12 января 2020 Доходъ
Джон Мейнард Кейнс (1883-1946) не только экономист и один из основателей макроэкономики, но и довольно успешный инвертор и управляющий инвестиционными фондами.
Кейнс управлял инвестициями одного из самых известных академических учреждений в мире - Королевского колледжа (King's college) Кембриджского университета. Под его руководством активная составляющая этого портфеля превосходила британский фондовый индекс в среднем на 8% в год в течение четверти века (см. на графиках ниже). Он также управлял институциональными фондами Национального общества взаимного страхования жизни (Mutual Life Assurance Society - он был его председателем с 1921 по 1938 год), Региональной страховой компанией (Provincial Insurance Company - где он был директором с 1923 года до своей смерти) и личными средствами для себя, друзей и коллег.
ИНОГДА ДОЛГ СЕРЬЕЗНОГО ИНВЕСТОРА В ТОМ, ЧТОБЫ ПРИНЯТЬ УМЕНЬШЕНИЕ КАПИТАЛА С НЕВОЗМУТИМОСТЬЮ И БЕЗ САМОБИЧЕВАНИЯ.
В 1920-х годах Кейнс с переменным успехом играл на бирже. К концу 1927 года его чистые активы достигли 44 тысяч фунтов стерлингов (сегодня это было бы около 1,5 миллиона). Однако в году, когда Кейнс держал длинные позиции по каучуку, пшенице, хлопку и олову, цены на эти товары начали падать. Убытки заставили Кейнса продать акции компаний США, так что в 1929 году, в момент обвала Уолл-стрит, в его портфеле уже не было американских активов. После краха биржи в фондовом портфеле Кейнса преобладали акции Austin Motor Company (10 тысяч штук), подешевевшие с 1,1 фунта стерлингов в январе 1928 года до 25 пенсов к концу года. К тому моменту его собственный капитал сократился с 44 тысяч до 7815 фунтов стерлингов (то есть падение составило 80 процентов) и на следующий год продолжил таять (в сегодняшних ценах он сократился с 1,5 миллиона до 260 тысяч фунтов стерлингов). Дошло до того, что Кейнс пытался выставить на продажу лучшие картины из своей коллекции, но потом передумал, так как за них предложили просто смешные деньги.
В инвестиционной стратегии Кейнса переход от «неверности» к «преданности» зафиксирован в его памятной записке от 3 сентября 1931 года (когда «медвежий» рынок почти достиг дна, глубже которого еще не было). В записке излагалась будущая инвестиционная политика Национальной компании взаимного страхования, главой которой он теперь был. Кое-кто в совете директоров предпочел бы сбросить акции, но Кейнс настаивал, что «столь резкий шаг был бы ошибкой». В его записке отражены типичные дилеммы, возникающие при управлении фондовым портфелем корпорации: Дефляционный тренд рано или поздно приведет к очень дешевым деньгам. Акции недооценены из-за «панических ожиданий на фоне неопределенности». «Большая часть активов, которые хотелось бы продать по разумной цене, на этих условиях продать невозможно». «Ряд событий, которые я смутно предчувствую, представляет собой — подобно концу света - нестрахуемые риски, так что и переживать о них нечего». «Если мы выйдем из игры сейчас, с нынешним умонастроением, то уже не вернемся, пока не будет слишком поздно, - и наверняка отстанем, когда экономика все же восстановится. А если она не восстановится, то все это уже не будет иметь значения». «Нам необходимо сохранять прежний уровень доходности». «Худшее (для нашего кредита и т.п.), что можно себе представить, - это что мы не сумеем воспользоваться грядущим восстановлением экономики». Институциональным инвесторам не стоит усугублять медвежий тренд, спеша «первыми рассчитаться [путем взаимозачета требований и обязательств], когда общий взаимозачет - вещь в принципе невозможная... [и] привела бы к развалу всей системы». Есть моменты, когда надо соблюдать очередность, не пытаясь перескакивать поверх голов.
У Кейнса часто готовы были сдать нервы, но он всегда поступал согласно своим принципам. В 1932 году он начал покупать привилегированные акции американской холдинговой компании, котировки которой - согласно его анализу — упали гораздо ниже ее действительной стоимости. Кроме того, Кейнс воспользовался низкими ценами на предметы живописи, манускрипты и редкие книги, чтобы пополнить свою коллекцию. Его принцип «игры против тенденций рынка» наглядно представлен в письме французскому другу: «He следует ли [инвестору] всегда быть в меньшинстве? Торговля акциями - это единственная сфера жизни, где победа всегда достается тем, кто в меньшинстве, а не тем, кто в большинстве. Когда находится кто-то, кто с тобой согласен, - меняй тактику! Если мне удается убедить руководство моей страховой компании купить акции, то я по опыту уже знаю, что настала пора их продавать».
Кейнс никогда полностью не отказывался от острого наслаждения, которое приносит азартная игра или спекуляция на заемные деньги. Как он писал в «Общей теории», «профессионально заниматься инвестициями - дело крайне утомительное и требующее чрезмерного напряжения для любого, кто не склонен к азарту; кто же подвержен этому, должен платить соответствующую дань». Однажды в 1936 году ему пришлось — из-за резкого снижения цен — принять на хранение купленную им накануне месячную партию аргентинской пшеницы. Сначала Кейнс думал хранить ее в склепе часовни Королевского колледжа, но места там было слишком мало. В конце концов Кейнс придумал способ продержаться месяц: если бы удалось придраться к его качеству, зерно можно было бы отправить на этот срок на доочистку. К счастью, вскоре цена на пшеницу вновь поднялась, и Кейнс был спасен.
К 1936 году его состояние превысило 500 тысяч фунтов стерлингов (19 миллионов по нынешнему курсу). Пока фондовый рынок США утраивал свой объем, а торги на Лондонской бирже топтались на месте, чистые активы Кейнса выросли в 23 раза. Динамику лучше рынка показывали и находившиеся в его управлении портфели попечительских фондов и страховых компаний Колледжа. Чем больше влиял Кейнс на финансовые дела этих заведений, тем выше была их эффективность.
Третий крупный крах в его карьере инвестора наступил в период рецессии 1937-1938 годов. Коллапс фондового рынка застал Кейнса в тот момент, когда он на заемные средства вел крупные операции в Нью-Йорке и Лондоне. «Я пока не стал “медведем”, но мне еще менее хотелось бы на чужие деньги играть роль “быка”. Ведь погашение кредитов будет, по необходимости, делом сложным и трудоемким». К марту 1938 года, когда цены упали еще ниже, он решил сократить долг, даже ценой продажи «голубых фишек» (сегодня аналитики говорят, что главной ошибкой инвестиционной стратегии Кейнса было неумение вовремя сбросить переоцененные бумаги32). К концу 1938 года его капитал сократился по сравнению с 1936 годом на 62 процента (до 140 тысяч фунтов стерлингов), и, поскольку рынки были уже на подъеме, в точке наибольшего спада убытки Кейнса должны были быть еще большими. К моменту смерти Кейнса в 1946 году его инвестиционный портфель оценивался в 400 тысяч фунтов стерлингов (сегодня это 11,2 миллиона), а стоимость коллекции книг и предметов искусства составила 80 тысяч фунтов стерлингов (2,2 миллиона).
Кейнс как инвестор упорно отказывался признать себя побежденным. В 1938 году он заявил своему коллеге директору Национальной страховой компании, что оставаться на рынке в период его падения - не просто корыстный интерес, а долг инвестора:
Я не стыжусь того, что теперь, когда уже показалось самое дно кризиса, на руках у меня еще остаются акции. Я не думаю, что в условиях падающего рынка... задача инвестора - в том, чтобы все бросить и бежать... Скажу даже больше: иногда долг серьезного инвестора состоит в том, чтобы принять уменьшение капитала с невозмутимостью и без самобичевания. Всякая другая позиция является антиобщественной, разрушает доверие и несовместима с эффективной экономической системой. Инвестор... должен руководствоваться главным образом долгосрочными целями, и оценивать его деятельность следует по долгосрочным результатам.
=====================
Из книги Роберта Скидельски, «Кейнс. Возвращение Мастера», 2011
http://www.dohod.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу
Кейнс управлял инвестициями одного из самых известных академических учреждений в мире - Королевского колледжа (King's college) Кембриджского университета. Под его руководством активная составляющая этого портфеля превосходила британский фондовый индекс в среднем на 8% в год в течение четверти века (см. на графиках ниже). Он также управлял институциональными фондами Национального общества взаимного страхования жизни (Mutual Life Assurance Society - он был его председателем с 1921 по 1938 год), Региональной страховой компанией (Provincial Insurance Company - где он был директором с 1923 года до своей смерти) и личными средствами для себя, друзей и коллег.
ИНОГДА ДОЛГ СЕРЬЕЗНОГО ИНВЕСТОРА В ТОМ, ЧТОБЫ ПРИНЯТЬ УМЕНЬШЕНИЕ КАПИТАЛА С НЕВОЗМУТИМОСТЬЮ И БЕЗ САМОБИЧЕВАНИЯ.
В 1920-х годах Кейнс с переменным успехом играл на бирже. К концу 1927 года его чистые активы достигли 44 тысяч фунтов стерлингов (сегодня это было бы около 1,5 миллиона). Однако в году, когда Кейнс держал длинные позиции по каучуку, пшенице, хлопку и олову, цены на эти товары начали падать. Убытки заставили Кейнса продать акции компаний США, так что в 1929 году, в момент обвала Уолл-стрит, в его портфеле уже не было американских активов. После краха биржи в фондовом портфеле Кейнса преобладали акции Austin Motor Company (10 тысяч штук), подешевевшие с 1,1 фунта стерлингов в январе 1928 года до 25 пенсов к концу года. К тому моменту его собственный капитал сократился с 44 тысяч до 7815 фунтов стерлингов (то есть падение составило 80 процентов) и на следующий год продолжил таять (в сегодняшних ценах он сократился с 1,5 миллиона до 260 тысяч фунтов стерлингов). Дошло до того, что Кейнс пытался выставить на продажу лучшие картины из своей коллекции, но потом передумал, так как за них предложили просто смешные деньги.
В инвестиционной стратегии Кейнса переход от «неверности» к «преданности» зафиксирован в его памятной записке от 3 сентября 1931 года (когда «медвежий» рынок почти достиг дна, глубже которого еще не было). В записке излагалась будущая инвестиционная политика Национальной компании взаимного страхования, главой которой он теперь был. Кое-кто в совете директоров предпочел бы сбросить акции, но Кейнс настаивал, что «столь резкий шаг был бы ошибкой». В его записке отражены типичные дилеммы, возникающие при управлении фондовым портфелем корпорации: Дефляционный тренд рано или поздно приведет к очень дешевым деньгам. Акции недооценены из-за «панических ожиданий на фоне неопределенности». «Большая часть активов, которые хотелось бы продать по разумной цене, на этих условиях продать невозможно». «Ряд событий, которые я смутно предчувствую, представляет собой — подобно концу света - нестрахуемые риски, так что и переживать о них нечего». «Если мы выйдем из игры сейчас, с нынешним умонастроением, то уже не вернемся, пока не будет слишком поздно, - и наверняка отстанем, когда экономика все же восстановится. А если она не восстановится, то все это уже не будет иметь значения». «Нам необходимо сохранять прежний уровень доходности». «Худшее (для нашего кредита и т.п.), что можно себе представить, - это что мы не сумеем воспользоваться грядущим восстановлением экономики». Институциональным инвесторам не стоит усугублять медвежий тренд, спеша «первыми рассчитаться [путем взаимозачета требований и обязательств], когда общий взаимозачет - вещь в принципе невозможная... [и] привела бы к развалу всей системы». Есть моменты, когда надо соблюдать очередность, не пытаясь перескакивать поверх голов.
У Кейнса часто готовы были сдать нервы, но он всегда поступал согласно своим принципам. В 1932 году он начал покупать привилегированные акции американской холдинговой компании, котировки которой - согласно его анализу — упали гораздо ниже ее действительной стоимости. Кроме того, Кейнс воспользовался низкими ценами на предметы живописи, манускрипты и редкие книги, чтобы пополнить свою коллекцию. Его принцип «игры против тенденций рынка» наглядно представлен в письме французскому другу: «He следует ли [инвестору] всегда быть в меньшинстве? Торговля акциями - это единственная сфера жизни, где победа всегда достается тем, кто в меньшинстве, а не тем, кто в большинстве. Когда находится кто-то, кто с тобой согласен, - меняй тактику! Если мне удается убедить руководство моей страховой компании купить акции, то я по опыту уже знаю, что настала пора их продавать».
Кейнс никогда полностью не отказывался от острого наслаждения, которое приносит азартная игра или спекуляция на заемные деньги. Как он писал в «Общей теории», «профессионально заниматься инвестициями - дело крайне утомительное и требующее чрезмерного напряжения для любого, кто не склонен к азарту; кто же подвержен этому, должен платить соответствующую дань». Однажды в 1936 году ему пришлось — из-за резкого снижения цен — принять на хранение купленную им накануне месячную партию аргентинской пшеницы. Сначала Кейнс думал хранить ее в склепе часовни Королевского колледжа, но места там было слишком мало. В конце концов Кейнс придумал способ продержаться месяц: если бы удалось придраться к его качеству, зерно можно было бы отправить на этот срок на доочистку. К счастью, вскоре цена на пшеницу вновь поднялась, и Кейнс был спасен.
К 1936 году его состояние превысило 500 тысяч фунтов стерлингов (19 миллионов по нынешнему курсу). Пока фондовый рынок США утраивал свой объем, а торги на Лондонской бирже топтались на месте, чистые активы Кейнса выросли в 23 раза. Динамику лучше рынка показывали и находившиеся в его управлении портфели попечительских фондов и страховых компаний Колледжа. Чем больше влиял Кейнс на финансовые дела этих заведений, тем выше была их эффективность.
Третий крупный крах в его карьере инвестора наступил в период рецессии 1937-1938 годов. Коллапс фондового рынка застал Кейнса в тот момент, когда он на заемные средства вел крупные операции в Нью-Йорке и Лондоне. «Я пока не стал “медведем”, но мне еще менее хотелось бы на чужие деньги играть роль “быка”. Ведь погашение кредитов будет, по необходимости, делом сложным и трудоемким». К марту 1938 года, когда цены упали еще ниже, он решил сократить долг, даже ценой продажи «голубых фишек» (сегодня аналитики говорят, что главной ошибкой инвестиционной стратегии Кейнса было неумение вовремя сбросить переоцененные бумаги32). К концу 1938 года его капитал сократился по сравнению с 1936 годом на 62 процента (до 140 тысяч фунтов стерлингов), и, поскольку рынки были уже на подъеме, в точке наибольшего спада убытки Кейнса должны были быть еще большими. К моменту смерти Кейнса в 1946 году его инвестиционный портфель оценивался в 400 тысяч фунтов стерлингов (сегодня это 11,2 миллиона), а стоимость коллекции книг и предметов искусства составила 80 тысяч фунтов стерлингов (2,2 миллиона).
Кейнс как инвестор упорно отказывался признать себя побежденным. В 1938 году он заявил своему коллеге директору Национальной страховой компании, что оставаться на рынке в период его падения - не просто корыстный интерес, а долг инвестора:
Я не стыжусь того, что теперь, когда уже показалось самое дно кризиса, на руках у меня еще остаются акции. Я не думаю, что в условиях падающего рынка... задача инвестора - в том, чтобы все бросить и бежать... Скажу даже больше: иногда долг серьезного инвестора состоит в том, чтобы принять уменьшение капитала с невозмутимостью и без самобичевания. Всякая другая позиция является антиобщественной, разрушает доверие и несовместима с эффективной экономической системой. Инвестор... должен руководствоваться главным образом долгосрочными целями, и оценивать его деятельность следует по долгосрочным результатам.
=====================
Из книги Роберта Скидельски, «Кейнс. Возвращение Мастера», 2011
http://www.dohod.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу