29 августа 2022 giovanni1313
“Блумберг“ опубликовал интересный материал, посвященный проблеме трудоустройства китайской молодежи.
Показательные расправы над частными технологическими и образовательными компаниями, кризис плохих долгов на рынке недвижимости и широкие запретительные меры при первом же подозрении на появление COVID-19 привели к прежде немыслимому итогу: китайская экономика перестаёт расти. У менеджмента попросту нет уверенности в завтрашнем дне — планы развития сменяются на планы выживания.
В таких условиях компании не торопятся расширять найм. И в наибольшей степени это затрагивает вчерашних выпускников вузов, имеющих ограниченный опыт работы или не имеющих его вовсе. Для китайских компаний они сейчас являются «лишними».
Это находит отражение в очень высоком уровне безработицы среди молодежи: 19,9% для возрастной группы 16-24 года. Это почти вдвое больше, чем в среднем по странам ОЭСР. И почти вдвое больше, чем было в Китае в 2018.
Причем официальные цифры безработицы могут не до конца отражать глубину проблемы. Так, по данным китайского портала вакансий «Чжаопинь», в 1 квартале 2022 — еще до новой волны локдаунов — на одного выпускника приходилось лишь 0,71 вакансия.
Ситуация усугубляется тем, что вузы страны в этом году окончило рекордное число выпускников: 10,8 млн. по сравнению, скажем, с 8 млн. в 2020. Интенсивнейшая гонка за образованием приводит к растущему числу молодых специалистов с вузовским дипломом. Порядка 60% китайской молодежи учится в вузах — по этому показателю Китай догнал развитые страны. Но в финале этой гонки, захватившей большую часть поколения, молодежь утыкается в отсутствие рабочих мест. Которое полностью обесценивает все те огромные старания, тысячи часов корпения над учебниками и бессонные ночи, которые молодежь вкладывала в иллюзию престижного будущего.
«Высокие издержки», вложенные в эту иллюзию, вкупе с преобладающим общественным мнением выливаются в еще одну причину высокой безработицы, наверняка знакомую российским читателям. Рабочие места есть — но они совсем не там, где их ищут свежеиспеченные обладатели вузовских дипломов. Молодежи (и их родителям) хочется работать «белыми воротничками» в кондиционированных офисах.
Аналитики ”Zhilian” подсчитали, что 43% ищущих работу хотели бы трудиться в секторе ИТ. При этом вакансии сектора ИТ составляли лишь 16% от общего числа предложений. Порядка половины соискателей имели вузовский диплом — но только 20% вакансий его требовали.
Нехватка рабочих рук наблюдается в обрабатывающей промышленности, среди технических специальностей. Спрос на экспортные товары остаётся очень высоким, да и внутри страны потребление промышленных товаров стабильнее, чем завязанных на ковидные ограничения услуг и завязанных на партийную кампанейщину ИТ-продуктов.
Но молодежь даже и слышать не хочет о работе сварщиком или электриком. Во всекитайской гонке за социальным статусом такой исход, видимо, считается еще менее привлекательным, чем сидение без работы с юридическим дипломом в руках. Если раньше мигранты из села в город в трудные периоды возвращались обратно на «малую родину», то сейчас уезжать в провинцию никто не хочет. Получение высшего образования в большом городе, вероятно, укрепляет эту решимость.
Руководство страны видит эту проблему. И с высоких трибун призывает молодежь умерить свои амбиции и работать где придётся. Увы, маловероятно, чтобы правительственные речи сильно повлияли на складывающиеся не одно десятилетие культурные установки.
«Закручивание гаек» в сфере частного бизнеса ожидаемо приводит к тому, что молодежь стремится трудоустроиться в госконторы. Зарплаты там ниже — но там хотя бы не прикрыли найм для молодежи без опыта работы. И главное — китайское поколение ”Z” считает, что там есть #стабильность, и тебя не выкинут на улицу из-за новой партийной кампании против очередного сектора бизнеса. Знакомые настроения, не правда ли?
Проблема в том, что в городах госкомпании обеспечивают лишь 10% от общей занятости. А трудоустроиться туда хотели бы 39% выпускников. Из-за того, что найм в государственных компаниях поощрялся «сверху» — в отличие от частных — в прошлом году они «вобрали» непропорционально большую долю выпускников, 28%. Например, в Шанхае госпредприятиям было приказано зарезервировать под выпускников 50% имевшихся вакансий. Но насколько устойчиво такое директивное «социальное трудоустройство» и хватит ли мест на всех желающих в этом году — большой вопрос.
А что насчет стимулирования создания рабочих мест в частном секторе? Увы, похоже, Партию это мало интересует. Формально такая программа существует, но она предусматривает субсидию за нового работника размером лишь в $225 – совсем крохи.
То, что приток образованной молодежи в частные компании сильно сократился — еще полбеды. Но эти цифры свидетельствуют еще и о развороте более масштабного тренда: от приватизации китайской экономики обратно к ее огосударствлению. Пока этот процесс только начался. Количественные изменения уже заметны, о качественных говорить пока рано.
Это логичное изменение в свете недавних политических кампаний, направленных против частного капитала. Но частный капитал в Китае неизменно показывал бОльшую эффективность в сравнении с государственным. Более того, именно рост частного сектора экономики обеспечил Китаю «экономическое чудо». У меня есть большие сомнения, что поворот к огосударствлению экономики сможет хотя бы поддерживать доковидные темпы экономического роста — не говоря уже об их превышении.
...Молодежь выбирает госкомпании еще и потому, что условия труда в них более гуманные — без 12-часовых рабочих дней, кранчей перед дедлайнами и прочей потогонки по системе «996», повсеместной для китайского технологического сектора. И в этом косвенном отказе от гонки за престижем, от более высоких зарплат и стремительных карьерных перспектив, характерных для технологических компаний, мы можем видеть нарастающий протест против преобладающей сейчас ментальности гипертрофированной социальной конкуренции, заставляющей класть свою жизнь на то, чтобы возвыситься над другими.
Отголоски этого протеста мы упоминали при обсуждении китайского образования — речь о мемах, буквально переводящихся как «лежать пластом» (т. е. демонстративный отказ от гонки за успехом) и «инволюция» (отсутствие роста при ожесточающейся конкуренции за дележку «пирога»). Сейчас популярность начало набирать новое выражение — «бай лань», буквально «ну и пускай гниёт!», имеющего довольно депрессивные коннотации и обозначающего потерю интереса к решению стоящих перед человеком проблем.
В том обсуждении я писал: «Чем ожесточеннее гиперконкуренция, чем больше сил вкладывается в эту гонку — тем сильнее разочарование от так и не достигнутых целей». Тогда, год назад, угроза массового разочарования все еще оставалась в большей степени гипотетической. Сейчас оно приобретает реальные очертания: экономическое торможение и сильное охлаждение рынка труда, делающее невозможным трудоустройство значительной части выпускников-участников «гонки за успехом».
Молодежь — наиболее активная сила в политических протестах. Разочарованная молодежь — сила, опасная вдвойне. А уж если речь идёт о разочарованной молодежи, не имеющей постоянной работы — более рискованный сценарий представить попросту невозможно.
Причем к разочарованию от отсутствия достойной работы добавляются проблемы с еще одной составляющей социального статуса молодых людей: заведением семьи. Изменение культурных установок (в том числе связанное с распространением высшего образования) привело к тому, что возраст вступления в брак быстро увеличивается. Если в 2010 среднему жениху было 26,7 и невесте — 24,9, то в 2020 это 29 и 28 лет соответственно.
Отсутствие семейных отношений порицается старшими поколениями, вплоть до социальной стигматизации. Но даже не будь упреков со стороны старших родственников, неустроенность семейной жизни подчеркивает неудачи молодых людей в достижении важных жизненных целей и усиливает их антагонизм к окружающему обществу. Путей для самореализации у них остается очень мало.
Появление «ненужного поколения» — разочарованного, нетрудоустроенного, не нашедшего семейного счастья, но одновременно образованного и хорошо знакомого с показной «сладкой жизнью» своих более успешных соотечественников — это уникальная ситуация в истории Китая. До сих пор политическая стабильность в стране обеспечивалась негласной сделкой: Партия остается у власти, гарантируя рост экономического благополучия народа. Но для существенной части молодежи ни экономического, ни социального благополучия сейчас не просматривается.
Разочарование и фрустрация этого поколения сейчас выплескивается в пассивно-агрессивные мемы. Но если экономическая траектория страны не изменится, пассивно-агрессивные мемы могут смениться на активно-агрессивные протесты. Совсем недавно мы видели их в Гонконге — где протест был почти исключительно молодежным феноменом, даже несмотря на очень низкую безработицу среди молодежи (впрочем, проблемы с доступностью жилья были масштабными). Мы видели рост протестных настроений и в связи с ковидными локдаунами.
Cамый свежий эпизод — массовый бойкот ипотечных платежей по проектам, строительство которых встало в результате кризиса недвижимости — смотрится скорее как «пассивная», нежели «активная» мера. Но и здесь налицо протест против имеющейся системы, не справляющейся со своими экономическими обещаниями.
Пока экономические неурядицы касаются лишь отдельных частей китайского общества — безработной молодежи и ипотечных покупателей недостроенных квартир. Топливо для протеста есть, но нет существенных предпосылок к тому, чтобы этот протест был поддержан широкими слоями населения.
Дальнейшее ухудшение экономической ситуации может изменить этот расклад. Рано или поздно стагнация экономики затронет каждого. И тогда сделка «власть в обмен на экономический рост» потеряет свою силу. А с ней придет конец и #стабильности - как бы горячо ни желали ее отчаявшиеся молодые люди.
Какие новые условия выдвинет образованная китайская молодежь, поддержанная средним классом, и что на на них ответит Партия (слезоточивый газ? аресты? расстрелы?) — будет ключевым для политического облика Китая 21-го века.
Партии очень не хочется менять этот облик. Но для этого надо осуществить, пожалуй, невозможное: повторить еще одно «экономическое чудо», только на этот раз с гораздо более враждебными внешними условиями.
(C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter