Костер амбиций. Как молодой трейдер обвел вокруг пальца банк, основанный Наполеоном III

Жером Кервьель, объявленный 24 января главным и единственным виновником астрономических потерь Societe Generale, начал давать показания. Версия топ-менеджеров SocGen затрещала по швам: историю о безответственном балбесе, который, заигравшись на бирже, чуть не разорил второй по величине банк Франции, больше не внушает доверия. По французским меркам у Кервьеля так себе образование — бизнес-школа Лионского университета. В 2000 г. амбициозный выпускник поступил на работу в SocGen. «У меня не было иллюзий, — рассказал Кервьель следователю. — Я очень хорошо знал, что платить мне будут меньше, чем в других подразделениях, меньше, чем по рыночным стандартам, но это не снизило мою мотивацию».

Кервьель мечтал о трейдерской карьере. Устроиться удалось в миддл-офис инвестбанковского подразделения SocGen. Работа на подхвате: моделирование продуктов, автоматизация процессов и т. п. Шанс доказать, что он ничуть не хуже выпускников элитных учебных заведений, предоставился Кервьелю на четвертый год работы, когда SocGen создал подразделение Delta One. «Этот бизнес подразумевает покупку портфеля финансовых инструментов А с одновременной продажей портфеля финансовых инструментов В с крайне схожими характеристиками, но по слегка отличающейся цене, — сказано в пресс-релизе SocGen, в котором излагается версия скандальных событий в Delta One с точки зрения работодателя. — Поскольку различия малы и носят временный характер, эта деятельность предусматривает проведение очень большого количества операций и очень высокие номинальные суммы». Кервьель занимался куплей-продажей фьючерсов на индексы европейских бирж. Не самая престижная работенка, но все лучше, чем то, с чего он начинал.

Правда, со временем перестала устраивать и она: вместо копеечного арбитража Кервьель задумался об игре по-крупному. Правила SocGen запрещали ему делать крупные ставки на то, в какую сторону двинется рынок, — только арбитраж: купил за рубль и тут же продал на копейку дороже. Летом 2005 г. трейдер сделал незахеджированную ставку на то, что европейские биржи будут падать. А чтобы у начальства не было лишних вопросов, он прикрыл эту позицию с помощью фиктивной сделки с противоположным знаком. «Вскоре после этого в Лондоне произошли теракты, рынок упал, и мы сорвали куш на ?500 000», — делится воспоминаниями Кервьель.

К концу 2007 г. он заработал таким образом ?1,4 млрд. Он был очень горд, но не знал, как объяснить это начальству, ведь прибыль была получена с помощью недопустимых по правилам SocGen операций. Чтобы «рисовать» фиктивные хеджи, трейдер взломал компьютерную систему (не зря проработал четыре года в бэк-офисе). Взаимозачет реальных и фиктивных позиций, или неттинг, показывающий чистую позицию банка (разницу между активами и обязательствами), позволял обводить контролеров вокруг пальца.

19 января шило выпало из мешка. Накануне одна из экстремально крупных фиктивных сделок вызвала подозрения у контролеров. Объяснения Кервьеля не удовлетворили начальство, и после многочасового допроса выяснилось, что дело пахнет керосином. По милости амбициозного трейдера у SocGen открыты незахеджированные позиции на ?50 млрд. Кервьель наоткрывал их в расчете на рост европейских фондовых индексов. Игру с такими ставками SocGen позволить себе не мог — на экстренном совещании совета директоров было решено немедленно все продавать. Что и было сделано 21-23 января — увы, на фоне резкого падения всех фондовых индексов. Кто знает, если бы не паника на азиатских биржах, с которой началась та злополучная неделя, и Кервьель, возможно, отделался бы легким испугом, ведь в этом случае вместо убытка ?4,9 млрд его стратегия могла принести прибыль.

Кервьель настаивает на том, что его начальники не могли не подозревать, что дело нечисто: прибыль, которую он зарабатывал, невозможно было получить, занимаясь «правильным» арбитражем. За весь прошлый год он отдыхал всего четыре дня, так как опасался проверки своего компьютера. «Для проверяющих это первый сигнал того, что человек хочет что-то скрыть, когда он не уходит в отпуск», — настаивает Кервьель. Следствие выяснило, что у руководства неоднократно возникали вопросы к трейдеру, но ему удавалось выходить сухим из воды. В ноябре, например, на подозрительную сделку Кервьеля указывала биржа Eurex, но… обошлось. Еще бы — ведь он зарабатывал деньги. А вот тех, кто деньги терял, пусть и по правилам, в SocGen не гладили по головке: за последние три года три трейдера этого банка покончили с собой. Один из них прыгнул с моста прошлым летом, сразу после нагоняя, полученного за убыток в размере $13 млн.

«Трудно представить, как такое могло произойти, вся ситуация выглядит подозрительно, — говорит директор департамента срочного рынка инвестбанка “КИТ Финанс” Михаил Казарин. — Есть ощущение, что, пока операции Кервьеля приносили прибыль, на его нарушения смотрели сквозь пальцы». А руководитель управления внутреннего контроля ИГ «Антанта Пиоглобал» Игорь Зацеда не понимает, как бэк-офис SocGen пропустил сделки Кервьеля «при проведении обязательных ежедневных сверок данных внутреннего учета с биржевой информацией и при подтверждении операций с контрагентами».

Возможны ли аналогичные катастрофы в России? Как выглядит качество отечественного риск-менеджмента и внутреннего контроля со стороны, говорит такой факт: после получения контроля над Росбанком SocGen намерен укомплектовать штат IT-подразделения и департаментов финансового контроля и анализа кредитных рисков французскими специалистами. Но неразвитость рынка деривативов и недостаточные инвестиции в IT дают некоторую фору нашим контролерам. Фиктивные хеджи, которые подвели Кервьеля под монастырь, у нас бы не прошли. Вот, например, как описывает процедуру внебиржевых сделок в своем банке Казарин из «Кит Финанса»: «Трейдер оформляет тикет, в котором прописаны все параметры сделки и указывается контрагент. Тикет заверяется главой департамента срочных рынков, казначейством, риск-менеджментом на соответствие лимитам и надежности контрагента». Поддельные электронные письма сквозь такое, сделанное по старинке, сито не проскочат. Преимущество отсталости, так сказать.

Максим Кондратьев
Екатерина Самородова