20 октября 2017 The Telegraph
Китайский центральный банк выступил с самым прозрачным до сегодняшнего дня предупреждением о том, что кредитная экспансия и проблемы в теневой банковской системе могут привести к полноценному финансовому кризису в стране.
Чжоу Сяочуань, руководитель Народного Банка Китая, говорил о “жесткой рыночной реакции” и возможном Моменте Мински, точке, когда кредитный цикл заканчивается, и эйфорический бум коллапсирует под своим собственным весом.
Долгое время предполагалось, что подобная форма кризиса не может случиться в финансовой системе, управляемой государством, в которой банки находятся под контролем Коммунистической Партии.
Мистер Чжоу сказал изданию China Daily, что спекуляции активами и пузыри на рынке недвижимости могут подвергнуть экономку “систематическому финансовому риску,” и ситуация лишь усугубляется вследствие наличия в системе большого количества разнообразных инвестиционных продуктов, трастов и прочих практик кредитования, не находящих свое отражение в балансах банков. Он предупредил, что корпоративный долг достиг пугающе высоких уровней, и местные правительства используют различные уловки, чтобы преодолеть препятствия, мешающие их дальнейшим заимствованиям.
“Если в экономике будет слишком много проциклических стимулов, то флуктуации будут очень заметно усилены. Слишком большое изобилие, возникающее, когда дела идут хорошо, становится причиной роста напряженности. Все это может привести к резкой коррекции и в конце концов — к так называемому Моменту Мински. И мы должны не допустить этого,” сказал он.
Китайский бум кредитования, случившийся в момент экономического спада в начале 2015 года, сравним с масштабными экономическими стимулами, реализованными после кризиса Lehman. Нефинансовый долг взобрался к отметке 300% от ВВП, то есть достиг неизведанной территории даже для больших развитых экономик.
Международный Валютный Фонд заявляет о том, что теневая банковская система выросла на 27% в прошлом году. Широкая публика гораздо менее просвещена о “дополнительном” бюджетном дефиците страны, который включает в себя дефициты местных правительств и квазигосударственных компаний. Этот дефицит подскочил до 13% от ВВП. И такой уровень фискальных стимулов на этой стадии экономического цикла просто поразителен. В 2010 году дополнительный дефицит был равен 6% от ВВП.
Добавочные расходы подстегнули экономику и ускорили экономический рост до 6,7%, с чем теперь согласны даже независимые экономисты. Этот бум позволил Президенту Си Цзиньпину насладится славой на 19-м Конгрессе Коммунистической Партии, состоявшемся на этой неделе, и взять в железную хватку Комитет партии. Но все это произошло ценою более серьезных неприятностей в будущем.
Джордж Магнус из Китайского Центра в Оксфордском университете говорит, что государственный контроль над банковской системой означает, что плохие долги могут быть заметены под ковер на долгое время, но этот факт совсем не отменяет потенциального кризиса. “Проблемы на стороне фондирования гораздо более насущные, и они не будут ждать,” сказал он.
МВФ в своем Глобальном Отчете о Финансовой Стабильности предупредил о том, что мелкие и средние банки полагаются на краткосрочное фондирование, чтобы покрывать 34% от общего объема своих кредитных операций, при этом большая часть привлеченных средств имеет сроки погашения в три месяца и меньше. Эти банки подвержены “шоку фондирования,” если монетарные условия внезапно ужесточатся, в результате чего им придется начинать вынужденные распродажи своих активов на неликвидных рынках по бросовым ценам. Подобное произошло с Northern Rock, Lehman Brothers и AIG в условиях глобального финансового кризиса, когда рынки капитала заморозились.
Народный Банк Китая жмет на монетарные тормоза уже несколько месяцев. Новый глава банковского регулятора Го Шуцин начал закручивать гайки в теневой кредитной системе с февраля этого года, заметно снизив темпы роста объема выданных кредитов. Эти меры уже остудили жилищный рынок, но в полной мере экономика Китая почувствует на себе воздействие этих мер только в следующем году.
Проблема атаки на теневую банковскую систему связана с тем, что частные компании Китая зависят именно от этого типа кредитов, в то время как компании – гиганты, находящиеся в государственной собственности (SOE), поглощают практически весь кредит, эмитируемый “большой пятеркой” государственных банков. “Пока мы не наблюдаем свидетельств финансового истощения в Китае, но мы слышим, что множество мелких и средних фирм испытывают кредитное голодание, или они вынуждены занимать под экстремально высокие ставки,” сказал Мистер Магнус.
Риск для Китая заключается в том, что, если инфляция в США взметнется вверх, то Федеральный Резерв будет вынужден резко повысить ставки. Такая мера опосредует увеличение ставок заимствований по всему миру и подвергнет “стресс-тесту” китайских должников. При таком варианте развития событий стоимость доллара возрастет, в результате чего отток капитала из Китая вновь увеличится.
И тогда Народный Банк Китая столкнется с проблемой “Невозможной Троицы,” которая заставит его выбрать позицию: либо последовать за Федом по пути повышения ставок, либо подвергнуться риску набега на юань. Контроль за потоками капитала может замедлить отток валюты из страны, но он не сможет быть в достаточной мере эффективным.
В настоящее время Президент Си излучает величественное спокойствие. План по удвоению размера экономики в период с 2010 по 2020 год будет достигнут, а также будет достигнута конфуцианская цель “умеренно процветающего общества.” Следующая цель – “современная социалистическая экономика” к 2035 году и “великая социалистическая экономика” к 2050 году.
Мистер Си поклялся разобраться с непокорными госпредприятиями, как он уже это делал на Третьем Пленуме партии в 2014 году. Но реформ до сих пор так и не произошло. Государственные компании – гиганты служат механизмом для вознаграждения верных членов партии. “Когда Си говорит о реформировании госпредприятий, он имеет в виду придание им силы. Не идет никакого разговора о том, чтобы сделать их более эффективными. В итоге речь идет о контроле за государством и партией,” сказал Марк Уильямс из Capital Economics.
Премьер Ли Кэцян еще в начале эпохи Си-Ли пять лет назад предупредил, что догоняющий рост экономики Китая, стартовавший при Дэн Сяопине, достиг своих пределов, и что страна попадет в “ловушку средних доходов,” если не будет найдена новая модель развития. Он сказал, что Китай должен открыть себя рынкам и способствовать свободному мышлению. Вместо этого страна пошла в противоположном направлении. Теперь вновь вся власть сосредоточилась в руках государства.
За такое политическое решение придется заплатить большую цену: экономический рост в стране, вероятно, снизится до 3 или даже 2% к началу 2020 годов, то есть стагнация начнется задолго до того, как Китай достигнет истинного процветания. Момент Мински может значительно ускорить развитие негативных событий.
http://www.telegraph.co.uk/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Чжоу Сяочуань, руководитель Народного Банка Китая, говорил о “жесткой рыночной реакции” и возможном Моменте Мински, точке, когда кредитный цикл заканчивается, и эйфорический бум коллапсирует под своим собственным весом.
Долгое время предполагалось, что подобная форма кризиса не может случиться в финансовой системе, управляемой государством, в которой банки находятся под контролем Коммунистической Партии.
Мистер Чжоу сказал изданию China Daily, что спекуляции активами и пузыри на рынке недвижимости могут подвергнуть экономку “систематическому финансовому риску,” и ситуация лишь усугубляется вследствие наличия в системе большого количества разнообразных инвестиционных продуктов, трастов и прочих практик кредитования, не находящих свое отражение в балансах банков. Он предупредил, что корпоративный долг достиг пугающе высоких уровней, и местные правительства используют различные уловки, чтобы преодолеть препятствия, мешающие их дальнейшим заимствованиям.
“Если в экономике будет слишком много проциклических стимулов, то флуктуации будут очень заметно усилены. Слишком большое изобилие, возникающее, когда дела идут хорошо, становится причиной роста напряженности. Все это может привести к резкой коррекции и в конце концов — к так называемому Моменту Мински. И мы должны не допустить этого,” сказал он.
Китайский бум кредитования, случившийся в момент экономического спада в начале 2015 года, сравним с масштабными экономическими стимулами, реализованными после кризиса Lehman. Нефинансовый долг взобрался к отметке 300% от ВВП, то есть достиг неизведанной территории даже для больших развитых экономик.
Международный Валютный Фонд заявляет о том, что теневая банковская система выросла на 27% в прошлом году. Широкая публика гораздо менее просвещена о “дополнительном” бюджетном дефиците страны, который включает в себя дефициты местных правительств и квазигосударственных компаний. Этот дефицит подскочил до 13% от ВВП. И такой уровень фискальных стимулов на этой стадии экономического цикла просто поразителен. В 2010 году дополнительный дефицит был равен 6% от ВВП.
Добавочные расходы подстегнули экономику и ускорили экономический рост до 6,7%, с чем теперь согласны даже независимые экономисты. Этот бум позволил Президенту Си Цзиньпину насладится славой на 19-м Конгрессе Коммунистической Партии, состоявшемся на этой неделе, и взять в железную хватку Комитет партии. Но все это произошло ценою более серьезных неприятностей в будущем.
Джордж Магнус из Китайского Центра в Оксфордском университете говорит, что государственный контроль над банковской системой означает, что плохие долги могут быть заметены под ковер на долгое время, но этот факт совсем не отменяет потенциального кризиса. “Проблемы на стороне фондирования гораздо более насущные, и они не будут ждать,” сказал он.
МВФ в своем Глобальном Отчете о Финансовой Стабильности предупредил о том, что мелкие и средние банки полагаются на краткосрочное фондирование, чтобы покрывать 34% от общего объема своих кредитных операций, при этом большая часть привлеченных средств имеет сроки погашения в три месяца и меньше. Эти банки подвержены “шоку фондирования,” если монетарные условия внезапно ужесточатся, в результате чего им придется начинать вынужденные распродажи своих активов на неликвидных рынках по бросовым ценам. Подобное произошло с Northern Rock, Lehman Brothers и AIG в условиях глобального финансового кризиса, когда рынки капитала заморозились.
Народный Банк Китая жмет на монетарные тормоза уже несколько месяцев. Новый глава банковского регулятора Го Шуцин начал закручивать гайки в теневой кредитной системе с февраля этого года, заметно снизив темпы роста объема выданных кредитов. Эти меры уже остудили жилищный рынок, но в полной мере экономика Китая почувствует на себе воздействие этих мер только в следующем году.
Проблема атаки на теневую банковскую систему связана с тем, что частные компании Китая зависят именно от этого типа кредитов, в то время как компании – гиганты, находящиеся в государственной собственности (SOE), поглощают практически весь кредит, эмитируемый “большой пятеркой” государственных банков. “Пока мы не наблюдаем свидетельств финансового истощения в Китае, но мы слышим, что множество мелких и средних фирм испытывают кредитное голодание, или они вынуждены занимать под экстремально высокие ставки,” сказал Мистер Магнус.
Риск для Китая заключается в том, что, если инфляция в США взметнется вверх, то Федеральный Резерв будет вынужден резко повысить ставки. Такая мера опосредует увеличение ставок заимствований по всему миру и подвергнет “стресс-тесту” китайских должников. При таком варианте развития событий стоимость доллара возрастет, в результате чего отток капитала из Китая вновь увеличится.
И тогда Народный Банк Китая столкнется с проблемой “Невозможной Троицы,” которая заставит его выбрать позицию: либо последовать за Федом по пути повышения ставок, либо подвергнуться риску набега на юань. Контроль за потоками капитала может замедлить отток валюты из страны, но он не сможет быть в достаточной мере эффективным.
В настоящее время Президент Си излучает величественное спокойствие. План по удвоению размера экономики в период с 2010 по 2020 год будет достигнут, а также будет достигнута конфуцианская цель “умеренно процветающего общества.” Следующая цель – “современная социалистическая экономика” к 2035 году и “великая социалистическая экономика” к 2050 году.
Мистер Си поклялся разобраться с непокорными госпредприятиями, как он уже это делал на Третьем Пленуме партии в 2014 году. Но реформ до сих пор так и не произошло. Государственные компании – гиганты служат механизмом для вознаграждения верных членов партии. “Когда Си говорит о реформировании госпредприятий, он имеет в виду придание им силы. Не идет никакого разговора о том, чтобы сделать их более эффективными. В итоге речь идет о контроле за государством и партией,” сказал Марк Уильямс из Capital Economics.
Премьер Ли Кэцян еще в начале эпохи Си-Ли пять лет назад предупредил, что догоняющий рост экономики Китая, стартовавший при Дэн Сяопине, достиг своих пределов, и что страна попадет в “ловушку средних доходов,” если не будет найдена новая модель развития. Он сказал, что Китай должен открыть себя рынкам и способствовать свободному мышлению. Вместо этого страна пошла в противоположном направлении. Теперь вновь вся власть сосредоточилась в руках государства.
За такое политическое решение придется заплатить большую цену: экономический рост в стране, вероятно, снизится до 3 или даже 2% к началу 2020 годов, то есть стагнация начнется задолго до того, как Китай достигнет истинного процветания. Момент Мински может значительно ускорить развитие негативных событий.
http://www.telegraph.co.uk/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter