16 мая 2016 The Economist
За период с 1982 по 2007 год размеры долга в богатых странах мира впечатляюще выросли. Когда разразился финансовый кризис, обеспокоенность способностью заемщиков выплатить или рефинансировать этот долг спровоцировала сильнейший с 1930-х г.г. экономический спад.
Все могло бы быть и хуже. Опасность крылась в том, что попытки заемщиков частного сектора сократить размер своего долга привели бы к кредитному сжатию, что в свою очередь спровоцировало бы депрессию в мировой экономике. К счастью, этого исхода удалось избежать. Во-первых, правительства богатых стран допустили рост уровней госдолга, нивелируя тем самым сокращение частного долга. Кроме того, развивающиеся рынки (особенно Китай) продолжили привлекать заемный капитал. Таким образом, отказа от заемных средств в мировом масштабе не произошло, и даже напротив. Свою роль сыграли и Центробанки, понизившие процентные ставки до нуля и ниже. Хотя политика низких ставок не всегда приводила к снижению стоимости кредитования (например, в Греции), в большинстве развитых государств стоимость обслуживания долга упала.
Такой подход помог избежать катастрофы – но не избавил от проблем, пишет экономист Morgan Stanley Манодж Прадхан. «Из-за большого размера долга процентные ставки приходится поддерживать на низких уровнях, что стимулирует дальнейший рост этого долга». Центробанки не осмеливаются слишком быстро повышать ставки, боясь спровоцировать новый кризис – отсюда и стартстопный режим заявлений ФРС по монетарной политике. Похоже, развитый мир увяз в низких темпах роста экономики и низких процентных ставках.
Говоря медицинским языком, данное заболевание носит хронический, а не острый характер. По мнению Прадхана, для сильного крена в сторону нового мирового кризиса потребуются три ингредиента. Во-первых, активы, финансируемые за счет наращивания долга должны резко упасть в цене или стать экономически нерентабельными. Во-вторых, заемщики должны быть сконцентрированы в крупных, глобализированных экономиках. И, наконец, в данном виде долга должны принимать самое активное участие мировые инвесторы. Все это имело место в 2007-08 г.г., когда долг, залоговым обеспечением которого был американский рынок жилья, стал проблемным, поставив под сомнение здоровье всей банковской системы Запада.
На этот раз заемщики рассредоточены по разным локациям. Часть из них представлена правительствами развивающихся рынков и производителями сырья. Однако, за исключением Китая, никто из них не является фундаментально важным для мировой экономики. Тем временем долги Китая скорее остаются преимущественно внутри страны, нежели чем рассеиваются по портфелям международных банков, пенсионных фондов и страховых компаний.
Крупные, большие государства системно важны, и их госдолг является основой большинства портфелей институциональных инвесторов. Если Трамп продолжит придерживаться своих сбивчивых заявлений на тему выкупа казначейских облигаций ниже их номинальной стоимости, это может спровоцировать кризис. При условии отсутствия подобного катаклизма и с поддержкой Центробанков, правительства, бравшие займы в своих национальных валютах, не должны столкнуться с неминуемыми проблемами.
Однако это не означает, что избавиться от долгов будет легко. Раньше с ними помогала справиться инфляция, но сейчас Центробанки никак не могут разогнать ее до целевых уровней в районе отметки 2%. При этом неясно, захотят ли правительства мириться с высокими инфляционными показателями, необходимыми для того, чтобы существенно снизить реальную стоимость долга – даже если Центробанки и найдут способ поднять инфляцию до таких высот. В теории неплохо звучит идея прощения долга. Однако списание задолженности как частного, так государственного сектора ударит по финансовому сектору и спровоцирует возникновение того самого кризиса, которого и предполагалось избежать с помощью данной меры.
У Morgan Stanley есть альтернативные предложения. Одно из них: замена долга на капитал, подобный акционерному. В госсекторе правительства могут провести эмиссию облигаций, привязанных к ВВП – подобно привязанному к инфляции долгу в Америке, Британии и ряде других стран. Если стоимость погашения бондов будет привязана к реальному ВВП, власти будут избавлены от разрушительного роста показателей отношения долга к ВВП, как это было в периоды рецессий. Также правительства могут выпускать невыкупаемые (не подлежащие погашению) облигации, или консоли, помогающие нейтрализовать риски, сопряженные с кризисом рефинансирования.
В частном секторе неплохой идеей стало бы уравнивание норм и режима налогообложения акционерного капитала и долга, хотя ее реализация довольно сложна. «Ипотечные закладные с коллективной ответственностью», предоставляющие кредиторам долю участия в финансируемой ими недвижимости, уменьшили бы уязвимость заемщиков перед снижением цен на жилье.
Подобные предложения звучат разумно, однако они могут быть применимы лишь к новым долговым обязательствам, оставляя за бортом массу уже накопленных ранее долгов. Таким образом, они окажутся полезны лишь в долгосрочной перспективе. А тем временем новый мировой долговой кризис почти наверняка случится раньше, чем они получат широкое распространение.
http://www.economist.com/ (C) Источник
Не является индивидуальной инвестиционной рекомендацией
При копировании ссылка обязательна Нашли ошибку: выделить и нажать Ctrl+Enter