8 августа 2023 The Economist
Экономика и цены на активы оказались более устойчивыми, чем многие опасались
Фондовые рынки, как однажды язвительно отметил экономист Пол Самуэльсон, предсказали девять из последних пяти рецессий. Сегодня их снова обвиняют в разжигании паники. Пессимизм охватил торговые площадки по всему миру в 2022 году, когда активы упали, потребители впали в отчаяние, а рецессии казались практически неизбежными. Тем не менее, пока единственная крупная экономика, которая действительно пережила такие потрясения, — Германия, причем кризис оказался умеренным. Растет число стран, где возможна «мягкая посадка», при которой центральные банки смогут побороть инфляцию без подавления экономического роста. При этом рынки провели последние месяцы в режиме вечеринок. По прошествии первой половины года, можно сделать следующие выводы.
Серьезный настрой ФРС
В начале года ожидания по поводу процентных ставок казались несколько неожиданными. В течение предыдущих девяти месяцев Федеральная резервная система ужесточала монетарную политику самыми быстрыми темпами с 1980-х годов. И все же инвесторы упорно отказывались верить в агрессивный настрой центрального банка. В начале 2023 года рыночные цены предполагали, что ставки достигнут пика ниже 5% в первой половине года, после чего ФРС начнет их снижать. Чиновники центрального банка, напротив, считали, что в конце года ставки будут выше 5%, а сокращения не стоит ожидать до 2024 года.
В итоге чиновники добились своего. Продолжая повышать ставки даже во время небольшого банковского кризиса, ФРС, наконец, убедила инвесторов, что серьезно настроена на борьбу с инфляцией. Сейчас рынок ожидает, что базовая ставка ФРС завершит год на уровне 5.4%, что лишь немногим ниже среднего прогноза самих сотрудников ЦБ. Это большая победа для центрального банка, доверие к которому было подорвано из-за вялой реакции на рост цен в прошлом.
Заемщики в целом справляются с трудностями
В периоды низких ставок резкое повышение стоимости кредитов иногда казалось чем-то невероятным: это была пугающая перспектива, в которую трудно поверить. В итоге более высокие процентные ставки оказались вполне реальными, но не такими страшными.
С начала 2022 года средняя процентная ставка по индексу наиболее рискованных (или «мусорных») облигаций американских фирм выросла с 4.4% до 8.1%. Однако разорились лишь немногие из них. Процент невозврата для высокодоходных заемщиков увеличился в последние 12 месяцев, но всего до 3%. Это намного ниже, чем во время предыдущих потрясений. Например, после мирового финансового кризиса 2007-09 гг. процент невозврата превысил 14%.
Это может просто означать, что худшее еще впереди. Многие фирмы по-прежнему расходуют денежные запасы, накопленные во время пандемии, и используют дешевые долговые обязательства, зафиксированные до повышения ставок. И все же есть повод для надежды. Коэффициенты покрытия процентов для ненадежных заемщиков, которые сравнивают прибыль с расходами на проценты, близки к самому устойчивому уровню за последние 20 лет. Рост ставок может осложнить жизнь заемщиков, но пока он не достиг опасного уровня.
Не каждый банковский крах означает возврат к 2008 году
Во время паники, последовавшей за крахом американского кредитора среднего звена Silicon Valley Bank 10 марта, события начали казаться до боли знакомыми. После этого вкладчики стали забирать средства из других региональных банков (Signature Bank и First Republic Bank также обанкротились), а последствия прокатились по всему миру. Швейцарский инвестиционный банк Credit Suisse, чья история насчитывала 167 лет, перешел под контроль своего давнего конкурента UBS. В какой-то момент казалось, что немецкий кредитор Deutsche Bank тоже не устоит.
К счастью, полномасштабного финансового кризиса удалось избежать. После краха First Republic 1 мая не обанкротился ни один банк. Фондовые рынки пришли в себя через несколько недель, хотя индекс американских банковских акций KBW все же упал примерно на 20% с начала марта. Опасения по поводу затяжного кредитного кризиса не оправдались.
Однако нельзя сказать, что столь удачный исход обошелся без потерь. Серию банкротств американских банков удалось остановить благодаря масштабному пакету мер ФРС. В результате теперь даже средние кредиторы считаются «слишком крупными, чтобы обанкротиться». Это может подтолкнуть такие банки к безрассудному принятию рисков в расчете на то, что центральный банк поможет им, если что-то пойдет не так. Принудительное поглощение Credit Suisse (когда акционерам UBS не было предоставлено право голоса) произошло в обход тщательно разработанного плана «урегулирования», в котором подробно описано, как регуляторы должны поступать с обанкротившимся банком. Чиновники обещают соблюдать такие правила в мирное время, а затем нарушают эти обещания во время кризиса. Для одной из старейших проблем в сфере финансов до сих пор нет единого решения.
Инвесторы снова делают большие ставки на акции крупных технологических компаний
Прошлый год выдался непростым для инвесторов в американские технологические гиганты. В начале 2022 года эти фирмы казались совершенно неуязвимыми: на пять компаний (Alphabet, Amazon, Apple, Microsoft и Tesla) приходилась почти четверть стоимости индекса S&P 500. Однако повышение процентных ставок затормозило их рост. В течение года стоимость этих пяти фирм упала на 38%, тогда как другие участники индекса потеряли всего 15%.
Теперь тяжеловесы снова в игре. «Великолепная семерка» вместе с двумя другими гигантами, Meta и Nvidia, возглавила американский фондовый рынок в первой половине года. Их акции взлетели так сильно, что к июлю на них приходилось более 60% стоимости индекса NASDAQ 100, что побудило Nasdaq снизить их вес, чтобы предотвратить чрезмерный рост индекса. Этот технологический бум свидетельствует о сильнейшем ажиотаже среди инвесторов в области искусственного интеллекта, а также отражает уверенность инвесторов в том, что крупнейшие фирмы смогут извлечь из него выгоду.
Перевернутая кривая доходности не означает немедленный конец
Ралли на фондовом рынке говорит о том, что теперь рецессию начинают предсказывать инвесторы в облигации. Доходность по долгосрочным облигациям обычно превышает доходность по краткосрочным, компенсируя долгосрочным кредиторам более высокие риски. Однако с октября прошлого года кривая доходности находилась в состоянии инверсии: краткосрочные ставки были выше долгосрочных. Это самый достоверный сигнал о приближении рецессии, который посылают финансовые рынки. Логика примерно такая: высокие краткосрочные ставки, вероятно, связаны с тем, что ФРС ужесточила монетарную политику, чтобы замедлить экономику и ограничить инфляцию. А низкие долгосрочные ставки говорят о том, что ФРС в итоге добьется успеха, спровоцировав рецессию, которая потребует от нее снижения процентных ставок в отдаленном будущем.
Такая инверсия (которая измеряется разницей в доходности десятилетних и трехмесячных казначейских облигаций) ранее наблюдалась всего восемь раз за последние 50 лет. В каждом таком случае наступала рецессия. Безусловно, когда в октябре началась последняя инверсия, индекс S&P 500 достиг нового минимума за год.
Однако затем экономика и фондовый рынок, по-видимому, попытались побороть силу притяжения. Вряд ли сейчас можно расслабиться: до того, как инфляция упадет настолько, что ФРС начнет снижать ставки, может произойти что-то еще. При этом также повышается вероятность того, что, казалось бы, безотказный индикатор дал сбой. Это был бы лучший вариант в этот полный сюрпризов год.
http://www.economist.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Фондовые рынки, как однажды язвительно отметил экономист Пол Самуэльсон, предсказали девять из последних пяти рецессий. Сегодня их снова обвиняют в разжигании паники. Пессимизм охватил торговые площадки по всему миру в 2022 году, когда активы упали, потребители впали в отчаяние, а рецессии казались практически неизбежными. Тем не менее, пока единственная крупная экономика, которая действительно пережила такие потрясения, — Германия, причем кризис оказался умеренным. Растет число стран, где возможна «мягкая посадка», при которой центральные банки смогут побороть инфляцию без подавления экономического роста. При этом рынки провели последние месяцы в режиме вечеринок. По прошествии первой половины года, можно сделать следующие выводы.
Серьезный настрой ФРС
В начале года ожидания по поводу процентных ставок казались несколько неожиданными. В течение предыдущих девяти месяцев Федеральная резервная система ужесточала монетарную политику самыми быстрыми темпами с 1980-х годов. И все же инвесторы упорно отказывались верить в агрессивный настрой центрального банка. В начале 2023 года рыночные цены предполагали, что ставки достигнут пика ниже 5% в первой половине года, после чего ФРС начнет их снижать. Чиновники центрального банка, напротив, считали, что в конце года ставки будут выше 5%, а сокращения не стоит ожидать до 2024 года.
В итоге чиновники добились своего. Продолжая повышать ставки даже во время небольшого банковского кризиса, ФРС, наконец, убедила инвесторов, что серьезно настроена на борьбу с инфляцией. Сейчас рынок ожидает, что базовая ставка ФРС завершит год на уровне 5.4%, что лишь немногим ниже среднего прогноза самих сотрудников ЦБ. Это большая победа для центрального банка, доверие к которому было подорвано из-за вялой реакции на рост цен в прошлом.
Заемщики в целом справляются с трудностями
В периоды низких ставок резкое повышение стоимости кредитов иногда казалось чем-то невероятным: это была пугающая перспектива, в которую трудно поверить. В итоге более высокие процентные ставки оказались вполне реальными, но не такими страшными.
С начала 2022 года средняя процентная ставка по индексу наиболее рискованных (или «мусорных») облигаций американских фирм выросла с 4.4% до 8.1%. Однако разорились лишь немногие из них. Процент невозврата для высокодоходных заемщиков увеличился в последние 12 месяцев, но всего до 3%. Это намного ниже, чем во время предыдущих потрясений. Например, после мирового финансового кризиса 2007-09 гг. процент невозврата превысил 14%.
Это может просто означать, что худшее еще впереди. Многие фирмы по-прежнему расходуют денежные запасы, накопленные во время пандемии, и используют дешевые долговые обязательства, зафиксированные до повышения ставок. И все же есть повод для надежды. Коэффициенты покрытия процентов для ненадежных заемщиков, которые сравнивают прибыль с расходами на проценты, близки к самому устойчивому уровню за последние 20 лет. Рост ставок может осложнить жизнь заемщиков, но пока он не достиг опасного уровня.
Не каждый банковский крах означает возврат к 2008 году
Во время паники, последовавшей за крахом американского кредитора среднего звена Silicon Valley Bank 10 марта, события начали казаться до боли знакомыми. После этого вкладчики стали забирать средства из других региональных банков (Signature Bank и First Republic Bank также обанкротились), а последствия прокатились по всему миру. Швейцарский инвестиционный банк Credit Suisse, чья история насчитывала 167 лет, перешел под контроль своего давнего конкурента UBS. В какой-то момент казалось, что немецкий кредитор Deutsche Bank тоже не устоит.
К счастью, полномасштабного финансового кризиса удалось избежать. После краха First Republic 1 мая не обанкротился ни один банк. Фондовые рынки пришли в себя через несколько недель, хотя индекс американских банковских акций KBW все же упал примерно на 20% с начала марта. Опасения по поводу затяжного кредитного кризиса не оправдались.
Однако нельзя сказать, что столь удачный исход обошелся без потерь. Серию банкротств американских банков удалось остановить благодаря масштабному пакету мер ФРС. В результате теперь даже средние кредиторы считаются «слишком крупными, чтобы обанкротиться». Это может подтолкнуть такие банки к безрассудному принятию рисков в расчете на то, что центральный банк поможет им, если что-то пойдет не так. Принудительное поглощение Credit Suisse (когда акционерам UBS не было предоставлено право голоса) произошло в обход тщательно разработанного плана «урегулирования», в котором подробно описано, как регуляторы должны поступать с обанкротившимся банком. Чиновники обещают соблюдать такие правила в мирное время, а затем нарушают эти обещания во время кризиса. Для одной из старейших проблем в сфере финансов до сих пор нет единого решения.
Инвесторы снова делают большие ставки на акции крупных технологических компаний
Прошлый год выдался непростым для инвесторов в американские технологические гиганты. В начале 2022 года эти фирмы казались совершенно неуязвимыми: на пять компаний (Alphabet, Amazon, Apple, Microsoft и Tesla) приходилась почти четверть стоимости индекса S&P 500. Однако повышение процентных ставок затормозило их рост. В течение года стоимость этих пяти фирм упала на 38%, тогда как другие участники индекса потеряли всего 15%.
Теперь тяжеловесы снова в игре. «Великолепная семерка» вместе с двумя другими гигантами, Meta и Nvidia, возглавила американский фондовый рынок в первой половине года. Их акции взлетели так сильно, что к июлю на них приходилось более 60% стоимости индекса NASDAQ 100, что побудило Nasdaq снизить их вес, чтобы предотвратить чрезмерный рост индекса. Этот технологический бум свидетельствует о сильнейшем ажиотаже среди инвесторов в области искусственного интеллекта, а также отражает уверенность инвесторов в том, что крупнейшие фирмы смогут извлечь из него выгоду.
Перевернутая кривая доходности не означает немедленный конец
Ралли на фондовом рынке говорит о том, что теперь рецессию начинают предсказывать инвесторы в облигации. Доходность по долгосрочным облигациям обычно превышает доходность по краткосрочным, компенсируя долгосрочным кредиторам более высокие риски. Однако с октября прошлого года кривая доходности находилась в состоянии инверсии: краткосрочные ставки были выше долгосрочных. Это самый достоверный сигнал о приближении рецессии, который посылают финансовые рынки. Логика примерно такая: высокие краткосрочные ставки, вероятно, связаны с тем, что ФРС ужесточила монетарную политику, чтобы замедлить экономику и ограничить инфляцию. А низкие долгосрочные ставки говорят о том, что ФРС в итоге добьется успеха, спровоцировав рецессию, которая потребует от нее снижения процентных ставок в отдаленном будущем.
Такая инверсия (которая измеряется разницей в доходности десятилетних и трехмесячных казначейских облигаций) ранее наблюдалась всего восемь раз за последние 50 лет. В каждом таком случае наступала рецессия. Безусловно, когда в октябре началась последняя инверсия, индекс S&P 500 достиг нового минимума за год.
Однако затем экономика и фондовый рынок, по-видимому, попытались побороть силу притяжения. Вряд ли сейчас можно расслабиться: до того, как инфляция упадет настолько, что ФРС начнет снижать ставки, может произойти что-то еще. При этом также повышается вероятность того, что, казалось бы, безотказный индикатор дал сбой. Это был бы лучший вариант в этот полный сюрпризов год.
http://www.economist.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter