11 января 2019 Project Syndicate
Первые 20 лет жизни евро не оправдали многих ожиданий. Но это значит лишь то, что прошлое не определяет будущее, а для успешного развития единой валюты Европе нужна гибкость и способность быстро реагировать на новые трудности.
Евро появился на свет ровно 20 лет назад. Обычные граждане почувствовали изменения только в 2002 году, когда валюта вошла в наличное обращение. Но в январе 1999 года официально началась «третья фаза» Экономического валютного союза, когда в 11 странах Еврозоны были необратимо «зафиксированы» валютные курсы, а контроль над их монетарной политикой перешел к новому институту — Европейскому центральному банку. А все, что произошло после этого, позволяет извлечь важные уроки на будущее.
Главное — не сдаваться
В 1999 году считалось, что Германия понесет наибольшие потери от введения евро. Многие сомневались, что ЕЦБ не будет занимать такую же жесткую позицию в отношении инфляции, как Бундесбанк. Немецкая марка была переоцененной, а страна существовала в условиях дефицита счета текущих операций. Многие полагали, что фиксирование валютного курса на тогдашнем уровне лишит немецкую промышленность конкурентоспособности.
Спустя 20 лет инфляция находится еще ниже уровней эпохи Бундесбанка, а баланс текущих операций пребывает в состоянии профицита, что свидетельствует о высокой конкурентоспособности экономики Германии. Отсюда вытекает первый урок — состояние отдельных стран Еврозоны не предопределено.
Причем опыт других стран, таких как Испания и Ирландия, подтверждает этот вывод. Иными словами, способность адаптироваться к меняющимся обстоятельствам и готовность делать болезненные выборы важнее, чем исходные позиции экономики. Это относится и к будущему: к примеру, нет никаких гарантий того, что Германия сохранит свое нынешнее превосходство через 20 лет.
Истеблишмент региона действовал ретроспективно. В 1970-х и 1980-х гг. политики и экономисты беспокоились в первую очередь из-за высокой и неустойчивой инфляции, которая зачастую сопровождалась двузначным ростом зарплат. Финансовые кризисы почти всегда сопровождались скачками потребительских цен, но были мельче и проще, потому что финансовые рынки не были так тесно взаимосвязаны.
Беспощадный кризис
С созданием зоны обращения евро все изменилось. Давление на зарплаты угасло во всех развитых странах. Однако активность на финансовых рынках, особенно в странах Еврозоны, подавляемая на протяжении нескольких десятков лет, начала расти в геометрической прогрессии. К примеру, трансграничные активы стран региона, в основном в форме банковских и других кредитов, выросли со 100% от ВВП (по состоянию конец 1990-х гг.) до 400% к 2008 году.
Затем, мировой финансовый кризис, разразившийся десять лет назад, застал Европу врасплох. Первый с 1930-х гг. дефляционный кризис был особенно болезненным в этом регионе из-за огромной долговой нагрузки, накопленной за предыдущие десять лет.
Безусловно, не только Еврозону захватил врасплох финансовый кризис, зародившийся на американском рынке субстандарной ипотеки. Но Америка с ее комплексной финансовой и политической системой смогла довольно быстро восстановиться, тогда как Еврозоне пришлось пережить целый каскад кризисов во многих странах региона.
К счастью, ЕЦБ вовремя среагировал. Руководство Центробанка признало, что вместо борьбы с инфляцией настало время для ее сдерживания. В конечном счете евро выжил благодаря тому, что страны-участницы Еврозоны задействовали свой политический капитал и провели нужные реформы, хотя и обвиняли евро в проблемах, с которыми столкнулись.
Евро принимают и любят
Прежде чем Европа окончательно поймет, что ей нужна единая валюта, придется пройти через период демонизации евро. Это второй урок последних 20 лет. Популистская коалиция в Италии смело говорила о пренебрежении европейскими правилами и нормами — были даже разговоры на тему выхода страны из состава Еврозоны. Но когда премия за риск на финансовом рынке выросла, а итальянские власти не стали выкупать собственные гособлигации, коалиция быстро умерила свой пыл и сменила тон.
На самом деле экономическое состояние Еврозоны не такое ужасное, как его представляют нам беспросветно мрачные заголовки. Рост ВВП на душу населения замедлился за последние два десятка лет, но не сильнее, чем в Америке или других развитых странах.
Более того, рынки труда континентальной Европы пережили структурные улучшения, а коэффициент занятости населения растет с каждым годом, даже во времена кризисов. Сегодня доля взрослого населения в Еврозоне выше, чем в США. Уровень занятости достиг рекордных максимумов, а безработица, хотя и остается высокой в некоторых южных странах, продолжает снижаться.
Эти экономические реалии подразумевают, что, даже если евро не особенно жалуют, то повсеместно признают в качестве неотъемлемого элемента европейской интеграции. Согласно последнему опросу Eurobarometer, уровень поддержки единой валюты находится на уровне 74% — это исторический максимум, тогда как меньше 20% респондентов высказались против евро. Даже Италия может похвастаться высоким уровнем поддержки валюты (68% против 18%). А вот и третий урок, который следует извлечь из первых 20 лет жизни евро: несмотря на ряд недостатков или несовершенств, единая валюта создала много рабочих мест, и мало кто хочет отказываться от ее использования.
http://www.project-syndicate.org/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Евро появился на свет ровно 20 лет назад. Обычные граждане почувствовали изменения только в 2002 году, когда валюта вошла в наличное обращение. Но в январе 1999 года официально началась «третья фаза» Экономического валютного союза, когда в 11 странах Еврозоны были необратимо «зафиксированы» валютные курсы, а контроль над их монетарной политикой перешел к новому институту — Европейскому центральному банку. А все, что произошло после этого, позволяет извлечь важные уроки на будущее.
Главное — не сдаваться
В 1999 году считалось, что Германия понесет наибольшие потери от введения евро. Многие сомневались, что ЕЦБ не будет занимать такую же жесткую позицию в отношении инфляции, как Бундесбанк. Немецкая марка была переоцененной, а страна существовала в условиях дефицита счета текущих операций. Многие полагали, что фиксирование валютного курса на тогдашнем уровне лишит немецкую промышленность конкурентоспособности.
Спустя 20 лет инфляция находится еще ниже уровней эпохи Бундесбанка, а баланс текущих операций пребывает в состоянии профицита, что свидетельствует о высокой конкурентоспособности экономики Германии. Отсюда вытекает первый урок — состояние отдельных стран Еврозоны не предопределено.
Причем опыт других стран, таких как Испания и Ирландия, подтверждает этот вывод. Иными словами, способность адаптироваться к меняющимся обстоятельствам и готовность делать болезненные выборы важнее, чем исходные позиции экономики. Это относится и к будущему: к примеру, нет никаких гарантий того, что Германия сохранит свое нынешнее превосходство через 20 лет.
Истеблишмент региона действовал ретроспективно. В 1970-х и 1980-х гг. политики и экономисты беспокоились в первую очередь из-за высокой и неустойчивой инфляции, которая зачастую сопровождалась двузначным ростом зарплат. Финансовые кризисы почти всегда сопровождались скачками потребительских цен, но были мельче и проще, потому что финансовые рынки не были так тесно взаимосвязаны.
Беспощадный кризис
С созданием зоны обращения евро все изменилось. Давление на зарплаты угасло во всех развитых странах. Однако активность на финансовых рынках, особенно в странах Еврозоны, подавляемая на протяжении нескольких десятков лет, начала расти в геометрической прогрессии. К примеру, трансграничные активы стран региона, в основном в форме банковских и других кредитов, выросли со 100% от ВВП (по состоянию конец 1990-х гг.) до 400% к 2008 году.
Затем, мировой финансовый кризис, разразившийся десять лет назад, застал Европу врасплох. Первый с 1930-х гг. дефляционный кризис был особенно болезненным в этом регионе из-за огромной долговой нагрузки, накопленной за предыдущие десять лет.
Безусловно, не только Еврозону захватил врасплох финансовый кризис, зародившийся на американском рынке субстандарной ипотеки. Но Америка с ее комплексной финансовой и политической системой смогла довольно быстро восстановиться, тогда как Еврозоне пришлось пережить целый каскад кризисов во многих странах региона.
К счастью, ЕЦБ вовремя среагировал. Руководство Центробанка признало, что вместо борьбы с инфляцией настало время для ее сдерживания. В конечном счете евро выжил благодаря тому, что страны-участницы Еврозоны задействовали свой политический капитал и провели нужные реформы, хотя и обвиняли евро в проблемах, с которыми столкнулись.
Евро принимают и любят
Прежде чем Европа окончательно поймет, что ей нужна единая валюта, придется пройти через период демонизации евро. Это второй урок последних 20 лет. Популистская коалиция в Италии смело говорила о пренебрежении европейскими правилами и нормами — были даже разговоры на тему выхода страны из состава Еврозоны. Но когда премия за риск на финансовом рынке выросла, а итальянские власти не стали выкупать собственные гособлигации, коалиция быстро умерила свой пыл и сменила тон.
На самом деле экономическое состояние Еврозоны не такое ужасное, как его представляют нам беспросветно мрачные заголовки. Рост ВВП на душу населения замедлился за последние два десятка лет, но не сильнее, чем в Америке или других развитых странах.
Более того, рынки труда континентальной Европы пережили структурные улучшения, а коэффициент занятости населения растет с каждым годом, даже во времена кризисов. Сегодня доля взрослого населения в Еврозоне выше, чем в США. Уровень занятости достиг рекордных максимумов, а безработица, хотя и остается высокой в некоторых южных странах, продолжает снижаться.
Эти экономические реалии подразумевают, что, даже если евро не особенно жалуют, то повсеместно признают в качестве неотъемлемого элемента европейской интеграции. Согласно последнему опросу Eurobarometer, уровень поддержки единой валюты находится на уровне 74% — это исторический максимум, тогда как меньше 20% респондентов высказались против евро. Даже Италия может похвастаться высоким уровнем поддержки валюты (68% против 18%). А вот и третий урок, который следует извлечь из первых 20 лет жизни евро: несмотря на ряд недостатков или несовершенств, единая валюта создала много рабочих мест, и мало кто хочет отказываться от ее использования.
http://www.project-syndicate.org/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter