29 июня 2010 Project Syndicate
Успех порождает уверенность, а быстрый успех приводит к высокомерию. Это, по сути, является проблемой, с которой Азия и Запад сталкиваются в Китае, что вновь было продемонстрировано на саммите большой двадцатки в Канаде.
Растущая экономическая и военная мощь подталкивают правительство Китая проводить более жесткую внешнюю политику. Изначально придерживаясь доктрины «мирного роста», сегодня Китай начинает снимать перчатки, убедившись, что он приобрел необходимые мышцы.
Такой подход стал более выраженным с наступлением мирового финансового кризиса, который начался осенью 2008 года. Китай интерпретировал кризис как символ упадка англо-американского бренда капитализма, а также как ослабление американской экономической мощи. Это, в свою очередь, укрепило его удвоенную веру в то, что его бренд государственного управляемого капитализма предлагает надежную альтернативу, а его глобальное господство неизбежно.
Китайские аналитики ликующе отметили, что после того, как была спета песня «либерализуй, приватизируй и позволь решать рынку», Соединенные Штаты и Великобритания возглавили процесс спасения своих финансовых гигантов, как только появились первые признаки проблем. В отличие от этого государственный капитализм дал Китаю экономическую стабильность и высокие темпы роста, что позволяет ему благополучно переживать мировой финансовый кризис.
В действительности, несмотря на постоянные разговоры о перегреве экономики, экспорт Китая и розничные продажи растут, и его валютные резервы в настоящее время приближаются к 2,5 триллионам долларов США, в то время как финансовый и торговый дефицит Америки по-прежнему вызывает тревогу. Это помогло укрепить веру китайской элиты в успех синтеза страны авторитарной политики и государственного капитализма.
Самые большие потери вследствие глобального финансового кризиса, по мнению Китая, понес дядя Сэм. То, что США по-прежнему зависят от Китая, чтобы продавать казначейские облигации каждую неделю на миллиарды долларов США для финансирования своего зияющего дефицита бюджета, является признаком изменений в мировом финансовом влиянии что Китай непременно использует для достижения своих политических целей в ближайшие годы.
Текущее внимание может быть направлено на финансовые проблемы в Европе, но более широкую картину для Китая представляет то, что хронический бюджетный дефицит и задолженность Америки говорят о ее соответствующем упадке. Если добавить к этому две войны, которые США ведут за рубежом одна из которых становится все горячее и все чаще приводит к мысли, что в ней нельзя победить и то, что приходит на ум лидерам Китая, то это соответствует предупреждению историка Пола Кеннеди о «имперских планах».
На этом фоне растущая самоуверенность Китая неудивительна. Совет Дэн Сяопина – «не показывать свои возможности и выждать время» уже не выглядит актуальным. В настоящее время Китай не стесняется демонстрации своего военного потенциала и заявляет о себе на нескольких фронтах.
В результате, в отношениях Китая и Запада появляется новое напряжение, что также было хорошо заметно на саммите по изменениям климата в Копенгагене в прошлом году, на котором Китай ‑ крупнейший в мире загрязнитель с наиболее быстро растущим уровнем выбросов углекислого газа – ловко уклонился от давления, спрятавшись за спиной развивающихся стран. С тех пор Китай усилил напряжение, продолжая манипулировать стоимостью юаня, поддерживая аномально высокое сальдо торгового баланса, а также ограничивая попадание товаров, произведенных иностранными компаниями в Китае, на внутренний рынок.
По политическим вопросам и вопросам безопасности Китай вызывает не меньшее беспокойство. Например, расширение военно-морской роли Китая и его морских притязаний, которые угрожают столкновением с интересами США, в том числе в отношении свободы морей, на которой традиционно настаивает Америка.
Тем не менее, простая истина состоит в том, что американские экономические и военные тяготы мешают ее внешней политике в отношениях с Китаем. США, похоже, менее охотно, чем когда-либо, оказывают влияние, которое у них есть до сих пор, чтобы надавить на Китай и заставить его скорректировать свою политику, которая угрожает деформировать торговлю, способствовать огромным торговым дисбалансам, а также усилить конкуренцию за скудные запасы сырья.
Удерживая заниженную стоимость своей валюты, а также наводняя мировые рынки искусственно дешевыми товарами, Китай преследует хищную торговую политику. Это подрывает обрабатывающую промышленность в развивающихся странах еще больше, чем на Западе. Но, угрожая дестабилизации мировой экономики, Китай также угрожает интересам Запада. Кроме того, его усилия заблокировать поставки основных ресурсов означают, что он будет продолжать оказывать поддержку бунтарских режимов.
Тем не менее, Америка уклоняется от оказания любого прямого давления на Китай. Политика США сегодня представляет исследование, в отличие от беззастенчивого использования давления Америкой в 1970 и 1980 годах, когда Япония превратилась в глобальный экономический центр. Япония поддерживала заниженную стоимость иены, а также выдвигала скрытые барьеры для иностранных товаров, что вызвало сильное давление и периодическое выкручивание рук со стороны США для японских концессий.
Сегодня США не могут применить такой же подход к Китаю, в основном потому, что Китай является также мощной военной и политической державой, и США зависят от китайской поддержки по целому ряду международных проблем от Северной Кореи и Бирмы до Ирана и Пакистана. С другой стороны, Япония по-прежнему осталась полностью пацифистской экономически могущественной державой.
Имеет огромное значение то, что Китай стал глобальным военным игроком, прежде чем он стал глобальным экономическим игроком. Военная мощь Китая была создана Мао Цзэдуном, позволяя Дэну сосредоточиться на быстром создании экономической мощи страны. Перед тем, как Дэн начал свои «четыре модернизации», Китай приобрел глобальные военное влияние, испытав свою первую межконтинентальную баллистическую ракету DF-5 с дальностью 12000 км (7500 миль), а также разработав термоядерные боеголовки.
Без военной безопасности, которую создал Мао, Китай не смог бы создать экономическую мощь в тех масштабах, которыми он обладает сегодня. В действительности, 13-кратное расширение его экономики за последние три десятилетия создали еще большие возможности для Китая в плане затачивания его военных когтей.
Подъем Китая, таким образом, в той же степени является делом рук Мао, как и Дэна. Если бы не военная мощь Китая, Соединенные Штаты рассматривали бы Китай как еще одну Японию.
Brahma Chellaney
Перевод с английского – Татьяна Грибова
Растущая экономическая и военная мощь подталкивают правительство Китая проводить более жесткую внешнюю политику. Изначально придерживаясь доктрины «мирного роста», сегодня Китай начинает снимать перчатки, убедившись, что он приобрел необходимые мышцы.
Такой подход стал более выраженным с наступлением мирового финансового кризиса, который начался осенью 2008 года. Китай интерпретировал кризис как символ упадка англо-американского бренда капитализма, а также как ослабление американской экономической мощи. Это, в свою очередь, укрепило его удвоенную веру в то, что его бренд государственного управляемого капитализма предлагает надежную альтернативу, а его глобальное господство неизбежно.
Китайские аналитики ликующе отметили, что после того, как была спета песня «либерализуй, приватизируй и позволь решать рынку», Соединенные Штаты и Великобритания возглавили процесс спасения своих финансовых гигантов, как только появились первые признаки проблем. В отличие от этого государственный капитализм дал Китаю экономическую стабильность и высокие темпы роста, что позволяет ему благополучно переживать мировой финансовый кризис.
В действительности, несмотря на постоянные разговоры о перегреве экономики, экспорт Китая и розничные продажи растут, и его валютные резервы в настоящее время приближаются к 2,5 триллионам долларов США, в то время как финансовый и торговый дефицит Америки по-прежнему вызывает тревогу. Это помогло укрепить веру китайской элиты в успех синтеза страны авторитарной политики и государственного капитализма.
Самые большие потери вследствие глобального финансового кризиса, по мнению Китая, понес дядя Сэм. То, что США по-прежнему зависят от Китая, чтобы продавать казначейские облигации каждую неделю на миллиарды долларов США для финансирования своего зияющего дефицита бюджета, является признаком изменений в мировом финансовом влиянии что Китай непременно использует для достижения своих политических целей в ближайшие годы.
Текущее внимание может быть направлено на финансовые проблемы в Европе, но более широкую картину для Китая представляет то, что хронический бюджетный дефицит и задолженность Америки говорят о ее соответствующем упадке. Если добавить к этому две войны, которые США ведут за рубежом одна из которых становится все горячее и все чаще приводит к мысли, что в ней нельзя победить и то, что приходит на ум лидерам Китая, то это соответствует предупреждению историка Пола Кеннеди о «имперских планах».
На этом фоне растущая самоуверенность Китая неудивительна. Совет Дэн Сяопина – «не показывать свои возможности и выждать время» уже не выглядит актуальным. В настоящее время Китай не стесняется демонстрации своего военного потенциала и заявляет о себе на нескольких фронтах.
В результате, в отношениях Китая и Запада появляется новое напряжение, что также было хорошо заметно на саммите по изменениям климата в Копенгагене в прошлом году, на котором Китай ‑ крупнейший в мире загрязнитель с наиболее быстро растущим уровнем выбросов углекислого газа – ловко уклонился от давления, спрятавшись за спиной развивающихся стран. С тех пор Китай усилил напряжение, продолжая манипулировать стоимостью юаня, поддерживая аномально высокое сальдо торгового баланса, а также ограничивая попадание товаров, произведенных иностранными компаниями в Китае, на внутренний рынок.
По политическим вопросам и вопросам безопасности Китай вызывает не меньшее беспокойство. Например, расширение военно-морской роли Китая и его морских притязаний, которые угрожают столкновением с интересами США, в том числе в отношении свободы морей, на которой традиционно настаивает Америка.
Тем не менее, простая истина состоит в том, что американские экономические и военные тяготы мешают ее внешней политике в отношениях с Китаем. США, похоже, менее охотно, чем когда-либо, оказывают влияние, которое у них есть до сих пор, чтобы надавить на Китай и заставить его скорректировать свою политику, которая угрожает деформировать торговлю, способствовать огромным торговым дисбалансам, а также усилить конкуренцию за скудные запасы сырья.
Удерживая заниженную стоимость своей валюты, а также наводняя мировые рынки искусственно дешевыми товарами, Китай преследует хищную торговую политику. Это подрывает обрабатывающую промышленность в развивающихся странах еще больше, чем на Западе. Но, угрожая дестабилизации мировой экономики, Китай также угрожает интересам Запада. Кроме того, его усилия заблокировать поставки основных ресурсов означают, что он будет продолжать оказывать поддержку бунтарских режимов.
Тем не менее, Америка уклоняется от оказания любого прямого давления на Китай. Политика США сегодня представляет исследование, в отличие от беззастенчивого использования давления Америкой в 1970 и 1980 годах, когда Япония превратилась в глобальный экономический центр. Япония поддерживала заниженную стоимость иены, а также выдвигала скрытые барьеры для иностранных товаров, что вызвало сильное давление и периодическое выкручивание рук со стороны США для японских концессий.
Сегодня США не могут применить такой же подход к Китаю, в основном потому, что Китай является также мощной военной и политической державой, и США зависят от китайской поддержки по целому ряду международных проблем от Северной Кореи и Бирмы до Ирана и Пакистана. С другой стороны, Япония по-прежнему осталась полностью пацифистской экономически могущественной державой.
Имеет огромное значение то, что Китай стал глобальным военным игроком, прежде чем он стал глобальным экономическим игроком. Военная мощь Китая была создана Мао Цзэдуном, позволяя Дэну сосредоточиться на быстром создании экономической мощи страны. Перед тем, как Дэн начал свои «четыре модернизации», Китай приобрел глобальные военное влияние, испытав свою первую межконтинентальную баллистическую ракету DF-5 с дальностью 12000 км (7500 миль), а также разработав термоядерные боеголовки.
Без военной безопасности, которую создал Мао, Китай не смог бы создать экономическую мощь в тех масштабах, которыми он обладает сегодня. В действительности, 13-кратное расширение его экономики за последние три десятилетия создали еще большие возможности для Китая в плане затачивания его военных когтей.
Подъем Китая, таким образом, в той же степени является делом рук Мао, как и Дэна. Если бы не военная мощь Китая, Соединенные Штаты рассматривали бы Китай как еще одну Японию.
Brahma Chellaney
Перевод с английского – Татьяна Грибова
http://www.project-syndicate.org/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией | При копировании ссылка обязательна | Нашли ошибку - выделить и нажать Ctrl+Enter | Жалоба