Американцем -- мягкой посадки, России -- взлет

Манхэттен и сейчас -- царство рекламы. Таймс-сквер пульсирует маревом неоновых огней. Броские табло всех форм и размеров раскрашивают "каменные джунгли" в причудливые цвета. Но стоит покинуть центр Нью-Йорка и словно попадаешь в иной мир. Взору открываются зияющие пустотой рекламные щиты -- белые пятна на грязно-сером фоне городской среды.

Алексей Бережков

В этой безотрадной картине местные финансовые эксперты усматривают некий символ -- образ грядущего экономического кризиса. Многие крупнейшие корпорации, зародившие тревогу в сердцах инвесторов сокращением своих доходов, уже не в состоянии тратить колоссальные средства на рекламу. Американский эквивалент русской поговорки "не до жиру -- быть бы живу" мне не известен, но она довольно точно отражает настроения, царящие в деловых кругах. Фирмам приходится туже затягивать пояса, что оборачивается не только потерями в рекламном бизнесе, но и массовыми увольнениями, сокращением производства и даже банкротствами.

На Уолл-стрит сегодня популярен такой анекдот. "Один инвестор говорит другому: наверное, я действительно попал в беду. Сначала мне позвонили из прачечной и сообщили, что потеряли мою рубашку, а потом позвонил мой брокер и снял последнюю рубашку".

Присмотревшись повнимательнее, можно заметить и много других признаков резкого торможения американской экономики. Для Нью-Йорка, финансовой столицы мира, они наиболее ярко проявляются в лихорадке на фондовых рынках. Нынешний резкий поворот от экономического благоденствия к ситуации, близкой к застою, напрямую связан с тем, что произошло на биржах, когда лопнул мыльный пузырь представлявшихся наиболее перспективными, но на поверку оказавшихся безмерно раздутыми акций интернетовских компаний (так называемых "dot.com") и корпораций высоких технологий.

На электронной бирже НАСДАК, где преимущественно котируются ценные бумаги именно таких компаний, к середине марта падение индекса достигло 60 процентов от максимального уровня, зарегистрированного год назад. Уже несколько месяцев этот финансовый рынок официально перешел в разряд "медвежьих", то есть неблагополучных, характеризующихся падением: медведь, как известно, подминает под себя жертву. В то же время на промышленной фондовой бирже Нью-Йорка делами все еще заправляют "быки", у которых иная повадка -- поднимать на рога. Реальные жертвы названных животных вряд ли способны оценить этот нюанс, однако для биржевиков второй термин означает движение кривой на графиках вверх. В американском финансовом мире считается, что "медведи" побеждают "быков", когда падение индекса превышает 20 процентов от пикового показателя. В марте индекс Доу-Джонса достиг такого уровня. И, хотя уже спустя два месяца он выправил свои позиции, атмосфера общей неуверенности сохранилась.

За год, по оценкам экспертов журнала "Бизнес уик", инвесторы на финансовых рынках США потеряли 5,2 триллиона долларов, -- примерно половину объема валового внутреннего продукта. Для наглядности можно привести и другое сравнение: эта сумма более чем в четыре раза превышает потери, которые инвесторы понесли во время биржевого краха 1987 года.

Происшедшие события стали холодным душем для благодушно настроенных американцев. По словам Алана Гринспэна, главы Федеральной резервной системы (по-нашему -- Центрального банка), в течение 1998-2000 годов на американских фондовых рынках царила "иррациональная эйфория". Десять лет непрерывного экономического роста начали менять психологический настрой в обшестве. Аналитики заговорили о том, что ушла в прошлое теория цикличности развития экономики. Бурный прогресс отраслей, непосредственно связанных с высокими технологиями, по их мнению, изменил фундаментальную экономику, обеспечив беспрецедентный рост производительности труда, и это не допустит или смягчит встречу с любыми ухабами на пути в будущее.

Люди просто забыли, что такое "плохие времена", и поголовно ринулись в спекуляции на фондовых рынках, вкладывая свободные деньги в корпоративные ценные бумаги. Газета "Крисчен сайенс монитор" приводит такие данные: если накануне последнего спада в США в 1989 году примерно 31 процент американцев хотя бы часть своих капиталов держали в акциях, то сегодня -- более половины населения США.

Столь массовый наплыв на рынки привел к невиданному росту числа электронных брокерских фирм, которые позволяют индивидуальным клиентам напрямую заниматься куплей-продажей акций через Интернет, минуя финансовых экспертов, а значит, и пренебрегая их советами. Все знаменитые брокерские дома тоже начали предоставлять подобные услуги клиентам. Все это привело к колоссальному притоку капиталов на фондовые рынки. Эксперты подсчитали, что их бурное развитие прибавляло по процентному пункту в год к темпам роста экономики

И вот примерно год назад на рынках начались сбои. Происходили они на фоне в общем-то благополучных данных об экономическом состоянии США, поэтому сейчас крайне трудно сказать, в чем же корень проблем: в состоянии самой экономики или финансовых рынков. Однако, как бы то ни было, обжегшись на нескольких акциях, которые упали в цене, индивидуальные инвесторы стали придерживать свои деньги и более осторожно вкладывать их в ценные бумаги. Сегодня вполне очевидно, что, слушая почти ежедневно сообщения о сокращении доходов корпораций, новых увольнениях и банкротствах, люди предпочитают держать свои накопления в лучшем случае на срочных счетах.

Однако конца света эксперты не предсказывают. 50 процентов американцев не испытывают панических настроений и продолжают сохранять часть активов в ценных бумагах, надеясь на скорый поворот к лучшему. В этом -- надежда на то, что нового биржевого краха, который приведет за собой вторую "великую депрессию", не будет.

Аналитики уже сейчас гадают, когда же рынки восстановятся и вновь наступит эра благоденствия. Прогнозы в целом сводятся к двум оценкам, зависящим от того, приверженцами какого стана являются "рыночные гуру" -- "медведей" или "быков". Первые утверждают, что в течение нынешнего и в начале будущего года на рынках будут преобладать тенденции к снижению. Другие же убеждены, что рынки пойдут на подъем уже во второй половине нынешнего года. Несмотря на такой разброс прогнозов, представители обоих лагерей солидарны в том, что рынкам вряд ли когда-нибудь еще доведется пережить бум, сопоставимый с пережитым в 1998-2000 годах.

Все обозреватели сходятся и в том, что если рост финансовых рынков существенно содействовал росту экономики, то их падение в свою очередь значительно обострит экономические проблемы, замедлит темпы роста ВВП. Объясняется это тем, что в последние годы локомотивом экономического роста были все те же не раз поминавшиеся нами компании технологического сектора. И именно они сейчас являются лидерами падения. Такие гиганты "новой экономики", как "Сиско системз", "Интел", "Оракл" и "Компак компьютер" больше всего пострадали от "медвежьих услуг" рынка.

И все же, повторюсь, провести границу, где кончается экономика и начинается финансовый рынок, достаточно сложно. Первое понятие значительно более широкое, чем второе. Проблемы с экономикой всплывают на поверхность в тех случаях, когда о них начинают задумываться домохозяйки, вдруг ощутившие, что в семейном бюджете возник дефицит. Когда же в газетах и по радио кричат о сокращении доходов от вкладов в ценные бумаги, то это еще не проблемы всей экономики, а головная боль инвесторов. Формы взаимосвязи двух этих сегментов в современнои мире заслуживают самого серьезного экспертного изучения.

Чтобы внести ясность во все эти достаточно сложные вопросы, я обратился за помощью к главе нью-йоркской брокерской фирмы "Ауэрбак Грейсон" Алексу Раппопорту. Постарайтесь выслушать мнение этого весьма компетентного эксперта столь же внимательно, как я.

-- Вне всякого сомнения, американская экономика переживает ныне резкое торможение, что вызвано отчасти ситуацией на фондовых рынках, -- сказал он. -- Однако это не дает основания говорить о каких-то глубинных изменениях в ней. Наша экономика продолжает крепко стоять на ногах. Чего нельзя сказать о финансовых рынках -- там действительно произошел обвал.

Изначально, по замыслу корифеев экономической мысли, этот рынок должен был являться как бы математическим отражением экономики, при котором наблюдается эффект небольшого игрового или, что более точно, спекулятивного преломления. Но за последние 5-6 лет благодаря тому, что дела шли поразительно хорошо, игровая составляющая превысила все допустимые нормы. Стремительный рост рынка настолько поражал воображение, что его просто невозможно было просчитать. Можно даже сказать, что спекулятивная часть поглотила всю экономическую сущность рынка.

Дело в том, что одним из основных рыночных показателей является соотношение между прибылью и капитализированной стоимостью компании. Иначе говоря, это -- число лет, в течение которых инвестор может вернуть свои деньги при условии, что компания будет выплачивать всю свою прибыль в качестве дивидендов. Чего практически не бывает. За последнее время для многих интернетовских компаний этот показатель находился на уровне 50-60, а иногда даже 150 лет. Понятно, что ни при какой экономике нельзя исходить из того, что получишь полный возврат со своих капиталов через 150 лет. Это и есть результат игровой составляющей рынка, то есть чистой спекуляции. Таким образом можно утверждать, что сегодня лопнула именно та часть финансового рынка, которая была круто замешана на спекуляциях.

Самым популярным способом лечения всех болезней в течение многих столетий было кровопускание. Несмотря на кажущуюся -- в свете современных представлений -- дикость этого метода, больной нередко вставал на ноги именно благодаря ему. Это как раз то, что происходит сегодня на рынке. Драматическое снижение цен на акции -- весьма болезненный процесс, но он ведет к тому, что биржа вновь станет зеркальным отражением экономики, во имя чего она в общем-то создавалась. Однако многие компании до сих пор не дошли до такого уровня отражения, иначе говоря, их цена завышена. А это означает, что "кровопускание" еще какое-то время будет продолжаться. Поэтому многие инвесторы предпочитают не доверять заклинаниям финансовых пророков, будто рынок достиг дна и началось его возрождение.

В принципе неблагоприятное развитие событий в экономике и на финансовых рынках США предсказывалось еще год назад, -- напомнил мой собеседник. -- Сегодня уже очевидно, что произошел один из самых серьезных обвалов рынка. Но приведет ли это к экономическому краху, сказать трудно. Существует два сценария дальнейшего развития событий, которые могут быть названы "мягкой" и "жесткой посадкой". Большинство экономистов склоняются к мнению, что краха экономики не будет, она устоит. Сегодня воздух выходит лишь из проткнутого пузыря спекулятивной составляющей рынка. Поэтому эксперты считают наиболее реальным вариант "мягкой посадки" -- замедления экономики без изменения ее фундаментальных структур.

Вряд ли кого удивит, что ситуация на американских биржах имеет прямое отношения к положению на наших рынках -- мир, особенно в последние годы, стал чрезвычайно тесным. Несмотря на противоречивые политические процессы, на фондовом рынке России по-прежнему преобладают американские инвесторы. Пока за океаном происходит обвал на электронной бирже НАСДАК и замедляются темпы роста экономики, американским толстосумам не до далекой России, где рынки соответственно хиреют. Однако изложенный выше сценарий "мягкой посадки" сулит неплохие перспективы и для России.

Недооценка крупнейших российских компаний, сопоставимых по потенциалу с ведущими зарубежными корпорациями, на фоне тяжелой ситуации, которую переживают финансовые рынки США, -- считает Раппопорт, -- объективно ведет к тому, что Россия в ближайшее время станет одним из наиболее привлекательных рынков в мире. По мере стабилизации ситуации инвесторы начнут искать новые рынки. Даже с учетом политических рисков, которые, кстати, уменьшаются, Россия может оказаться наиболее благоприятным объектом для вложений капитала.

Оптимистичное мнение, высказанное моим собеседником, нашло подтверждение в вышедшем в июне обзоре нью-йоркской аналитической компании "Липпер", отслеживающей движение инвестиционных капиталов. По ее данным, в первую "тройку" самых перспективных в нынешнем году международных паевых фондов входят два, которые занимаются инвестированием исключительно в акции российских предприятий. Это -- "Пилигрим Россия", который с начала нынешнего года обеспечил возврат с вложенных капиталов в размере 45,67 процента, а также "Российский фонд третьего тысячелетия" -- 43,71 процента.

Поясню, что это значит. Возврат с вложенных капиталов в паевые фонды так называемых формирующихся рынков, к которым относятся Россия и Китай, в среднем составляет сейчас всего 2,93 процента. Однако и это неплохо, учитывая положение дел в фондах, специализирующихся на инвестировании в ценные бумаги крупных предприятий Америки и Западной Европы. Для них в нынешнем году характерны существенные потери. Так, западноевропейские фонды потеряли по состоянию на май нынешнего года в среднем 4,27 процента, а американские -- 0,04 процента.

Стремление инвесторов получить доступ к фондам формирующихся рынков объясняется низким доверием к американскому рынку и американской экономике, убежден старший аналитик компании "Липпер" Дон Кэссиди. По его словам, на формирующиеся рынки сегодня устремились в первую очередь те инвесторы, которые привыкли иметь дело с акциями высокотехнологических компаний. Что касается России, там складывается благоприятная ситуация, учитывая быстрое оздоровление нефтегазового сектора при значительной недооценке акций энергетических компаний.

Что же означает проснувшийся интерес инвесторов к российскому рынку?

-- Учитывая, что его оборот достигает сейчас в день в среднем 15 миллионов долларов (для сравнения: это примерно 5 минут торговли на такой бирже как НАСДАК), -- сказал мне Раппопорт, -- даже несколько процентов от американских инвестиционных потоков, если они пойдут в Россию, могут кардинально изменить ситуацию на ее фондовом рынке.

Остается надеяться, что все пойдет именно по такому сценарию. Все плохие мы вроде бы уже опробовали.

Прогноз Кассандры

Уже с начала этого года ни один сколько-нибудь серьезный и информированный человек не верит в "мягкую посадку" американской экономики, -- объявил, выступая на Международном финансовом конгрессе в Москве в марте 2001 года Джонатан Тененбаум, научный консультант Шиллеровского института (Германия). -- Как раз наоборот, если не случится самого настоящего чуда, то США вместе со значительной частью мира войдут в сложный финансовый и экономический кризис, намного более тяжелый, чем Великая Депрессия 30-х годов. И это не циклический кризис, о каких мы читаем в учебниках, это гибель целой системы, итог болезни, которая вызревала в течение 30 лет внутри западной и глобальной финансовых систем.

Основные причины настоящего кризиса, -- подчеркнул оратор, -- не носят изначально финансового характера, они связаны с глубокими сдвигами в общей экономической, социальной и стратегической ситуации в США и других странах с начала -- середины 60-х. Убийство Джона Кеннеди и Мартина Лютера Кинга -- заметные вехи этого сдвига, который проявился также в широкомасштабном, подхваченном СМИ распространении "потребительства" и так называемой контр-культуры (секс -- наркотики -- рок-н-ролл) среди молодежи промышленно развитых стран Запада. С экономической точки зрения, традиционную политику долгосрочных, капиталоемких инвестиций в инфраструктуру и промышленность начала сменять политика постиндустриального общества, для которого характерны резкий спад доли рабочей силы, занятой в высокотехнологичном производстве, и столь же резкое повышение занятости в сфере обслуживания.

"Пузырь" начал трещать по швам в октябре 87-го, когда случился широко известный "черный понедельник" -- обвал биржевого рынка. Однако вместо того, чтобы приняться за устранение причин появления "пузыря", было принято решение надуть новый -- "пузырь" так называемых финансовых производных, мировой рынок которых достигает сегодня небывалого объема, оцениваемого в 300 триллионов долларов! Представленные первоначально как способ, позволяющий застраховаться от потерь из-за колебаний валютного курса, эти операции превратились в инструмент широкомасштабных спекуляций.

Тем временем правительство США, Федеральная резервная система и основные банковские и инвестиционные дома Уолл-стрита ежедневно координировали свои действия, чтобы поддерживать стабильность финансовых рынков. В действительности же, начиная с конца 1998 года, они уже перестали быть истинными рынками, поскольку стали объектами массированного и скоординированного манипулирования сверху донизу. Ситуацию обострила массовая и тщательно спланированная истерия вокруг "феномена 2000 года". Под предлогом предотвращения негативных последствий возможного сбоя компьютеров при вступлении в новый год финансовая система США была наводнена новыми деньгами.

Кризис-2000 так и не состоялся, однако эта накачка, сопровождаемая всемирной пропагандистской кампанией вокруг возникновения "новой экономики", имеющей возможности неограниченного роста, привела к гигантской инфляции акций Интернета и других новых технологий. Чистый приток капитала в экономику США, привлеченного беспрецедентным ростом рокового "пузыря", достигал 2-3 миллиардов в день, внешнеторговый дефицит вырос почти до 450 миллиардов долларов, а суммарный внешний долг США -- государственный, граждан и корпоративный -- превысил 30 триллионов долларов. Нормы сбережений стали резко отрицательными, по мере того как граждане забирали деньги со сберегательных счетов, чтобы инвестировать их в биржевые рынки (все тот же мыльный пузырь). Для значительной части американцев стала привычной зависимость от дополнительного дохода, приносимого спекуляциями на бирже, -- дохода, не основанного, в сущности, ни на чем.

В таких условиях, -- мрачно резюмировал Дж.Тененбаум, -- невозможно предсказать точный ход глобального финансового краха. Он может принять форму цепной реакции обесценивания рыночных активов, валютной гиперинфляции, подобной той, которая произошла в Веймарской Германии в 1923 году, или же некоего сочетания и того и другого. Хочу еще раз подчеркнуть, что речь идет не просто о кризисе США, а скорее о хаотическом процессе коллапса всей послевоенной экономики в рамках установленного валютного порядка. У системы нет ни единой возможности выжить в том виде, в котором она сейчас существует. Она полностью прогнила, любые попытки провести какую-либо корректировку лишь еще больше усугубят положение.

Вот такой прогноз в духе античной Кассандры, а ее, как известно, не желали слушать...