"Мировой экономический кризис начался". Что будет дальше?

Интервью с Василием Колташовым, руководителем Центра экономических исследований Института глобализации и социальных движений (ИГСО).

Сейчас всех волнует, что же делается на глобальном рынке? Обрисуйте, пожалуйста, суть происходящего.

21-22 января произошел обвал на всех биржах. Цена на акции рухнули, опустились также бумаги "здоровых компаний" – по которым на рынке нет сведений об убытках или понижении доходности. Даже ведущие российские корпорации, такие как "Газпром", понесли серьезные потери. Вслед за этим упали цены на нефть. Фондовые рынки вступили в полосу нестабильности, что сразу отразилось на товарных рынках. Неолиберальные экономисты немедленно принялись успокаивать общество, объясняя, что произошла только "корректировка курса акций". Однако 28 января на мировых рынках вновь наблюдалось падение.

Все началось 15 января. Сведения о резком сокращении прибыли банковской группы Citigroup привели к падению на Нью-йоркской фондовой бирже. Индекс промышленной активности Dow Jones снизился на 2,2%, Standard & Poor's – на 2,51%. Nasdaq Composite потерял 2,45%. 21-22 января последовало продолжение биржевого кризиса сделавшегося глобальным. Причина случившегося в том, что массе игроков стало ясно, насколько плохо обстоят в реальности дела с прибылью у многих ведущих компаний. За дорогими акциями, за высокой капитализаций фирм скрывались убытки или проблемы с развитием, ставшие хроническими.

Что все это означает в макроэкономическом плане?

Мировой экономический кризис начался – это теперь можно сказать с уверенностью. Еще осенью 2007 года мы прогнозировали его скорое наступление. Предполагалось, что для России он должен открыться не позднее, чем через 1.5-2 года из-за не исчерпанных до конца ресурсов внутреннего рынка. Для глобальной экономики его начало относилось нами на более ранний период.

Биржевой кризис – только первый серьезный сигнал, что большой кризис экономики уже на пороге. Его причина не только товарное перепроизводство, но и колоссальное перенакопление капиталов. После событий 21-22 января фондовые рынки станут чаще подвергаться резким колебаниям, с "корректировками" курса бумаг в сторону понижения. Биржевая нестабильность час за часом будет поднимать занавес, обнажая состояние экономики. Вскоре обнаружится – будет объявлено – о массовых проблемах в сбыте товаров. Вслед за этим по цепочке кризис перебросится в сферу производства. Тогда не признавать его сделается невозможным, настолько очевидно он ударит по карману основную массу населения.

В глобальном хозяйстве сложилась ситуация, когда возможности рынков исчерпаны. Производство еще можно наращивать, средств на это у корпораций вполне достаточно, но получать прибыль становится все сложней. В 2007 году мы наблюдали ситуацию, когда во многих странах, прежде всего в США, Великобритании и ЕС снижались доходы рабочих. Сужение рынков сдерживалось ростом потребительского и ипотечного кредитования. Однако когда выяснилось, что люди не могут покрывать даже процентов дела у банков (не только у Citigroup) пошли плохо. Информация об этом встревожила рынок.

В чем особенность текущей ситуации?

Во-первых, налицо не простое перепроизводство товаров "заполнивших рынок", но сужение ряда важнейших рынков. Масса компаний стремилась понижать свои издержки за счет уменьшения заработной платы, сокращения отпусков и продления рабочего дня. От технологического пусти снижения себестоимости отмахивались как от слишком дорогого. Производство десятилетиями переносилось в "третий мир" где не имелось рабочего законодательства, профсоюзов, социальной защиты, а заработная плата была кратно ниже. Однако производимые товары должны были продаваться на старых рынках. Суммарно это неминуемо вело к кризису, укоряло его приход.

Во-вторых, перепроизводство капиталов является громадным. Их основанная масса сосредоточена на фондовом рынке, поскольку для вложений в реальный сектор в мире почти не осталось мест. В итоге в 2007 году акции росли, а компании все больше буксовали, скрывая убытки и фальсифицируя прибыль. Торговля бумагами процветала. Однако успешно спекулировать акциями можно только когда считается, что за ними стоит устойчивый бизнес. Но как только рынок начинает понимать, что реально скрывается за акциями, происходит падение. Не обязательно это означает падение бумаг всех компаний. Однако вслед за первым падением следует второе, третье и так далее.

Значит, вы убеждены, что "корректировка" 21-22 января не последняя?

Да. 28 января снова отмечалось падение на многих фондовых рынках

Многие наблюдатели считают, что акциям "здоровых компаний" ничего серьезного не угрожает. Как это, по-вашему?

Первое время падение бумаг пока еще высоко рентабельных компаний может оказаться незначительным. Они даже способны подрасти. Но так только на первой – биржевой стадии кризиса. Когда начнется падение производства, эти фирмы окажутся в менее выигрышном положении. В первую очередь это касается сырьевых компаний.

Означает ли это, что на фондовом рынке станет меньше спекуляций?

Наоборот! Кризис золотое время для биржевых спекуляций. Их будет много.

Как скоро кризис может прийти в Россию?

В декабре, еще до первого скачка инфляции, мы полагали, что внутреннего ресурса страны хватит на полтора, возможно два года. Однако последствия политики Минфина последних лет ("стерилизация экономики" сочетаемая с эмиссией) сокращают этот срок на глазах. И все же, несмотря на сужение потребительского рынка в России из-за пожираемых инфляцией доходов населения, кризис проявится в РФ несколько позже, чем в других странах. Однако он может оказаться более тяжелым. Поставщики сырья всегда позднее других производителей ощущают наступление экономического кризиса, но оказываются более уязвимы для него. Непонимание этого, а также внешний покой на внутреннем рынке являются причинами бравого поведения отечественных политиков.

Как вы относитесь к заявлению вице-премьера Кудрина, о том, что стабилизационный фонд России может помочь в стабилизации мировой экономики?

С большой иронией. Очевидно, это просто неудачная попытка пошутить. Судите сами, если мировой фондовый рынок отреагировал паникой на план Джорджа Буша простимулировать экономику США 170 млрд. долларов, то какой эффект может быть от заявлений Кудрина? Размер стабилизационного фонда РФ не позволяет серьезно говорить о возможности его эффективного применения в борьбе с мировым кризисом. В лучшем случае, даже при самой умной политике несколько месяцев сомнительной стабилизации на бирже – все, на что можно рассчитывать.

Для России стабилизационный фонд является защитой от угрозы?

Нет, серьезной защитой он не является. Его не хватит даже на поддержание фондового рынка в России, когда власти осознают происходящее и кинется спасать бумаги, вместо того, чтобы поддержать население, а значит спрос. Стабилизационный фонд совершенно ничтожен по сравнению с долгами российский корпораций. Когда кризис приведет крупнейшие компании РФ в плачевное состояние, средств стабфонда не хватит ни на что.

Чтобы хоть как-то смягчить кризис в России необходимо одновременно активней стимулировать спрос и производство. Требуется в 3-4 раза увеличить пенсии, поднять зарплаты, сократить рабочий день, чтобы у людей было время воспользоваться деньгами. Однако рассчитывать, что власть пойдет на эти и иные меры не приходится. Десять лет Минфин печатал деньги, чтобы снижать цену рабочей силы. Разворот в другую сторону неисполним, он противоречит интересам отечественных и зарубежных корпораций. Добиться его невозможно одной лишь убедительной аргументацией. Он вообще мыслим только в формате радикальных политических перемен в стране.

Михаил Делягин недавно заявил, что "Россия имеет хорошие шансы в мировом финансовом кризисе"? Насколько в это можно верить?

В последние дни появляется много успокоительных материалов. Это только биржевой кризис, он не коснется тех, кто не владеет акциями – говорят экономисты. России ничего не угрожает у нас большой запас прочности – констатируют чиновники высшего ранга. В действительности все иначе. РФ не исчерпала еще до конца потенциал внутреннего рынка. В 2008 году действительно можно еще ожидать приток в страну иностранных инвестиций. Однако здесь стоит сравнить существующие условие с тем, что наблюдалось в России конца XIX века. Тогда также в мире отмечалось перенакопление капиталов, которые после исчерпания всех прочих рынков хлынули в Россию. Однако, произведя экономический бум, они вызвали кризис, исчерпав "последний рынок Европы". Его последствия для нашей страны в 1901-1903 годах были очень тяжелыми, в немалой степени приведя к Первой русской революции 1905-1906 годов.

Как возможно будет проходить экономический кризис для России? Насколько продолжительным он может оказаться?

Трудно сделать прогноз и не ошибиться. Очевидно, что власть не располагает никакими серьезными механизмами смягчения кризиса. Выработать их кабинетным способом, а потом применить, ничего не изменяя в стране, невозможно. Поэтому в Кремле полагаются исключительно на собственный оптимизм и фетиш стабилизационного фонда, который вообще может попросту сгореть в первые месяцы кризиса. Отечественная экономика является сырьевой, то есть очень уязвимой. Ее структурное переориентирование не выгодно "Газпрому", а потому не реализовывалась прошедшие десять лет и не предполагается к осуществлению. Поэтому мы и считаем, что для России кризис окажется особенно тяжелым. Гайки будут закручиваться, обещания и громкие заявления делаться, а проблемы нарастать.

Мировая экономика вступает в период завершения большого цикла своего развития. Надвигающийся кризис – не просто кризис перепроизводства. Это кризис эффективности неолиберальной системы, складывавшейся после предыдущего системного кризиса 1968-1973 годов. Одновременно это новый кризис политической гегемонии США. Чтобы выйти на следующий виток развития в мировом хозяйстве должно многое перемениться. Прежняя система эксплуатации мировой периферии исчерпала свои возможности. Рабочая сила используется крайне не рационально: миллионы людей с высшим образованием не могут найти работу по специальности. Массы эмигрантов не социализированы. Промышленность нуждается в техническом перевооружении. Ставка на дешевую неквалифицированную рабочую силу больше не способна давать прежний экономический выигрыш. Требуется очень многое изменить в мировом хозяйстве. Абсолютно недостаточно снизить налоги или просубсидировать биржу.

Мировые элиты постараются ничего не менять, но перемены будут зависеть не только от них. Политики начинающийся экономический кризис обещает быть острым. Одновременно он окажется и затяжным: вслед за падением производства последует продолжительная депрессия. Для нефтегазовой России, а значит и для нынешнего политического строя кризис может стать последним. Структурная перестройка мирового хозяйства потребует смены экономических приоритетов. Для России это будет означать конец господства сырьевых корпораций. Поэтому первыми последствиями кризиса в РФ станет ужесточение политического режима, направленное на подавление любых возмущений состоянием хозяйства и требований его переустройства, означающим также смену политического строя. Борьба, вероятно, окажется острой.

Какой на ваш взгляд будет мировая экономика после кризиса?

Среди левых аналитиков сейчас популярно ожидание, что кризис неолиберальной экономики приведет к возрождению кейнсианства. Лояльные существующей системе экономисты, напротив говорят, что хозяйственный рост возобновится на старых рельсах уже в 2009 году. Кризис, по их мнению, окажется коротким и не приведет к структурным переменам в экономике. Полагаю, что заблуждаются представители обоих направлений.

Вероятно, мировое хозяйство после кризиса станет относительно боле равномерным, чем сейчас. Заработные платы в "старых индустриальных странах" в период депрессии понизятся еще больше. Нет оснований ожидать что в "новых индустриальных странах" она возрастет. Достигнутое таким образом "равенство" позволит возобновить рост промышленности в старых центрах капитализма.

К началу нового цикла не станет настолько ощутимо дороже для капитала создавать производство в США или Индокитае. Пропасть между верхами общества и его низами сохранится, даже увеличится, а не сократится, как считают сторонники кейнсианского сценария. Корпорации не смогут и не захотят подкармливать рабочих по всему миру, то есть много шире чем это делалось в 1950-1960 годы при социал-демократических правительствах в Европе.

Центры капиталистического накопления останутся в США, Великобритании, ЕС и других "старых индустриальных" странах, в которых опять начнется промышленный подъем. Нелиберальные цели, таким образом, будут достигнуты: рабочая сила подешевеет, но потребует больше, чем ей готовы дать сверху. Новый цикл капитализма будет означать обострение борьбы классов.

Технологические изменения, вероятно, также окажутся значительны. О том, какими они будут трудно сказать. Однако ясно, что цикл приоритета дешевой рабочей силы над дорогим квалифицированным специалистом завершится. О том насколько крупномасштабными окажутся социально-экономические перемены в мире нельзя сказать, пока глобальный хозяйственный кризис не войдет в полную силу.