21 марта 2009 Архив
Он Лундгрен, хотя и не Дольф.
США зовут на помощь "мистера Самоделкина" из Швеции Бо Лундгрена. Ведущий шведский эксперт по финансовым вопросам, известный как "мистер Самоделкин" был приглашен в Вашингтон для специальных консультаций на тему того, как шведская модель может предотвратить обвал мировой банковской системы.
Бо Лундгрен, человек со стальным взглядом, глава Шведского офиса государственных задолженностей, сыграл ключевую роль в спасении национального банковского сектора от краха, когда в начале 1990-х в стране взорвался пузырь недвижимости.
Сидя в своем офисе в Стокгольме, г-н Лундгрен лишь смеется над шуткой Wall Street о том, что "шведские модели могут привлечь внимание лишь в том случае, если они длинноногие блондинки". Ведь теперь президент США Обама приводит Швецию в качестве возможной модели того, как можно наиболее эффективно справиться с терпящими бедствие банками.
Г-н Лундгрен, который во времена последнего кризиса занимал пост министра финансов, представил вчера перед Комиссией по парламентскому надзору, контролирующей государственную программу по ликвидации токсичных активов TARP, шведскую модель решения проблемы.
"Я рыночный либерал. Меня даже прочили в либертарианцы", - признался Лундгрен. Однако это не помешало ему в 1992 г. национализировать два обанкротившихся крупнейших банка: Nordbanken, контрольный пакет акций над которым уже принадлежал государству, и частный банк Gota.
"Во времена кризисов государство должно быть сильным", - считает он. "Если оно решит действовать, оно должно становиться владельцем". Когда шведы решили действовать, то после начальных колебаний они вскоре достигли политического консенсуса.
Первым, и на взгляд Лундгрена, решающим шагом было восстановление ликвидности посредством предоставления так называемых "полных гарантий" по всем неголосующим акциям в капитале шведских банков.
Это стало ключевым моментом для восстановления доверия, считает он, добавляя, что в США и Британии подобные меры не были приняты.
Кроме того, предельно важно не ограничивать данные гарантии конкретными цифрами, добавляет глава ЦБ Швеции С. Ингвс, также работавший на тот момент в министерстве финансов и возглавивший в период кризиса специально созданный орган по поддержке банков. "Если будет указана слишком маленькая цифра, все сочтут ее не вызывающей доверия и слишком мелкой по сравнению с реальными проблемами. Если же будет названа очень большая цифра, все скажут: "Боже, неужели все настолько плохо?"
Правительство не распространило свои гарантии по кредитам на акционеров национализированных банков, которые были просто списаны со счетов. В Британии Royal Bank of Scotland отказался зайти так далеко, но шведы настаивают, что именно это должно встряхнуть акционеров других банков, испытывающих трудности, но еще платежеспособных, и заставить их восстановить форму или выйти из игры. Это решение побудило два частных банка привлечь частный капитал.
Был разработан "стресс-тест", определяющий насколько плохи дела у каждого банка в перспективе ближайших трех лет. Далее банки были поделены на несколько групп: здоровые, кандидаты на национализацию и промежуточные, которым пришлось срочно определяться со своей дальнейшей судьбой.
Далее, токсичные активы из национализированных банков были строго изолированы внутри двух отдельных "плохих банков", возглавляемых независимыми компаниями по управлению активами. Хорошие активы оказались слиты в единый банк.
Шведские власти решили привлечь к управлению корпоративными финансами плохих банков инвестиционных банков из частного сектора. Кроме того, частные банки были вынуждены поместить свои безнадежные кредиты в отдельных плохих банках. Однако в отличие от США, в Швеции ни разу не вставал вопрос о покупке властями плохих активов тех банков, которые оставались в той или иной степени приватизированными. "Мы отказались это делать, потому что мы бы не смогли договориться о цене. Если платить слишком много - это бесплатная "раздача слонов" для акционеров. Если платить слишком мало - то сделка попросту не состоится", - комментирует Ингвс.
Несмотря на его сдержанность в комментариях, очевидно, что он не одобряет действия таких государств, как США и Британия, которые упорно выделяют баснословные суммы на страхование плохих активов частных или частично приватизированных банков.
The Telegraph
/templates/new/dleimages/no_icon.gif (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу
США зовут на помощь "мистера Самоделкина" из Швеции Бо Лундгрена. Ведущий шведский эксперт по финансовым вопросам, известный как "мистер Самоделкин" был приглашен в Вашингтон для специальных консультаций на тему того, как шведская модель может предотвратить обвал мировой банковской системы.
Бо Лундгрен, человек со стальным взглядом, глава Шведского офиса государственных задолженностей, сыграл ключевую роль в спасении национального банковского сектора от краха, когда в начале 1990-х в стране взорвался пузырь недвижимости.
Сидя в своем офисе в Стокгольме, г-н Лундгрен лишь смеется над шуткой Wall Street о том, что "шведские модели могут привлечь внимание лишь в том случае, если они длинноногие блондинки". Ведь теперь президент США Обама приводит Швецию в качестве возможной модели того, как можно наиболее эффективно справиться с терпящими бедствие банками.
Г-н Лундгрен, который во времена последнего кризиса занимал пост министра финансов, представил вчера перед Комиссией по парламентскому надзору, контролирующей государственную программу по ликвидации токсичных активов TARP, шведскую модель решения проблемы.
"Я рыночный либерал. Меня даже прочили в либертарианцы", - признался Лундгрен. Однако это не помешало ему в 1992 г. национализировать два обанкротившихся крупнейших банка: Nordbanken, контрольный пакет акций над которым уже принадлежал государству, и частный банк Gota.
"Во времена кризисов государство должно быть сильным", - считает он. "Если оно решит действовать, оно должно становиться владельцем". Когда шведы решили действовать, то после начальных колебаний они вскоре достигли политического консенсуса.
Первым, и на взгляд Лундгрена, решающим шагом было восстановление ликвидности посредством предоставления так называемых "полных гарантий" по всем неголосующим акциям в капитале шведских банков.
Это стало ключевым моментом для восстановления доверия, считает он, добавляя, что в США и Британии подобные меры не были приняты.
Кроме того, предельно важно не ограничивать данные гарантии конкретными цифрами, добавляет глава ЦБ Швеции С. Ингвс, также работавший на тот момент в министерстве финансов и возглавивший в период кризиса специально созданный орган по поддержке банков. "Если будет указана слишком маленькая цифра, все сочтут ее не вызывающей доверия и слишком мелкой по сравнению с реальными проблемами. Если же будет названа очень большая цифра, все скажут: "Боже, неужели все настолько плохо?"
Правительство не распространило свои гарантии по кредитам на акционеров национализированных банков, которые были просто списаны со счетов. В Британии Royal Bank of Scotland отказался зайти так далеко, но шведы настаивают, что именно это должно встряхнуть акционеров других банков, испытывающих трудности, но еще платежеспособных, и заставить их восстановить форму или выйти из игры. Это решение побудило два частных банка привлечь частный капитал.
Был разработан "стресс-тест", определяющий насколько плохи дела у каждого банка в перспективе ближайших трех лет. Далее банки были поделены на несколько групп: здоровые, кандидаты на национализацию и промежуточные, которым пришлось срочно определяться со своей дальнейшей судьбой.
Далее, токсичные активы из национализированных банков были строго изолированы внутри двух отдельных "плохих банков", возглавляемых независимыми компаниями по управлению активами. Хорошие активы оказались слиты в единый банк.
Шведские власти решили привлечь к управлению корпоративными финансами плохих банков инвестиционных банков из частного сектора. Кроме того, частные банки были вынуждены поместить свои безнадежные кредиты в отдельных плохих банках. Однако в отличие от США, в Швеции ни разу не вставал вопрос о покупке властями плохих активов тех банков, которые оставались в той или иной степени приватизированными. "Мы отказались это делать, потому что мы бы не смогли договориться о цене. Если платить слишком много - это бесплатная "раздача слонов" для акционеров. Если платить слишком мало - то сделка попросту не состоится", - комментирует Ингвс.
Несмотря на его сдержанность в комментариях, очевидно, что он не одобряет действия таких государств, как США и Британия, которые упорно выделяют баснословные суммы на страхование плохих активов частных или частично приватизированных банков.
The Telegraph
/templates/new/dleimages/no_icon.gif (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу