В течение ближайших трёх—пяти лет Центробанк РФ намерен ограничить работающие в России коммерческие банки в их инвестициях на создание экосистем.
В ЦБ считают, что неконтролируемое вливание средств в такие «непрофильные» проекты создаёт значительные риски для банковского сектора.
«Можно провести аналогию с холестерином. Когда концентрация низкая — это не страшно, он в организме нужен. Но когда его много, возникают холестериновые бляшки, что препятствует движению крови в организме. Когда их много, это, по сути, замороженные активы, они не работают», — объяснил логику предложенных ограничений глава Департамента обеспечения банковского надзора ЦБ Александр Данилов.
Меры Центробанка и финансовая реформа Рузвельта
Предложенные новации можно сравнить с одним из важнейших элементов реформ Рузвельта — Банковским законом (актом Гласса — Стиголла). Он был введён в США 16 июня 1933 г. во время Великой депрессии и запретил коммерческим банкам участвовать в операциях на фондовом рынке, тем самым разделив коммерческие и инвестиционные банки.
Установленные этим законом ограничения определили облик американской банковской системы на следующие 66 лет: 12 ноября 1999 г. большая часть этих ограничений была отменена Законом о финансовой модернизации (актом Грэмма — Лича — Блайли).
Но если в США такое разделение последовало за бумом на фондовом рынке (закончившимся грандиозным крахом), то сегодня ЦБ РФ констатирует, что новым кластером экономического роста, который развивается опережающими темпами, являются платформенные модели и экосистемы.
Финансовые экосистемы в мире и в России
В докладе, выпущенном Центробанком в апреле 2021 г., утверждается, что «Россия — одна из немногих стран, на локальном рынке которой присутствуют сильные национальные экосистемы, составляющие достойную конкуренцию глобальным игрокам по всем направлениям деятельности. Однако российским экосистемам будет всё сложнее поддерживать своё технологическое лидерство и выдерживать конкуренцию с интернет-гигантами, особенно при наличии регуляторного и налогового арбитража в пользу глобальных игроков».
Выпуская этот доклад, Банк России декларировал, что его целью является «обсуждение с бизнес-сообществом, экспертами, а также всеми заинтересованными сторонами основных последствий и рисков от развития платформенных и экосистемных решений на финансовом рынке в частности и в экономике в целом, а также минимизация негативных последствий и рисков, в том числе на среднесрочном горизонте».
Одним из основных рисков ЦБ называет то, что развитие экосистем «бросает вызов конкурентной среде, ставит производителя в зависимость от правил и тарифов экосистем, привязывает к себе потребителя и зачастую определяет его модель потребления». По мнению составителей доклада, «сегодня в России несколько национальных компаний-лидеров в конкурентной среде строят платформенные и экосистемные бизнес-модели, на рынке работает значительное количество менее крупных платформ».
Специалисты ЦБ оптимальной структурой российского рынка считают ситуацию, когда на нём работает как минимум нескольких крупных национальных экосистем, конкурирующих между собой и с иностранными участниками. Одновременно с этим нишевые поставщики удовлетворяют спрос клиентов за пределами экосистем — если качество или цена конкретного продукта или услуги, предлагаемых экосистемой, не устраивает потребителя (например, продажа фермерских продуктов в магазине у дома как альтернатива доставке продуктов или готовой еды через экосистему).
В докладе ЦБ утверждается, что «такая картина национального рынка будет отвечать требованиям времени, обеспечивать необходимую динамику внедрения изменений, создавать должный уровень добросовестной конкуренции и подпитывать инновации, без которых невозможно представить дальнейшее развитие цифровой экономики».
Специфика экосистем в России и способы их регулирования
Приведённый в докладе ЦБ РФ анализ опыта регулирования различных аспектов деятельности экосистем в США, ЕС и Китае и список требующих обсуждения вопросов к российскому профессиональному сообществу могли послужить начальной точкой к плодотворной дискуссии и предложениям по выработке мер регулирования экосистем на государственном уровне. Роль ЦБ при таком подходе (кроме того, что Центробанк выступил инициатором этого обсуждения) была бы не слишком велика.
Логическим следствием такого подхода могло бы стать перепоручение решения этой проблемы Федеральной антимонопольной службе. Однако ЦБ указывает на то, что «российской особенностью стала значительная роль финансового сектора в формировании экосистем — крупные банки активно двигаются в эту сторону. Одновременно технологические компании встраивают финансовые услуги в свою экосистемную продуктовую линейку».
Отталкиваясь от этого утверждения, ЦБ формулирует предложения о необходимости участия финансового регулятора в определении правил игры и ограничений для финансовых учреждений, которые принимают участие в развитии экосистем.
С точки зрения ЦБ, необходимо минимизировать риски для кредиторов и вкладчиков банков, на базе которых формируются экосистемы. Это риски, связанные с выходом банков в новые для них нефинансовые отрасли, в том числе стратегический риск, риск вынужденной поддержки, риск информационной безопасности.
Финансовые экосистемы в США и Китае
При этом за образец принимается регулирование экосистем в США. Именно американские компании являются создателями глобальных экосистем: Google, Apple, Facebook и Amazon (так называемая GAFA). Конкурировать с ними могут только две китайские компании — Alibaba и Tencent. Но китайские участники сфокусированы в первую очередь на национальном рынке в силу его масштабности и количества населения; их международная экспансия менее выражена. Даже при выходе на иностранные рынки китайские экосистемы сохраняют национальный фокус: оказание услуг китайским туристам за рубежом и продвижение китайских производителей товаров.
В США фактически введён запрет нефинансовой деятельности финансовых компаний: любая небанковская деятельность, осуществляемая какой-либо из этих организаций или их дочерними компаниями, разрешена только как сопутствующая их финансовой деятельности. Иная коммерческая деятельность запрещена или разрешена лишь в особых случаях. По этой причине американские корпорации, которые создают собственные экосистемы, предпочитают партнёрство с классическими участниками финансового рынка или наличие финансового института внутри группы компаний экосистемы.
Так, кредитный сервис Amazon Lending, доступный для продавцов в США, Великобритании, Германии, Канаде, Китае, Франции, Индии, Италии и Испании, а также для покупателей в США, изначально развивался в партнёрстве с Bank of America Merrill Lynch. В настоящее время его партнёрами являются также Goldman Sachs в США и ING в Германии. По аналогичной модели работает Apple Card в партнёрстве с Goldman Sachs и платёжной системой Mastercard.
На текущий момент ни у одной из компаний GAFA ни на одном рынке нет традиционных финансовых лицензий — банковской, страховой, брокерской или иной.
Риски, которые создаются экосистемами
ЦБ усматривает в развитии экосистем и некий риск для сферы своей основной компетенции.
«Экосистема, развивая сервисы своего „цифрового государства“, имеет тенденцию эволюционно перейти от повсеместно используемых сегодня программ лояльности на основе внутренних баллов к использованию внутренней „валюты“, — пишут составители доклада. — Есть множество примеров обсуждения и планов применения внутренних учётных единиц для использования внутри экосистемы в качестве средства платежа за предоставляемые экосистемой товары и услуги, а также для накоплений с целью последующего использования или в качестве заёмных средств».
Наиболее нежелательным с точки зрения ЦБ сценарием будет распространение внутренних учётных единиц, выпускаемых по независимому решению организации-эмитента, так как подобные инструменты будут представлять собой денежные суррогаты и «при массовом использовании таких платёжных инструментов как альтернативы национальным валютам потенциально может существенно снизиться эффективность денежно-кредитной политики». В России, по словам первого зампреда Банка России Сергея Швецова, таких учётных единиц пока нет, но в мире их примеры появляются (криптовалюта Libra от Facebook, подарочные карты Amazon, которые в США фактически обращаются как вторые деньги), и нужно быть готовыми к их появлению и у нас.
Банковские экосистемы и концентрация непрофильного бизнеса у банков
Важным обстоятельством для ЦБ является то, что наиболее продвинутые банки начинают трансформироваться в технологические компании и создают вокруг себя экосистемы финансовых и нефинансовых услуг.
Из шести крупнейших российских создателей собственных экосистем («Сбер», «Тинькофф», «ВТБ», «МТС», «Яндекс» и Mai.ru Group) три первых представляют собой банковские группы, а четвёртая («МТС») — телекоммуникационную компанию, которая включила в состав своего холдинга собственный банк. И только две последние являются классическими интернет-компаниями. Причём «Яндекс» уже давно ищет возможности развития в своей экосистеме финансовых услуг («Яндекс.Деньги») и покупки собственного банка (после провалившихся в 2020 г. переговоров по приобретению «Тинкофф Банка» появилась информация о приобретении «Яндексом» 100% акций банка «Акрополь»). Своими банками обзавелись также Ozon и Wildberries.
Можно подозревать ЦБ в нежелании выпускать из-под своего контроля наиболее крупных и динамично развивающихся участников банковского сектора. Но в опасениях ЦБ по поводу ухода банков в непрофильный бизнес есть и вполне рациональные соображения.
Убыточность новых платформ на первом этапе их существования чаще всего является осознанной стратегией по быстрому привлечению клиентов — как потребителей, так и продавцов. В дальнейшем возникающие сетевые эффекты и эффекты масштаба позволяют включить механизмы монетизации и выводят платформенный бизнес в прибыль, что и закладывается инвесторами в цену акций. Если же финансировать стартап берётся банк, приобретая платформу у её создателей, то уже он несёт все риски бизнеса в непрофильной для себя сфере. Проникновение банков в нефинансовые отрасли может стать фактором их большей подверженности рискам.
Ключевой риск — концентрация непрофильного бизнеса у банков. Когда банки покупают для своей экосистемы активы, к которым нет требований по возврату денег, это увеличивает давление на капитал банка, считают аналитики ЦБ. А если эти активы обесценятся, то это уже угроза для кредиторов и вкладчиков.
Второй риск — переток клиентов в крупные экосистемы из более мелких банков. Это увеличит концентрацию потребителей в банковском секторе и может привести к тому, что экосистемы будут злоупотреблять своим доминирующим положением, в том числе устанавливать «дискриминационное» ценообразование, — говорится в отчёте.
Банкам, не участвующим в экосистемах, потребуется радикально изменить свои бизнес-модели, особенно в части розничного кредитования и кредитования малого и среднего бизнеса.
Какие решения предлагает Центробанк
Выход Центробанк видит во введении в течение ближайших трёх—пяти лет ограничений на инвестиции банков в непрофильные активы (к которым планируется отнести интернет-компании, недвижимость, земли и прочие «иммобилизованные активы») на уровне 30% от капитала банка. При превышении предела объём этих активов (рассчитанный с учётом повышающих коэффициентов) будет вычитаться из основного капитала финансовой организации со всеми вытекающими последствиями для показателя достаточности капитала и рейтинга компании.
https://journal.open-broker.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
В ЦБ считают, что неконтролируемое вливание средств в такие «непрофильные» проекты создаёт значительные риски для банковского сектора.
«Можно провести аналогию с холестерином. Когда концентрация низкая — это не страшно, он в организме нужен. Но когда его много, возникают холестериновые бляшки, что препятствует движению крови в организме. Когда их много, это, по сути, замороженные активы, они не работают», — объяснил логику предложенных ограничений глава Департамента обеспечения банковского надзора ЦБ Александр Данилов.
Меры Центробанка и финансовая реформа Рузвельта
Предложенные новации можно сравнить с одним из важнейших элементов реформ Рузвельта — Банковским законом (актом Гласса — Стиголла). Он был введён в США 16 июня 1933 г. во время Великой депрессии и запретил коммерческим банкам участвовать в операциях на фондовом рынке, тем самым разделив коммерческие и инвестиционные банки.
Установленные этим законом ограничения определили облик американской банковской системы на следующие 66 лет: 12 ноября 1999 г. большая часть этих ограничений была отменена Законом о финансовой модернизации (актом Грэмма — Лича — Блайли).
Но если в США такое разделение последовало за бумом на фондовом рынке (закончившимся грандиозным крахом), то сегодня ЦБ РФ констатирует, что новым кластером экономического роста, который развивается опережающими темпами, являются платформенные модели и экосистемы.
Финансовые экосистемы в мире и в России
В докладе, выпущенном Центробанком в апреле 2021 г., утверждается, что «Россия — одна из немногих стран, на локальном рынке которой присутствуют сильные национальные экосистемы, составляющие достойную конкуренцию глобальным игрокам по всем направлениям деятельности. Однако российским экосистемам будет всё сложнее поддерживать своё технологическое лидерство и выдерживать конкуренцию с интернет-гигантами, особенно при наличии регуляторного и налогового арбитража в пользу глобальных игроков».
Выпуская этот доклад, Банк России декларировал, что его целью является «обсуждение с бизнес-сообществом, экспертами, а также всеми заинтересованными сторонами основных последствий и рисков от развития платформенных и экосистемных решений на финансовом рынке в частности и в экономике в целом, а также минимизация негативных последствий и рисков, в том числе на среднесрочном горизонте».
Одним из основных рисков ЦБ называет то, что развитие экосистем «бросает вызов конкурентной среде, ставит производителя в зависимость от правил и тарифов экосистем, привязывает к себе потребителя и зачастую определяет его модель потребления». По мнению составителей доклада, «сегодня в России несколько национальных компаний-лидеров в конкурентной среде строят платформенные и экосистемные бизнес-модели, на рынке работает значительное количество менее крупных платформ».
Специалисты ЦБ оптимальной структурой российского рынка считают ситуацию, когда на нём работает как минимум нескольких крупных национальных экосистем, конкурирующих между собой и с иностранными участниками. Одновременно с этим нишевые поставщики удовлетворяют спрос клиентов за пределами экосистем — если качество или цена конкретного продукта или услуги, предлагаемых экосистемой, не устраивает потребителя (например, продажа фермерских продуктов в магазине у дома как альтернатива доставке продуктов или готовой еды через экосистему).
В докладе ЦБ утверждается, что «такая картина национального рынка будет отвечать требованиям времени, обеспечивать необходимую динамику внедрения изменений, создавать должный уровень добросовестной конкуренции и подпитывать инновации, без которых невозможно представить дальнейшее развитие цифровой экономики».
Специфика экосистем в России и способы их регулирования
Приведённый в докладе ЦБ РФ анализ опыта регулирования различных аспектов деятельности экосистем в США, ЕС и Китае и список требующих обсуждения вопросов к российскому профессиональному сообществу могли послужить начальной точкой к плодотворной дискуссии и предложениям по выработке мер регулирования экосистем на государственном уровне. Роль ЦБ при таком подходе (кроме того, что Центробанк выступил инициатором этого обсуждения) была бы не слишком велика.
Логическим следствием такого подхода могло бы стать перепоручение решения этой проблемы Федеральной антимонопольной службе. Однако ЦБ указывает на то, что «российской особенностью стала значительная роль финансового сектора в формировании экосистем — крупные банки активно двигаются в эту сторону. Одновременно технологические компании встраивают финансовые услуги в свою экосистемную продуктовую линейку».
Отталкиваясь от этого утверждения, ЦБ формулирует предложения о необходимости участия финансового регулятора в определении правил игры и ограничений для финансовых учреждений, которые принимают участие в развитии экосистем.
С точки зрения ЦБ, необходимо минимизировать риски для кредиторов и вкладчиков банков, на базе которых формируются экосистемы. Это риски, связанные с выходом банков в новые для них нефинансовые отрасли, в том числе стратегический риск, риск вынужденной поддержки, риск информационной безопасности.
Финансовые экосистемы в США и Китае
При этом за образец принимается регулирование экосистем в США. Именно американские компании являются создателями глобальных экосистем: Google, Apple, Facebook и Amazon (так называемая GAFA). Конкурировать с ними могут только две китайские компании — Alibaba и Tencent. Но китайские участники сфокусированы в первую очередь на национальном рынке в силу его масштабности и количества населения; их международная экспансия менее выражена. Даже при выходе на иностранные рынки китайские экосистемы сохраняют национальный фокус: оказание услуг китайским туристам за рубежом и продвижение китайских производителей товаров.
В США фактически введён запрет нефинансовой деятельности финансовых компаний: любая небанковская деятельность, осуществляемая какой-либо из этих организаций или их дочерними компаниями, разрешена только как сопутствующая их финансовой деятельности. Иная коммерческая деятельность запрещена или разрешена лишь в особых случаях. По этой причине американские корпорации, которые создают собственные экосистемы, предпочитают партнёрство с классическими участниками финансового рынка или наличие финансового института внутри группы компаний экосистемы.
Так, кредитный сервис Amazon Lending, доступный для продавцов в США, Великобритании, Германии, Канаде, Китае, Франции, Индии, Италии и Испании, а также для покупателей в США, изначально развивался в партнёрстве с Bank of America Merrill Lynch. В настоящее время его партнёрами являются также Goldman Sachs в США и ING в Германии. По аналогичной модели работает Apple Card в партнёрстве с Goldman Sachs и платёжной системой Mastercard.
На текущий момент ни у одной из компаний GAFA ни на одном рынке нет традиционных финансовых лицензий — банковской, страховой, брокерской или иной.
Риски, которые создаются экосистемами
ЦБ усматривает в развитии экосистем и некий риск для сферы своей основной компетенции.
«Экосистема, развивая сервисы своего „цифрового государства“, имеет тенденцию эволюционно перейти от повсеместно используемых сегодня программ лояльности на основе внутренних баллов к использованию внутренней „валюты“, — пишут составители доклада. — Есть множество примеров обсуждения и планов применения внутренних учётных единиц для использования внутри экосистемы в качестве средства платежа за предоставляемые экосистемой товары и услуги, а также для накоплений с целью последующего использования или в качестве заёмных средств».
Наиболее нежелательным с точки зрения ЦБ сценарием будет распространение внутренних учётных единиц, выпускаемых по независимому решению организации-эмитента, так как подобные инструменты будут представлять собой денежные суррогаты и «при массовом использовании таких платёжных инструментов как альтернативы национальным валютам потенциально может существенно снизиться эффективность денежно-кредитной политики». В России, по словам первого зампреда Банка России Сергея Швецова, таких учётных единиц пока нет, но в мире их примеры появляются (криптовалюта Libra от Facebook, подарочные карты Amazon, которые в США фактически обращаются как вторые деньги), и нужно быть готовыми к их появлению и у нас.
Банковские экосистемы и концентрация непрофильного бизнеса у банков
Важным обстоятельством для ЦБ является то, что наиболее продвинутые банки начинают трансформироваться в технологические компании и создают вокруг себя экосистемы финансовых и нефинансовых услуг.
Из шести крупнейших российских создателей собственных экосистем («Сбер», «Тинькофф», «ВТБ», «МТС», «Яндекс» и Mai.ru Group) три первых представляют собой банковские группы, а четвёртая («МТС») — телекоммуникационную компанию, которая включила в состав своего холдинга собственный банк. И только две последние являются классическими интернет-компаниями. Причём «Яндекс» уже давно ищет возможности развития в своей экосистеме финансовых услуг («Яндекс.Деньги») и покупки собственного банка (после провалившихся в 2020 г. переговоров по приобретению «Тинкофф Банка» появилась информация о приобретении «Яндексом» 100% акций банка «Акрополь»). Своими банками обзавелись также Ozon и Wildberries.
Можно подозревать ЦБ в нежелании выпускать из-под своего контроля наиболее крупных и динамично развивающихся участников банковского сектора. Но в опасениях ЦБ по поводу ухода банков в непрофильный бизнес есть и вполне рациональные соображения.
Убыточность новых платформ на первом этапе их существования чаще всего является осознанной стратегией по быстрому привлечению клиентов — как потребителей, так и продавцов. В дальнейшем возникающие сетевые эффекты и эффекты масштаба позволяют включить механизмы монетизации и выводят платформенный бизнес в прибыль, что и закладывается инвесторами в цену акций. Если же финансировать стартап берётся банк, приобретая платформу у её создателей, то уже он несёт все риски бизнеса в непрофильной для себя сфере. Проникновение банков в нефинансовые отрасли может стать фактором их большей подверженности рискам.
Ключевой риск — концентрация непрофильного бизнеса у банков. Когда банки покупают для своей экосистемы активы, к которым нет требований по возврату денег, это увеличивает давление на капитал банка, считают аналитики ЦБ. А если эти активы обесценятся, то это уже угроза для кредиторов и вкладчиков.
Второй риск — переток клиентов в крупные экосистемы из более мелких банков. Это увеличит концентрацию потребителей в банковском секторе и может привести к тому, что экосистемы будут злоупотреблять своим доминирующим положением, в том числе устанавливать «дискриминационное» ценообразование, — говорится в отчёте.
Банкам, не участвующим в экосистемах, потребуется радикально изменить свои бизнес-модели, особенно в части розничного кредитования и кредитования малого и среднего бизнеса.
Какие решения предлагает Центробанк
Выход Центробанк видит во введении в течение ближайших трёх—пяти лет ограничений на инвестиции банков в непрофильные активы (к которым планируется отнести интернет-компании, недвижимость, земли и прочие «иммобилизованные активы») на уровне 30% от капитала банка. При превышении предела объём этих активов (рассчитанный с учётом повышающих коэффициентов) будет вычитаться из основного капитала финансовой организации со всеми вытекающими последствиями для показателя достаточности капитала и рейтинга компании.
https://journal.open-broker.ru/ (C)
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter