14 августа 2018 The Telegraph
Согласно знаменитому высказыванию Рудигера Дорнбуша, кризисы всегда случаются позже, чем вы могли бы подумать, но затем они разворачиваются гораздо быстрее, чем вы могли бы себе представить.
Каждый хедж-фонд в Мэйфэйре знал, что кризис в Турции неизбежен. Было очевидно, что этой развивающейся стране — наряду с Аргентиной — было суждено столкнуться с проблемами, поскольку Федеральный Резерв США повысил процентные ставки и истощил пул глобальной долларовой ликвидности.
Валютный долг турецких компаний, банков и государства достиг 55% ВВП, что примерно соответствует значению, с которого начался азиатский кризис 1998 года. Страна стала опасно зависима от краткосрочных долларовых заимствований для покрытия дефицита текущего счета, который вырос до отметки 6,5% от ВВП. В результате чего Турция оказалась во власти сдвигов глобальной уверенности.
Все, что требовалось, — это катализатор. И этот катализатор материализовался, когда президент Реджеп Тайип Эрдоган запретил центральному банку страны повысить ставки, чтобы стабилизировать лиру, которая пошла на снижение после фатального столкновения между Анкарой и Вашингтоном.
Долларовое фондирование было очень дешевым во время политики нулевых процентных ставок, которой придерживались главные центральные банки мира, при этом Большая Четверка развитых стран добавляла в международную финансовую систему $2 трлн. ежегодно посредством количественного смягчения. Это был Фаустский пакт. “Слабые звенья подвергаются воздействию, и костяшки домино падают”, — сказал Джейсон Доу из Societe Generale.
Институт Международных Финансов считает, что события в Турции — это всего лишь начало долгого и болезненного похмелья для тех развивающихся рынков, которые пили из самой глубокой чаши. Следующие на очереди -это Южная Африка, Индонезия и Колумбия, поскольку поток дешевой ликвидности постепенно мелеет.
“Мы считаем, что это предвестник более широкого тренда. Мы обеспокоены тем, сумеют ли развивающиеся рынки приспособиться к более дорогому фондированию”, — сказал Робин Брукс, главный экономист института.
Его беспокойство заключается в том, что рост доходностей 10-летних казначейских облигаций США всего на 60 базисных пунктов в этом году (бенчмарк цены глобальных денег) уже привел к хаосу на развивающихся рынках, сравнимому с Вспышкой Гнева 2013 года, случившейся в условиях гораздо более масштабного роста процентных ставок.
Это говорит о том, что мир стал сверхчувствительным, поскольку в настоящее время отношение глобального долга к ВВП достигло отметки 318%, что примерно на 40 процентных пунктов выше, чем накануне кризиса Lehman.
И теперь мы наблюдаем синхронизированное глобальное ужесточение монетарной политики. Федрезерв, в частности, вряд ли в ближайшем времени свернет с этого пути, учитывая, что его “базовый показатель инфляции” достиг 13-летнего максимума на отметке 3,33%.
Банк Международных Расчетов заявляет, что долларовый долг в развивающихся рынках вырос до отметки $7,2 трлн., если включить в эту сумму трансграничные кредиты и “функционально эквивалентные” деривативы. Это беспрецедентная цифра, и эта цифра ранее никогда не тестировалась в цикле роста ставок Федрезерва.
Слишком рано говорить, является ли Турция канарейкой в угольной шахте или эта страна – статистический выброс, имеющая свои собственные уникальные патологии. Ясно одно: 25-процентный обвал лиры, состоявшийся в последние три торговых сессии, становится токсичным.
Центробанк не смог успокоить рынки, сократив резервные требования на 250-400 базисных пунктов и открыв линии экстренного долларового фондирования для банков.
Инвесторы опасаются, что у самого турецкого государства не хватит долларов, чтобы покрыть даже малую часть потребностей во внешнем финансировании в размере $240 млрд. в течение следующих двенадцати месяцев, если приток валюты полностью иссякнет, или если начнется бегство капитала.
Тим Эш из BlueBay говорит, что доступные чистые валютные резервы сократились до $30 млрд. “Они пытаются выиграть время, перекрыв дамбу пальцами. Но в этот раз все зависит от доверия к их политике. Доверяют ли им иностранные банкиры и инвесторы?” – задает вопрос он.
Г-н Эш сказал, что режим Эрдогана должен предпринять три решительных шага: повысить ставки на 1000 базисных пунктов, если понадобится, сократить бюджетные расходы, закрепив это сокращение в законе посредством фискального правила, а также освободить американского пастора Эндрю Брансона, обвиняемого в терроризме. “Повышение ставок может убить экономику, но они и так убивают ее. Они должны стабилизировать лиру”, — сказал он.
Причина, по которой текущий эпизод оказался настолько легковоспламеняющимся, заключается в том, что Эрдоган потерял связь с экономической реальностью, поверил в теории заговора и назначил на пост министра финансов вместо уважаемого британского банкира своего зятя. Его политика в отношении лиры заключается в том, чтобы убедить граждан Турции обменять имеющиеся у них под подушками доллары на местную валюту для достижения патриотической цели выиграть “экономическую войну”.
Айкан Эрдемир, турецкий антрополог и политик, сказал, что г-н Эрдоган вошел во вкус в проведении “дипломатии с использованием заложников”, удерживая девять западных граждан в качестве козырей для получения концессий — в дополнение к 100 000 турок, арестованных после неудачного переворота в 2016 году. В результате произошло катастрофическое столкновение с Администрацией Трампа по поводу пастора Брансона.
Падение лиры рискует превратиться в самоусиливающуюся нисходящую спираль с системными последствиями для турецких банков. Феникс Кален из Societe Generale говорит, что каждое падение турецкой валюты на 10% уменьшает буферы капитала банков на 50 базисных пунктов. Если турецкая лира уверенно преодолеет отметку 7,0/$, то кредитные учреждения Турции окажутся загнанными в угол, что приведет к кредитному кризису.
В понедельник акции турецких банков продолжали падать на Стамбульской бирже. Индекс акций финансовых компаний BIST 100 снизился еще на 11%. Он потерял половину своей стоимости с конца января этого года.
Агенство Standard & Poor’s заявило, что реальное соотношение проблемных кредитов в системе достигло двузначных цифр. Компании, ведущие деятельность в сфере строительства, недвижимости и энергетики, брали очень много долларовых кредитов, но большая часть их доходов номинирована в лирах. Немногие из них практиковали валютное хеджирование. Турецкие банки испытывают на себе все более сильное давление, рефинансируя эти кредиты, и растущие объемы скрытой реструктуризации долгов, затягивают их в болото.
Потихоньку заражение распространяется на европейские банки, которые все вместе имеют экспозицию на Турцию на сумму $180 млрд. Акции BBVA, BNP и Unicredit в последние дни резко обвалились, но риск кризиса в банковской системе ЕС невелик. Большой часть экспозиции – это авуары в турецких банках и депозиты, номинированные в лирах, а не кредиты в твердой валюте.
“Это не взорвет евро и не станет глобальным”, — сказал Ларс Кристенсен из Markets & Money Advisory. “Реальная проблема – это не заражение. Реальная проблема заключается в том, что каждая развивающаяся страна, имеющая серьезные диспропорции в экономике, попадет под удар, поскольку Федрезерв продолжает ужесточать политику. Именно это и произошло в 1998 году. Все, что происходит, выглядит очень похоже”.
В конце концов, тот кризис был сдержан, когда Федрезерв под руководством Гринспена сократил ставки. То же самое произошло в начале 2016 года во время китайского валютного кризиса, когда Йеллен втихомолку приостановила свою кампанию по ужесточению монетарной политики и прекратила глобальные распродажи на рынках.
На этот раз Федрезерв вряд ли придет на помощь, пока весь пол не зальет кровью. Федеральный Резерв под руководством Пауэлла сталкивается с инфляционным фискальным стимулом, реализованным администрацией Трампа на поздней стадии текущего экономического цикла. И теперь Федрезерв вынужден компенсировать его воздействие посредством более высоких процентных ставок. В результате чего доллар испытывает на себе повышательное давление. Именно эта динамика не дает уснуть по ночам властям стран Азии, Латинской Америки, Ближнего Востока и Африки.
Есть и еще одна тревожная мысль. Развивающийся рынок не был достаточно большим, чтобы обрушить глобальную экономику в 1998 году. Сегодня он составляет более 50% мирового производства и 80% экономического прироста.
Если Турция пошлет сигнал о надвигающемся стрессе, задраивайте люки.
http://www.telegraph.co.uk/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу
Каждый хедж-фонд в Мэйфэйре знал, что кризис в Турции неизбежен. Было очевидно, что этой развивающейся стране — наряду с Аргентиной — было суждено столкнуться с проблемами, поскольку Федеральный Резерв США повысил процентные ставки и истощил пул глобальной долларовой ликвидности.
Валютный долг турецких компаний, банков и государства достиг 55% ВВП, что примерно соответствует значению, с которого начался азиатский кризис 1998 года. Страна стала опасно зависима от краткосрочных долларовых заимствований для покрытия дефицита текущего счета, который вырос до отметки 6,5% от ВВП. В результате чего Турция оказалась во власти сдвигов глобальной уверенности.
Все, что требовалось, — это катализатор. И этот катализатор материализовался, когда президент Реджеп Тайип Эрдоган запретил центральному банку страны повысить ставки, чтобы стабилизировать лиру, которая пошла на снижение после фатального столкновения между Анкарой и Вашингтоном.
Долларовое фондирование было очень дешевым во время политики нулевых процентных ставок, которой придерживались главные центральные банки мира, при этом Большая Четверка развитых стран добавляла в международную финансовую систему $2 трлн. ежегодно посредством количественного смягчения. Это был Фаустский пакт. “Слабые звенья подвергаются воздействию, и костяшки домино падают”, — сказал Джейсон Доу из Societe Generale.
Институт Международных Финансов считает, что события в Турции — это всего лишь начало долгого и болезненного похмелья для тех развивающихся рынков, которые пили из самой глубокой чаши. Следующие на очереди -это Южная Африка, Индонезия и Колумбия, поскольку поток дешевой ликвидности постепенно мелеет.
“Мы считаем, что это предвестник более широкого тренда. Мы обеспокоены тем, сумеют ли развивающиеся рынки приспособиться к более дорогому фондированию”, — сказал Робин Брукс, главный экономист института.
Его беспокойство заключается в том, что рост доходностей 10-летних казначейских облигаций США всего на 60 базисных пунктов в этом году (бенчмарк цены глобальных денег) уже привел к хаосу на развивающихся рынках, сравнимому с Вспышкой Гнева 2013 года, случившейся в условиях гораздо более масштабного роста процентных ставок.
Это говорит о том, что мир стал сверхчувствительным, поскольку в настоящее время отношение глобального долга к ВВП достигло отметки 318%, что примерно на 40 процентных пунктов выше, чем накануне кризиса Lehman.
И теперь мы наблюдаем синхронизированное глобальное ужесточение монетарной политики. Федрезерв, в частности, вряд ли в ближайшем времени свернет с этого пути, учитывая, что его “базовый показатель инфляции” достиг 13-летнего максимума на отметке 3,33%.
Банк Международных Расчетов заявляет, что долларовый долг в развивающихся рынках вырос до отметки $7,2 трлн., если включить в эту сумму трансграничные кредиты и “функционально эквивалентные” деривативы. Это беспрецедентная цифра, и эта цифра ранее никогда не тестировалась в цикле роста ставок Федрезерва.
Слишком рано говорить, является ли Турция канарейкой в угольной шахте или эта страна – статистический выброс, имеющая свои собственные уникальные патологии. Ясно одно: 25-процентный обвал лиры, состоявшийся в последние три торговых сессии, становится токсичным.
Центробанк не смог успокоить рынки, сократив резервные требования на 250-400 базисных пунктов и открыв линии экстренного долларового фондирования для банков.
Инвесторы опасаются, что у самого турецкого государства не хватит долларов, чтобы покрыть даже малую часть потребностей во внешнем финансировании в размере $240 млрд. в течение следующих двенадцати месяцев, если приток валюты полностью иссякнет, или если начнется бегство капитала.
Тим Эш из BlueBay говорит, что доступные чистые валютные резервы сократились до $30 млрд. “Они пытаются выиграть время, перекрыв дамбу пальцами. Но в этот раз все зависит от доверия к их политике. Доверяют ли им иностранные банкиры и инвесторы?” – задает вопрос он.
Г-н Эш сказал, что режим Эрдогана должен предпринять три решительных шага: повысить ставки на 1000 базисных пунктов, если понадобится, сократить бюджетные расходы, закрепив это сокращение в законе посредством фискального правила, а также освободить американского пастора Эндрю Брансона, обвиняемого в терроризме. “Повышение ставок может убить экономику, но они и так убивают ее. Они должны стабилизировать лиру”, — сказал он.
Причина, по которой текущий эпизод оказался настолько легковоспламеняющимся, заключается в том, что Эрдоган потерял связь с экономической реальностью, поверил в теории заговора и назначил на пост министра финансов вместо уважаемого британского банкира своего зятя. Его политика в отношении лиры заключается в том, чтобы убедить граждан Турции обменять имеющиеся у них под подушками доллары на местную валюту для достижения патриотической цели выиграть “экономическую войну”.
Айкан Эрдемир, турецкий антрополог и политик, сказал, что г-н Эрдоган вошел во вкус в проведении “дипломатии с использованием заложников”, удерживая девять западных граждан в качестве козырей для получения концессий — в дополнение к 100 000 турок, арестованных после неудачного переворота в 2016 году. В результате произошло катастрофическое столкновение с Администрацией Трампа по поводу пастора Брансона.
Падение лиры рискует превратиться в самоусиливающуюся нисходящую спираль с системными последствиями для турецких банков. Феникс Кален из Societe Generale говорит, что каждое падение турецкой валюты на 10% уменьшает буферы капитала банков на 50 базисных пунктов. Если турецкая лира уверенно преодолеет отметку 7,0/$, то кредитные учреждения Турции окажутся загнанными в угол, что приведет к кредитному кризису.
В понедельник акции турецких банков продолжали падать на Стамбульской бирже. Индекс акций финансовых компаний BIST 100 снизился еще на 11%. Он потерял половину своей стоимости с конца января этого года.
Агенство Standard & Poor’s заявило, что реальное соотношение проблемных кредитов в системе достигло двузначных цифр. Компании, ведущие деятельность в сфере строительства, недвижимости и энергетики, брали очень много долларовых кредитов, но большая часть их доходов номинирована в лирах. Немногие из них практиковали валютное хеджирование. Турецкие банки испытывают на себе все более сильное давление, рефинансируя эти кредиты, и растущие объемы скрытой реструктуризации долгов, затягивают их в болото.
Потихоньку заражение распространяется на европейские банки, которые все вместе имеют экспозицию на Турцию на сумму $180 млрд. Акции BBVA, BNP и Unicredit в последние дни резко обвалились, но риск кризиса в банковской системе ЕС невелик. Большой часть экспозиции – это авуары в турецких банках и депозиты, номинированные в лирах, а не кредиты в твердой валюте.
“Это не взорвет евро и не станет глобальным”, — сказал Ларс Кристенсен из Markets & Money Advisory. “Реальная проблема – это не заражение. Реальная проблема заключается в том, что каждая развивающаяся страна, имеющая серьезные диспропорции в экономике, попадет под удар, поскольку Федрезерв продолжает ужесточать политику. Именно это и произошло в 1998 году. Все, что происходит, выглядит очень похоже”.
В конце концов, тот кризис был сдержан, когда Федрезерв под руководством Гринспена сократил ставки. То же самое произошло в начале 2016 года во время китайского валютного кризиса, когда Йеллен втихомолку приостановила свою кампанию по ужесточению монетарной политики и прекратила глобальные распродажи на рынках.
На этот раз Федрезерв вряд ли придет на помощь, пока весь пол не зальет кровью. Федеральный Резерв под руководством Пауэлла сталкивается с инфляционным фискальным стимулом, реализованным администрацией Трампа на поздней стадии текущего экономического цикла. И теперь Федрезерв вынужден компенсировать его воздействие посредством более высоких процентных ставок. В результате чего доллар испытывает на себе повышательное давление. Именно эта динамика не дает уснуть по ночам властям стран Азии, Латинской Америки, Ближнего Востока и Африки.
Есть и еще одна тревожная мысль. Развивающийся рынок не был достаточно большим, чтобы обрушить глобальную экономику в 1998 году. Сегодня он составляет более 50% мирового производства и 80% экономического прироста.
Если Турция пошлет сигнал о надвигающемся стрессе, задраивайте люки.
http://www.telegraph.co.uk/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу