О том, что курс рубля сейчас полностью зависит от мировых цен на нефть, сейчас не говорит только ленивый. Даже технический анализ поведения валютных пар в настоящее время больше напоминает краткосрочные прогнозы цен на нефтяные фьючерсы. Логично предположить, что главным источником валюты в стране также являются экспортеры – в нашем случае это нефтегазовая отрасль. Если проследить колебания курса рубля в течение последнего квартала, получится, что наша валюта стабильно укрепляется к доллару именно во времена выплаты налогов, когда топливно-энергетические компании, как добывающие природные ресурсы, так и трейдеры, делают налоговые отчисления. Механизм известен – они нуждаются в краткосрочной рублевой ликвидности и, соответственно, вынуждены приобретать ее за доллары и евро, тем самым снижая спрос на иностранную валюту. До недавнего времени этот механизм работал безотказно, и сейчас некоторые особенности поведения нефтяных компаний в конце квартала даже закладываются в торговые стратегии. Однако все может измениться, и довольно быстро.
Нефтегазовая отрасль сейчас находится уже не под двойным, а под тройным давлением. Прежде всего, продолжительность периода низких цен на нефть, которые, видимо, продержатся не менее чем до середины следующего года, уже переросла невидимую грань последних сил оптимизма. И теперь в ценообразовании немалую роль играет еще и психологическая уверенность в продолжении падения. Мировые инвесторы просто больше не верят в отрасль. Кроме того, самыми резонансными новостями конца октября были данные о запасах нефти в США и Саудовской Аравии. Штаты намекнули на возможность продажи 58 млн баррелей, скопившихся у них в хранилищах, а саудиты отрапортовали о готовности «выбросить» на рынок небывалый объем «черного золота», так как действующие квоты ОПЕК и частичная потеря азиатско-тихоокеанского рынка сбыта позволили им создать самый большой запас нефти с 2002 года – более 330 млн баррелей.
«Сброс» этих запасов будет означать демпинг, а значит, цены на нефть могут упасть до 40 долларов за баррель и даже ниже. Безусловно, заявления о готовности ограничить российскую долю рынка Европы и Азии могут оказаться артподготовкой к началу скупки нефтяных активов (о чем косвенно свидетельствуют заверения Shell о бесперспективности исследований арктического шельфа Аляски и Канады, которые стоили ей 6,1 млрд долларов убытка в III квартале). Но на фоне психологической уверенности в затяжном снижении цен на энергоносители реализация демпинговой программы даже в малой доле может губительно отразиться на стоимости российских нефтяных активов и, соответственно, на рубле.
Далее, война за пересмотр госпошлин в октябре пережила очередной большой поворот, который, впрочем, закончился рядом международных контрактов на использование зарубежных нефтяных активов. Минфину удалось одержать техническую победу в споре о введении НФР (налога на финансовый результат, порождение налогового маневра 2014 года), и пошлины до 2017 года пересматриваться не будут. В ответ ряд представителей нефтяной отрасли отметили, что в 2016 году возможно снижение уровня добычи нефти, в том числе и для внутреннего пользования, что связано со снижением маржи и сокращением инвестиций в новые месторождения и модернизацию. Правда, как при этом объяснить гигантские вложения ««Роснефти» и ВТБ в заправки для самолетов, о расширении парка которых в обозримом будущем в связи с банкротством «Трансаэро» говорить трудно? В любом случае, этот уже неоднократно выдвигаемый аргумент ни на кого, кроме инвесторов, впечатления не произвел: на Лондонской бирже депозитарные расписки «Роснефти», «ЛУКОЙЛа» и «НОВОТЭКа» торгуются в минусе уже более трех недель подряд (правда, со стабилизацией мировых цен на нефть начались «плюсы», но это произошло совсем недавно).
Наконец, Минэнерго поручено проработать вопрос об обязательной поставке 95% произведенного нефтяниками бензина на внутренний рынок. С точки зрения кризисного управления активами это совершенно правильно – текущие объемы производства бензина снижать нерентабельно, а поставка почти всей продукции на внутренний рынок должна оказать регулирующее действие и стабилизировать цены. Более того, недавно президент Владимир Путин потребовал исключить валютные индикаторы при расчете тарифов на перевалку нефти, что по факту отбирает у нефтяников пока легальный способ повышать цены на бензин внутри страны. Это также должно оказать стабилизирующее действие на внутренние цены на топливо. С точки зрения экономики – сплошные плюсы.
Однако для самой топливно-энергетической индустрии все это означает падение прибыльности, а стало быть, и привлекательности. Уже в ближайшие недели станет понятно, осталась ли рыночная позиция нефтяных компаний консолидированной. «Башнефть», ТНК и «Лукойл», всегда декларировавшие отношение к бензиновому бизнесу как «стороннему», на октябрьскую риторику относительно будущего индустрии никак не отреагировали. Зато глава «Роснефти» Игорь Сечин еще в середине прошлого месяца пригрозил снижением добычи нефти и упорно повторяет этот тезис как главный аргумент против прекращения снижения привлекательности нефтяной индустрии. Пока нефтяные гиганты хранят молчание и стараются лишний раз не возвращаться ни к теме прогнозов стоимости нефти, ни к инициативам по обязательному наполнению внутреннего рынка бензином, ни к налоговой политике. Однако если отрасль согласится со мнением главы «Роснефти» и перейдет от слов к делу – последствия могут быть очень серьезными.
Самый пессимистический сценарий: внутренние цены на бензин сравняются с европейскими (сейчас – в среднем порядка 1 евро за литр) при неизменном акцизе (сейчас – 0,09%), а объемы добычи приобретут затяжной нисходящий тренд и за три года могут упасть больше чем на 30 млн тонн. Правительство, конечно, может повторить смелый шаг 2009 года и заморозить розничные цены на бензин, но в случае консолидации позиции нефтяных компаний эта мера будет носить лишь временный характер и в среднесрочной перспективе приведет к резкому скачку, как это было в начале 2010 года. Стоит ли говорить о том, что рубль, которому и без того достается от не слишком оптимистичных макроэкономических показателей, получит два крупнейших девальвационных фактора – внутренний дефицит и снижение торгового баланса?
Если же нефтяные компании предпочтут раскол – кто-то согласится играть по правилам правительства, кто-то — нет, это может нанести серьезный удар по финансовому сектору, так как именно «нефтянка» является одним из главных источников его ликвидности. Речь идет не только о коммерческих банках, для которых нефтяные финансовые потоки – важный источник ликвидности, но и о рынке ценных бумаг, где нефтегазовые «голубые фишки» составляют не менее трети объема торгов. Падение прибыльности всей отрасли отразится в первую очередь на эффективности используемых финансовых инструментов. Для рубля это может обернуться краткосрочным укреплением, но после – длинной фазой неопределенности и гиперволатильности (спрос на валюту предсказать трудно, изменения торгового баланса – тоже, потому рубль начнет терять привлекательность и продолжит девальвацию).
Потому, скорее всего, нефтяные компании выберут третий вариант (как они уже неоднократно делали) – дружить против кого-то, а для большей диверсификации бизнеса в массовом порядке обратят свое внимание на Ближний Восток. О вероятности такого исхода говорит долгожданное подписание соглашения между МИД РФ и «Роснефтью» о сотрудничестве в форме государственно-частного партнерства. Если в ближайшие два месяца подобные соглашения подпишут и другие нефтяные компании, это будет означать, что нефтяные компании выбрали «козла отпущения», который в ближайшее время сократит свой бизнес до внутреннего рынка, и будут продолжать совместно бороться с властью за свою прибыльность.
Впрочем, рублю это, к сожалению, особо не поможет – сохранится и волатильность, и общий тренд на снижение. Правда, может расшириться объем внешнеторговых отношений, но пока нефтяные компании выбирают вариант умеренной консолидации и рассматривают внутренний рынок как один из источников прибыли, существенно повлиять на сложившуюся ситуацию они не смогут.
https://www.dukascopy.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter
Нефтегазовая отрасль сейчас находится уже не под двойным, а под тройным давлением. Прежде всего, продолжительность периода низких цен на нефть, которые, видимо, продержатся не менее чем до середины следующего года, уже переросла невидимую грань последних сил оптимизма. И теперь в ценообразовании немалую роль играет еще и психологическая уверенность в продолжении падения. Мировые инвесторы просто больше не верят в отрасль. Кроме того, самыми резонансными новостями конца октября были данные о запасах нефти в США и Саудовской Аравии. Штаты намекнули на возможность продажи 58 млн баррелей, скопившихся у них в хранилищах, а саудиты отрапортовали о готовности «выбросить» на рынок небывалый объем «черного золота», так как действующие квоты ОПЕК и частичная потеря азиатско-тихоокеанского рынка сбыта позволили им создать самый большой запас нефти с 2002 года – более 330 млн баррелей.
«Сброс» этих запасов будет означать демпинг, а значит, цены на нефть могут упасть до 40 долларов за баррель и даже ниже. Безусловно, заявления о готовности ограничить российскую долю рынка Европы и Азии могут оказаться артподготовкой к началу скупки нефтяных активов (о чем косвенно свидетельствуют заверения Shell о бесперспективности исследований арктического шельфа Аляски и Канады, которые стоили ей 6,1 млрд долларов убытка в III квартале). Но на фоне психологической уверенности в затяжном снижении цен на энергоносители реализация демпинговой программы даже в малой доле может губительно отразиться на стоимости российских нефтяных активов и, соответственно, на рубле.
Далее, война за пересмотр госпошлин в октябре пережила очередной большой поворот, который, впрочем, закончился рядом международных контрактов на использование зарубежных нефтяных активов. Минфину удалось одержать техническую победу в споре о введении НФР (налога на финансовый результат, порождение налогового маневра 2014 года), и пошлины до 2017 года пересматриваться не будут. В ответ ряд представителей нефтяной отрасли отметили, что в 2016 году возможно снижение уровня добычи нефти, в том числе и для внутреннего пользования, что связано со снижением маржи и сокращением инвестиций в новые месторождения и модернизацию. Правда, как при этом объяснить гигантские вложения ««Роснефти» и ВТБ в заправки для самолетов, о расширении парка которых в обозримом будущем в связи с банкротством «Трансаэро» говорить трудно? В любом случае, этот уже неоднократно выдвигаемый аргумент ни на кого, кроме инвесторов, впечатления не произвел: на Лондонской бирже депозитарные расписки «Роснефти», «ЛУКОЙЛа» и «НОВОТЭКа» торгуются в минусе уже более трех недель подряд (правда, со стабилизацией мировых цен на нефть начались «плюсы», но это произошло совсем недавно).
Наконец, Минэнерго поручено проработать вопрос об обязательной поставке 95% произведенного нефтяниками бензина на внутренний рынок. С точки зрения кризисного управления активами это совершенно правильно – текущие объемы производства бензина снижать нерентабельно, а поставка почти всей продукции на внутренний рынок должна оказать регулирующее действие и стабилизировать цены. Более того, недавно президент Владимир Путин потребовал исключить валютные индикаторы при расчете тарифов на перевалку нефти, что по факту отбирает у нефтяников пока легальный способ повышать цены на бензин внутри страны. Это также должно оказать стабилизирующее действие на внутренние цены на топливо. С точки зрения экономики – сплошные плюсы.
Однако для самой топливно-энергетической индустрии все это означает падение прибыльности, а стало быть, и привлекательности. Уже в ближайшие недели станет понятно, осталась ли рыночная позиция нефтяных компаний консолидированной. «Башнефть», ТНК и «Лукойл», всегда декларировавшие отношение к бензиновому бизнесу как «стороннему», на октябрьскую риторику относительно будущего индустрии никак не отреагировали. Зато глава «Роснефти» Игорь Сечин еще в середине прошлого месяца пригрозил снижением добычи нефти и упорно повторяет этот тезис как главный аргумент против прекращения снижения привлекательности нефтяной индустрии. Пока нефтяные гиганты хранят молчание и стараются лишний раз не возвращаться ни к теме прогнозов стоимости нефти, ни к инициативам по обязательному наполнению внутреннего рынка бензином, ни к налоговой политике. Однако если отрасль согласится со мнением главы «Роснефти» и перейдет от слов к делу – последствия могут быть очень серьезными.
Самый пессимистический сценарий: внутренние цены на бензин сравняются с европейскими (сейчас – в среднем порядка 1 евро за литр) при неизменном акцизе (сейчас – 0,09%), а объемы добычи приобретут затяжной нисходящий тренд и за три года могут упасть больше чем на 30 млн тонн. Правительство, конечно, может повторить смелый шаг 2009 года и заморозить розничные цены на бензин, но в случае консолидации позиции нефтяных компаний эта мера будет носить лишь временный характер и в среднесрочной перспективе приведет к резкому скачку, как это было в начале 2010 года. Стоит ли говорить о том, что рубль, которому и без того достается от не слишком оптимистичных макроэкономических показателей, получит два крупнейших девальвационных фактора – внутренний дефицит и снижение торгового баланса?
Если же нефтяные компании предпочтут раскол – кто-то согласится играть по правилам правительства, кто-то — нет, это может нанести серьезный удар по финансовому сектору, так как именно «нефтянка» является одним из главных источников его ликвидности. Речь идет не только о коммерческих банках, для которых нефтяные финансовые потоки – важный источник ликвидности, но и о рынке ценных бумаг, где нефтегазовые «голубые фишки» составляют не менее трети объема торгов. Падение прибыльности всей отрасли отразится в первую очередь на эффективности используемых финансовых инструментов. Для рубля это может обернуться краткосрочным укреплением, но после – длинной фазой неопределенности и гиперволатильности (спрос на валюту предсказать трудно, изменения торгового баланса – тоже, потому рубль начнет терять привлекательность и продолжит девальвацию).
Потому, скорее всего, нефтяные компании выберут третий вариант (как они уже неоднократно делали) – дружить против кого-то, а для большей диверсификации бизнеса в массовом порядке обратят свое внимание на Ближний Восток. О вероятности такого исхода говорит долгожданное подписание соглашения между МИД РФ и «Роснефтью» о сотрудничестве в форме государственно-частного партнерства. Если в ближайшие два месяца подобные соглашения подпишут и другие нефтяные компании, это будет означать, что нефтяные компании выбрали «козла отпущения», который в ближайшее время сократит свой бизнес до внутреннего рынка, и будут продолжать совместно бороться с властью за свою прибыльность.
Впрочем, рублю это, к сожалению, особо не поможет – сохранится и волатильность, и общий тренд на снижение. Правда, может расшириться объем внешнеторговых отношений, но пока нефтяные компании выбирают вариант умеренной консолидации и рассматривают внутренний рынок как один из источников прибыли, существенно повлиять на сложившуюся ситуацию они не смогут.
https://www.dukascopy.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter