19 августа 2020 ИХ "Финам" Коренев Алексей
Не надеюсь даже увидеть на лице читателя удивление, если напомню, что в эти дни вся страна вспоминает одно из самых знаковых событий современной России – кризис 1998 года. Абсолютно все, кому довелось застать его в относительно сознательном возрасте, не только прекрасно помнят те дни, зачастую в мельчайших деталях, но и связывают с прошедшими потрясениями те или иные важные события в своей жизни.
Так уж получилось, что это был первый настоящий экономический кризис, который пришлось пережить нашим согражданам (понятно, что во времена СССР о таком даже подумать было невозможно), и он не только оказался своеобразным шоком, но и многому научил каждого из нас. Более того, для некоторых события 1998-го года стали поворотной точкой, изменившей всю последующую жизнь. Некоторые потеряли с таким трудом создававшийся в непростые "девяностые" собственный бизнес, кто-то, наоборот, сумел подняться на волне этого цунами, значительная часть наших сограждан не только узнала, каково это терять многолетние сбережения, но и приобрела первый опыт ведения семейного бюджета и элементарного финансового планирования, немалая часть россиян сменяла профессию, начав трудовую деятельность в незнакомых дотоле направлениях.
Перечислять последствия можно очень долго, ибо, как и любой экономический кризис, события 1998 года носили в себе не только отрицательный эффект в виде резкого падения доходов россиян и потери сбережений, но и произвели очистительный эффект во всей российской экономике, выкинув за борт откровенно неэффективные производства, глобально изменив бизнес-процессы и послужив хорошим трамплином для тех предпринимателей, которые сумели оперативно и грамотно перестроиться под новые условия, качественно улучшив свое дело. Впрочем, давайте для начала совершим небольшой экскурс в историю, попытавшись разобраться, что произошло, как произошло и почему из этого стоит сделать выводы. Без претензии на истинную "научность", а просто как попытка краткого анализа, замешанного, скорее, на личных воспоминаниях.
Причины кризиса
Многие решат, что я сейчас пытаюсь защищать "младореформаторов", стоявших тогда у руля нашей экономики. Просто потому, что в обществе традиционно принято их ругать. Нет, защищать никого я не собираюсь, но вот посмотреть, в каких условиях работало то правительство, какие принимало решения, и попытаться оценить, что было верным, а что нет, будет, полагаю, интересно. Начнем с того, что перед командой Сергея Кириенко, как, впрочем, и перед его предшественниками, стояла беспрецедентная в масштабах планеты задача. Никто и никогда до этих пор, даже теоретически, не разрабатывал и, тем более, не воплощал на практике переход гигантского государства с огромной многоплановой экономикой, больной многими недугами и страдающей от структурных перекосов, характеризующейся крайне низкой производительностью труда и отсутствием зачатков "нормальной здоровой конкуренции", с рельсов плановой экономики на рельсы экономики рыночной. Советская промышленность, сегмент потребления, деловые взаимоотношения, финансовая система, планирование, правовые основы – все это формировалось в течение восьми десятилетий в принципиально иных обстоятельствах и в принципиальной иной среде. Экономистам того времени предстояло решить никем ранее не выполнявшиеся задачи в условиях почти полного отсутствия хотя бы примерно работающих ориентиров.
Переход на рыночные рельсы некрупных государств, оказавшихся на этом пути ранее нас, и характеризующихся небольшими и "однобокими" экономиками, да еще и в условиях масштабной помощи со стороны международных финансовых организаций, не мог служить нам каким-либо примером. У России были совершенно иные масштабы, принципиально другая экономика, да и на весомую подмогу рассчитывать не приходилось. Не знаю, будет ли когда-нибудь учреждена медаль "за храбрость в экономике", но те, кто не побоялся взяться за штурвал гигантского тонущего корабля (а СССР реально тонул, что бы нам ни говорили приверженцы брежневской плановой экономики), вполне заслужили бы таковую. Речь, конечно, идет не об отдельных персоналиях, пришедших во власть ради личного обогащения, а тогда это было более чем возможно, а о людях, искренне веривших в то, что страну нужно и можно спасти. Наделали ошибок? Да еще каких! Но, как я отметил выше, они шли по абсолютно темному лесу в кромешной тьме, где нет даже намека на проторенные тропинки, и было бы наивным ждать от них безупречного попадания в цель.
Вернемся, однако, к "младореформаторам". Правительство Кириенко взялось за штурвал в тот период, когда радикально что-либо изменить оно уже не успевало – мы набрали слишком большой ход в сторону рифов, и максимум, что можно было сделать, это смягчить неминуемый удар. Имея, опять же, за плечами сугубо теоретические знания, полученные еще в советских вузах, где, как вы понимаете, "капиталистической экономике" не слишком пристально обучали. На мой взгляд, основной ошибкой того правительства была попытка во что бы то ни стало удержать неизменным курс рубля, притом, что средства на поддержание самой российской экономики и отечественной валюты черпались в основном за счет внешних и внутренних заимствований. И если со внешними долгами все понятно – никто не даст вам заем на условиях, отличающихся от рыночных, то вот на внутреннем рынке можно было занимать деньги дорого. Даже очень дорого. Но недолго. Отпусти они весной 1998 года рубль в "свободное плавание", и страна налетела бы на куда меньшую "скалу". Правда, резко подорожавший рубль бы вызвал волну народного негодования (полагаю, именно этого больше всего и боялись "младореформаторы"), но умеренная и управляемая девальвация рубля послужила бы мощным демпфером. А ситуация с "пирамидой ГКО" и вовсе вызывает удивление до сих пор. Напомню: каждую среду правительство гасило очередной транш ОФЗ и ГКО, причем чем дальше, тем в большей степени за счет размещения новых выпусков. Пока дело не дошло до того, что все привлекаемые в ходе аукционов средства уходили на выплаты по погашаемым выпускам.
Покупатели госдолга не могли не видеть, что дорога, если с неё не свернуть, как бы болезненно это ни выглядело, ведет в тупик. Занять требуемую сумму на старых, более-менее приемлемых условиях, становилось все труднее, и цены размещаемых гособлигаций на каждом последующем аукционе становились все ниже и ниже. Старожилы рынка хорошо помнят, что в конце июля – начале августа доходность ГКО уже далеко перевалила за 150% годовых и приближалась к 180% (если мне память не изменяет). Понятно, что столь дорогие деньги государству было не потянуть, но реформаторы упорно продолжали занимать и занимать, создавая из этих средств те самые заплатки, которыми латали повсюду протекающую обшивку набирающего балласт корабля. Еще и упорно при этом поддерживая рубль. И не нужно было заканчивать Бауманку, МИФИ или Физтех, чтобы с простым калькулятором сесть и просчитать, когда пересекутся эти две прямые (а ситуация развивалась линейно и легко прогнозировалась), т.е. когда объем еженедельных заимствований не сможет покрыть объем погашаемых выпусков гособлигаций. Помнится, специалисты нашего экономического отдела еще весной 1998-го вычислили, что 26 августа (это была очередная среда), правительству ни при каких ценах размещения не удастся закрыть погашаемые выпуски госбумаг. Т.е. по внутренним государственным займам наступал неизбежный фактический дефолт. Видимо, в команде Кириенко это тоже хорошо понимали и не стали дотягивать до последнего дня, объявив о крахе ровно за неделю.
Что произошло
Очень часто приходится слышать от простых людей вопросы вроде "А будет ли дефолт?", "в газетах пишут, что дефолт в сентябре неизбежен", "в 1998-м году в результате дефолта я потерял (-ла) свои сбережения на сберкнижке" и т.д. Люди в принципе не понимают, что такое дефолт, но крайне часто употребляемое в СМИ слово напрочь засело у большинства россиян в сознании как нечто плохое, от чего они стали беднее. Под дефолтом у нас понимается некий комплекс неприятностей, зачастую между собой никак не связанных, или связанных косвенно, но отличающихся крайне негативным влиянием и на финансовое положение отечественных домохозяйств, и на психологическое состояние самих сограждан, переживших тогда шок и сохранивших память о "дефолте" буквально в клетках спинного мозга. На самом деле, дефолт, как таковой, случился исключительно в отношении государственного (внешнего и внутреннего) долга и долговых обязательств отдельных корпораций.
Не лазайте в Google, не кормите заокеанских капиталистов от IT, я вам так напомню: дефолт – это неспособность полностью и своевременно обслуживать свой долг в соответствии с условиями, прописанными в договоре (проспекте эмиссии и т.д.). Это не всегда означает безвозвратную потерю денег кредитором. Это лишь создает проблемы, иногда временные и, как правило, не фатальные у тех, кто в долг давал. Я занял у вас 100 рублей до понедельника под 10%? Если я вам предложу варианты: 1) я отдаю 100 рублей в понедельник, а проценты в среду; б) я отдаю сразу 55 рублей, а 55 – во вторник; 3) я отдаю вам долг не деньгами, а бутылкой красного вина за 150 рублей; г) я отдаю вам в понедельник 100 рублей, а вместо процентов вымою полы в вашей квартире (варианты можно продолжать до бесконечности) – это все дефолт. Ибо я возвращаю долг не в соответствии с оговоренными условиями, а перенося выплаты или реструктурируя задолженность. Так вот, Россия на время заморозила выплаты по внешнему долгу (это плохо – рухнули наши рейтинги, нам перестали одалживать деньги и т.д., но выхода не было). На год были заморожены все выплаты по ГКО и ОФЗ. Потом эти деньги держателям облигаций выплатили, но рубль стоил уже в 4 раза дешевле. На полгода были заморожены выплаты по достаточно популярным тогда облигациям государственного сберегательного займа города Москвы (ОГСЗМ). Тоже неприятно. Но вот крайне востребованные среди населения и активно используемые тогда облигации государственного сберегательного займа (ОГСЗ) правительство тронуть не посмело – и сам номинал, и купоны по этим бумагам гасились вовремя и в полном объеме. Конечно, "посыпались" корпоративные бумаги, но это касалось скорее бизнеса, а не населения.
Рядовой россиянин больше всего пострадал от заметного роста цен и резкого удешевления рубля, которое правительство было вынуждено выпустить из коридора и отправить в свободное плавание. Мера запоздалая, но на тот момент уже просто необходимая. И, конечно, заметно потеряли малый и средний бизнес. Кто-то разорился, кто-то существенно снизил обороты, кто-то был вынужден перепрофилироваться, кого-то поглотили более успешные конкуренты. На самом же деле, никакой глобальной катастрофы не случилось. Да, наша экономика перестала быть "девочкой", но она, поверьте, вынесла очень полезные уроки из той ситуации.
Чему научил дефолт
Всякий кризис несет в себе очищающий эффект. Во-первых, наиболее тяжелые последствия того кризиса были преодолены крайне быстро: уже через год ситуация стремительно налаживалась, благо, и значительная часть бизнеса в стране осталась на плаву, и нефть начала дорожать, и кредиты нам снова начали предоставлять и, главное - обретя бесценный опыт, наши экономисты поняли, где разложены грабли, и в большинстве случаев пометили эти места красными флажками. Мы больше не играем в пирамиды бездумных заимствований денег "любой ценой", мы не пытаемся во что бы то ни стало держать рубль на одном уровне в угоду тем, кто ностальгирует по временам "один доллар = 60 копеек". Мы научились занимать на внешних рынках и вести дела с ведущими международными финансовыми организациями. Мы осознали на государственном и на бытовом уровне, что жить надо по средствам, а при каждом удобном случае откладывать копеечку в "подушку безопасности", которая потом сыграет роль спасательного круга. Отечественная экономика окончательно перешла на новые рельсы, а бизнес избавился тогда от неэффективных производств, дав путь новым и новаторским направлениям (правда, днище нашей посудины снова обросло слоем этих ракушек; но данный процесс характерен для любой системы, и периодические встряски идут тут только на пользу).
Многим в те годы пришлось переучиться и сменить профессию, обретя новые куда более эффективные и полезные навыки. В общем, 1998 год точно не прошел бесследно. И, как всякая тяжелая болезнь, он не только остается в нашей памяти на всю жизнь, но и навевает непростые мысли о том пути, каким мы шли и каким идем сейчас. То, что тот кризис послужил переломной точкой, сомнений уже не вызывает. И, полагаю, через десятилетия, когда произойдет трезвое и взвешенное переосмысление произошедшего, события 1998 года будут детально изучаться как один из наиболее ярких примеров тяжелого, шокового, но в конечном итоге остро необходимого комплекса экономических преобразований.
http://www.finam.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Так уж получилось, что это был первый настоящий экономический кризис, который пришлось пережить нашим согражданам (понятно, что во времена СССР о таком даже подумать было невозможно), и он не только оказался своеобразным шоком, но и многому научил каждого из нас. Более того, для некоторых события 1998-го года стали поворотной точкой, изменившей всю последующую жизнь. Некоторые потеряли с таким трудом создававшийся в непростые "девяностые" собственный бизнес, кто-то, наоборот, сумел подняться на волне этого цунами, значительная часть наших сограждан не только узнала, каково это терять многолетние сбережения, но и приобрела первый опыт ведения семейного бюджета и элементарного финансового планирования, немалая часть россиян сменяла профессию, начав трудовую деятельность в незнакомых дотоле направлениях.
Перечислять последствия можно очень долго, ибо, как и любой экономический кризис, события 1998 года носили в себе не только отрицательный эффект в виде резкого падения доходов россиян и потери сбережений, но и произвели очистительный эффект во всей российской экономике, выкинув за борт откровенно неэффективные производства, глобально изменив бизнес-процессы и послужив хорошим трамплином для тех предпринимателей, которые сумели оперативно и грамотно перестроиться под новые условия, качественно улучшив свое дело. Впрочем, давайте для начала совершим небольшой экскурс в историю, попытавшись разобраться, что произошло, как произошло и почему из этого стоит сделать выводы. Без претензии на истинную "научность", а просто как попытка краткого анализа, замешанного, скорее, на личных воспоминаниях.
Причины кризиса
Многие решат, что я сейчас пытаюсь защищать "младореформаторов", стоявших тогда у руля нашей экономики. Просто потому, что в обществе традиционно принято их ругать. Нет, защищать никого я не собираюсь, но вот посмотреть, в каких условиях работало то правительство, какие принимало решения, и попытаться оценить, что было верным, а что нет, будет, полагаю, интересно. Начнем с того, что перед командой Сергея Кириенко, как, впрочем, и перед его предшественниками, стояла беспрецедентная в масштабах планеты задача. Никто и никогда до этих пор, даже теоретически, не разрабатывал и, тем более, не воплощал на практике переход гигантского государства с огромной многоплановой экономикой, больной многими недугами и страдающей от структурных перекосов, характеризующейся крайне низкой производительностью труда и отсутствием зачатков "нормальной здоровой конкуренции", с рельсов плановой экономики на рельсы экономики рыночной. Советская промышленность, сегмент потребления, деловые взаимоотношения, финансовая система, планирование, правовые основы – все это формировалось в течение восьми десятилетий в принципиально иных обстоятельствах и в принципиальной иной среде. Экономистам того времени предстояло решить никем ранее не выполнявшиеся задачи в условиях почти полного отсутствия хотя бы примерно работающих ориентиров.
Переход на рыночные рельсы некрупных государств, оказавшихся на этом пути ранее нас, и характеризующихся небольшими и "однобокими" экономиками, да еще и в условиях масштабной помощи со стороны международных финансовых организаций, не мог служить нам каким-либо примером. У России были совершенно иные масштабы, принципиально другая экономика, да и на весомую подмогу рассчитывать не приходилось. Не знаю, будет ли когда-нибудь учреждена медаль "за храбрость в экономике", но те, кто не побоялся взяться за штурвал гигантского тонущего корабля (а СССР реально тонул, что бы нам ни говорили приверженцы брежневской плановой экономики), вполне заслужили бы таковую. Речь, конечно, идет не об отдельных персоналиях, пришедших во власть ради личного обогащения, а тогда это было более чем возможно, а о людях, искренне веривших в то, что страну нужно и можно спасти. Наделали ошибок? Да еще каких! Но, как я отметил выше, они шли по абсолютно темному лесу в кромешной тьме, где нет даже намека на проторенные тропинки, и было бы наивным ждать от них безупречного попадания в цель.
Вернемся, однако, к "младореформаторам". Правительство Кириенко взялось за штурвал в тот период, когда радикально что-либо изменить оно уже не успевало – мы набрали слишком большой ход в сторону рифов, и максимум, что можно было сделать, это смягчить неминуемый удар. Имея, опять же, за плечами сугубо теоретические знания, полученные еще в советских вузах, где, как вы понимаете, "капиталистической экономике" не слишком пристально обучали. На мой взгляд, основной ошибкой того правительства была попытка во что бы то ни стало удержать неизменным курс рубля, притом, что средства на поддержание самой российской экономики и отечественной валюты черпались в основном за счет внешних и внутренних заимствований. И если со внешними долгами все понятно – никто не даст вам заем на условиях, отличающихся от рыночных, то вот на внутреннем рынке можно было занимать деньги дорого. Даже очень дорого. Но недолго. Отпусти они весной 1998 года рубль в "свободное плавание", и страна налетела бы на куда меньшую "скалу". Правда, резко подорожавший рубль бы вызвал волну народного негодования (полагаю, именно этого больше всего и боялись "младореформаторы"), но умеренная и управляемая девальвация рубля послужила бы мощным демпфером. А ситуация с "пирамидой ГКО" и вовсе вызывает удивление до сих пор. Напомню: каждую среду правительство гасило очередной транш ОФЗ и ГКО, причем чем дальше, тем в большей степени за счет размещения новых выпусков. Пока дело не дошло до того, что все привлекаемые в ходе аукционов средства уходили на выплаты по погашаемым выпускам.
Покупатели госдолга не могли не видеть, что дорога, если с неё не свернуть, как бы болезненно это ни выглядело, ведет в тупик. Занять требуемую сумму на старых, более-менее приемлемых условиях, становилось все труднее, и цены размещаемых гособлигаций на каждом последующем аукционе становились все ниже и ниже. Старожилы рынка хорошо помнят, что в конце июля – начале августа доходность ГКО уже далеко перевалила за 150% годовых и приближалась к 180% (если мне память не изменяет). Понятно, что столь дорогие деньги государству было не потянуть, но реформаторы упорно продолжали занимать и занимать, создавая из этих средств те самые заплатки, которыми латали повсюду протекающую обшивку набирающего балласт корабля. Еще и упорно при этом поддерживая рубль. И не нужно было заканчивать Бауманку, МИФИ или Физтех, чтобы с простым калькулятором сесть и просчитать, когда пересекутся эти две прямые (а ситуация развивалась линейно и легко прогнозировалась), т.е. когда объем еженедельных заимствований не сможет покрыть объем погашаемых выпусков гособлигаций. Помнится, специалисты нашего экономического отдела еще весной 1998-го вычислили, что 26 августа (это была очередная среда), правительству ни при каких ценах размещения не удастся закрыть погашаемые выпуски госбумаг. Т.е. по внутренним государственным займам наступал неизбежный фактический дефолт. Видимо, в команде Кириенко это тоже хорошо понимали и не стали дотягивать до последнего дня, объявив о крахе ровно за неделю.
Что произошло
Очень часто приходится слышать от простых людей вопросы вроде "А будет ли дефолт?", "в газетах пишут, что дефолт в сентябре неизбежен", "в 1998-м году в результате дефолта я потерял (-ла) свои сбережения на сберкнижке" и т.д. Люди в принципе не понимают, что такое дефолт, но крайне часто употребляемое в СМИ слово напрочь засело у большинства россиян в сознании как нечто плохое, от чего они стали беднее. Под дефолтом у нас понимается некий комплекс неприятностей, зачастую между собой никак не связанных, или связанных косвенно, но отличающихся крайне негативным влиянием и на финансовое положение отечественных домохозяйств, и на психологическое состояние самих сограждан, переживших тогда шок и сохранивших память о "дефолте" буквально в клетках спинного мозга. На самом деле, дефолт, как таковой, случился исключительно в отношении государственного (внешнего и внутреннего) долга и долговых обязательств отдельных корпораций.
Не лазайте в Google, не кормите заокеанских капиталистов от IT, я вам так напомню: дефолт – это неспособность полностью и своевременно обслуживать свой долг в соответствии с условиями, прописанными в договоре (проспекте эмиссии и т.д.). Это не всегда означает безвозвратную потерю денег кредитором. Это лишь создает проблемы, иногда временные и, как правило, не фатальные у тех, кто в долг давал. Я занял у вас 100 рублей до понедельника под 10%? Если я вам предложу варианты: 1) я отдаю 100 рублей в понедельник, а проценты в среду; б) я отдаю сразу 55 рублей, а 55 – во вторник; 3) я отдаю вам долг не деньгами, а бутылкой красного вина за 150 рублей; г) я отдаю вам в понедельник 100 рублей, а вместо процентов вымою полы в вашей квартире (варианты можно продолжать до бесконечности) – это все дефолт. Ибо я возвращаю долг не в соответствии с оговоренными условиями, а перенося выплаты или реструктурируя задолженность. Так вот, Россия на время заморозила выплаты по внешнему долгу (это плохо – рухнули наши рейтинги, нам перестали одалживать деньги и т.д., но выхода не было). На год были заморожены все выплаты по ГКО и ОФЗ. Потом эти деньги держателям облигаций выплатили, но рубль стоил уже в 4 раза дешевле. На полгода были заморожены выплаты по достаточно популярным тогда облигациям государственного сберегательного займа города Москвы (ОГСЗМ). Тоже неприятно. Но вот крайне востребованные среди населения и активно используемые тогда облигации государственного сберегательного займа (ОГСЗ) правительство тронуть не посмело – и сам номинал, и купоны по этим бумагам гасились вовремя и в полном объеме. Конечно, "посыпались" корпоративные бумаги, но это касалось скорее бизнеса, а не населения.
Рядовой россиянин больше всего пострадал от заметного роста цен и резкого удешевления рубля, которое правительство было вынуждено выпустить из коридора и отправить в свободное плавание. Мера запоздалая, но на тот момент уже просто необходимая. И, конечно, заметно потеряли малый и средний бизнес. Кто-то разорился, кто-то существенно снизил обороты, кто-то был вынужден перепрофилироваться, кого-то поглотили более успешные конкуренты. На самом же деле, никакой глобальной катастрофы не случилось. Да, наша экономика перестала быть "девочкой", но она, поверьте, вынесла очень полезные уроки из той ситуации.
Чему научил дефолт
Всякий кризис несет в себе очищающий эффект. Во-первых, наиболее тяжелые последствия того кризиса были преодолены крайне быстро: уже через год ситуация стремительно налаживалась, благо, и значительная часть бизнеса в стране осталась на плаву, и нефть начала дорожать, и кредиты нам снова начали предоставлять и, главное - обретя бесценный опыт, наши экономисты поняли, где разложены грабли, и в большинстве случаев пометили эти места красными флажками. Мы больше не играем в пирамиды бездумных заимствований денег "любой ценой", мы не пытаемся во что бы то ни стало держать рубль на одном уровне в угоду тем, кто ностальгирует по временам "один доллар = 60 копеек". Мы научились занимать на внешних рынках и вести дела с ведущими международными финансовыми организациями. Мы осознали на государственном и на бытовом уровне, что жить надо по средствам, а при каждом удобном случае откладывать копеечку в "подушку безопасности", которая потом сыграет роль спасательного круга. Отечественная экономика окончательно перешла на новые рельсы, а бизнес избавился тогда от неэффективных производств, дав путь новым и новаторским направлениям (правда, днище нашей посудины снова обросло слоем этих ракушек; но данный процесс характерен для любой системы, и периодические встряски идут тут только на пользу).
Многим в те годы пришлось переучиться и сменить профессию, обретя новые куда более эффективные и полезные навыки. В общем, 1998 год точно не прошел бесследно. И, как всякая тяжелая болезнь, он не только остается в нашей памяти на всю жизнь, но и навевает непростые мысли о том пути, каким мы шли и каким идем сейчас. То, что тот кризис послужил переломной точкой, сомнений уже не вызывает. И, полагаю, через десятилетия, когда произойдет трезвое и взвешенное переосмысление произошедшего, события 1998 года будут детально изучаться как один из наиболее ярких примеров тяжелого, шокового, но в конечном итоге остро необходимого комплекса экономических преобразований.
http://www.finam.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter