2 марта 2011 Project Syndicate
ТОКИО. Заключительное десятилетие 20 века стало неким хрустальным шаром, позволившим всем взглянуть в будущее азиатско-тихоокеанского региона. Экономика Японии, бывшей прежде лидером региона, «провалилась» после лопнувшего «мыльного пузыря» активов, в то время как Китай преодолел застой в экономике, последовавший за кризисом «площади Тяньаньмэнь» 1989 г., и добился своего сегодняшнего состояния быстрого экономического роста. Имевшие место 10 лет назад жаркие споры о том, является ли стремительный экономический рост Китая опасностью или благоприятной возможностью, теперь окончился всеобщим согласием о том, что без него общерегиональное развитие было бы невозможным.
Дальнейшие геополитические последствия для региона и всего мира следуют из трёх ключевых изменений в Китае. Первое касается модели экономического роста Китая, который до сих пор обеспечивался, в основном, стремительным ростом факторов производства – труда, капитала и энергии. Но последние исследования говорят о том, что около 1/3 экономического роста Китая обеспечивается технологическим прогрессом, или повышением совокупной производительности факторов производства. Другими словами, модель экономического роста Китая начинает напоминать экономические модели промышленно развитых стран, а, следовательно, экономический рост будет становиться всё более сбалансированным.
Вторым преобразованием является существенное повышение курса юаня, которое кажется неизбежным в ближайшие годы. Сегодня, учитывая важность экспорта для экономики Китая, его правительство не стремится осуществлять крупную ревальвацию, несмотря на сильное давление со стороны иностранных правительств, настаивающих на том, чтобы курс юаня свободно повышался в соответствии с чрезвычайно активным торговым балансом страны. Но китайские власти знают, что повышение курса юаня также и в интересах Китая, т.к. они стараются смягчить инфляционное давление. Таким образом, правительство Китая, по-видимому, готово позволить курсу юаня повышаться. Вопрос только в том – насколько быстро.
В период 2003-2005 гг., задолго до краха крупнейшего американского инвестиционного банка Lehman Brothers, курс юаня повысился на 20%. В свете стремительного экономического роста Китая и постоянного укрепления юаня ВВП Китая (в пересчёте на рыночный курс доллара), вероятно, превысит ВВП США гораздо раньше, чем ожидалось, – возможно, через 10-15 лет. А в пересчёте на паритет покупательной способности ВВП Китая сравняется с ВВП США примерно в 2015 г., что приведёт к изменению мирового баланса экономической мощи.
Третье преобразование демографическое: побочный результат официальной китайской политики «одного ребёнка», которая приведёт к тому, что в середине 2010-х гг. количество населения трудоспособного возраста начнёт снижаться. Из-за этого экономический рост ослабнет, осложнив эффективность решения внутренних проблем Китая, начиная с сильного неравенства доходов и заканчивая нехваткой политических институтов, способных давать выход народному недовольству и требованиям.
В данных обстоятельствах роль политического руководства страны станет гораздо важнее. Хотя сегодняшний президент Ху Цзиньтао должен уйти со своей должности в 2012 г., он по-прежнему будет обладать значительной властью через военных; поэтому передача власти следующему поколению завершится лишь около 2015 г.
Несмотря на то, что ВВП Китая значителен и постоянно увеличивается, доход на душу населения по-прежнему низкий, а его экономическая политика резко отличается от экономической политики, преобладающей в странах ОЭСР. Таким образом, геополитический ландшафт, который сформируется примерно в середине этого десятилетия, будет являться следствием значительных изменений и в остальных странах Азии.
Тем не менее, политика Китая оказывает существенное влияние на другие азиатские страны: экономическая модель «государственного капитализма» Китая теперь имитируется другими странами региона. Конечно, в прошлом в Японии, Корее и Сингапуре существовали аналогичные политические модели (хотя позже они адаптировали их по мере роста своего ВВП). Теперь же данные страны снова поддерживают различные формы государственного капитализма и возвращаются к индустриальной политике (чему содействовал, в том числе, мировой финансовый кризис 2008 г., давший новое обоснование возвращения к государственному вмешательству).
В Японии ранее приватизированные почтовые службы должны быть снова национализированы. Усиливается роль государственного финансирования. Японская авиакомпания Japan Air Lines, бывшая на грани банкротства, была спасена за счёт государственной финансовой помощи, – средства, которое, кажется, становится уже привычным делом. Аналогичная ситуация наблюдается и в Южной Корее, правительство которой, несмотря на то, что во многих азиатских странах уже созданы фонды государственного имущества, основывает фонд нового типа для поддержки экспортной деятельности строительного сектора.
Вкратце, во всём азиатско-тихоокеанском регионе восстанавливаются более тесные отношения бизнеса и правительства. Страны в особенности стремятся усилить свой экспорт инфраструктуры посредством сочетания деятельности государственного и частного сектора. Но это означает, что потребуются международные правила, ограничивающие государственное вмешательство или, как минимум, устанавливающие обстоятельства, в которых оно считается приемлемым. Для достижения этого США и Китай должны согласовать свои очень разные взгляды на то, как должна функционировать рыночная экономика.
По мере того как мир начинает сопротивляться созданию нового экономического устройства, сдерживающая роль третьей стороны в конфликтах между США и Китаем будет чрезвычайно важной. Данная роль относительно азиатско-тихоокеанских проблем выпадет Японии, а относительно мировых проблем – европейским странам. Если Европа сможет успешно выполнять данную роль, напряжённость между США и Китаем можно будет преодолеть, что даст всему миру возможность воспользоваться силой двух крупнейших экономик.
Хейзо Такенака – занимал посты министра экономики, министра финансовых реформ и министра внутренних дел и отношений в правительстве премьер-министра Дзюнъити́ро Коидзуми. В настоящее время директор Института исследований глобальной безопасности в Университете Кейо в Токио.
Перевод с английского – Татьяна Грибова
http://www.project-syndicate.org/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Дальнейшие геополитические последствия для региона и всего мира следуют из трёх ключевых изменений в Китае. Первое касается модели экономического роста Китая, который до сих пор обеспечивался, в основном, стремительным ростом факторов производства – труда, капитала и энергии. Но последние исследования говорят о том, что около 1/3 экономического роста Китая обеспечивается технологическим прогрессом, или повышением совокупной производительности факторов производства. Другими словами, модель экономического роста Китая начинает напоминать экономические модели промышленно развитых стран, а, следовательно, экономический рост будет становиться всё более сбалансированным.
Вторым преобразованием является существенное повышение курса юаня, которое кажется неизбежным в ближайшие годы. Сегодня, учитывая важность экспорта для экономики Китая, его правительство не стремится осуществлять крупную ревальвацию, несмотря на сильное давление со стороны иностранных правительств, настаивающих на том, чтобы курс юаня свободно повышался в соответствии с чрезвычайно активным торговым балансом страны. Но китайские власти знают, что повышение курса юаня также и в интересах Китая, т.к. они стараются смягчить инфляционное давление. Таким образом, правительство Китая, по-видимому, готово позволить курсу юаня повышаться. Вопрос только в том – насколько быстро.
В период 2003-2005 гг., задолго до краха крупнейшего американского инвестиционного банка Lehman Brothers, курс юаня повысился на 20%. В свете стремительного экономического роста Китая и постоянного укрепления юаня ВВП Китая (в пересчёте на рыночный курс доллара), вероятно, превысит ВВП США гораздо раньше, чем ожидалось, – возможно, через 10-15 лет. А в пересчёте на паритет покупательной способности ВВП Китая сравняется с ВВП США примерно в 2015 г., что приведёт к изменению мирового баланса экономической мощи.
Третье преобразование демографическое: побочный результат официальной китайской политики «одного ребёнка», которая приведёт к тому, что в середине 2010-х гг. количество населения трудоспособного возраста начнёт снижаться. Из-за этого экономический рост ослабнет, осложнив эффективность решения внутренних проблем Китая, начиная с сильного неравенства доходов и заканчивая нехваткой политических институтов, способных давать выход народному недовольству и требованиям.
В данных обстоятельствах роль политического руководства страны станет гораздо важнее. Хотя сегодняшний президент Ху Цзиньтао должен уйти со своей должности в 2012 г., он по-прежнему будет обладать значительной властью через военных; поэтому передача власти следующему поколению завершится лишь около 2015 г.
Несмотря на то, что ВВП Китая значителен и постоянно увеличивается, доход на душу населения по-прежнему низкий, а его экономическая политика резко отличается от экономической политики, преобладающей в странах ОЭСР. Таким образом, геополитический ландшафт, который сформируется примерно в середине этого десятилетия, будет являться следствием значительных изменений и в остальных странах Азии.
Тем не менее, политика Китая оказывает существенное влияние на другие азиатские страны: экономическая модель «государственного капитализма» Китая теперь имитируется другими странами региона. Конечно, в прошлом в Японии, Корее и Сингапуре существовали аналогичные политические модели (хотя позже они адаптировали их по мере роста своего ВВП). Теперь же данные страны снова поддерживают различные формы государственного капитализма и возвращаются к индустриальной политике (чему содействовал, в том числе, мировой финансовый кризис 2008 г., давший новое обоснование возвращения к государственному вмешательству).
В Японии ранее приватизированные почтовые службы должны быть снова национализированы. Усиливается роль государственного финансирования. Японская авиакомпания Japan Air Lines, бывшая на грани банкротства, была спасена за счёт государственной финансовой помощи, – средства, которое, кажется, становится уже привычным делом. Аналогичная ситуация наблюдается и в Южной Корее, правительство которой, несмотря на то, что во многих азиатских странах уже созданы фонды государственного имущества, основывает фонд нового типа для поддержки экспортной деятельности строительного сектора.
Вкратце, во всём азиатско-тихоокеанском регионе восстанавливаются более тесные отношения бизнеса и правительства. Страны в особенности стремятся усилить свой экспорт инфраструктуры посредством сочетания деятельности государственного и частного сектора. Но это означает, что потребуются международные правила, ограничивающие государственное вмешательство или, как минимум, устанавливающие обстоятельства, в которых оно считается приемлемым. Для достижения этого США и Китай должны согласовать свои очень разные взгляды на то, как должна функционировать рыночная экономика.
По мере того как мир начинает сопротивляться созданию нового экономического устройства, сдерживающая роль третьей стороны в конфликтах между США и Китаем будет чрезвычайно важной. Данная роль относительно азиатско-тихоокеанских проблем выпадет Японии, а относительно мировых проблем – европейским странам. Если Европа сможет успешно выполнять данную роль, напряжённость между США и Китаем можно будет преодолеть, что даст всему миру возможность воспользоваться силой двух крупнейших экономик.
Хейзо Такенака – занимал посты министра экономики, министра финансовых реформ и министра внутренних дел и отношений в правительстве премьер-министра Дзюнъити́ро Коидзуми. В настоящее время директор Института исследований глобальной безопасности в Университете Кейо в Токио.
Перевод с английского – Татьяна Грибова
http://www.project-syndicate.org/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter