27 ноября 2008 Архив
Значение настоящего финансового кризиса трудно переоценить - он затронул каждую страну, каждый рынок и каждого инвестора. Невиновные понесли наказание вместе с виноватыми. У финансовых властей нет под рукой учебника, в котором четко прописано, что следует предпринять в той или иной ситуации - лишь голые экономические истины. Обеспечить достаточную ликвидность. Использовать рычаги и фискальной, и денежно-кредитной политики. Предотвратить полный крах финансовой системы любой ценой. Как сказал председатель ФРС г-н Бернарке, невозможно отрицать тот факт, что между жизнью и смертью каждый верит в чудесное избавление, так же как невозможно придумать идеальной теории в период кризиса. Монетарным политикам необходимо новаторское мышление. И они стараются мыслить по-новаторски. Все мы уже заметили его проявления в сфере государственной деятельности. И все же одной из основных составляющих рынка капитала, куда государство пока еще не успело вмешаться, - является валютный рынок. Напрашивается вопрос: почему до сих пор не случился валютный кризис?
Грандиозные изменения
Не стоит заблуждаться по этому вопросу. На валютном рынке произошли значительные изменения. В середине июля, когда евро достиг своего максимума, доллар упад до минимума по отношению практически ко всем валютам стран Б7. Возьмем это за точку отсчета. Кризис вошел в новое измерение, когда Минфин и ФРС США заняли круговую оборону вокруг Fannie Mae и Freddie Mac. Цена на нефть тогда также достигла своего максимума. За прошедшие четыре месяца евро потерял пятую часть своей стоимости против доллара. Фунт стерлингов упал на четверть. Австралийский доллар, где в процесс вмешался Резервный банк, потерял треть. Даже норвежская крона упала на 30%. В течение столь короткого периода времени это большие изменения. Возьмем, к примеру, Великобританию. Значимость фунта стерлингов резко упала вместе с падением его стоимости, когда он в ускоренном порядке был выброшен за борт ЕВМ в 1992 году. Однако тогда не было кризиса, даже если бульварная пресса утверждает обратное. Напротив, японская иена выросла по отношению к доллару почти на 10%. В рамках двусторонней зависимости это изменение не слишком грандиозно. Однако посмотрите, насколько значителен ее рост против практически всех остальных мировых валют, которые заметно упали по отношению к доллару. Это существенное потрясение для японской экономики, которая, как мы теперь знаем, дважды подряд пережила полный спад экономики. Беспокойство монетарных властей Японии стремительно росло, и они умоляли о помощи своих коллег из Б7. Однако страны Б7 не были готовы к координированной интервенции на валютном рынке. Тем не менее, все страны-участницы со значительной долей сочувствия отнеслись к отчаянному положению Японии, сделав в конце октября исключительное (потому что оно не было приурочено к какому-либо запланированному заседанию) заявление, в котором выражалось особое беспокойство по поводу волатильности иены и ее "возможного негативного влияния на экономическую и финансовую стабильность". Значительные колебания цен предполагают высокую волатильность. Падение евро привело к всплеску волатильности. Переоценка иены также обусловила ее рост. Наша метрика - это скрытая трехмесячная волатильность, эталон измерения. Чтобы оценить ее масштабы, следует вспомнить события 11 сентября, когда волатильность евро и иены выросла приблизительно на 14%. В период текущего финансового кризиса она достигла своего максимума, во всяком случае, на данный момент, когда в конце прошлого месяца в пятницу перед заявлением G7 составила 25% для евро и почти 30% для иены. Несмотря на некоторое снижение с того времени, уровень волатильности по-прежнему чрезвычайно высок - почти 20%.
Никакого кризиса
Главной причиной отсутствия кризиса является именно то, что валюты были отпущены в абсолютно свободное плавание. А вот в странах, которые пытались этому плаванию сопротивляться, например, в Исландии и Дании, возникла ситуация, очень похожая на кризис. Российский рубль, курс которого искусственно привязан к паре евро/доллар, потерял 16% своей стоимости, а Центральный Банк - около 20% своих резервов, в основном из-за политики поддержки ценового коридора. Падение фунта стерлингов и вовсе было фантастическим, как и 16 лет назад. Однако это совсем не кризис, даже наоборот. Тот факт, что фунт смог упасть и казначейство Ее Величества не обязывалось строить каких-либо линий Мажино в финансовом плане, может быть выгодным во многих отношениях. Во-первых, учитывая недееспособность денежных рынков и банковских займов, обесценивание фунта стерлингов все еще может стать передаточным механизмом монетарной политики. Во-вторых, падение фунта может способствовать сдерживанию дефляционных сил, подступающих к Великобритании. В-третьих, принимая во внимание хронический дефицит торгового баланса, для многих экономик падение фунта более чем желанно. Ослабление фунта стерлингов совсем не является свидетельством утраты веры в превосходство Великобритании так же, как укрепление доллара с лета этого года не означает резкое укрепление веры в превосходство США или Японии. Даже наоборот, за последние недели общественная поддержка премьер-министра Великобритании Гордона Брауна значительно выросла. Ослабление фунта также не свидетельствует о каком-либо беспокойстве относительно долга Великобритании, который, несомненно, резко возрастет. В конце концов, общий долг Японии более чем в два раза превышает долг Великобритании, а увеличение долга США будет еще более значительным. Дания может вынести из этого кризиса недавно появившееся желание рассмотреть возможность вступления в валютный союз. Ироничным образом текущий кризис может укрепить решимость евроскептиков и, возможно, даже способствовать пересмотру мнений на этот счет в Великобритании. Одним из основных уроков этого кризиса является то, что странам следует либо отпустить свои валюты в свободное плавание, либо принять другую валюту, которая будет свободно колебаться относительно всех остальных, не входящих в этот союз. При другом режиме, абсолютно разумным было бы полагать, что в Европе уже случился валютный кризис. Худшими режимами являются компромиссные образования, такие как искусственная привязка курса, диапазоны и ценовые коридоры. Все они требуют обеспечения защиты (забудьте шутку про базуку в кармане; на эти грабли мы уже наступали) в убыток другим политическим стратегиям. Интервенция, призванная сгладить колебания валютного курса, может быть совместима с политикой плавающих валют.
Предпочтение на стороне пересмотра валютных паритетов
C другой стороны, отсутствие масштабного валютного кризиса можно объяснить тем, что происходящие на валютных биржах события скорее являются следствием глобального финансового кризиса. В основе текущего финансового кризиса лежит кредитное плечо - своенравный двойник начисления сложных процентов. Финансирование этого кредитного плеча обеспечивалось в основном за счет доллара, иены и, в меньшей степени, швейцарского франка, и гонконгского доллара. Доллар и иена заимствовались и конвертировались, после чего отдавались взаймы повсюду. В результате мы получили значительную короткую позицию по доллару и иене, которую необходимо закрыть. Укрепление доллара и иены - это отражение абсолютно реального глобального маржинального требования. Это именно то, что пытается распределить их растущая стоимость. Вопреки утверждению долларовых медведей, которые говорят о значительном избытке долларов в мире, то, что сейчас происходит - это огромная нехватка долларов. Это также объясняет высокие процентные ставки по доллару в других странах. Конечно, краткосрочные трейдеры прыгнули на борт, приближая наступление и расширяя масштабы побоища. Часть кредитного плеча возникла в результате несоответствия валют. А текущий отказ от его использования оказался одной из наиболее влиятельных сил, обусловивших рост доллара и иены. Если процесс повсеместного применения кредитного плеча способствовал беспрецедентному росту основных валют, кроме иены, относительно устойчивых границ ППС (Прим. Profinance.ru:: паритета покупательной способности) (МВФ/ОЭСР), то обратный процесс толкает валюты, включая иену, назад к ППС. Резкое падение фунта стерлингов вернуло его на прежние позиции ниже границы ППС, что неудивительно. Как мы знаем, ППС не означает поддержку или сопротивление. Называть резкие колебания валют кризисом опасно. Кризис требует ответных финансово-политических мер. Вмешательство монетарных властей в валютный рынок, который, по сути, отражает реальный спрос и предложение, генерируемые процессом ухода от использования заемных средств, имело бы серьезные, и даже, катастрофические последствия. Валютный рынок функционирует так, как это должно быть, и отсутствие кризиса говорит о том, что официальные власти проявили достаточную сообразительность, не вмешиваясь в этот процесс.
Марк Чандлер
Руководитель отдела валютной стратегии
/templates/new/dleimages/no_icon.gif (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу
Грандиозные изменения
Не стоит заблуждаться по этому вопросу. На валютном рынке произошли значительные изменения. В середине июля, когда евро достиг своего максимума, доллар упад до минимума по отношению практически ко всем валютам стран Б7. Возьмем это за точку отсчета. Кризис вошел в новое измерение, когда Минфин и ФРС США заняли круговую оборону вокруг Fannie Mae и Freddie Mac. Цена на нефть тогда также достигла своего максимума. За прошедшие четыре месяца евро потерял пятую часть своей стоимости против доллара. Фунт стерлингов упал на четверть. Австралийский доллар, где в процесс вмешался Резервный банк, потерял треть. Даже норвежская крона упала на 30%. В течение столь короткого периода времени это большие изменения. Возьмем, к примеру, Великобританию. Значимость фунта стерлингов резко упала вместе с падением его стоимости, когда он в ускоренном порядке был выброшен за борт ЕВМ в 1992 году. Однако тогда не было кризиса, даже если бульварная пресса утверждает обратное. Напротив, японская иена выросла по отношению к доллару почти на 10%. В рамках двусторонней зависимости это изменение не слишком грандиозно. Однако посмотрите, насколько значителен ее рост против практически всех остальных мировых валют, которые заметно упали по отношению к доллару. Это существенное потрясение для японской экономики, которая, как мы теперь знаем, дважды подряд пережила полный спад экономики. Беспокойство монетарных властей Японии стремительно росло, и они умоляли о помощи своих коллег из Б7. Однако страны Б7 не были готовы к координированной интервенции на валютном рынке. Тем не менее, все страны-участницы со значительной долей сочувствия отнеслись к отчаянному положению Японии, сделав в конце октября исключительное (потому что оно не было приурочено к какому-либо запланированному заседанию) заявление, в котором выражалось особое беспокойство по поводу волатильности иены и ее "возможного негативного влияния на экономическую и финансовую стабильность". Значительные колебания цен предполагают высокую волатильность. Падение евро привело к всплеску волатильности. Переоценка иены также обусловила ее рост. Наша метрика - это скрытая трехмесячная волатильность, эталон измерения. Чтобы оценить ее масштабы, следует вспомнить события 11 сентября, когда волатильность евро и иены выросла приблизительно на 14%. В период текущего финансового кризиса она достигла своего максимума, во всяком случае, на данный момент, когда в конце прошлого месяца в пятницу перед заявлением G7 составила 25% для евро и почти 30% для иены. Несмотря на некоторое снижение с того времени, уровень волатильности по-прежнему чрезвычайно высок - почти 20%.
Никакого кризиса
Главной причиной отсутствия кризиса является именно то, что валюты были отпущены в абсолютно свободное плавание. А вот в странах, которые пытались этому плаванию сопротивляться, например, в Исландии и Дании, возникла ситуация, очень похожая на кризис. Российский рубль, курс которого искусственно привязан к паре евро/доллар, потерял 16% своей стоимости, а Центральный Банк - около 20% своих резервов, в основном из-за политики поддержки ценового коридора. Падение фунта стерлингов и вовсе было фантастическим, как и 16 лет назад. Однако это совсем не кризис, даже наоборот. Тот факт, что фунт смог упасть и казначейство Ее Величества не обязывалось строить каких-либо линий Мажино в финансовом плане, может быть выгодным во многих отношениях. Во-первых, учитывая недееспособность денежных рынков и банковских займов, обесценивание фунта стерлингов все еще может стать передаточным механизмом монетарной политики. Во-вторых, падение фунта может способствовать сдерживанию дефляционных сил, подступающих к Великобритании. В-третьих, принимая во внимание хронический дефицит торгового баланса, для многих экономик падение фунта более чем желанно. Ослабление фунта стерлингов совсем не является свидетельством утраты веры в превосходство Великобритании так же, как укрепление доллара с лета этого года не означает резкое укрепление веры в превосходство США или Японии. Даже наоборот, за последние недели общественная поддержка премьер-министра Великобритании Гордона Брауна значительно выросла. Ослабление фунта также не свидетельствует о каком-либо беспокойстве относительно долга Великобритании, который, несомненно, резко возрастет. В конце концов, общий долг Японии более чем в два раза превышает долг Великобритании, а увеличение долга США будет еще более значительным. Дания может вынести из этого кризиса недавно появившееся желание рассмотреть возможность вступления в валютный союз. Ироничным образом текущий кризис может укрепить решимость евроскептиков и, возможно, даже способствовать пересмотру мнений на этот счет в Великобритании. Одним из основных уроков этого кризиса является то, что странам следует либо отпустить свои валюты в свободное плавание, либо принять другую валюту, которая будет свободно колебаться относительно всех остальных, не входящих в этот союз. При другом режиме, абсолютно разумным было бы полагать, что в Европе уже случился валютный кризис. Худшими режимами являются компромиссные образования, такие как искусственная привязка курса, диапазоны и ценовые коридоры. Все они требуют обеспечения защиты (забудьте шутку про базуку в кармане; на эти грабли мы уже наступали) в убыток другим политическим стратегиям. Интервенция, призванная сгладить колебания валютного курса, может быть совместима с политикой плавающих валют.
Предпочтение на стороне пересмотра валютных паритетов
C другой стороны, отсутствие масштабного валютного кризиса можно объяснить тем, что происходящие на валютных биржах события скорее являются следствием глобального финансового кризиса. В основе текущего финансового кризиса лежит кредитное плечо - своенравный двойник начисления сложных процентов. Финансирование этого кредитного плеча обеспечивалось в основном за счет доллара, иены и, в меньшей степени, швейцарского франка, и гонконгского доллара. Доллар и иена заимствовались и конвертировались, после чего отдавались взаймы повсюду. В результате мы получили значительную короткую позицию по доллару и иене, которую необходимо закрыть. Укрепление доллара и иены - это отражение абсолютно реального глобального маржинального требования. Это именно то, что пытается распределить их растущая стоимость. Вопреки утверждению долларовых медведей, которые говорят о значительном избытке долларов в мире, то, что сейчас происходит - это огромная нехватка долларов. Это также объясняет высокие процентные ставки по доллару в других странах. Конечно, краткосрочные трейдеры прыгнули на борт, приближая наступление и расширяя масштабы побоища. Часть кредитного плеча возникла в результате несоответствия валют. А текущий отказ от его использования оказался одной из наиболее влиятельных сил, обусловивших рост доллара и иены. Если процесс повсеместного применения кредитного плеча способствовал беспрецедентному росту основных валют, кроме иены, относительно устойчивых границ ППС (Прим. Profinance.ru:: паритета покупательной способности) (МВФ/ОЭСР), то обратный процесс толкает валюты, включая иену, назад к ППС. Резкое падение фунта стерлингов вернуло его на прежние позиции ниже границы ППС, что неудивительно. Как мы знаем, ППС не означает поддержку или сопротивление. Называть резкие колебания валют кризисом опасно. Кризис требует ответных финансово-политических мер. Вмешательство монетарных властей в валютный рынок, который, по сути, отражает реальный спрос и предложение, генерируемые процессом ухода от использования заемных средств, имело бы серьезные, и даже, катастрофические последствия. Валютный рынок функционирует так, как это должно быть, и отсутствие кризиса говорит о том, что официальные власти проявили достаточную сообразительность, не вмешиваясь в этот процесс.
Марк Чандлер
Руководитель отдела валютной стратегии
/templates/new/dleimages/no_icon.gif (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Отправить жалобу