5 июля 2019 Райффайзенбанк Порывай Денис
Согласно пресс-релизу, опубликованному ЦБ РФ, “начиная с 2019 года в рамках развития регулирования, стимулирующего кредитную поддержку экономики, осуществляет поэтапный процесс изменения порядка расчета нормативов достаточности собственных средств (капитала) банка и внедрения нового стандартизированного подхода к оценке кредитного риска”. Изменения касаются коэффициентов риска (RW) по кредитным требованиям нерозничного сегмента и делаются в соответствии с новым стандартом Базель 3, который предполагает достаточно большую степень свободы при его адаптации для ЦБ каждой страны под свое регулирование банковского сектора. Например, разрешается использовать собственный стандартизированный подход к оценке кредитного риска в случае, если нет возможности использовать внешние кредитные рейтинги. Напомним, что обсуждение этого вопроса велось с начала 2019 г.
Исходя из пресс-релиза, ЦБ РФ в качестве такой оценки кредитного риска по корпоративным заемщикам выбрал уже действующие категории качества ссуд (в соответствии с положениями № 590-П от 28.06.2017 и № 611-П от 23.10.2017): требования к заемщикам I и II категорий, чьи ценные бумаги допущены к торгам на организованном рынке, образуют “инвестиционный класс”, которому будет присвоено наивысшее кредитное качество. Таким образом, в новом подходе компании с рейтингом категории “single B“ (в терминологии рейтинговых агентств) теперь могут получить наивысшее кредитное качество и иметь низкий RW (как и компании с рейтингом “BB/BBB”). Показатель RW по таким кредитным требованиям снижается со 100% до 65% (с 1 января 2020 г.). Для сравнения, если исходить из внешних рейтингов, то RW по требованиям заемщиков с рейтингом от B- до BB+, в соответствии с классификацией Базель 3, составил бы 100%, то есть никакого смягчения условий кредитования для корпоративного сектора не произошло бы. Лишь в отношении суверенных заемщиков ЦБ РФ решил привязать оценку кредитного качества к внешним рейтингам (по-видимому, из-за того, что РФ имеет достаточно высокий кредитный рейтинг), теперь показатель RW по госдолгу РФ (который банки учитывают в инвестиционном портфеле до погашения) снизится со 100% до 50% (уже в 3 кв. 2019 г.).
Предполагая, что требования I-V категории (нерозничного сегмента) находятся в близком соответствии в терминологии ЦБ РФ со стандартными (26,9 трлн руб.), нестандартными (12,15 трлн руб.), сомнительными (2,8 трлн руб.), проблемными (1,9 трлн руб.) и безнадежными (3,6 трлн руб.) ссудами, мы оценили (оценка снизу, поскольку не учтены корпоративные облигации, удерживаемые до погашения без переоценки) совокупный эффект на размер активов, взвешенных по риску (RWA): он снизится на 17,8% (с 84,4 трлн руб. до 69,4 трлн руб., по данным на 1 мая 2019 г.). Это транслируется в повышение показателя достаточности собственных средств (H1.0) на 2,6 п.п. (с 12,12% до 14,7%) в среднем по всему банковскому сектору, что эквивалентно высвобождению собственных средств (или появлению у банков дополнительного капитала, фактически 1-го уровня, который является самым дефицитным) в размере 1,8 трлн руб. (здесь мы не учли повышение минимально допустимого уровня для показателя достаточности для системно значимых банков на 0,725 п.п. с 1 января 2020 г.).
Насколько это много для банковского сектора и экономики? По нашим оценкам, принимая во внимание объем плохих кредитов и уровень их покрытия резервами, текущая потребность в капитале составляет 1,5 трлн руб. (или 0,7 трлн руб., если переданное обеспечение может быть взыскано в полном размере по стоимости не ниже балансовой, что маловероятно). Напомним, что в этом году регулятор не стал, хотя планировал ранее, повышать надбавку за системную значимость (оставив ее на уровне 0,65% на 2019 г.), также был перенесен срок завершения формирования буфера консервации (с 1 января 2019 г. на 1 января 2020 г.). Кроме того, планируется постепенный переход к МСФО 9 для расчета показателя достаточности капитала (когда активы учитываются по справедливой/рыночной цене), который также окажет существенный негативный эффект на капитал (снизит его размер на ~10% или на 1 трлн руб. при прочих равных, по нашим оценкам). Таким образом, ожидаемая «докапитализация» полностью не удовлетворит текущую потребность банков в капитале. Однако, вероятно, резервирование плохих кредитов и полный переход к МСФО 9 будут сильно растянуты во времени. Как следствие, внедрение нового подхода к оценке кредитных рисков приведет к заметному смягчению кредитных условий в 2020 г. (хотя определенный эффект может проявиться уже и в 2019 г.).
Полученный капитал означает, что в экономику через кредитование совокупно может прийти 18 трлн руб. (что составляет 17% от ВВП 2018 г.) и эффект (на реальный рост ВВП), как мы полагаем, будет более сильным, чем потенциальное снижение ключевой ставки до нейтрального уровня. Конечно, есть вопрос, захотят ли банки наращивать кредитование, а компании увеличивать долг в текущем слабом состоянии экономики (в мае рост ВВП замедлился до 0,2% против 0,5% в 1 кв.), поскольку, как правило, кредитование идет вслед за экономическим ростом, а не наоборот (возможно, высокая доля госбанков в секторе позволит нарушить это правило). Однако, по крайней мере, на пути экономического роста устраняются монетарные препятствия (что при этом повышает кредитный риск).
В этой связи интересным является заявление председателя ЦБ РФ Эльвиры Набиуллиной: "Сейчас мы видим: проинфляционные риски небольшие и продолжают снижаться. Мы видим последние слабые данные экономики, и конечно, это нас заставит, видимо, серьезно в июле подумать по поводу траектории снижения ставок. Исходя из этого будем выбирать и шаг." Это заявление вместе с предстоящим ослаблением регуляторных условий означает, что РФ стоит в начале длинного цикла смягчения кредитных условий в попытках поддержать экономический рост (возможно, что и диапазон нейтральной ставки с текущих 6-7% будет пересмотрен в сторону понижения). В целом это будет основной тенденцией на всех рынках в среднесрочной и даже долгосрочной перспективе, принимая по внимание по сути уже произошедший разворот курса монетарной политики ФРС (“накачивание деньгами экономики, чтобы как можно дольше отсрочить кризис” – высокий уровень долга не оставляет иного выбора).
/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Исходя из пресс-релиза, ЦБ РФ в качестве такой оценки кредитного риска по корпоративным заемщикам выбрал уже действующие категории качества ссуд (в соответствии с положениями № 590-П от 28.06.2017 и № 611-П от 23.10.2017): требования к заемщикам I и II категорий, чьи ценные бумаги допущены к торгам на организованном рынке, образуют “инвестиционный класс”, которому будет присвоено наивысшее кредитное качество. Таким образом, в новом подходе компании с рейтингом категории “single B“ (в терминологии рейтинговых агентств) теперь могут получить наивысшее кредитное качество и иметь низкий RW (как и компании с рейтингом “BB/BBB”). Показатель RW по таким кредитным требованиям снижается со 100% до 65% (с 1 января 2020 г.). Для сравнения, если исходить из внешних рейтингов, то RW по требованиям заемщиков с рейтингом от B- до BB+, в соответствии с классификацией Базель 3, составил бы 100%, то есть никакого смягчения условий кредитования для корпоративного сектора не произошло бы. Лишь в отношении суверенных заемщиков ЦБ РФ решил привязать оценку кредитного качества к внешним рейтингам (по-видимому, из-за того, что РФ имеет достаточно высокий кредитный рейтинг), теперь показатель RW по госдолгу РФ (который банки учитывают в инвестиционном портфеле до погашения) снизится со 100% до 50% (уже в 3 кв. 2019 г.).
Предполагая, что требования I-V категории (нерозничного сегмента) находятся в близком соответствии в терминологии ЦБ РФ со стандартными (26,9 трлн руб.), нестандартными (12,15 трлн руб.), сомнительными (2,8 трлн руб.), проблемными (1,9 трлн руб.) и безнадежными (3,6 трлн руб.) ссудами, мы оценили (оценка снизу, поскольку не учтены корпоративные облигации, удерживаемые до погашения без переоценки) совокупный эффект на размер активов, взвешенных по риску (RWA): он снизится на 17,8% (с 84,4 трлн руб. до 69,4 трлн руб., по данным на 1 мая 2019 г.). Это транслируется в повышение показателя достаточности собственных средств (H1.0) на 2,6 п.п. (с 12,12% до 14,7%) в среднем по всему банковскому сектору, что эквивалентно высвобождению собственных средств (или появлению у банков дополнительного капитала, фактически 1-го уровня, который является самым дефицитным) в размере 1,8 трлн руб. (здесь мы не учли повышение минимально допустимого уровня для показателя достаточности для системно значимых банков на 0,725 п.п. с 1 января 2020 г.).
Насколько это много для банковского сектора и экономики? По нашим оценкам, принимая во внимание объем плохих кредитов и уровень их покрытия резервами, текущая потребность в капитале составляет 1,5 трлн руб. (или 0,7 трлн руб., если переданное обеспечение может быть взыскано в полном размере по стоимости не ниже балансовой, что маловероятно). Напомним, что в этом году регулятор не стал, хотя планировал ранее, повышать надбавку за системную значимость (оставив ее на уровне 0,65% на 2019 г.), также был перенесен срок завершения формирования буфера консервации (с 1 января 2019 г. на 1 января 2020 г.). Кроме того, планируется постепенный переход к МСФО 9 для расчета показателя достаточности капитала (когда активы учитываются по справедливой/рыночной цене), который также окажет существенный негативный эффект на капитал (снизит его размер на ~10% или на 1 трлн руб. при прочих равных, по нашим оценкам). Таким образом, ожидаемая «докапитализация» полностью не удовлетворит текущую потребность банков в капитале. Однако, вероятно, резервирование плохих кредитов и полный переход к МСФО 9 будут сильно растянуты во времени. Как следствие, внедрение нового подхода к оценке кредитных рисков приведет к заметному смягчению кредитных условий в 2020 г. (хотя определенный эффект может проявиться уже и в 2019 г.).
Полученный капитал означает, что в экономику через кредитование совокупно может прийти 18 трлн руб. (что составляет 17% от ВВП 2018 г.) и эффект (на реальный рост ВВП), как мы полагаем, будет более сильным, чем потенциальное снижение ключевой ставки до нейтрального уровня. Конечно, есть вопрос, захотят ли банки наращивать кредитование, а компании увеличивать долг в текущем слабом состоянии экономики (в мае рост ВВП замедлился до 0,2% против 0,5% в 1 кв.), поскольку, как правило, кредитование идет вслед за экономическим ростом, а не наоборот (возможно, высокая доля госбанков в секторе позволит нарушить это правило). Однако, по крайней мере, на пути экономического роста устраняются монетарные препятствия (что при этом повышает кредитный риск).
В этой связи интересным является заявление председателя ЦБ РФ Эльвиры Набиуллиной: "Сейчас мы видим: проинфляционные риски небольшие и продолжают снижаться. Мы видим последние слабые данные экономики, и конечно, это нас заставит, видимо, серьезно в июле подумать по поводу траектории снижения ставок. Исходя из этого будем выбирать и шаг." Это заявление вместе с предстоящим ослаблением регуляторных условий означает, что РФ стоит в начале длинного цикла смягчения кредитных условий в попытках поддержать экономический рост (возможно, что и диапазон нейтральной ставки с текущих 6-7% будет пересмотрен в сторону понижения). В целом это будет основной тенденцией на всех рынках в среднесрочной и даже долгосрочной перспективе, принимая по внимание по сути уже произошедший разворот курса монетарной политики ФРС (“накачивание деньгами экономики, чтобы как можно дольше отсрочить кризис” – высокий уровень долга не оставляет иного выбора).
/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter