28 сентября 2013 Архив
Потоки капитала, возникшие в результате QE, направились в основном в перечисленные страны, и именно они первыми оказались под давлением, когда пошли слухи о том, что ФРС готовится перекрыть кран с ликвидностью. На сентябрьском заседании Федрезевр пошел на попятную, и валютные и фондовые рынки этих стран вздохнули с облегчением. Но на горизонте уже маячит новая, еще более коварная проблема. Основная ставка кредитования ФРС опустилась почти до нуля, поэтому Центробанк использует фундаментально иной подход в регулировании американской экономики. Он сместил акценты со стоимости кредита на регулирование количественных параметров кредитного цикла при помощи вливаний ликвидности в рамках программ количественного ослабления. Эта стратегия опирается на "эффект благосостояния" - достигаемый в основном за счет роста акций и удорожания жилья - как на основной передаточный механизм политики стабилизации.
Но у этого подхода есть ряд серьезных недостатков. Во-первых, эффект благосостояния статистически ничтожен; большинство исследований показывают, что только 3-5 центов от каждого доллара в повышении цен на активы переходит в экономику через рост личного потребления. В результате мы имеем раздутые рынки активов и угрозу появления новых пузырей, но реальная экономика практически не чувствует изменений. Во-вторых, эффект благосостояния максимален только при низкой стоимости обслуживания долга - то есть, когда расходы на проценты не поглощают прирост капитала в результате удорожания активов. В этом смысле политика нулевой ставки ФРС оправдана, но она при этом не учитывает интересы сберегателей, которые теряют всякую надежду на процентный доход. В-третьих - и это важнее всего - эффект благосостояния рассчитан на состоятельных. И Федрезерву это известно лучше других. В конце концов, он раз в три года проводит комплексное Исследование потребительских финансов (SCF), которое дает полное представление о том, какую роль благосостояние и балансы играют в поведении американских потребителей.
Последние данные по SCF доступны за 2010 год, и они ясно дают понять, что 10% самых богатых граждан имеют в своем портфеле акций ценные бумаги в среднем на сумму 267 тыс. долларов, это почти в 16 раз больше среднего показателя для остальных 90% - всего 17 тыс. долларов. Около 90% семей в верхнем дециле распределения доходов владеют акциями - это в два раза больше, чем 45% у остальных 90%. Более того, отчет SCF за 2010 год показал, что средние вложения в финансовые активы в верхнем дециле достигают 550800 долларов, что в 20 раз больше вложений у остальных 90%. В то же время, верхние 10% также владеют нефинансовыми активами (включая дом для проживания) в среднем на сумму 756400 долларов - это почти в шесть раз больше, чем остальные 90%. Все это значит, что преимущества от вливаний ликвидности в рисковые активы Центробанком выигрывают прежде всего 10% самых состоятельных людей Америки. И все же, несмотря на значительный рост стоимости активов, вызванный политиками количественного ослабления, которые реализуются на протяжении последних нескольких лет - в первую очередь, жилья и финансовых активов - американская экономика не может похвастатсья восстановлением, основанным на росте благосостояния.
Американский потребитель по-прежнему в кризисе. За 22 квартала, с начала 2008 года, реальные расходы на потребление в частном секторе, составляющие около 70% ВВП в США, в среднем росли на 1.1% в год - это период самого низкого потребительского спроса за весь послевоенный период. Именно поэтому восстановление ВВП и занятости после кризиса 2008 года идет так медленно и неуверенно. Оказавшись в ловушке балансовой рецессии, американские семьи пытаются вырваться из долговой зависимости, выплатить кредиты и восстановить сбережения. Процесс идет медленно и со скрипом. Несмотря на резкое сокращение стоимости обслуживания кредитов, благодаря нулевой ставке ФРС, уровень долга все еще составляет 116% располагаемого личного дохода, что на 43% выше среднего показателя за последние три десятилетия двадцатого века. Кроме того, норма личных сбережений на уровне 4.5% в первой половине 2013 года более чем в два раза ниже, чем 9.3% за период с 1970 по 1999. В этом суть еще одного противоречия QE: его влияние слишком узконаправленное, хотя оно призвано решать широкий спектр проблем. Эффект благосостояния, работающий на небольшую но очень хорошо обеспеченную часть американского населения, никак не облегчил бремя для большинства американских семей, которые продолжают бороться с балансовыми проблемами, слабым рынком труда и вялым ростом доходов.
Да и глупо надеяться, что блага, полученные сливками общества, в конечном счете, просочатся вниз. Темпы роста реального потребления уже давно держатся на уровне 1%, и не удивительно, что основная масса населения видит экономическое восстановление и надежность рынка труда иначе, чем те, кто наслаждается эффектом благосостояния. Конечно, ФРС поставила перед собой благую цель - снизить безработицу до 6.5%. Но направляя эффекты благосостояния на обеспеченных людей, достичь этой цели примерно так же просто, как найти квадратуру круга. Два года назад началось движение "Захвати Уолл-стрит". Конечно, мы можем критиковать его за отутствие четкого плана действий, но оно привлекло внимание к проблеме доходов и социального неравенства в США и во всем мире. К сожалению, теперь, спустя два года, ситуация только усугубилась. В протестах против неравества затерялась ключевая роль Центробанков в осложнении этой проблемы. Да, изначально рынки активов пришли в восторг от решения ФРС в этом месяце не сокращать QE. Однако, до Мейн стрит оживление так и не дошло. В этом вся суть. Данные собственного исследования ФРС, подчеркивающие концентрацию богатства в верхнем дециле распределения доходов, идеально подходят концепции "Захвати". QE работает на тех немногих, кому оно и не нужно вовсе. Не очень-то похоже на рецепт для масштабного и социально ориентированного экономического восстановления.
/templates/new/dleimages/no_icon.gif (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter