22 февраля 2022 The Economist
Обратитесь к истории, чтобы понять, как действовать, но знайте, что в следующий раз все будет иначе.
"Для историков каждое событие уникально", - писал Чарльз Киндлбергер в своем исследовании финансовых кризисов. Тем не менее, в то время как "история индивидуальна; экономика носит общий характер" - для экономики характерен поиск паттернов, указывающих на то, что цикл повторяется. Сегодня финансовая система Америки выглядит совсем не так, как до кризисов 2001 и 2008 годов. Однако в последнее время на Уолл-стрит появились знакомые признаки вздора и страха: дикие зигзаги на биржах в отсутствии значимых новостей, внезапные колебания цен и чувство нервозности среди многих инвесторов, которые полагают, что были чрезмерно оптимистичны в отношении акций технологического сектора. Взлетев в 2021 году, американские акции пережили худший январь с 2009 года. Стоимость активов, предпочитаемых розничными инвесторами, в частности акций высокотехнологичного сектора, криптовалют и бумаг производителей электромобилей, упали. Настроения трейдеров омрачились.
Хочется думать, что январская распродажа была именно тем, что было необходимо рынку, чтобы снять излишнюю перекупленность. Однако претерпевшая изменения финансовая система Америки по-прежнему сопряжена с рисками. Стоимость активов остается на высоком уровне: в последний раз цены на активы во столько раз превышали доходы только в преддверии спадов 1929 и 2001 годов, а дополнительный доход от владения рискованными облигациями близок к минимальному уровню за четверть века. Во многих портфелях находятся "долгосрочные" активы, которые приносят прибыль лишь в отдаленном будущем. Между тем центральные банки повышают процентные ставки, чтобы обуздать инфляцию. Ожидается, что в текущем году Федеральная резервная система США повысит процентную ставку на пять четвертей пункта.
Сочетание заоблачных стоимостных оценок и растущих процентных ставок может легко привести к большим убыткам, поскольку ставка, используемая для дисконтирования будущих доходов, возрастает. Если значимые потери действительно материализуются, то важный вопрос, который встает перед инвесторами, центральными банками и мировой экономикой, заключается в том, сможет ли финансовая система безопасно абсорбировать их или же лишь увеличит убытки. Ответ не очевиден, поскольку за последние 15 лет финансовая система США претерпела изменения под воздействием регулирования и технологических инноваций.
Новые правила управления капиталом вынудили банки брать на себя большую часть риска. Цифровизация предоставила компьютерам больше возможностей для принятия решений, привела к созданию новых платформ для владения активами, а также снизила стоимость торговли почти до нуля. В результате изменений появилась рыночная система с новым составом игроков. В торговле акциями больше не доминируют пенсионные фонды, а преобладают биржевые фонды (ETF) и толпы розничных инвесторов, использующих новые удобные приложения. Заемщики могут использовать долговые средства, а также банковские кредиты. Кредитные потоки идут через границы благодаря компаниям, управляющим активами, таким как BlackRock. Финансовые рынки работают с головокружительной скоростью: объем торгов акциями в США в 3,8 раза превышает данные десятилетней давности.
Многие из изменений были к лучшему. Они удешевили и упростили для всех типов инвесторов работу с более широким спектром активов. Крах 2008–2009 годов показал, насколько опасно было наличие банков, которые принимали депозиты от населения, подвергаясь катастрофическим потерям, что вынуждало правительства оказывать им содействие. Сегодня банки менее важны для финансовой системы, лучше капитализированы и владеют меньшим количеством высокорискованных активов. Теперь больше рискуют фонды, поддерживаемые акционерами или долгосрочными инвесторами, которые лучше приспособлены к покрытию убытков.
Тем не менее, переосмысление финансовой системы не устранило самонадеянность. Существуют две опасности. Во-первых, некоторые рычаги регулирования скрыты в теневых банках и инвестиционных фондах. К примеру, общий объем заимствований и депозитных обязательств хедж-фондов, трастовых фондов недвижимости и фондов денежного рынка увеличился до 43% ВВП по сравнению с 32%, которые наблюдались десять лет назад. В настоящее время компании могут накапливать огромные долги, и никто этого не замечает. Малоизвестная семейная инвестиционная компания Archegos объявила дефолт в прошлом году, в результате которого кредиторы понесли убытки в размере $10 млрд. Если стоимость активов снизится, то могут последовать другие коллапсы, ускоряющие коррекцию.
Вторая опасность заключается в том, что, несмотря на то, что новая финансовая система более децентрализована, она по-прежнему зависит от транзакций, проходящих через ряд участников системы. В частности, контракты на деривативы на триллионы долларов проходят через пять американских клиринговых палат. Многие транзакции выполняются посредниками нового поколения, такими как Citadel Securities. Функционирование рынка казначейских ценных бумаг теперь зависит от автоматизированных фирм, занимающихся торговлей.
Все эти фирмы или учреждения имеют буферы безопасности, при этом большинство из них может потребовать дополнительный залог, чтобы защитить себя от потерь, которые несут их клиенты. Тем не менее, недавний опыт все же дает основания для беспокойства. В январе 2021 года лихорадочная торговля акциями GameStop привела к хаосу, при котором брокеры начали мгновенно предъявлять маржин-коллы по коротким позициям.
Рынок казначейских облигаций и денежные рынки замерли в 2014, 2019 и 2020 годах. Финансовая система США большую часть времени гиперактивна; тогда как напряженная ситуация на рынке может привести к замедлению торговой активности в различных областях, что, в свою очередь, вызовет панику.
В настоящее время порядка 53% американских домохозяйств владеют акциями (по сравнению с 37% в 1992 году), при этом открыто свыше 100 миллионов онлайн-брокерских счетов. Если кредитные рынки "лопнут", то домохозяйствам и предприятиям станет сложно брать кредиты. Именно поэтому в начале пандемии ФРС выступила в роли "маркетмейкера последней инстанции", пообещав выделить до $3 трлн.
Была ли эта помощь разовой, вызванной особым событием, или же стала предзнаменованием грядущих событий? С 2008–2009 годов центральные банки и регулирующие органы преследовали две цели: нормализовать процентные ставки и прекратить использование государственных средств для покрытия частных рисков. Кажется, что данные цели противоречат друг другу: ФРС необходимо повысить ставки, но это может спровоцировать нестабильность. Финансовая система сейчас находится в лучшем положении, нежели в 2008 году, когда безрассудство игроков из Bear Stearns и Lehman Brothers поставили мир в тупик. Однако не стоит заблуждаться: нашему миру еще предстоит суровое испытание.
http://www.economist.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
"Для историков каждое событие уникально", - писал Чарльз Киндлбергер в своем исследовании финансовых кризисов. Тем не менее, в то время как "история индивидуальна; экономика носит общий характер" - для экономики характерен поиск паттернов, указывающих на то, что цикл повторяется. Сегодня финансовая система Америки выглядит совсем не так, как до кризисов 2001 и 2008 годов. Однако в последнее время на Уолл-стрит появились знакомые признаки вздора и страха: дикие зигзаги на биржах в отсутствии значимых новостей, внезапные колебания цен и чувство нервозности среди многих инвесторов, которые полагают, что были чрезмерно оптимистичны в отношении акций технологического сектора. Взлетев в 2021 году, американские акции пережили худший январь с 2009 года. Стоимость активов, предпочитаемых розничными инвесторами, в частности акций высокотехнологичного сектора, криптовалют и бумаг производителей электромобилей, упали. Настроения трейдеров омрачились.
Хочется думать, что январская распродажа была именно тем, что было необходимо рынку, чтобы снять излишнюю перекупленность. Однако претерпевшая изменения финансовая система Америки по-прежнему сопряжена с рисками. Стоимость активов остается на высоком уровне: в последний раз цены на активы во столько раз превышали доходы только в преддверии спадов 1929 и 2001 годов, а дополнительный доход от владения рискованными облигациями близок к минимальному уровню за четверть века. Во многих портфелях находятся "долгосрочные" активы, которые приносят прибыль лишь в отдаленном будущем. Между тем центральные банки повышают процентные ставки, чтобы обуздать инфляцию. Ожидается, что в текущем году Федеральная резервная система США повысит процентную ставку на пять четвертей пункта.
Сочетание заоблачных стоимостных оценок и растущих процентных ставок может легко привести к большим убыткам, поскольку ставка, используемая для дисконтирования будущих доходов, возрастает. Если значимые потери действительно материализуются, то важный вопрос, который встает перед инвесторами, центральными банками и мировой экономикой, заключается в том, сможет ли финансовая система безопасно абсорбировать их или же лишь увеличит убытки. Ответ не очевиден, поскольку за последние 15 лет финансовая система США претерпела изменения под воздействием регулирования и технологических инноваций.
Новые правила управления капиталом вынудили банки брать на себя большую часть риска. Цифровизация предоставила компьютерам больше возможностей для принятия решений, привела к созданию новых платформ для владения активами, а также снизила стоимость торговли почти до нуля. В результате изменений появилась рыночная система с новым составом игроков. В торговле акциями больше не доминируют пенсионные фонды, а преобладают биржевые фонды (ETF) и толпы розничных инвесторов, использующих новые удобные приложения. Заемщики могут использовать долговые средства, а также банковские кредиты. Кредитные потоки идут через границы благодаря компаниям, управляющим активами, таким как BlackRock. Финансовые рынки работают с головокружительной скоростью: объем торгов акциями в США в 3,8 раза превышает данные десятилетней давности.
Многие из изменений были к лучшему. Они удешевили и упростили для всех типов инвесторов работу с более широким спектром активов. Крах 2008–2009 годов показал, насколько опасно было наличие банков, которые принимали депозиты от населения, подвергаясь катастрофическим потерям, что вынуждало правительства оказывать им содействие. Сегодня банки менее важны для финансовой системы, лучше капитализированы и владеют меньшим количеством высокорискованных активов. Теперь больше рискуют фонды, поддерживаемые акционерами или долгосрочными инвесторами, которые лучше приспособлены к покрытию убытков.
Тем не менее, переосмысление финансовой системы не устранило самонадеянность. Существуют две опасности. Во-первых, некоторые рычаги регулирования скрыты в теневых банках и инвестиционных фондах. К примеру, общий объем заимствований и депозитных обязательств хедж-фондов, трастовых фондов недвижимости и фондов денежного рынка увеличился до 43% ВВП по сравнению с 32%, которые наблюдались десять лет назад. В настоящее время компании могут накапливать огромные долги, и никто этого не замечает. Малоизвестная семейная инвестиционная компания Archegos объявила дефолт в прошлом году, в результате которого кредиторы понесли убытки в размере $10 млрд. Если стоимость активов снизится, то могут последовать другие коллапсы, ускоряющие коррекцию.
Вторая опасность заключается в том, что, несмотря на то, что новая финансовая система более децентрализована, она по-прежнему зависит от транзакций, проходящих через ряд участников системы. В частности, контракты на деривативы на триллионы долларов проходят через пять американских клиринговых палат. Многие транзакции выполняются посредниками нового поколения, такими как Citadel Securities. Функционирование рынка казначейских ценных бумаг теперь зависит от автоматизированных фирм, занимающихся торговлей.
Все эти фирмы или учреждения имеют буферы безопасности, при этом большинство из них может потребовать дополнительный залог, чтобы защитить себя от потерь, которые несут их клиенты. Тем не менее, недавний опыт все же дает основания для беспокойства. В январе 2021 года лихорадочная торговля акциями GameStop привела к хаосу, при котором брокеры начали мгновенно предъявлять маржин-коллы по коротким позициям.
Рынок казначейских облигаций и денежные рынки замерли в 2014, 2019 и 2020 годах. Финансовая система США большую часть времени гиперактивна; тогда как напряженная ситуация на рынке может привести к замедлению торговой активности в различных областях, что, в свою очередь, вызовет панику.
В настоящее время порядка 53% американских домохозяйств владеют акциями (по сравнению с 37% в 1992 году), при этом открыто свыше 100 миллионов онлайн-брокерских счетов. Если кредитные рынки "лопнут", то домохозяйствам и предприятиям станет сложно брать кредиты. Именно поэтому в начале пандемии ФРС выступила в роли "маркетмейкера последней инстанции", пообещав выделить до $3 трлн.
Была ли эта помощь разовой, вызванной особым событием, или же стала предзнаменованием грядущих событий? С 2008–2009 годов центральные банки и регулирующие органы преследовали две цели: нормализовать процентные ставки и прекратить использование государственных средств для покрытия частных рисков. Кажется, что данные цели противоречат друг другу: ФРС необходимо повысить ставки, но это может спровоцировать нестабильность. Финансовая система сейчас находится в лучшем положении, нежели в 2008 году, когда безрассудство игроков из Bear Stearns и Lehman Brothers поставили мир в тупик. Однако не стоит заблуждаться: нашему миру еще предстоит суровое испытание.
http://www.economist.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter