15 марта 2011 Project Syndicate
Политическая суматоха на Среднем Востоке имеет важные экономические и финансовые последствия, в частности она увеличивает риск стагфляции, летальной комбинации замедления экономического роста и резкого повышения инфляции. Несомненно, если возникнет стагфляция, существует риск удвоенного экономического спада для глобальной экономики, которая едва вышла из самого глубокого кризиса за последние десятилетия.
Большие волнения на Среднем Востоке исторически были источником резкого скачка цен на нефть, которые, в свою очередь, инициировали три из последних пяти мировых кризисов. Война Судного дня в 1973 году привела к резкому увеличению цен на нефть, приведшему к глобальной стагфляции 1974-1975 годов. Иранская революция 1979 года привела к похожему стагфляционному увеличению цен на нефть, которое завершилось рецессией 1980-1981 годов. И завоевание Ираком Кувейта в августе 1990 года привело к повышению цен на нефть в то время, когда банковский кризис США уже опрокидывал Америку в состояние экономического спада.
Цены на нефть также сыграли роль в недавней финансовой глобальной рецессии. К лету 2008 года, как раз накануне коллапса банка Lehman Brothers, цены на нефть удвоились за 12 месяцев, достигнув пика в 18 долларов за баррель – нанося последний смертельный удар уже слабой, находящейся в бедственном положении глобальной экономике, испытывающей финансовые потрясения.
Мы еще не знаем, распространится ли политическая инфекция на Среднем Востоке на другие страны. Беспорядки могут еще сдержать, и они могут пойти на убыль, что вернет цены на нефть на более низкий уровень. Но существует большой шанс того, что восстание распространится, дестабилизируя Бахрейн, Алжир, Оман, Иорданию, Йемен и, в конечном итоге, даже Саудовскую Аравию.
Даже до недавних политических потрясений на Среднем Востоке цены на нефть выросли свыше 80-90 долларов США за баррель ‑ увеличение, причиной которого стали не просто развивающиеся экономики, жаждущие энергии, но также и нефундаментальные факторы: стена из создаваемых в поисках ликвидности активов и товаров на развивающихся рынках, причиной которой стали почти нулевые процентные ставки и “количественное послабление” в развитых экономиках; импульсивное и стадное поведение; и ограниченные и негибкие поставки нефти. Если угроза нарушения поставок распространится за пределы Ливии, даже простой риск снижения добычи может значительно увеличить “прибыль, обусловленную страхом” из-за накопления инвесторами и конечными потребителями запасов нефти в качестве меры предосторожности.
Самые последние увеличения цен на нефть – и связанное с этим увеличение цен на другие товары, особенно продукты питания – предполагают некоторые неприятные последствия (даже если не учитывать риск серьезного гражданского неповиновения).
Во-первых, инфляционное давление вырастет в экономиках с развивающимися рынками, где уже идет чрезмерное ускорение экономического развития, где цены на нефть и продукты питания составляют до двух третей потребительской корзины. Учитывая слабый спрос в медленно растущих развитых экономиках, возрастание цен на товары может привести там только к небольшому первичному эффекту на общую инфляцию и к маленькому влиянию на базовую инфляцию. Но развитые страны не выйдут невредимыми из ситуации.
Более того, второй риск, вызванный увеличением цен на нефть – изменение условий торговли и располагаемого дохода у всех стран-импортеров энергии и товаров – ударит по развитым экономикам особенно сильно, так как они едва вышли из рецессии и все еще находятся в состоянии слабого выздоровления.
Третий риск заключается в том, что увеличение цен на нефть снижает уверенность инвесторов и увеличивает неприязнь к риску, что ведет к корректировкам на фондовой бирже, которые, в свою очередь, имеют негативное влияние на потребление и капитальные затраты. Уверенность бизнеса и потребителя, скорее всего, также претерпит удар, еще более негативно влияя на спрос.
Если цены на нефть вырастут еще больше – до наибольшей своей величины, как в 2008 году, – развитые экономики резко замедлят свое развитие; многие даже вернутся назад к состоянию рецессии. И, даже если цены останутся на современном уровне большую часть года, глобальный экономический рост замедлится, а инфляция увеличится.
Какие стратегические инструменты имеются в наличии, чтобы снизить риск стагфляции? В ближайшее время их будет очень мало: Саудовская Аравия – единственный производитель ОПЕК с чрезмерной производительностью – может увеличить свое производство, а США может использовать свой стратегический нефтяной резерв, чтобы увеличить поставки нефти.
Со временем – но это может занять годы – потребители могли бы инвестировать в альтернативные источники энергии и снизить потребность в ископаемом топливе благодаря налогам на выбросы углерода и новым технологиям. Поскольку энергетическая и продовольственная безопасность являются вопросами экономической, а также социальной и политической стабильности, политика, которая уменьшает зависимость цен на товары от цен на энергию, должна быть в интересах производителей и потребителей.
Но время действовать наступило сейчас. Переход от автократии к демократии на Среднем Востоке, скорее всего, будет трудным и нестабильным, в лучшем случае. В странах с неудовлетворенным требованием к более высоким доходам и социальному обеспечению, демократическое рвение может привести к большому бюджетному дефициту, чрезмерному требованию заработной платы и высокой инфляции, что в конечном итоге приведет к серьезному экономическому кризису.
Поэтому для региона должна быть придумана смелая новая программа помощи, моделью для которой может послужить план Маршалла в Западной Европе после второй мировой войны, или помощь, предложенная Восточной Европе после падения Берлинской стены. Финансирование должно поступать от Международного валютного фонда, Всемирного банка, Европейского банка реконструкции и развития, помощь также должна исходить от США, Европейского Союза, Китая и стран Залива. Целью должна стать стабилизация экономик этих стран, так как они сейчас осуществляют свой деликатный политический переход.
Ставки высоки. Нестабильный политический переход может привести к социальным беспорядкам более высокого уровня, организованному применению силы и к гражданской войне, подпитывая тем самым дальнейший экономический и политический беспорядок. Учитывая нынешнюю чувствительность цен на нефть к риску, боль не ограничится только Ближним и Средним Востоком.
Нуриель Рубини – профессор экономики в Школе бизнеса Стерн при Нью-Йоркском университете, председатель глобальной экономической консалтинговой службы Roubini Global Economic (www.roubini.com), соавтор книги «Экономика во время кризиса: интенсивный курс по определению будущего финансов».
Перевод с английского – Татьяна Грибова
http://www.project-syndicate.org/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Большие волнения на Среднем Востоке исторически были источником резкого скачка цен на нефть, которые, в свою очередь, инициировали три из последних пяти мировых кризисов. Война Судного дня в 1973 году привела к резкому увеличению цен на нефть, приведшему к глобальной стагфляции 1974-1975 годов. Иранская революция 1979 года привела к похожему стагфляционному увеличению цен на нефть, которое завершилось рецессией 1980-1981 годов. И завоевание Ираком Кувейта в августе 1990 года привело к повышению цен на нефть в то время, когда банковский кризис США уже опрокидывал Америку в состояние экономического спада.
Цены на нефть также сыграли роль в недавней финансовой глобальной рецессии. К лету 2008 года, как раз накануне коллапса банка Lehman Brothers, цены на нефть удвоились за 12 месяцев, достигнув пика в 18 долларов за баррель – нанося последний смертельный удар уже слабой, находящейся в бедственном положении глобальной экономике, испытывающей финансовые потрясения.
Мы еще не знаем, распространится ли политическая инфекция на Среднем Востоке на другие страны. Беспорядки могут еще сдержать, и они могут пойти на убыль, что вернет цены на нефть на более низкий уровень. Но существует большой шанс того, что восстание распространится, дестабилизируя Бахрейн, Алжир, Оман, Иорданию, Йемен и, в конечном итоге, даже Саудовскую Аравию.
Даже до недавних политических потрясений на Среднем Востоке цены на нефть выросли свыше 80-90 долларов США за баррель ‑ увеличение, причиной которого стали не просто развивающиеся экономики, жаждущие энергии, но также и нефундаментальные факторы: стена из создаваемых в поисках ликвидности активов и товаров на развивающихся рынках, причиной которой стали почти нулевые процентные ставки и “количественное послабление” в развитых экономиках; импульсивное и стадное поведение; и ограниченные и негибкие поставки нефти. Если угроза нарушения поставок распространится за пределы Ливии, даже простой риск снижения добычи может значительно увеличить “прибыль, обусловленную страхом” из-за накопления инвесторами и конечными потребителями запасов нефти в качестве меры предосторожности.
Самые последние увеличения цен на нефть – и связанное с этим увеличение цен на другие товары, особенно продукты питания – предполагают некоторые неприятные последствия (даже если не учитывать риск серьезного гражданского неповиновения).
Во-первых, инфляционное давление вырастет в экономиках с развивающимися рынками, где уже идет чрезмерное ускорение экономического развития, где цены на нефть и продукты питания составляют до двух третей потребительской корзины. Учитывая слабый спрос в медленно растущих развитых экономиках, возрастание цен на товары может привести там только к небольшому первичному эффекту на общую инфляцию и к маленькому влиянию на базовую инфляцию. Но развитые страны не выйдут невредимыми из ситуации.
Более того, второй риск, вызванный увеличением цен на нефть – изменение условий торговли и располагаемого дохода у всех стран-импортеров энергии и товаров – ударит по развитым экономикам особенно сильно, так как они едва вышли из рецессии и все еще находятся в состоянии слабого выздоровления.
Третий риск заключается в том, что увеличение цен на нефть снижает уверенность инвесторов и увеличивает неприязнь к риску, что ведет к корректировкам на фондовой бирже, которые, в свою очередь, имеют негативное влияние на потребление и капитальные затраты. Уверенность бизнеса и потребителя, скорее всего, также претерпит удар, еще более негативно влияя на спрос.
Если цены на нефть вырастут еще больше – до наибольшей своей величины, как в 2008 году, – развитые экономики резко замедлят свое развитие; многие даже вернутся назад к состоянию рецессии. И, даже если цены останутся на современном уровне большую часть года, глобальный экономический рост замедлится, а инфляция увеличится.
Какие стратегические инструменты имеются в наличии, чтобы снизить риск стагфляции? В ближайшее время их будет очень мало: Саудовская Аравия – единственный производитель ОПЕК с чрезмерной производительностью – может увеличить свое производство, а США может использовать свой стратегический нефтяной резерв, чтобы увеличить поставки нефти.
Со временем – но это может занять годы – потребители могли бы инвестировать в альтернативные источники энергии и снизить потребность в ископаемом топливе благодаря налогам на выбросы углерода и новым технологиям. Поскольку энергетическая и продовольственная безопасность являются вопросами экономической, а также социальной и политической стабильности, политика, которая уменьшает зависимость цен на товары от цен на энергию, должна быть в интересах производителей и потребителей.
Но время действовать наступило сейчас. Переход от автократии к демократии на Среднем Востоке, скорее всего, будет трудным и нестабильным, в лучшем случае. В странах с неудовлетворенным требованием к более высоким доходам и социальному обеспечению, демократическое рвение может привести к большому бюджетному дефициту, чрезмерному требованию заработной платы и высокой инфляции, что в конечном итоге приведет к серьезному экономическому кризису.
Поэтому для региона должна быть придумана смелая новая программа помощи, моделью для которой может послужить план Маршалла в Западной Европе после второй мировой войны, или помощь, предложенная Восточной Европе после падения Берлинской стены. Финансирование должно поступать от Международного валютного фонда, Всемирного банка, Европейского банка реконструкции и развития, помощь также должна исходить от США, Европейского Союза, Китая и стран Залива. Целью должна стать стабилизация экономик этих стран, так как они сейчас осуществляют свой деликатный политический переход.
Ставки высоки. Нестабильный политический переход может привести к социальным беспорядкам более высокого уровня, организованному применению силы и к гражданской войне, подпитывая тем самым дальнейший экономический и политический беспорядок. Учитывая нынешнюю чувствительность цен на нефть к риску, боль не ограничится только Ближним и Средним Востоком.
Нуриель Рубини – профессор экономики в Школе бизнеса Стерн при Нью-Йоркском университете, председатель глобальной экономической консалтинговой службы Roubini Global Economic (www.roubini.com), соавтор книги «Экономика во время кризиса: интенсивный курс по определению будущего финансов».
Перевод с английского – Татьяна Грибова
http://www.project-syndicate.org/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter