25 февраля 2016 Financial Times
Совокупный долг 5 тыс. крупнейших мировых сырьевых компаний достиг $3.6 трлн. Это в 2 раза больше, чем было в 2008 г. При ценах на сырье полуторагодовой давности обслуживание таких долговых обязательств еще шло нормально, теперь же оно превращается в непосильную задачу.
Сырьевой индекс Bloomberg протестировал 25-летнее дно 20 января и с тех пор вырос всего на 3.9%. Пять лет назад, операционная прибыль 5 тыс. крупнейших компаний сырьевого сектора в среднем превышала их долговую нагрузку. Теперь все наоборот: им бы понадобилось 8 лет подряд текущих доходов (причем без учета налогов, дивидендов и амортизации), чтобы разобраться со своими долгами.
Жадные до высокой доходности частные инвесторы и фонды (не включая банки) закупили сырьевых бондов на $2.1 трлн. Они, по всей вероятности, станут первыми, кто полностью прочувствует гнев упавших рынков. Всего за 12 месяцев агентство Standard & Poor's понизило рейтинг 400 эмитентов сырьевого и энергетического секторов. Таким образом, под угрозой оказалось 47% упомянутой денежной суммы. Это сильно напоминает бойню, которую агентства устроили банкам в 2008 г., компенсируя неумение распознать источник угрозы в Lehman Brothers.
Ну а оставшиеся $1.5 трлн. как раз у банков. Полтора триллиона долларов – это примерно полтора процента от совокупной массы банковских активов во всем мире. Сумма внушительная, но в процентном соотношении как-то не впечатляет. Здесь стоит упомянуть о том, что в конце 2007 г. американские ипотечные бумаги сабпрайм составляли меньше 1% от глобальных банковских активов.
Надежда у современных рынков одна, и заключается она в том, что сырьевые бонды не принято паковать в "замечательные и безумные" производные инструменты, как это произошло с жилищными кредитами в Штатах. Нередки были случаи, когда крупные европейские банки масштаба Deutsche Bank покупали внушительные пакеты деривативов, даже не понимая, что делают ставку на рынок жилья Северной Америки. Это и вызвало эффект "заражения", а впоследствии и мировой финансовый кризис.
Однако даже в неперепакованном виде высокорисковый долг в $1.5 трлн. на балансе банков представляет огромную опасность. В таких странах, как Бразилия и Венесуэла, сырьевой кризис уже докатился до всех слоев населения. Ксерокопия 100 боливаров (купюра максимального достоинства) стоит дороже 100 боливаров.
Существует риск, что один из крупных мировых банков не выдержит бремени "плохих" сырьевых кредитов и потянет за собой остальных. Тогда сырьевой кризис станет финансовым, а затем перекинется и на все прочие сферы человеческой деятельности. Кстати, термин "эффект домино" в 2008 г. был крайне популярен среди экономистов и СМИ. Восемь лет назад эксперты негодовали по поводу роста сырья: боялись, как бы он не затоптал "зеленые побеги" мировой экономики. Теперь из-за новой взаимосвязи добывающего и финансового секторов все буквально молятся на рост сырьевых котировок.
http://www.ft.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Сырьевой индекс Bloomberg протестировал 25-летнее дно 20 января и с тех пор вырос всего на 3.9%. Пять лет назад, операционная прибыль 5 тыс. крупнейших компаний сырьевого сектора в среднем превышала их долговую нагрузку. Теперь все наоборот: им бы понадобилось 8 лет подряд текущих доходов (причем без учета налогов, дивидендов и амортизации), чтобы разобраться со своими долгами.
Жадные до высокой доходности частные инвесторы и фонды (не включая банки) закупили сырьевых бондов на $2.1 трлн. Они, по всей вероятности, станут первыми, кто полностью прочувствует гнев упавших рынков. Всего за 12 месяцев агентство Standard & Poor's понизило рейтинг 400 эмитентов сырьевого и энергетического секторов. Таким образом, под угрозой оказалось 47% упомянутой денежной суммы. Это сильно напоминает бойню, которую агентства устроили банкам в 2008 г., компенсируя неумение распознать источник угрозы в Lehman Brothers.
Ну а оставшиеся $1.5 трлн. как раз у банков. Полтора триллиона долларов – это примерно полтора процента от совокупной массы банковских активов во всем мире. Сумма внушительная, но в процентном соотношении как-то не впечатляет. Здесь стоит упомянуть о том, что в конце 2007 г. американские ипотечные бумаги сабпрайм составляли меньше 1% от глобальных банковских активов.
Надежда у современных рынков одна, и заключается она в том, что сырьевые бонды не принято паковать в "замечательные и безумные" производные инструменты, как это произошло с жилищными кредитами в Штатах. Нередки были случаи, когда крупные европейские банки масштаба Deutsche Bank покупали внушительные пакеты деривативов, даже не понимая, что делают ставку на рынок жилья Северной Америки. Это и вызвало эффект "заражения", а впоследствии и мировой финансовый кризис.
Однако даже в неперепакованном виде высокорисковый долг в $1.5 трлн. на балансе банков представляет огромную опасность. В таких странах, как Бразилия и Венесуэла, сырьевой кризис уже докатился до всех слоев населения. Ксерокопия 100 боливаров (купюра максимального достоинства) стоит дороже 100 боливаров.
Существует риск, что один из крупных мировых банков не выдержит бремени "плохих" сырьевых кредитов и потянет за собой остальных. Тогда сырьевой кризис станет финансовым, а затем перекинется и на все прочие сферы человеческой деятельности. Кстати, термин "эффект домино" в 2008 г. был крайне популярен среди экономистов и СМИ. Восемь лет назад эксперты негодовали по поводу роста сырья: боялись, как бы он не затоптал "зеленые побеги" мировой экономики. Теперь из-за новой взаимосвязи добывающего и финансового секторов все буквально молятся на рост сырьевых котировок.
http://www.ft.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter