Для Европы 50 лет - не возраст!
Ровно 50 лет назад, как шесть стран: Франция, Западная Германия, Италия, Голландия, Бельгия и Люксембург, подписали Римский договор о создании Европейского экономического сообщества. Так начался процесс, завершившийся созданием Европейского Союза и единой валюты для 15 его членов. Однако для Европы 50 - это еще не средний возраст, и подводить итоги пока рано.
В этом возрасте самое время На сегодняшний день необходимо признать, что Европа стала политическим образованием. Ученые не могут прийти к единому мнению по поводу того, что такое Европа: самостоятельный континент или всего лишь аппендикс огромного Евроазиатского массива. Создание Европы стало неотъемлемой частью евро-центрической теории, господствующей на Западе, к которой исследователи вернулись около 20 лет назад. Некоторые эксперты, такие как Андрэ Гандер Франк, Кеннет Померанц и Джон Хобсон, предлагают несколько измененную теорию, в котором немалую роль отводят Азии (до начала 19 века на Китай приходилась почти треть мирового ВВП).
И дело даже не в том, что Европа стала политическим образованием, а в том, что ее объединение проходило скорее под воздействием политических факторов, нежели экономических. Многие историки считают, что подписанию Римского договора способствовали два политических события: отклонение французским парламентом проекта создания Европейского оборонительного сообщества (1954) и Суэцкий кризис (1956). Даже появление единой валюты напрямую связано с политическими предпосылками. Создание экономического и валютного союза стало экономическим решением чисто политического вопроса: на каких условиях можно добиться воссоединения Германии?
Несмотря на то, что американские историки и политологи часто называют США величайшим экспериментом (классические политические теоретики утверждали, что республиканская форма правительства не может существовать на такой огромной территории), однако, сейчас таким величайшим экспериментом является Европа. Может ли экономический и валютный союз существовать, не будучи при этом политическим союзом?
Суть заключается в том, что, по мнению экономистов, Еврозона не является оптимальной валютной зоной и в этом просто нет никаких сомнений. Но хорошее не исключает возможности стремления к лучшему (ведь США тоже не были идеальной валютной зоной почти целый век после подписания Декларации независимости). Целесообразнее сравнивать 50-летний период после подписания Римского договора с аналогичным временным периодом до этого события.
Тем не менее, многие англо-американские исследователи обвиняют Европу в слабых экономических результатах. Медленное регулирование и негибкие рынки товаров и услуг, ослабленный рынок труда вызывают экономический склероз. Лечение, как правило, назначают критики, причем одно и то же практически для каждой экономической проблемы. Вашингтонский консенсус. Либерализация. В Лиссабонском договоре (ноябрь 1997) либерализация, похоже, была использована как способ стимулирования роста, однако само ее внедрение не вызвало должного энтузиазма.
Тем не менее, Европа - это несколько другой уровень анализа. В некоторых странах Европейского Союза таких, как Дания, Финляндия, Швеция, Великобритания и Испания, последние несколько лет наблюдался усиленный рост. В четырех из семи стран действует единая валюта. Среди них лидирует Германия; чуть поодаль стоят Франция и Италия. Тот факт, что эти три страны составляют 2/3 ВВП Еврозоны, объясняет, почему в среднем рост кажется таким вялым. DIV>
Анализ на общем уровне был бы оправдан, если бы наблюдалась большая экономическая конвергенция. Однако конвергенция - это скорее гипотеза, чем предположение. Кроме того, если копнуть глубже, то окажется, что мы имеем дело с самой настоящей дивергенцией. С введением единой европейской валюты стоимость рабочей силы на единицу выпущенной продукции в Германии в действительности немного упала. Представьте, что за тот же самый период стоимость рабочей силы на единицу выпущенной продукции в Португалии и Греции выросла более чем на 30%, в Италии и Испании - на 25%, а во Франции - на 13%.
Анализ на общем уровне также скрывает дивергенцию внешних счетов. В Германии профицит текущих счетов составляет приблизительно 4.8% от ВВП. Хотя экономика этой страны равна примерно четверти экономики США, стоимость экспорта обеих стран в долларах приблизительно одинакова. Голландия может похвастаться профицитом в размере более 7.5% от ВВП.
На другой чаше весов стоит Великобритания с дефицитом текущих счетов в размере 3% от ВВП и Испания с дефицитом 8.5%. Также дефицит наблюдается во многих странах, недавно вступивших в ЕС: Венгрия (~5%), Чешская республика (~3.3%) и Польша (~2.3%). Румыния и Болгария вступили в союз в начале этого года. Дефицит текущих счетов в Румынии составляет 10% от ВВП, а дефицит Болгарии приближается к 16%.
Такие экономические дивергенции могут усилить напряженность внутри Европы. Кроме того, они имеют большое значение для инвесторов. Раньше, чтобы восполнить недостаток конкурентоспособности странам пришлось бы обесценивать свои валюты. Яркими тому примерами являются Португалия, Италия, Греция и Испания. Сейчас такой вариант не пойдет. Не учитывая годы низкой заработной платы и/или резкого роста продуктивности, трудно представить, каким образом многие страны намерены восстановить свою конкурентоспособность.
Однако периодически возникающие разговоры о возможном выходе такой страны, как Италия, из Еврозоны притянуты за уши. Какое бы нарушение экономики не хотели бы нигилисты принести в жертву евро, это ничто по сравнению с той ценой, которую придется заплатить за выход Процентные ставки взлетят. Новые валюты спикируют вниз. Секторы экономики пачками начнут банкротиться. Политическая элита лишится доверия. Несмотря на то, что экономические трудности очень серьезны, политические трудности, без сомнения, проследить будет гораздо сложнее. Возможны три большие проблемы. Во-первых, ЕС функционирует в рамках "правил применения силы", которые аналогичны "Статьям конфедерации" США. Даже несмотря на то, что 13 колоний смогли защитить самую мощную державу с помощью одного этого документа, в нем была масса недочетов. Он обладал низкой исполнительной властью. Он не контролировал налогообложение. Решения требовали единодушия.
ЕС нужна конституция, и эта необходимость становится все более острой по мере того, как союз распространяется на восток. Становится ясно, что не хватает именно политического оплота. В действительности же даже опыт США был лишен политического стремления к созданию конституции. Континентальный Конгресс должен был пересмотреть Статьи Конфедерации, но вместо этого выдвинул новые, созвав конституционный конвент. Сегодня такой обманный маневр кажется гораздо менее законным, чем тогда. Более того, даже тогда потребовались действия и компромиссы, которые пришлось предпринимать в последний момент, как и кампания, поддержанная федералистами, с целью гарантировать ратификацию конституции США. Второй политической трудностью является Турция. Если принять во внимание, что Европа - это крупное политическое формирование, то утверждение, что Турция не является частью Европы, малоубедительно. Турция является самой что ни на есть европейской страной и важным членом НАТО. Подобно тому, как раньше время от времени возникали споры по поводу того, кто потерял восточную Европу в Ялте, если Европейский союз не возьмет под крыло Турцию, то туркам ничего не останется, как идти за помощью на восток.
По мере того, как переписывается мировая история и отводится более значимая роль восточной части европейского массива, ислам также становится частью иудео-христианской традиции. Ведь и Авраам, первый иудей, имел двух сыновей, один из которых проповедовал иудаизм, в второй стал основателем ислама. Но даже если оставить в покое религиозный вопрос, западные европейцы всерьез обеспокоены стоимостью наплыва более многочисленных и достаточно бедных народов. Хотя, возможно, противостояние этим многочисленным и относительно бедным народам может обойтись еще дороже.
И третья политическая трудность - это то, как мы представляем себе роль Европы в период после Холодной войны. Вот уже много лет она так поглощена расширением границ, что не хочет проецировать свою мощь и лидерство в мире. Надежда на то, что она сможет стать противовесом более рискованной и военно-направленной внешней политике США, рассыпалась словно карточный домик несколько лет назад. Дело в том, что страны Европы продолжают изолироваться на мировой арене политической экономики, приобретая черты, свойственные азиатским странам.
Сама единая валюта преуспела по всем показателям. Она составляет 25% всех мировых резервов и стала достойной альтернативой доллару во многих странах. Количество облигаций, выпущенных за пределами Европы и Северной Америки, оцененных в евро ничуть не меньше облигаций, оцененных в долларах. На неделе, когда отмечалась годовщина ЕС, евро достиг самых высоких уровней против доллара за два года, а против иены и швейцарского франка он торговался выше, чем когда-либо с момента своего создания в 1999 году.
Четвертый квартал 2006 года стал первым периодом за пять лет, когда Европ выросла больше, чем США. Это можно скорее назвать счастливой случайностью, нежели трендом, но, тем не менее, повторение этого опыта ожидается и в первом квартале 2007 года. В краткосрочной перспективе прогноз по евро остается конструктивным, что подкрепляется ожиданиями того, что ЕЦБ еще не завершил свой цикл процентных ставок. По многим эконометрическим оценкам, сейчас евро намного превысил свою справедливую стоимость и явно перекуплен. Это, конечно, не исключает дополнительного роста, но так как такое превышение ограничено прошлыми результатами, то, скорее всего, евро финиширует в этом году на более низких уровнях, чем сейчас.
Марк Чэндлер
Brown Brothers Harriman
