10 мая 2010 Новая газета
Не так давно европейские экономисты смеялись над своими американскими коллегами и их сомнениями в целесообразности валютного союза, к которому стремилась Европа. «В общем и целом, — говорилось в статье, опубликованной в этом январе, — евро пока что показывает результаты, значительно превосходящие прогнозы американских экономистов».
Эволюция взглядов евроскептиков в статье резюмировалась так: «Евро — это невозможно. Евро — это плохая идея. Евро — это ненадолго». Что ж, это оказалось возможно, но сейчас это кажется плохой идеей именно по тем причинам, на которые ссылались скептики. А вот вопрос, надолго ли это, внезапно оказался открытым.
Чтобы понять евробардак и урок, который все мы должны из него извлечь, надо смотреть дальше, чем авторы газетных заголовков. Сейчас все сосредоточились на государственном долге, и начинает казаться, будто бы это — простая история о правительствах, неспособных взять под контроль собственные траты. Но для Греции это лишь часть проблемы, для Португалии — фактор малозначительный, а к Испании он и вовсе не имеет отношения.
Дело в том, что три года назад ни одна из стран, попавших или почти попавших в кризис теперь, не имела на первый взгляд заметных финансовых трудностей. Даже дефицит бюджета Греции в процентах от ВВП был не выше, чем дефициты в США середины 80-х, а в Испании и вовсе был профицит. И во все эти страны шел значительный поток иностранного капитала, в основном потому, что рынки верили: членство в еврозоне делает греческие, португальские и испанские облигации безопасным вложением.
Затем наступил мировой финансовый кризис. Поток капитала иссяк; доходы упали, дефициты подскочили; а членство в еврозоне, благодаря которому рынки так сильно, но бездумно любили кризисные страны, превратилось в ловушку.
В чем же ловушка? В те годы, когда деньги были легкодоступны, зарплаты и цены в кризисных странах росли намного быстрее, чем в остальной Европе. Теперь, когда приток денег остановился, этим странам необходимо привести издержки в соответствие с возможностями бюджета.
Но добиться этого теперь куда сложнее, чем когда каждая европейская страна имела собственную валюту. Тогда затраты можно было сократить, просто поменяв курс валюты, например, Греция могла урезать зарплаты в стране относительно немецких, просто снизив курс драхмы к немецкой марке. Теперь, когда у Греции и Германии валюта единая, снижение относительного уровня государственных трат требует инфляции в Германии или дефляции в Греции. А поскольку Германия на инфляцию не готова, остается только дефляция.
Проблема в том, что дефляция — падение зарплат и цен — всегда и везде является крайне болезненным процессом. Она неизменно сопровождается периодом экономического спада и высокой безработицы. Она также обостряет долговые проблемы как для государства, так и для частных лиц, потому что прибыли падают, а долговые обязательства остаются на прежнем уровне.
С этим и связан кризис. Финансовые проблемы Греции были бы серьезными, но поддающимися контролю, если бы перспективы для греческой экономики в ближайшем будущем были более светлыми. Но это не так. На этой неделе Standard & Poor’s, снизившие рейтинг греческих долгов, предположили, что греческий ВВП в пересчете на евро может не достичь уровня 2008 года раньше 2017 года. А значит, у Греции нет шанса выбраться из нынешних проблем за счет роста.
Именно этого опасались евроскептики. Отказ от возможности менять валютный курс, предупреждали они, приведет к будущим кризисам. Так и случилось.
Что же будет с евро? До недавнего времени большинство аналитиков, включая меня, считали, что развал еврозоны, по сути, невозможен, ведь даже намек со стороны какого-нибудь правительства, что оно подумывает об отказе от евро, привел бы к паническому изъятию банковских вкладов и катастрофическим последствиям. Но если кризисные страны будут вынуждены пойти на дефолт, они, скорее всего, и так столкнутся с перспективой изъятия вкладов. Это потребует от них введения экстренных мер, вроде временных ограничений на съем денег со счетов, и создаст возможности для выхода из еврозоны.
Значит ли это, что само евро под угрозой? Если коротко, то да.
Если европейские лидеры не займут более активной позиции и не помогут Греции избежать худшего, дефолт в этой стране может привести к цепной реакции и намного более масштабным потрясениям. А этот сценарий кажется все более вероятным.
Какие уроки мы можем из этого извлечь?
Стервятники-противники дефицита в США уже пытаются воспользоваться европейским кризисом и представляют его наглядным уроком о вреде красных цифр в госбюджете. Но что кризис действительно продемонстрировал, так это опасность ограничения себя в выборе экономических мер. Вступив в еврозону, власти Греции, Португалии и Испании отказали себе в возможности делать ряд неправильных шагов вроде выпуска слишком большого количества денег; но они также отказали себе в возможности гибко реагировать на события.
А когда наступает кризис, власти должны иметь возможность действовать. Об этом забыли создатели евро — и об этом стоит помнить всем остальным.
Пол Кругман
http://www.novayagazeta.ru/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Эволюция взглядов евроскептиков в статье резюмировалась так: «Евро — это невозможно. Евро — это плохая идея. Евро — это ненадолго». Что ж, это оказалось возможно, но сейчас это кажется плохой идеей именно по тем причинам, на которые ссылались скептики. А вот вопрос, надолго ли это, внезапно оказался открытым.
Чтобы понять евробардак и урок, который все мы должны из него извлечь, надо смотреть дальше, чем авторы газетных заголовков. Сейчас все сосредоточились на государственном долге, и начинает казаться, будто бы это — простая история о правительствах, неспособных взять под контроль собственные траты. Но для Греции это лишь часть проблемы, для Португалии — фактор малозначительный, а к Испании он и вовсе не имеет отношения.
Дело в том, что три года назад ни одна из стран, попавших или почти попавших в кризис теперь, не имела на первый взгляд заметных финансовых трудностей. Даже дефицит бюджета Греции в процентах от ВВП был не выше, чем дефициты в США середины 80-х, а в Испании и вовсе был профицит. И во все эти страны шел значительный поток иностранного капитала, в основном потому, что рынки верили: членство в еврозоне делает греческие, португальские и испанские облигации безопасным вложением.
Затем наступил мировой финансовый кризис. Поток капитала иссяк; доходы упали, дефициты подскочили; а членство в еврозоне, благодаря которому рынки так сильно, но бездумно любили кризисные страны, превратилось в ловушку.
В чем же ловушка? В те годы, когда деньги были легкодоступны, зарплаты и цены в кризисных странах росли намного быстрее, чем в остальной Европе. Теперь, когда приток денег остановился, этим странам необходимо привести издержки в соответствие с возможностями бюджета.
Но добиться этого теперь куда сложнее, чем когда каждая европейская страна имела собственную валюту. Тогда затраты можно было сократить, просто поменяв курс валюты, например, Греция могла урезать зарплаты в стране относительно немецких, просто снизив курс драхмы к немецкой марке. Теперь, когда у Греции и Германии валюта единая, снижение относительного уровня государственных трат требует инфляции в Германии или дефляции в Греции. А поскольку Германия на инфляцию не готова, остается только дефляция.
Проблема в том, что дефляция — падение зарплат и цен — всегда и везде является крайне болезненным процессом. Она неизменно сопровождается периодом экономического спада и высокой безработицы. Она также обостряет долговые проблемы как для государства, так и для частных лиц, потому что прибыли падают, а долговые обязательства остаются на прежнем уровне.
С этим и связан кризис. Финансовые проблемы Греции были бы серьезными, но поддающимися контролю, если бы перспективы для греческой экономики в ближайшем будущем были более светлыми. Но это не так. На этой неделе Standard & Poor’s, снизившие рейтинг греческих долгов, предположили, что греческий ВВП в пересчете на евро может не достичь уровня 2008 года раньше 2017 года. А значит, у Греции нет шанса выбраться из нынешних проблем за счет роста.
Именно этого опасались евроскептики. Отказ от возможности менять валютный курс, предупреждали они, приведет к будущим кризисам. Так и случилось.
Что же будет с евро? До недавнего времени большинство аналитиков, включая меня, считали, что развал еврозоны, по сути, невозможен, ведь даже намек со стороны какого-нибудь правительства, что оно подумывает об отказе от евро, привел бы к паническому изъятию банковских вкладов и катастрофическим последствиям. Но если кризисные страны будут вынуждены пойти на дефолт, они, скорее всего, и так столкнутся с перспективой изъятия вкладов. Это потребует от них введения экстренных мер, вроде временных ограничений на съем денег со счетов, и создаст возможности для выхода из еврозоны.
Значит ли это, что само евро под угрозой? Если коротко, то да.
Если европейские лидеры не займут более активной позиции и не помогут Греции избежать худшего, дефолт в этой стране может привести к цепной реакции и намного более масштабным потрясениям. А этот сценарий кажется все более вероятным.
Какие уроки мы можем из этого извлечь?
Стервятники-противники дефицита в США уже пытаются воспользоваться европейским кризисом и представляют его наглядным уроком о вреде красных цифр в госбюджете. Но что кризис действительно продемонстрировал, так это опасность ограничения себя в выборе экономических мер. Вступив в еврозону, власти Греции, Португалии и Испании отказали себе в возможности делать ряд неправильных шагов вроде выпуска слишком большого количества денег; но они также отказали себе в возможности гибко реагировать на события.
А когда наступает кризис, власти должны иметь возможность действовать. Об этом забыли создатели евро — и об этом стоит помнить всем остальным.
Пол Кругман
http://www.novayagazeta.ru/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter