4 мая 2011 Project Syndicate
КЕМБРИДЖ. На недавней и первой в истории Федеральной резервной системы Соединенных Штатов пресс-конференции с представителями печати ее председатель Бен Бернанке энергично выступил в защиту так много критикуемой политики ФРС массовой скупки государственных облигаций США, которая также известна как политика «количественного послабления» (QE). Но прозвучали ли его оправдания убедительно?
Большинство экономистов оценивают его выступление как высокопрофессиональное. Но тот факт, что доллар продолжает падать, а цены на золото растут, позволяет предположить, что рынки относятся к ситуации со значительной долей скептицизма. Одна из сложностей в работе центральных банков заключатся в том, что инвесторы часто слышат совсем не то, что хотят им сказать центральные банки в своих посланиях.
ФРС, конечно же, была вынуждена обратиться к политике количественного послабления, как ее называют биржевики, поскольку инструмент для прецизионного регулирования уровня инфляции и экономического роста, а именно однодневные процентные ставки уже достигли нуля. Но при этом в США экономический рост остается замедленным и сопровождается устойчиво высоким уровнем безработицы. В чем только не обвиняли политику количественного послабления, начиная с возникновения пузырей цен на активы и голодных бунтов до эпидемии импетиго (заразное кожное заболевание). Все, начиная от иностранных министров финансов и сатириков-мультипликаторов (поищите в Интернете видео, которое называется «quantitative easing explained» ‑ объяснение политики количественного послабления) до Сары Пэйлин не поленились бросить камень в эту политику.
Отдельные критики настаивают, что эта политика является началом конца глобальной финансовой системы, если не самой цивилизации. Их самый сильный аргумент сводится к тому, что мы слишком мало знаем о том, как работает политика количественного послабления и что ФРС, пытаясь выжать хоть немного сока из экономики США, принимает недопустимые риски для всей глобальной финансовой системы.
Независимо от того, правы или ошибаются критики, стало ясно, что из-за отставания ФРС от остальных мировых центральных банков в переходе к циклу жесткой монетарной политики, и на фоне размышлений рейтинговых агентств относительно понижения кредитного балла Америки, покупательная способность американского доллара опустилась до самого низкого за все времена уровня относительно курсов валют торговых партнеров Америки.
Защита Бернанке была здравой и не двусмысленной. Он возражал, что политика количественного послабления не является такой необычной, как утверждают ее критики. Если посмотреть, каким образом она воздействовала на финансовые условия, включая долгосрочные процентные ставки, волатильность и цены на бирже, то эта политика выглядит так же ужасающе, как и традиционная политика регулирования процентных ставок, в отношении которой мы думаем, что мы ее понимаем. Таким образом, обеспокоенность предполагаемым негативным воздействием политики количественного послабления в основном раздута, и нет ничего особо сложного в том, чтобы в нужный момент повернуть процесс вспять. Бернанке опроверг беспокойство относительно цен на товары и инфляцию на развивающихся рынках, утверждая, что эти явления имеют гораздо больше общего с нестрогими монетарными политиками и слишком негибкими обменными курсами в развивающихся странах с быстрорастущей экономикой.
Комментарии председателя ФРС были сделаны в критичный и чувствительный момент. На протяжении следующего года или около того ФРС, скорее всего, перейдет к циклу ужесточения, подняв процентные ставки на устойчивой и длительной основе. Она не хочет спешить, поскольку экономика США все еще слаба, демонстрируя в первом квартале вялый рост, всего лишь 1,8%. Но нельзя ждать слишком долго, поскольку инфляционные ожидания выйдут на опасный высокий уровень, что вынудит ФРС начать действовать агрессивно ‑ и при этом экономике придется испытать значительный болевой шок ‑ для того чтобы устранить инфляцию из системы.
Однако разворачивая количественное послабление, Бернанке должен избегать другой мины, а именно нежелательного коллапса цен на активы. Множество смышленых трейдеров с Уолл-стрит убеждены в том, что количественное послабление ‑ это все тот же старый добрый «опцион на продажу Гринспена» (Greenspan put), посаженый на стероиды. Культ «опциона на продажу Гринспена» был порожден в бытность предыдущего председателя ФРС, который верил в то, что ФРС не должна сопротивляться быстрорастущему рынку акций, по крайней мере до тех пор, пока такой рынок не начнет подрывать долгосрочную стабильность цен на товары повседневного спроса. Но если биржевой рынок начинает схлопываться слишком быстро, то ФРС следует проявлять беспокойство относительно возможности рецессии и агрессивно реагировать, чтобы смягчить падение.
Правы ли эти трейдеры? Является ли количественное послабление простым сиквелом «опциона на продажу Гринспена»? Определенно это тот самый случай, что сегодняшние супернизкие процентные ставки поощряют инвесторов сливать средства в рискованные активы. По всей видимости, ФРС может возразить, что это работа регуляторов ‑ удостоверяться в том, что пузыри активов не порождают слишком много заимствования и, в конечном итоге, долгового кризиса, хотя, разумеется, монетарная политика играет в этом не последнюю роль.
Исходя из факта замедленного восстановления, Бернанке мог бы пойти еще дальше и возразить, что ФРС именно та организация, которая поступает правильно. Другие руководящие кредитно-денежные учреждения в развитых экономиках, такие как Европейский центральный банк, по-видимому, слишком рано среагировали на краткосрочную инфляционную волатильность. Однако, не желая создавать проблем своим зарубежным коллегам, он выбрал более осторожный подход, попросту принявшись защищать политику ФРС как правильный выбор для Америки.
Защищая политику ФРС, Бернанке должен был проявлять осторожность, чтобы не сказать ничего такого, что могло бы еще больше напугать и так уже перепуганных инвесторов. В действительности уже имеется достаточно оснований, чтобы они начали нервничать: в конце концов грандиозное послабление ФРС финансовых условий должно когда-либо привести к исключительно болезненному ужесточению. Будет ли экономика готова, когда наступит это время? Объяснение неизбежности перехода к ужесточению могло бы оказаться гораздо более сложной задачей, чем объяснение введения количественного послабления, как исключительного случая.
ФРС всегда должна помнить о том, что независимо от того, насколько уравновешенными и рациональными могут быть ее аналитики, она имеет дело с рынками, которые могут быть любыми, но не уравновешенными и не рациональными. И именно потому, что так много эмоций было помещено в политику количественного послабления, психологические последствия возвращения к нормальному состоянию, по всей видимости, окажутся рискованными и непредсказуемыми.
Кеннет Рогофф - профессор экономики и политологии в Гарвардском университете, ранее занимал пост главного экономиста МВФ.
Перевод с английского – Николай Жданович
http://www.project-syndicate.org/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Большинство экономистов оценивают его выступление как высокопрофессиональное. Но тот факт, что доллар продолжает падать, а цены на золото растут, позволяет предположить, что рынки относятся к ситуации со значительной долей скептицизма. Одна из сложностей в работе центральных банков заключатся в том, что инвесторы часто слышат совсем не то, что хотят им сказать центральные банки в своих посланиях.
ФРС, конечно же, была вынуждена обратиться к политике количественного послабления, как ее называют биржевики, поскольку инструмент для прецизионного регулирования уровня инфляции и экономического роста, а именно однодневные процентные ставки уже достигли нуля. Но при этом в США экономический рост остается замедленным и сопровождается устойчиво высоким уровнем безработицы. В чем только не обвиняли политику количественного послабления, начиная с возникновения пузырей цен на активы и голодных бунтов до эпидемии импетиго (заразное кожное заболевание). Все, начиная от иностранных министров финансов и сатириков-мультипликаторов (поищите в Интернете видео, которое называется «quantitative easing explained» ‑ объяснение политики количественного послабления) до Сары Пэйлин не поленились бросить камень в эту политику.
Отдельные критики настаивают, что эта политика является началом конца глобальной финансовой системы, если не самой цивилизации. Их самый сильный аргумент сводится к тому, что мы слишком мало знаем о том, как работает политика количественного послабления и что ФРС, пытаясь выжать хоть немного сока из экономики США, принимает недопустимые риски для всей глобальной финансовой системы.
Независимо от того, правы или ошибаются критики, стало ясно, что из-за отставания ФРС от остальных мировых центральных банков в переходе к циклу жесткой монетарной политики, и на фоне размышлений рейтинговых агентств относительно понижения кредитного балла Америки, покупательная способность американского доллара опустилась до самого низкого за все времена уровня относительно курсов валют торговых партнеров Америки.
Защита Бернанке была здравой и не двусмысленной. Он возражал, что политика количественного послабления не является такой необычной, как утверждают ее критики. Если посмотреть, каким образом она воздействовала на финансовые условия, включая долгосрочные процентные ставки, волатильность и цены на бирже, то эта политика выглядит так же ужасающе, как и традиционная политика регулирования процентных ставок, в отношении которой мы думаем, что мы ее понимаем. Таким образом, обеспокоенность предполагаемым негативным воздействием политики количественного послабления в основном раздута, и нет ничего особо сложного в том, чтобы в нужный момент повернуть процесс вспять. Бернанке опроверг беспокойство относительно цен на товары и инфляцию на развивающихся рынках, утверждая, что эти явления имеют гораздо больше общего с нестрогими монетарными политиками и слишком негибкими обменными курсами в развивающихся странах с быстрорастущей экономикой.
Комментарии председателя ФРС были сделаны в критичный и чувствительный момент. На протяжении следующего года или около того ФРС, скорее всего, перейдет к циклу ужесточения, подняв процентные ставки на устойчивой и длительной основе. Она не хочет спешить, поскольку экономика США все еще слаба, демонстрируя в первом квартале вялый рост, всего лишь 1,8%. Но нельзя ждать слишком долго, поскольку инфляционные ожидания выйдут на опасный высокий уровень, что вынудит ФРС начать действовать агрессивно ‑ и при этом экономике придется испытать значительный болевой шок ‑ для того чтобы устранить инфляцию из системы.
Однако разворачивая количественное послабление, Бернанке должен избегать другой мины, а именно нежелательного коллапса цен на активы. Множество смышленых трейдеров с Уолл-стрит убеждены в том, что количественное послабление ‑ это все тот же старый добрый «опцион на продажу Гринспена» (Greenspan put), посаженый на стероиды. Культ «опциона на продажу Гринспена» был порожден в бытность предыдущего председателя ФРС, который верил в то, что ФРС не должна сопротивляться быстрорастущему рынку акций, по крайней мере до тех пор, пока такой рынок не начнет подрывать долгосрочную стабильность цен на товары повседневного спроса. Но если биржевой рынок начинает схлопываться слишком быстро, то ФРС следует проявлять беспокойство относительно возможности рецессии и агрессивно реагировать, чтобы смягчить падение.
Правы ли эти трейдеры? Является ли количественное послабление простым сиквелом «опциона на продажу Гринспена»? Определенно это тот самый случай, что сегодняшние супернизкие процентные ставки поощряют инвесторов сливать средства в рискованные активы. По всей видимости, ФРС может возразить, что это работа регуляторов ‑ удостоверяться в том, что пузыри активов не порождают слишком много заимствования и, в конечном итоге, долгового кризиса, хотя, разумеется, монетарная политика играет в этом не последнюю роль.
Исходя из факта замедленного восстановления, Бернанке мог бы пойти еще дальше и возразить, что ФРС именно та организация, которая поступает правильно. Другие руководящие кредитно-денежные учреждения в развитых экономиках, такие как Европейский центральный банк, по-видимому, слишком рано среагировали на краткосрочную инфляционную волатильность. Однако, не желая создавать проблем своим зарубежным коллегам, он выбрал более осторожный подход, попросту принявшись защищать политику ФРС как правильный выбор для Америки.
Защищая политику ФРС, Бернанке должен был проявлять осторожность, чтобы не сказать ничего такого, что могло бы еще больше напугать и так уже перепуганных инвесторов. В действительности уже имеется достаточно оснований, чтобы они начали нервничать: в конце концов грандиозное послабление ФРС финансовых условий должно когда-либо привести к исключительно болезненному ужесточению. Будет ли экономика готова, когда наступит это время? Объяснение неизбежности перехода к ужесточению могло бы оказаться гораздо более сложной задачей, чем объяснение введения количественного послабления, как исключительного случая.
ФРС всегда должна помнить о том, что независимо от того, насколько уравновешенными и рациональными могут быть ее аналитики, она имеет дело с рынками, которые могут быть любыми, но не уравновешенными и не рациональными. И именно потому, что так много эмоций было помещено в политику количественного послабления, психологические последствия возвращения к нормальному состоянию, по всей видимости, окажутся рискованными и непредсказуемыми.
Кеннет Рогофф - профессор экономики и политологии в Гарвардском университете, ранее занимал пост главного экономиста МВФ.
Перевод с английского – Николай Жданович
http://www.project-syndicate.org/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter