вместо этого будет анонсировать планируемые суммы выкупа на последующих заседаниях FOMC. Большинство аналитиков сходятся в том, что вливать ликвидность ФРС будет относительно небольшими порциями, не более $100 млрд в месяц.
Пороху не хватило. В ходе первого раунда количественного ослабления, начатого в ноябре 2008 года и завершившегося в марте 2010-го, ФРС скупила ценные бумаги на сумму примерно $1,7 трлн. Одновременно правительство США поддерживало экономику с помощью беспрецедентного пакета стимулирующих мер. Насколько велик был позитивный эффект от этих усилий? На первый взгляд, американской экономике действительно стало гораздо лучше. От спада, по меркам развитых стран просто катастрофического (-6,8% в конце 2008 года), она перешла к восстановлению. Однако поводом для беспокойства остаются темпы этого роста – они постепенно затухают. Если в первом квартале ВВП США поднялся на 3,7% в годовом выражении, то во втором – всего на 1,7%. Еще хуже выглядит рынок труда. Уровень безработицы остается неприемлемо высоким – 9,6%, и занятость в несельскохозяйственных секторах непрерывно снижается с начала лета.
Неудивительно, что потребительский спрос остается вялым. Это хорошо видно по динамике цен. Она остается очень неустойчивой, умеренная инфляция в отдельные месяцы перемежается с дефляцией, а стоимость потребительской корзины за вычетом продовольственных товаров и энергоресурсов (core CPI – любимый индикатор ФРС) фактически замерла. Но еще больше экономистов тревожит то, что американцы продолжают ждать снижения цен. Зачем покупать автомобиль или стиральную машину сегодня, если через месяц-другой они будут стоить дешевле? Дефляционные ожидания добивают потребительский спрос, и без того подорванный высокой безработицей.
Новый заряд. Лечить экономику от хандры ФРС попытается с помощью второго раунда количественного ослабления денежной политики. Официальная логика довольно проста: дополнительные доллары, поступив в экономику, разогреют инфляционные ожидания и повысят стоимость активов. В результате американцы, с одной стороны, почувствуют себя богаче, с другой – у них появится желание тратить, не откладывая на потом. Кроме того, вливания ФРС будут способствовать снижению в реальном выражении стоимости заемных ресурсов для американских компаний, что даст последним возможность недорого рефинансировать накопленные долги, а наименее обремененным долгами – инвестировать в новые проекты.
Определенная часть инвесторов, судя по всему, верит в способности ФРС раскрутить рост цен. Об этом говорит необыкновенно возросший спрос на особый вид бондов казначейства, позволяющих защитить вложения от инфляции (Treasury Inflation Protected Securities – TIPS). На прошлой неделе размещение таких 5-летних бумаг на сумму $10 млрд прошло с оглушительным успехом: впервые в истории номинальная доходность по обязательствам казначейства стала отрицательной.
Есть и еще один механизм превращения QE2 в экономический выигрыш для США. О нем и руководство ФРС, и Белый дом предпочитают помалкивать, но надежды на то, что он сработает, питают наверняка. Программа, еще даже не будучи запущенной, уже стала причиной ослабления доллара против почти всех валют. Бен Бернанке и его коллеги зачастили с упоминанием дефляционной угрозы в конце августа, что и стало точкой отсчета для спекуляций на тему грядущего количественного ослабления. За минувшие с тех пор два месяца курс доллара упал примерно на 4,5%, если брать в расчет его соотношение к расширенной корзине валют (Broad index), и на 5,5% – к корзине основных валют (Major currencies index). Глава казначейства Тимоти Гейтнер и другие представители Вашингтона могут до хрипоты уверять, что никакого злого умысла, направленного на девальвацию национальной валюты, в их действиях нет, но факт остается фактом. Обесценение доллара на руку американским производителям – как экспортерам, так и тем, кто конкурирует с импортом на внутренних рынках.
Призрак стагфляции и валютные войны. В конце 2008-го – начале 2009 года массивные вливания ликвидности со стороны ФРС и других центральных банков были проведены, когда экономика находилась в глубоком шоке, а финансовые рынки толком не работали. Сейчас ситуация принципиально другая: рынки далеки от каких-либо истерик, а у банков полно ликвидности, пристроить которую при нынешнем низком уровне процентных ставок – непростая задача.
Даже в руководстве ФРС есть люди, у которых необходимость QE2 вызывает серьезные сомнения. Так, против нее последовательно выступает президент ФРБ Канзаса Томас Хениг. По его мнению, даже если с помощью новой программы удастся немного снизить процентные ставки, влияние на экономическую активность может оказаться ничтожным. «У нас просто нет веских оснований считать, что дополнительная ликвидность будет эффективно стимулировать новые инвестиции, способствовать росту потребления или создавать условия для безболезненного или более быстрого снижения долгового бремени», – говорил он не далее как 12 октября.
У противников QE2 есть опасения, что ФРС своими действиями нанесет экономике больше вреда, чем пользы. Один из главных рисков заключается в том, что свежие доллары могут пойти совсем не туда, где их хотел бы видеть Бен Бернанке, и способствовать раздуванию новых пузырей. Прежде всего – на рынках сырьевых товаров, которые США импортируют. В результате инфляция, темпы которой сейчас выглядят столь невинными, может выйти из-под контроля. В условиях слабой экономики последствия этих процессов могут быть ужасными, и не только для Америки. «FOMC никогда не демонстрировал особых способностей в тонкой настройке или в управлении инфляцией и инфляционными ожиданиями, с тем чтобы они достигали желаемого уровня», – предупреждает Томас Хениг.
Контуры другой опасности уже вырисовываются довольно четко. Очередная волна аппетита к риску со стороны спекулятивных инвесторов будет гнать капиталы на развивающиеся рынки, создавая повышательное давление на большое число валют – от китайского юаня до российского рубля. Рост цен на сырьевые товары только подстегнет этот процесс. Ясно, что власти развивающихся стран будут не в восторге, и как знать, к чему в перспективе может привести их недовольство – «всего лишь» к усилению валютных интервенций (а значит, и к наращиванию глобальных дисбалансов) или к более серьезным последствиям в виде эскалации прямого протекционизма и подрыву международной торговли.
Сработает ли QE2?
Сергей Егишянц, главный экономист ИК «Ай Ти Инвест»:
– Мне кажется, что позитивного эффекта не будет вовсе. Банки и так сидят на гигантских залежах кэша, а рыночный процент уже крайне мал. Вот только раздуть кредит все равно не получается: проблема не в том, что займы дороги, а в том, что частный спрос слишком слаб.
Между тем, негативные последствия политики ФРС уже видны. Средняя доходность по активам, входящим в агрегат М2, опустилась до смехотворных 0,25% годовых – явно ниже инфляции. Такое положение дел поставило в трудное положение пенсионные фонды и схожие с ними учреждения, которые не могут теперь обеспечить своим вкладчикам хотя бы сохранение средств от обесценения. Те же проблемы у банков – у них попросту отобрали все сколько-нибудь доходные объекты безопасных вложений. ФРС надеется, что теперь все эти организации будут вынуждены переводить деньги в рисковые активы (например, акции), рынок которых вырастет, что, возможно, ободрит домохозяйства и корпорации. На деле же потребители боятся своих долгов, проблему которых эти манипуляции никак не облегчают, а массовые вложения в рисковые активы лишь раздуют пузыри на рынках акций и сырьевых товаров.
Владимир Тихомиров, старший экономист ФК «Открытие»:
– Проблема мер по количественному ослаблению заключается в их относительно низком влиянии на экономику США. Фактически единственным положительным последствием этой программы для Америки является косвенный эффект, а именно – ослабление доллара, которое создает конкурентные преимущества для экспортеров. Однако в силу открытости экономики США и глобализации финансовых рынков программа количественного ослабления приведет к существенным последствиям для других стран. Можно ожидать значительного увеличения оттока новых долларов из США, не в последнюю очередь – на рынки стран с развивающейся экономикой. Это приведет к возрастанию давления на их национальные валюты в сторону усиления.
Ослабление доллара, к которому ведет политика ФРС, также неминуемо отразится на росте стоимости всех активов, номинированных в долларах, включая нефть. Иными словами, для России второй этап количественного ослабления может вылиться в новый виток укрепления рубля и повышения инфляционного давления. В то же время рост цен на сырье поддержит доходы российских экспортеров и приведет к значительному сокращению бюджетного дефицита.
Анна Ким
(C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Второе пришествие Бена Бернанке на вертолете, груженном свеженапечатанной ликвидностью, уже не вызывает у инвесторов никаких сомнений. Они ждут, что Комитет по операциям на открытых рынках (FOMC) ФРС объявит о старте новой программы по итогам ближайшего заседания, которое пройдет 2–3 ноября. Речь может идти о сотнях миллиардов долларов, которые американский ЦБ начнет вливать в экономику, скупая бонды казначейства США и, что менее вероятно, но не исключено, ипотечные ценные бумаги.
Интригой остаются масштабы и скорость предстоящего QE2. В ожидания рынка заложены $500 млрд. Цифру озвучил в начале октября вице-председатель FOMC Уильям Дадли. Строго говоря, упоминание было чисто гипотетическим: глава ФРБ Нью-Йорка ничего не обещал, а просто сказал, что покупка активов на эту сумму оказала бы такой же эффект, как снижение ФРС ключевой ставки на 75 базисных пунктов. Тем не менее, охочие до подсказок рынки ухватились за идею. Есть и более дерзкие версии, авторы которых называют суммы до $2 трлн. Многие считают, что полтриллиона будут лишь затравкой и ФРС четко просигналит, что готов в дальнейшем расширять программу по мере необходимости. Возможен вариант, при котором регулятор не станет обозначать ни конкретный срок окончания программы, ни ее объем, а вместо этого будет анонсировать планируемые суммы выкупа на последующих заседаниях FOMC. Большинство аналитиков сходятся в том, что вливать ликвидность ФРС будет относительно небольшими порциями, не более $100 млрд в месяц.
Пороху не хватило. В ходе первого раунда количественного ослабления, начатого в ноябре 2008 года и завершившегося в марте 2010-го, ФРС скупила ценные бумаги на сумму примерно $1,7 трлн. Одновременно правительство США поддерживало экономику с помощью беспрецедентного пакета стимулирующих мер. Насколько велик был позитивный эффект от этих усилий? На первый взгляд, американской экономике действительно стало гораздо лучше. От спада, по меркам развитых стран просто катастрофического (-6,8% в конце 2008 года), она перешла к восстановлению. Однако поводом для беспокойства остаются темпы этого роста – они постепенно затухают. Если в первом квартале ВВП США поднялся на 3,7% в годовом выражении, то во втором – всего на 1,7%. Еще хуже выглядит рынок труда. Уровень безработицы остается неприемлемо высоким – 9,6%, и занятость в несельскохозяйственных секторах непрерывно снижается с начала лета.
Неудивительно, что потребительский спрос остается вялым. Это хорошо видно по динамике цен. Она остается очень неустойчивой, умеренная инфляция в отдельные месяцы перемежается с дефляцией, а стоимость потребительской корзины за вычетом продовольственных товаров и энергоресурсов (core CPI – любимый индикатор ФРС) фактически замерла. Но еще больше экономистов тревожит то, что американцы продолжают ждать снижения цен. Зачем покупать автомобиль или стиральную машину сегодня, если через месяц-другой они будут стоить дешевле? Дефляционные ожидания добивают потребительский спрос, и без того подорванный высокой безработицей.
Новый заряд. Лечить экономику от хандры ФРС попытается с помощью второго раунда количественного ослабления денежной политики. Официальная логика довольно проста: дополнительные доллары, поступив в экономику, разогреют инфляционные ожидания и повысят стоимость активов. В результате американцы, с одной стороны, почувствуют себя богаче, с другой – у них появится желание тратить, не откладывая на потом. Кроме того, вливания ФРС будут способствовать снижению в реальном выражении стоимости заемных ресурсов для американских компаний, что даст последним возможность недорого рефинансировать накопленные долги, а наименее обремененным долгами – инвестировать в новые проекты.
Определенная часть инвесторов, судя по всему, верит в способности ФРС раскрутить рост цен. Об этом говорит необыкновенно возросший спрос на особый вид бондов казначейства, позволяющих защитить вложения от инфляции (Treasury Inflation Protected Securities – TIPS). На прошлой неделе размещение таких 5-летних бумаг на сумму $10 млрд прошло с оглушительным успехом: впервые в истории номинальная доходность по обязательствам казначейства стала отрицательной.
Есть и еще один механизм превращения QE2 в экономический выигрыш для США. О нем и руководство ФРС, и Белый дом предпочитают помалкивать, но надежды на то, что он сработает, питают наверняка. Программа, еще даже не будучи запущенной, уже стала причиной ослабления доллара против почти всех валют. Бен Бернанке и его коллеги зачастили с упоминанием дефляционной угрозы в конце августа, что и стало точкой отсчета для спекуляций на тему грядущего количественного ослабления. За минувшие с тех пор два месяца курс доллара упал примерно на 4,5%, если брать в расчет его соотношение к расширенной корзине валют (Broad index), и на 5,5% – к корзине основных валют (Major currencies index). Глава казначейства Тимоти Гейтнер и другие представители Вашингтона могут до хрипоты уверять, что никакого злого умысла, направленного на девальвацию национальной валюты, в их действиях нет, но факт остается фактом. Обесценение доллара на руку американским производителям – как экспортерам, так и тем, кто конкурирует с импортом на внутренних рынках.
Призрак стагфляции и валютные войны. В конце 2008-го – начале 2009 года массивные вливания ликвидности со стороны ФРС и других центральных банков были проведены, когда экономика находилась в глубоком шоке, а финансовые рынки толком не работали. Сейчас ситуация принципиально другая: рынки далеки от каких-либо истерик, а у банков полно ликвидности, пристроить которую при нынешнем низком уровне процентных ставок – непростая задача.
Даже в руководстве ФРС есть люди, у которых необходимость QE2 вызывает серьезные сомнения. Так, против нее последовательно выступает президент ФРБ Канзаса Томас Хениг. По его мнению, даже если с помощью новой программы удастся немного снизить процентные ставки, влияние на экономическую активность может оказаться ничтожным. «У нас просто нет веских оснований считать, что дополнительная ликвидность будет эффективно стимулировать новые инвестиции, способствовать росту потребления или создавать условия для безболезненного или более быстрого снижения долгового бремени», – говорил он не далее как 12 октября.
У противников QE2 есть опасения, что ФРС своими действиями нанесет экономике больше вреда, чем пользы. Один из главных рисков заключается в том, что свежие доллары могут пойти совсем не туда, где их хотел бы видеть Бен Бернанке, и способствовать раздуванию новых пузырей. Прежде всего – на рынках сырьевых товаров, которые США импортируют. В результате инфляция, темпы которой сейчас выглядят столь невинными, может выйти из-под контроля. В условиях слабой экономики последствия этих процессов могут быть ужасными, и не только для Америки. «FOMC никогда не демонстрировал особых способностей в тонкой настройке или в управлении инфляцией и инфляционными ожиданиями, с тем чтобы они достигали желаемого уровня», – предупреждает Томас Хениг.
Контуры другой опасности уже вырисовываются довольно четко. Очередная волна аппетита к риску со стороны спекулятивных инвесторов будет гнать капиталы на развивающиеся рынки, создавая повышательное давление на большое число валют – от китайского юаня до российского рубля. Рост цен на сырьевые товары только подстегнет этот процесс. Ясно, что власти развивающихся стран будут не в восторге, и как знать, к чему в перспективе может привести их недовольство – «всего лишь» к усилению валютных интервенций (а значит, и к наращиванию глобальных дисбалансов) или к более серьезным последствиям в виде эскалации прямого протекционизма и подрыву международной торговли.
Сработает ли QE2?
Сергей Егишянц, главный экономист ИК «Ай Ти Инвест»:
– Мне кажется, что позитивного эффекта не будет вовсе. Банки и так сидят на гигантских залежах кэша, а рыночный процент уже крайне мал. Вот только раздуть кредит все равно не получается: проблема не в том, что займы дороги, а в том, что частный спрос слишком слаб.
Между тем, негативные последствия политики ФРС уже видны. Средняя доходность по активам, входящим в агрегат М2, опустилась до смехотворных 0,25% годовых – явно ниже инфляции. Такое положение дел поставило в трудное положение пенсионные фонды и схожие с ними учреждения, которые не могут теперь обеспечить своим вкладчикам хотя бы сохранение средств от обесценения. Те же проблемы у банков – у них попросту отобрали все сколько-нибудь доходные объекты безопасных вложений. ФРС надеется, что теперь все эти организации будут вынуждены переводить деньги в рисковые активы (например, акции), рынок которых вырастет, что, возможно, ободрит домохозяйства и корпорации. На деле же потребители боятся своих долгов, проблему которых эти манипуляции никак не облегчают, а массовые вложения в рисковые активы лишь раздуют пузыри на рынках акций и сырьевых товаров.
Владимир Тихомиров, старший экономист ФК «Открытие»:
– Проблема мер по количественному ослаблению заключается в их относительно низком влиянии на экономику США. Фактически единственным положительным последствием этой программы для Америки является косвенный эффект, а именно – ослабление доллара, которое создает конкурентные преимущества для экспортеров. Однако в силу открытости экономики США и глобализации финансовых рынков программа количественного ослабления приведет к существенным последствиям для других стран. Можно ожидать значительного увеличения оттока новых долларов из США, не в последнюю очередь – на рынки стран с развивающейся экономикой. Это приведет к возрастанию давления на их национальные валюты в сторону усиления.
Ослабление доллара, к которому ведет политика ФРС, также неминуемо отразится на росте стоимости всех активов, номинированных в долларах, включая нефть. Иными словами, для России второй этап количественного ослабления может вылиться в новый виток укрепления рубля и повышения инфляционного давления. В то же время рост цен на сырье поддержит доходы российских экспортеров и приведет к значительному сокращению бюджетного дефицита.
Анна Ким
(C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter