30 октября 2019 Financial Times
Берлин должен быть благодарен единой валюте и Марио Драги
Во всех сферах жизни, в том числе и в экономике, важны соответствие и баланс. Вопрос в том, как к этому прийти. Власти крупных экономик просто не могут игнорировать эту проблему. Трагедия Еврозоны, особенно в контексте роли Германии в пределах региона, заключается в том, что переход к размышлениям о том, какой вклад доходы и расходы вносят на уровне Еврозоны и мировой экономики, до сих пор не состоялся.
Это отчасти объясняет откровенную враждебность Германии в отношении политики ЕЦБ. И эти меры политики не претерпят фундаментальных изменений и, возможно, станут еще более агрессивными. Если так, то недовольство, которое проявилось в отставке трех немецких чиновников из совета управляющих Центробанка, а также в критике со стороны политиков Германии, со временем только обострится. Эта враждебность может иметь долгосрочные последствия, схожие с теми, что проявлялись во время 30 лет процветания евроскептицизма в Британии. Причем последствия могут приобрести катастрофические масштабы — ЕС может выжить без Британии, но не без Германии, которая является сердцем региона.
С момента появления евро были опасения по поводу политической дезинтеграции Евросоюза. Но легкого пути обратно нет. Придется работать с тем, что есть. Германии нужно понять, что на самом деле наличие евро играет ей на руку, стабилизируя экономику, несмотря на огромные профициты сбережений. Причем валюта в то же время препятствует высокой прибыльности этих профицитных сбережений, поскольку рынок в них просто не нуждается. Вот что значит находиться в глобальной «ловушке ликвидности» со слабыми инвестициями несмотря на ультранизкие процентные ставки: дефицита вкладов нет, и их более чем достаточно.
В чем плюсы для Германии
Что дает евро Германии? Ответ можно найти в сравнении с наиболее схожей экономикой — Японией. Обе страны восстали из пепла Второй мировой войны в качестве союзников Америки. Они являются третьей и четвертой по величине экономиками в мире, с одной из самых высоких долей населения среднего возраста. Коэффициенты рождаемости в Германии и Японии стоят на 204 и 209 местах в мире. Это относительно крупные страны с высокой промышленной активности и быстро стареющим населением с высокими доходами.
Неудивительно, что в обеих странах отмечаются огромные профициты частных сбережений над инвестициями. За период с 2010 по 2017 годы профицит сбережений над инвестициями составил 7% и 8% от ВВП Германии и Японии.
Даже при ультранизких ставках местные частные инвестиции сильно отстают от частных сбережений. С математической точки зрения, эти избыточные сбережения должны поглощаться за счет либо финансовых дефицитов, либо внешними потоками капитала. Здесь как раз отмечается различие двух стран. В Японии чистый отток капитала нивелировал всего треть профицита, а остальное пришлось на финансовые дефициты. В Германии же отток капитала амортизировал весь профицит из-за бюджетного профицита. Дело в том, что Япония уделяла особое внимание финансовым дефицитам, потому что попытки добиться и удержать профицит счета текущих операций в районе 8% от ВВП, не работали — реальный обменный курс валюты был слишком нестабильным, а иностранные партнеры демонстрировали слишком враждебный настрой.
У Германии же есть стабильный и конкурентоспособный реальный валютный курс. Около 40% экспорта ее товаров отправляется в другие страны Еврозоны. Так, страна по-прежнему сохраняет конкурентную позицию, достигнутую на ранних стадиях существования Еврозоны. Более того, обменный курс евро указывает на конкурентоспособность средневзвешенного значения пользователей валюты. Эти преимущества облегчили путь Германии к сочетанию частных, финансовых и торговых профицитов.
Могло быть гораздо хуже
Что могло произойти, если бы немецкая экономика не укрылась под крылом Еврозоны? Немецкая марка почти наверняка показала бы агрессивный рост, причем на этот раз уже в условиях низкой инфляции в мире. В этом случае CPI Германии опустился бы ниже нулевой отметки, показатели экспорта сильно ухудшились, что в свою очередь повлекло бы потери в финансовых институтах страны с большой долей иностранных активов на балансах. Также Германия не смогла бы сохранить устойчивые положительные номинальные процентные ставки и избежать финансовых дефицитов. Короче говоря, Еврозона защитила Германию от участи Японии. Немцам следовало бы сказать «спасибо» единой валюте, похвалить Драги за его смелые решения для спасения системы от катастрофы и надеяться, что его преемница в лице Кристин Лагард последует его примеру.
Процентные ставки по вкладам в Германии не могли быть существенно выше независимо от существования Еврозоны. В нынешней экономике увидеть более высокую доходность немецкие вкладчики могут только в случае принятия на себя более высоких рисков.
При этом Германия могла бы помочь в изменении баланса сбережений и инвестиций на мировом уровне. По мере замедления мировой экономики, в том числе немецкой, а также на фоне ослабления внешнего спроса аргументы в пользу такого сценария крепнут. Немецкие политики должны прежде всего продвигать увеличение государственных и частных расходов, тем более что возможности для этого есть. Более того, возможность заимствовать по нынешним ультранизким ставкам — благо, а не проклятие.
http://www.ft.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Во всех сферах жизни, в том числе и в экономике, важны соответствие и баланс. Вопрос в том, как к этому прийти. Власти крупных экономик просто не могут игнорировать эту проблему. Трагедия Еврозоны, особенно в контексте роли Германии в пределах региона, заключается в том, что переход к размышлениям о том, какой вклад доходы и расходы вносят на уровне Еврозоны и мировой экономики, до сих пор не состоялся.
Это отчасти объясняет откровенную враждебность Германии в отношении политики ЕЦБ. И эти меры политики не претерпят фундаментальных изменений и, возможно, станут еще более агрессивными. Если так, то недовольство, которое проявилось в отставке трех немецких чиновников из совета управляющих Центробанка, а также в критике со стороны политиков Германии, со временем только обострится. Эта враждебность может иметь долгосрочные последствия, схожие с теми, что проявлялись во время 30 лет процветания евроскептицизма в Британии. Причем последствия могут приобрести катастрофические масштабы — ЕС может выжить без Британии, но не без Германии, которая является сердцем региона.
С момента появления евро были опасения по поводу политической дезинтеграции Евросоюза. Но легкого пути обратно нет. Придется работать с тем, что есть. Германии нужно понять, что на самом деле наличие евро играет ей на руку, стабилизируя экономику, несмотря на огромные профициты сбережений. Причем валюта в то же время препятствует высокой прибыльности этих профицитных сбережений, поскольку рынок в них просто не нуждается. Вот что значит находиться в глобальной «ловушке ликвидности» со слабыми инвестициями несмотря на ультранизкие процентные ставки: дефицита вкладов нет, и их более чем достаточно.
В чем плюсы для Германии
Что дает евро Германии? Ответ можно найти в сравнении с наиболее схожей экономикой — Японией. Обе страны восстали из пепла Второй мировой войны в качестве союзников Америки. Они являются третьей и четвертой по величине экономиками в мире, с одной из самых высоких долей населения среднего возраста. Коэффициенты рождаемости в Германии и Японии стоят на 204 и 209 местах в мире. Это относительно крупные страны с высокой промышленной активности и быстро стареющим населением с высокими доходами.
Неудивительно, что в обеих странах отмечаются огромные профициты частных сбережений над инвестициями. За период с 2010 по 2017 годы профицит сбережений над инвестициями составил 7% и 8% от ВВП Германии и Японии.
Даже при ультранизких ставках местные частные инвестиции сильно отстают от частных сбережений. С математической точки зрения, эти избыточные сбережения должны поглощаться за счет либо финансовых дефицитов, либо внешними потоками капитала. Здесь как раз отмечается различие двух стран. В Японии чистый отток капитала нивелировал всего треть профицита, а остальное пришлось на финансовые дефициты. В Германии же отток капитала амортизировал весь профицит из-за бюджетного профицита. Дело в том, что Япония уделяла особое внимание финансовым дефицитам, потому что попытки добиться и удержать профицит счета текущих операций в районе 8% от ВВП, не работали — реальный обменный курс валюты был слишком нестабильным, а иностранные партнеры демонстрировали слишком враждебный настрой.
У Германии же есть стабильный и конкурентоспособный реальный валютный курс. Около 40% экспорта ее товаров отправляется в другие страны Еврозоны. Так, страна по-прежнему сохраняет конкурентную позицию, достигнутую на ранних стадиях существования Еврозоны. Более того, обменный курс евро указывает на конкурентоспособность средневзвешенного значения пользователей валюты. Эти преимущества облегчили путь Германии к сочетанию частных, финансовых и торговых профицитов.
Могло быть гораздо хуже
Что могло произойти, если бы немецкая экономика не укрылась под крылом Еврозоны? Немецкая марка почти наверняка показала бы агрессивный рост, причем на этот раз уже в условиях низкой инфляции в мире. В этом случае CPI Германии опустился бы ниже нулевой отметки, показатели экспорта сильно ухудшились, что в свою очередь повлекло бы потери в финансовых институтах страны с большой долей иностранных активов на балансах. Также Германия не смогла бы сохранить устойчивые положительные номинальные процентные ставки и избежать финансовых дефицитов. Короче говоря, Еврозона защитила Германию от участи Японии. Немцам следовало бы сказать «спасибо» единой валюте, похвалить Драги за его смелые решения для спасения системы от катастрофы и надеяться, что его преемница в лице Кристин Лагард последует его примеру.
Процентные ставки по вкладам в Германии не могли быть существенно выше независимо от существования Еврозоны. В нынешней экономике увидеть более высокую доходность немецкие вкладчики могут только в случае принятия на себя более высоких рисков.
При этом Германия могла бы помочь в изменении баланса сбережений и инвестиций на мировом уровне. По мере замедления мировой экономики, в том числе немецкой, а также на фоне ослабления внешнего спроса аргументы в пользу такого сценария крепнут. Немецкие политики должны прежде всего продвигать увеличение государственных и частных расходов, тем более что возможности для этого есть. Более того, возможность заимствовать по нынешним ультранизким ставкам — благо, а не проклятие.
http://www.ft.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter