27 апреля 2020 Райффайзенбанк Порывай Денис
По данным обзора банковского сектора ЦБ, в марте российские банки показали балансовую прибыль в размере 218,5 млрд руб. Она оказалась даже больше, чем в предшествующем месяце (170 млрд руб.), несмотря на то, что экономические и финансовые условия уже резко ухудшились. Косвенно эти ухудшения отражает повышенный прирост объема резервов на возможные потери (+300 млрд руб.). Такая позитивная статистика по банковскому сектору не выглядит удивительной, принимая во внимание меры поддержки, принятые регулятором: возможность не признавать ухудшение кредитного качества заемщиков, если оно произошло вследствие COVID-19, и не создавать резервы по таким кредитам, а также по реструктурированным кредитам, при этом невыплаченные проценты продолжают начисляться. Кроме того, банки могли активно покупать долговые ценные бумаги (прежде всего, ОФЗ) в период распродажи нерезидентами в середине марта, что транслировалось в прибыль, поскольку цены на ОФЗ полностью отыграли понесенные потери внутри
месяца. По-видимому, реализующийся кредитный риск еще долгое время (пока действуют регуляторные послабления) не будет отражаться в отчетности. Его масштаб может быть значительным, учитывая долю кредитов физлицам (32%), компаниям микро (1%), малого и отчасти среднего бизнеса в общем объеме кредитования нефинансового сектора. Согласно оценкам ЦБ РФ, введенные послабления относятся к
25% всего кредитного портфеля банков.
В отличие от прибыли, кризисные явления не прошли незамеченными для обязательств. В валютной части баланса произошел заметный отток валютной ликвидности: физлица забрали со счетов 5 млрд долл., юрлица – 1,2 млрд долл. Такой отток валютных средств физлиц выглядит нетипичным (для сравнения — в марте прошлого года был приток 1,4 млрд долл.) и обусловлен ростом недоверия населения к некоторым
банкам (типичная реакция в кризисных обстоятельствах). Валютный кредитный портфель сократился еще на 1,4 млрд долл. Для компенсации оттока валюты, составившего 4,8 млрд долл. по кредитно- депозитным операциям, банки использовали ликвидные активы (со счетов в банках-нерезидентах было выведено 3,9 млрд долл.). Кроме того, некоторым банкам пришлось занять валюту у Минфина (+2,5 млрд долл. до 3,6 млрд долл.). По нашим оценкам, избыток валютных активов в банковском секторе сократился на 4,4 млрд долл. до 9,4 млрд долл.
Учитывая предстоящий (после снятия карантинных ограничений в Европе) всплеск импорта (в том числе из-за эффекта отложенного спроса), а также сохранение низких цен на экспортируемое из РФ сырье, этот избыток ликвидности скоро исчерпается (по итогам июня его уже может не быть). Это может повлечь рост стоимости валютной ликвидности на локальном рынке и ослабление рубля. Стоит отметить, что отрицательный спред RUONIA – o/n FX swap, установившийся в 2019 г., был следствием как раз наличия относительно большого избытка валюты и дефицита рублей у банков.
В рублевой части баланса наблюдалась странная картина: всплеск корпоративного кредитования (+924 млрд руб. в марте против +1,6 трлн руб. за весь 2019 г.) и высокий прирост розничного (+289 млрд руб.) кредитования при нулевом приросте депозитов физлиц и юрлиц. Такую динамику балансовых показателей мы объясняем тем, что в условиях растущих процентных ставок население и компании спешно выбирали кредитные лимиты, при этом большая часть полученных средств (как по кредитам, так и от текущей деятельности) осела в наличной форме (в марте наличность в обращении увеличилась на 800 млрд руб.).
Отток рублевой ликвидности, составивший по кредитно-депозитным операциям 665 млрд руб., был компенсирован наращиванием долга перед ЦБ РФ (+850 млрд руб.), а также Минфином (+182 млрд руб.), при этом вложения в КОБР и депозиты ЦБ РФ сократились на 400 млрд руб. и 280 млрд руб., соответственно. Таким образом, в марте чистый долг перед ЦБ РФ и Минфином вырос на 1,7 трлн руб. По причине неравномерного распределения ликвидности и оттока средств клиентов у некоторых банков мог возникнуть ее дефицит (невозможность исполнить обязательства перед клиентами без экстренного привлечения ликвидности у регулятора, который отреагировал предоставлением инструментов “тонкой настройки”).
На 316 млрд руб. банки нарастили кредитование финансовых организаций (ФО). Объем бумаг, переданных без прекращения признания (в РЕПО), возрос на 67% до 2,5 трлн руб., а объем ОФЗ, свободных от РЕПО, на балансе сократился на 239 млрд руб. Таким образом, в марте покупка ОФЗ локальными участниками (именно они выкупили ОФЗ, проданные нерезидентами) осуществлялась преимущественно за счет заемных средств (наращивания чистого долга перед ЦБ РФ). В этой связи формирование ЦБ РФ ожиданий по снижающейся траектории ключевой ставки является основным фактором спроса на ОФЗ, что вместе с бюджетным дефицитом и с оттоком рублевой ликвидности (наличность + интервенции) из банковского сектора (=повышение стоимости фондирования) делает почти невозможным повышение ключевой ставки (см. подробнее наш комментарий “Препятствий для повышения ключевой ставки почти нет” от 20 апреля). Более того, адекватным сложившимся обстоятельствам был бы запуск регулятором длинного РЕПО по плавающей ставке.
/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
месяца. По-видимому, реализующийся кредитный риск еще долгое время (пока действуют регуляторные послабления) не будет отражаться в отчетности. Его масштаб может быть значительным, учитывая долю кредитов физлицам (32%), компаниям микро (1%), малого и отчасти среднего бизнеса в общем объеме кредитования нефинансового сектора. Согласно оценкам ЦБ РФ, введенные послабления относятся к
25% всего кредитного портфеля банков.
В отличие от прибыли, кризисные явления не прошли незамеченными для обязательств. В валютной части баланса произошел заметный отток валютной ликвидности: физлица забрали со счетов 5 млрд долл., юрлица – 1,2 млрд долл. Такой отток валютных средств физлиц выглядит нетипичным (для сравнения — в марте прошлого года был приток 1,4 млрд долл.) и обусловлен ростом недоверия населения к некоторым
банкам (типичная реакция в кризисных обстоятельствах). Валютный кредитный портфель сократился еще на 1,4 млрд долл. Для компенсации оттока валюты, составившего 4,8 млрд долл. по кредитно- депозитным операциям, банки использовали ликвидные активы (со счетов в банках-нерезидентах было выведено 3,9 млрд долл.). Кроме того, некоторым банкам пришлось занять валюту у Минфина (+2,5 млрд долл. до 3,6 млрд долл.). По нашим оценкам, избыток валютных активов в банковском секторе сократился на 4,4 млрд долл. до 9,4 млрд долл.
Учитывая предстоящий (после снятия карантинных ограничений в Европе) всплеск импорта (в том числе из-за эффекта отложенного спроса), а также сохранение низких цен на экспортируемое из РФ сырье, этот избыток ликвидности скоро исчерпается (по итогам июня его уже может не быть). Это может повлечь рост стоимости валютной ликвидности на локальном рынке и ослабление рубля. Стоит отметить, что отрицательный спред RUONIA – o/n FX swap, установившийся в 2019 г., был следствием как раз наличия относительно большого избытка валюты и дефицита рублей у банков.
В рублевой части баланса наблюдалась странная картина: всплеск корпоративного кредитования (+924 млрд руб. в марте против +1,6 трлн руб. за весь 2019 г.) и высокий прирост розничного (+289 млрд руб.) кредитования при нулевом приросте депозитов физлиц и юрлиц. Такую динамику балансовых показателей мы объясняем тем, что в условиях растущих процентных ставок население и компании спешно выбирали кредитные лимиты, при этом большая часть полученных средств (как по кредитам, так и от текущей деятельности) осела в наличной форме (в марте наличность в обращении увеличилась на 800 млрд руб.).
Отток рублевой ликвидности, составивший по кредитно-депозитным операциям 665 млрд руб., был компенсирован наращиванием долга перед ЦБ РФ (+850 млрд руб.), а также Минфином (+182 млрд руб.), при этом вложения в КОБР и депозиты ЦБ РФ сократились на 400 млрд руб. и 280 млрд руб., соответственно. Таким образом, в марте чистый долг перед ЦБ РФ и Минфином вырос на 1,7 трлн руб. По причине неравномерного распределения ликвидности и оттока средств клиентов у некоторых банков мог возникнуть ее дефицит (невозможность исполнить обязательства перед клиентами без экстренного привлечения ликвидности у регулятора, который отреагировал предоставлением инструментов “тонкой настройки”).
На 316 млрд руб. банки нарастили кредитование финансовых организаций (ФО). Объем бумаг, переданных без прекращения признания (в РЕПО), возрос на 67% до 2,5 трлн руб., а объем ОФЗ, свободных от РЕПО, на балансе сократился на 239 млрд руб. Таким образом, в марте покупка ОФЗ локальными участниками (именно они выкупили ОФЗ, проданные нерезидентами) осуществлялась преимущественно за счет заемных средств (наращивания чистого долга перед ЦБ РФ). В этой связи формирование ЦБ РФ ожиданий по снижающейся траектории ключевой ставки является основным фактором спроса на ОФЗ, что вместе с бюджетным дефицитом и с оттоком рублевой ликвидности (наличность + интервенции) из банковского сектора (=повышение стоимости фондирования) делает почти невозможным повышение ключевой ставки (см. подробнее наш комментарий “Препятствий для повышения ключевой ставки почти нет” от 20 апреля). Более того, адекватным сложившимся обстоятельствам был бы запуск регулятором длинного РЕПО по плавающей ставке.
/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter